Джерри принял версию с ходу, более того, сложив два плюс два, он догадался, что наводка пошла от местных гопников, и даже вспомнил, кто подсказал тем уделить гномам особое внимание. Но все это он оставил при себе. Да и что можно было сказать? Будь проклят чертов мой язык? Ну, эта мысль в выражении вслух не слишком нуждается… Между тем Фин перешла к заключительной стадии рассказа:
– Разумеется, у людей не было ни единого шанса, но бой они завязали – слишком было мало места, чтобы махнуть топором как следует. А я за это время как раз успела одеться и приготовиться. Потом разбойники побежали, и наши бросились в погоню, не могли их просто так отпустить, понятное дело. Я вообще-то думала, что уберутся все, но они оставили одного за мной присматривать. Только тот все норовил в окошко выглянуть, я его огрела сзади по башке и сразу к вам помчалась. Вот и все.
– Да ну? – Джерри саркастически ухмыльнулся. – А я вот не помню, чтоб мы тебе говорили: ждем в такой-то комнате на таком этаже!
Гномиха не смутилась:
– Мои охранники много между собой болтают. И это только кажется, что они ничего, кроме кружки пива, перед собой не видят. Они заметили, как вы вечером местных отшили, и немного про вас порасспрашивали – так, на всякий случай. Поэтому я знала, что этажом ниже остановились молодые ребята, которые тоже от кого-то бегут.
– Бегут?!
– Ой! – Фин заговорщицки подмигнула. – Четыре человека приезжают на трех лошадях. Без багажа. Одеты… гм… кое-как. Останавливаются в самом поганом трактире города, а расплачиваются золотыми монетами. По-твоему, трудно догадаться?
– Нет, пожалуй, – признал Джерри. – Только я тогда другого не пойму: на что мы тебе понадобились?
Фин искренне удивилась:
– Ну как… Вы бежите, и я бегу. Что нам мешает бежать вместе?
Если квалифицированно сформулировать ощущения Джерри в тот момент, то это прозвучало бы: мир сошел с ума. И справедливости ради следует признать, он имел полное право так считать.
Поскольку гномы впервые появляются на этих страницах, хочется сказать о них несколько слов. Хотя, казалось бы, что тут можно обнародовать нового? Всем и так известно, что основу характера маленького народа составляют трудолюбие, корыстолюбие, самолюбие и фантастическое упрямство – перечисляю в произвольном порядке. В лучших экземплярах можно отметить также хитрость, нередко подкрепленную вполне сносным умом.
Я мог бы развлечь вас историей своих взаимоотношений с гномами в качестве Черного Властелина, ибо они всегда оставались двойственными. С одной стороны, мне импонировали присущие гномам жадность, коварство, холодная расчетливость, но упорное нежелание однозначно встать на мою сторону и совсем уж непримиримое отношение к моим вернейшим подданным (в первую очередь оркам) не давали моему чувству приязни перерасти в устойчивое дружелюбие, ведущее к взаимовыгодному сотрудничеству. Вследствие чего периодически у нас получалось довольно забавно – то я их подставляю, то они меня.
Однако сейчас речь пойдет о другом. Дело в том, что когда кто-то говорит (или пишет) "гномы", то в девяносто девяти процентах случаев под этим подразумеваются именно гномы. То бишь, вольно перефразируя известное изречение, худшая половина рода гномьего. А как же лучшая (назвать ее прекрасной, честно говоря, язык не поворачивается)? Почему ее обходят молчанием столь глубоким, что у людей, не сведущих в биологии, может сложиться превратное впечатление, будто гномы размножаются почкованием?
На мой довольно искушенный взгляд, так происходит отчасти из-за поверхностности наблюдателей, считающих, что если кто-то не лезет им в глаза и не орет громче других, то он ничего не значит. Но главная причина, безусловно, в том, что такова сознательная политика гномих. Они старательно уклоняются от общества чужеродных элементов, а если им не удается его избежать, то прикидываются скромными, безмолвными мышками (а точнее, исходя из обычных габаритов, свинками). Почему, из каких побуждений они так поступают, мне не известно. Но вот то, что в отсутствии посторонних гномихи разительно меняются – это факт, сам лично подсматривал. Куда только исчезают застенчивость и благочинность? Поза "руки в боки", горящий взгляд, рот не закрывается, а то, что оттуда доносится, по тембру и интонациям неприятно напоминает рев слона, неудачно усевшегося на кол. В общем, зрелище не для эстетов.
При этом гномы вовсе не забитые подкаблучники. На уровне рядового домашнего скандала они способны принять бой и даже при случае навязать свою волю, но вот в вопросах глобальных… Как вы думаете, чем занимаются все эти высокородные, длиннобородые гномы, когда съезжаются на советы, посвященные жизни своей расы и всего мира в целом? В муках (в смысле – на трезвую голову) рождают судьбоносные решения? Ничуть не бывало! Они только обсуждают, вдумчиво и неспешно, решения, которые давно уже приняты. Сами понимаете, кем… Возможно, вы мне не поверите, считая такое положение вещей надуманным и неправдоподобным. Как говорится, дело ваше, но я нахожу эту ситуацию логичной и подтверждающей мое давнее наблюдение: чем агрессивнее патриархат, тем чаще он маскирует собственную противоположность.
Ладно, давайте не будем разворачивать дискуссию, а посмотрим лучше, что представляет собой среднестатистическая гномиха в спокойном состоянии. И увидим суровую, уверенную в себе особу, обеими ногами крепко стоящую на земле (в чем немало помогает низко расположенный центр тяжести), всецело поглощенную заботами о своем хозяйстве. Ей в равной (абсолютной) степени чужды романтизм и авантюризм, наибольшей жизненной неудачей считается быть беднее, чем соседи, успехом – богаче. Особо горячих чувств к отпрыскам, как правило, гномихи не испытывают, но и на самотек воспитание не пускают, всячески поощряя проявления типовых гномьих качеств, а маломальские отклонения пресекая жесткими дисциплинарными санкциями. И, наконец, такая еще деталь – обычно гномихи управляются с оружием не хуже своих мужей…
Картина, думаю, ясна. И интересной ее не назовешь, но я хотел предоставить материал для сравнения с принцессой Финндувиахор, или, как она любит говорить, "просто Фин". По-моему, даже после первого знакомства вполне очевидно, как катастрофически мало общего было у нее с нормальной гномихой. Сравнительно веселый нрав, любовь к путешествиям и приключениям, удивительная благожелательность по отношению к не гномам, бунт против старших – все это не укладывалось ни в какие рамки.
Если же вам интересно, откуда она такая взялась, то вынужден разочаровать – ничего оригинального ответить не смогу. По-видимому, оттуда же, откуда берутся и все остальные. Попросту говоря, такой уж уродилась.
Глава шестая
Спустя примерно час Джерри с исключительно мрачным лицом наблюдал, как лучи восходящего солнца медленно ползут по площади перед трактиром. В комнате тем временем события развивались своим чередом, и выражалось это в том, что Эрик рассказывал Фин их собственную историю и в целом, несмотря на некоторую путаность в изложении, с задачей справлялся. У Джерри бесспорно получилось бы много лучше, но он передоверил право поболтать товарищу, чтобы в спокойствии принять решение. Собственно, даже не столько принять – по его разумению, оно было очевидно, – сколько набраться смелости для оглашения и подыскать подходящую для этого форму. И хотя ни с тем, ни с другим большого прогресса пока не наблюдалось, Джерри тешил себя мыслью, что Эрик будет трепаться еще долго.
Однако в дело вмешался новый фактор в виде всадника, подъехавшего к трактиру. Как отметил Джерри, мельком скользнув взглядом по вновь прибывшему, вполне заурядный рыцарь, очень похожий на тех, что служили в дружине их барона… Осознав последнее обстоятельство, юноша встревожился, присмотрелся повнимательнее и быстро обнаружил, что одним сходством тут не обойдется – это действительно был человек барона. Поднапрягшись, Джерри мог бы даже вспомнить его имя, но большого смысла в том не видел – вместо этого он прижался лицом к стеклу, пытаясь разглядеть, как будет действовать новая напасть, свалившаяся им на голову. Ничего неожиданного не произошло – спешившись, рыцарь вошел в трактир, пробыл там минут десять, после чего взобрался в седло и убрался в том же направлении, откуда появился. Этого оказалось достаточно, чтобы Джерри почувствовал, как сбываются худшие опасения. Старый барон решил-таки свои проблемы в С. Хмари и отправился вслед за Эриком с целью вправить ему мозги. Теперь он тоже был в Вудстоке, с утра пораньше разослал разведчиков, приказав установить место, где они остановились, и одному из посланцев только что это удалось. Теперь же в самое ближайшее время следовало ожидать визита, после которого все их мероприятие накроется медным тазом. И, черт возьми, никаких следов волшебника, чья помощь пришлась бы очень кстати!..
Впрочем, Джерри был далек от мысли сдаться и сидеть сиднем в ожидании барона. Плохо только, что он так ничего и не придумал, чтобы избежать осложнений.
– Ладно, слушай сюда! – Отойдя от окна, Джерри занял командирскую позицию в центре комнаты. – Элли, Бугай, быстро вставайте и собирайтесь! Ты, Эрик, то же самое, и кончай трендеть!
– С чего это вдруг? – запальчиво спросил Эрик, прерванный на описании весьма драматического момента – своего приезда на ночную встречу в лесу.
– Твой отец скоро к нам в гости пожалует! Хочешь пожелать ему доброго здравия?
Обсуждение приказа сразу завершилось, все (и даже Бугай) резво зашевелились, и Джерри повернулся к Фин, узнавшей уже достаточно, чтобы по достоинству оценить угрозу.
– Так… – Джерри помялся несколько секунд, но вдохновение не посещало. – Короче, ты извини, но мы тебя с собой взять не можем. Для нас это слишком опасно. Да и для тебя тоже.
Лицо Фин осталось бесстрастным, и Джерри уж было поверил в возможность лучшего исхода – принцесса, которая обязана быть гордой, обидится, развернется и уйдет. Но в принципе к двум вариантам похуже – просьбам и угрозам – Джерри тоже был готов… Однако гномиха его удивила, совершенно спокойно, даже кротко поинтересовавшись:
– И кто же так решил?
– Что решил?
– Что мое присутствие будет представлять для вас только опасность? И что поэтому мне нельзя отправиться с вами?
Джерри распознал примененный против него метод, но времени на рассусоливание не было и пришлось признать:
– Положим, я!
– Да? А почему ты? Почему не он? – Фин указала на Эрика, пытавшегося приладить пояс с мечом и почему-то залившегося краской. – Или не он? – Бугай, уже готовый к отбытию, не обращал внимания на происходящее. – Или даже не она? – Элли встретила брошенный ей взгляд с большим пониманием.
Но Джерри этого не заметил. Столкнувшись с достойным противником, он полностью сконцентрировался на том, как найти быстрый и максимально безболезненный выход из ситуации. Пытаться качать права и доказывать, что он умнее других, было явно бесполезно – Фин его просто высмеет. С другой стороны, не очень понятно, почему она вдруг решила, будто его друзья станут ее поддерживать.
И Джерри с размаху наступил на грабли, к которым Фин его аккуратно подталкивала:
– Что спорить-то? – буркнул Джерри. – Не веришь мне, так сама у них спроси!
Фин хладнокровно кивнула и тут же обратилась к Элли:
– Ты как думаешь?
Элли тоже прекрасно сознавала, что времени нет, поэтому не стала делать вид, будто о чем-то думает:
– Я считаю, Фин должна остаться с нами!
Получив первую пробоину, Джерри поморщился, подумав про себя: "Эх ты, дурында! Это тебе не родная деревня, чтоб бабьи козни строить!" – но промолчал. Гномиха же взялась за Эрика:
– А ты что скажешь?
Тот явно оказался в затруднительном положении. Собственно, он просто боялся поднять глаза и продолжал ковыряться с пряжкой ремня, хотя та была уже давно застегнута. Наконец он неуверенно заговорил:
– В самом деле, Джерри, что тут такого? Нам так и так плохо, а вместе вроде как веселее…
Такой оппортунизм заставил Джерри задохнуться от ярости, но в глубине души он признал, что сам виноват. Надо было задавать вопросы самому и начинать с Эрика, пока чертова Элли не высказала своего мнения! Ну, ничего, за спиной оставался верный Бугай, и Джерри мстительно улыбнулся.
– Зато Бугай точно против. Так ведь?
Но тот не кивнул молча, не сказал "да" или "так"; вместо этого он неожиданно ткнул пальцем в сторону окна и заявил:
– Не знаю. Неизвестно, как пойдет.
– Чего? – переспросил Джерри осипшим голосом, но Фин тут же его перебила:
– Короче, ты проиграл! Я остаюсь.
– Поздравляю! А как сама-то думаешь – надолго? – Джерри здорово завелся и чуть не разразился громкой руганью, но в последний момент сдержался. – А-а, делайте, что хотите, придурки!..
Вернувшись к окну, он посмотрел наружу – там пока все было спокойно, – уселся на подоконник и демонстративно сложил руки на груди.
– Эй, эй, – Эрик не на шутку испугался. – Перестань! Нам же уходить надо!
– Куда? Ты вообще ни хрена не соображаешь, что ли? – Лицо товарища было подтверждающе бессмысленным, и Джерри заговорил с ним, как с ребенком: – Эрик, за этой дверью нас ждут гномы. Злые гномы с большими топорами, которые не лезут сюда, потому что не хотят поднимать лишний шум. И заметь также, что нужна им только Фин, но мы же решили идти вместе…
Надо заметить, эта мысль не посещала ни Эрика, ни Элли. Они растерянно переглянулись и посмотрели на Фин, надеясь на какое-нибудь опровержение, но та только пожала плечами – Джерри был абсолютно прав.
– Мы можем спуститься из окна по веревке, – радостно нашелся Эрик.
– По какой, блин, веревке?!
– Скрутим простыни – плевое дело! Тут и не высоко…
– Угу. Прям, значится, средь бела дня по стене и полезем. Впятером. И никто ничего не заметит. Конечно, обычное дело в этих краях. – Джерри покрутил пальцем у виска и скривился. – Проехали! Еще чего умного присоветуете?
– Надо забаррикадировать дверь, пока не поздно, и держать оборону здесь, – серьезно ответила Фин.
– И знаешь, как будет? – Джерри кисло улыбнулся. – Они там все встретятся за дверью, поболтают промеж собой, а потом вызовут городскую стражу – беглых ловить. Те придут, все здесь разнесут, нас повяжут и раздадут желающим. Получится охренительно весело!
Больше предложений не было, и Джерри, снова выглянув в окошко, подумал, что старый барон не очень-то торопится (причина этого заключалась в следующем: отец Эрика не смог усидеть в гостинице и отправился на поиски самолично, поэтому добившемуся успеха разведчику пришлось долго за ним носиться). А раз так, то можно и подумать – от этого точно хуже не станет.
Нельзя не признать, такой подход делает Джерри честь. Невзирая на кажущуюся безвыходность их положения, он презрел обиду (достаточно сильную, между прочим) и попытался мыслить конструктивно. Поступок, на который в таком возрасте способен далеко не каждый и особенно ценный тем, что получалось-то у Джерри совсем недурно.
Отталкивался он в своих рассуждениях от волшебника, поскольку тот по-прежнему оставался единственным шансом на спасение. В том случае, если он тоже последовал за ними в город и тоже их ищет. Иначе, даже выбравшись каким-то чудом из трактира, они обречены… Если же их компания и впрямь нужна могущественному Скитальцу, то что? Ясно, надо дать знать о себе, привлечь его внимание. Как? Замутить воду, устроить скандал на весь город… Тут Джерри немного отвлекся, представив разницу между вооруженным сопротивлением и спокойной капитуляцией, но успокоил себя тем, что это не более чем теории. Все равно они слишком слабы, чтобы в любом подобии схватки продержаться хоть сколько-нибудь долго. В этом месте Джерри вернулся к предложению Фин. А ведь в самом деле, если запереться в комнате, то будут крики, шум – это может сработать. Трактирщик уже открыл было рот, чтобы скомандовать Бугаю и остальным придвигать кровати к двери, но в последний момент передумал. Точнее даже, придумал нечто, показавшееся ему получше. Очевидным неудачным местом оборонного плана было то, что гномы и старый барон встретятся в относительно спокойной обстановке, поэтому вряд ли упустят возможность договориться, после чего смогут действовать совместно и, главное, тихо. Несравненно лучше было бы, если б они воспринимали друг друга в качестве противников. Каким способом можно этого достичь? Ну, например, тем, которым воспользовался в С. Хмари волшебник, – Джерри тогда наблюдал очень внимательно и хорошо все уяснил.
Едва идея более-менее оформилась, Джерри принял решение в ее пользу и лишь немного поколебался, стоит ли посвящать товарищей в свои намерения. Хотелось не слишком, но без сознательной помощи Эрика было явно не обойтись. На этот раз краткий инструктаж, проведенный Джерри, критики не встретил – Элли и Эрик уже навыступались, а Фин план и впрямь понравился куда больше, чем собственное предложение. Что, в общем, неудивительно – с ее граничащей с излишней смелостью нападение было гораздо милее защиты. А вот для самого автора, еще пару дней назад пугавшегося собственной тени, такой выбор может показаться странным. Но тут повлиял фактор успеха, ведь так или иначе, благодаря верным ходам или ошибкам, у Джерри все выходило близко к задуманному, а это дает большую уверенность в себе. До поры до времени…
Казалось бы, теперь, когда все подготовились, самое время появиться отцу Эрика. Но он продолжал запаздывать, чем немало изводил наших друзей, потому как в столь скверном положении действовать гораздо легче, чем ждать. А то мысли всякие в голову лезут, не слишком тренированные нервы не выдерживают и начинают сдавать, порождая страх и, что еще хуже, неуверенность. Джерри, например, против всякого желания обнаруживал варианты, при которых предложенная им программа приводила к полной катастрофе (самый простой: гномы начинают бить морды всем подряд и успешно с этим справляются до мифического подхода помощи), а это заставляло его до рези в глазах пялиться на залитую солнцем площадь, дабы не обернуться и не выдать своих чувств. Элли впервые всерьез почувствовала всю авантюрность того, во что ввязалась, и особенно в сравнении со своими собственными силами, в большинстве аспектов равными нулю. Одного же взгляда на верного Эрика было достаточно, чтобы не возлагать на него особых надежд. Молодой барон бесцельно ходил кругами по комнате, не снимая руки с меча, и совершенно явно боялся. Причем стоит заметить, боялся он не чего-то конкретного, а так, исходя из общих соображений… И даже Фин стала больше хмуриться, подобрала свой топор и теперь перекладывала его из руки в руку словно прикидывая, в какой именно оружие окажется наиболее эффективным. Ее сильно беспокоила перспектива столкновения со своими сородичами. Они вовсе не были ее друзьями, и она с удовольствием сбежала бы от них, оставив с носом, но это совсем не то, что причинить физический вред кому-то, кого знаешь много лет.
В общем, им сильно повезло, что никто не начал заводить разговорчики на какую угодно тему, ибо тут они бы наверняка переругались, и этим все закончилось. Но как раз когда Эрику стало совсем невмоготу, и он собрался поделиться с народом своими ощущениями, все и произошло. Джерри, хоть и ожидал именно этого, несколько секунд, как завороженный, наблюдал за старым бароном и его свитой, появившимися из закоулка и по диагонали пересекавшими площадь по направлению к месту их дислокации. Затем трактирщик с удовлетворением констатировал, что отца Эрика сопровождает с десяток рыцарей – число, очень подходящее в свете предстоящего, – отвернулся и лаконично сообщил: