Вкус крамолы сладок, поэтому не удивительно, что появление молодого барона было встречено без энтузиазма. Тем более, что в свете новых веяний и говорить-то с ним было незачем. Правда, как с удовлетворением отметил Нимрааз, данный экземпляр хоть ведет себя нормально, а то после Джерри оставалось ощущение, что мир в последнее время изменился не в лучшую сторону (точнее, сошел с ума). Эрик же вполне вписывался в привычные рамки: старался держаться независимо, даже гордо – спина прямая, голова откинута, одна нога чуть выдвинута вперед, – тем не менее надпись "я не трус, но я боюсь" была выведена на его челе аршинными буквами.
Поскольку прежний план разговора – все эти дурацкие вопросы – уже утратил актуальность, Нимрааз молча изучал Эрика, которому все труднее было сохранять гордый и независимый вид. Ну, о чем можно говорить с этим молокососом? Что он знает? Что интересного может сказать по какому-либо поводу? Оставалось пожалуй, только, немного поизмываться, такой, к примеру, шарик запустить…
– И как, ты думаешь, ты выглядишь со стороны? – любезно поинтересовался черный чародей, и Эрик от неожиданности чуть не выпалил правду: мол, довольно глупо. Однако ему удалось сдержаться, и после некоторого размышления он даже сподобился на агрессивный ответ:
– Как могу, так и выгляжу! – Прозвучало неплохо, четко, без предательской дрожи в голосе. Эрик был собой доволен. И Нимрааз, казалось, тоже был им доволен.
– Молодец. Правильно. Не выдавать страх, хотя коленки трясутся, плевать на угрозы, а то и вовсе смеяться над врагом. Здравая позиция. Именно так, по-твоему, должен вести себя истинный защитник Добра перед лицом превосходящих сил Тьмы?
– А это-то тут при чем? – совершенно искренне удивился Эрик, и Нимрааз вдруг почувствовал, что, возможно, слегка поторопился с выводами о его нормальности.
– Что значит "при чем"? Ты разве не собираешься защищать Добро?
– Собираюсь, – с долей смущения признал Эрик. – Но не сейчас же.
Еще один с железной логикой. Не слишком ли? Черный маг ощутил, что если продолжать и дальше в таком духе, то он рискует просто сомлеть. Резко подавшись вперед, Нимрааз заговорил своим лучшим ледяным, наводящим ужас голосом:
– А когда? В следующей жизни? Пока же и утруждать себя не стоит?! Или, может, с твоей точки зрения, все идет неплохо? Так, что ли?
Молодой барон отчетливо видел, что бесит собеседника, но причин этого не понимал. К тому же на ор и давление со стороны старших у него включался выработанный годами рефлекс, поэтому он позабыл бояться и огрызнулся:
– Нет, все идет неважно. Но что, интересно, я-то могу сделать? – Вопрос не был риторическим, тем не менее черный намерений ответить не показывал, и Эрик решил развить мысль: – Вы нас захватили в плен, посадили под замок. Наверное, я должен хотеть сбежать. Я и хочу, положим. Очень хочу. Только вот как, не знаю. И сомневаюсь, что вы меня за тем позвали, чтобы об этом рассказать.
– Не за этим, – лаконично подтвердил Нимрааз, и Эрик совсем разошелся:
– Тогда, может, чтобы посмотреть, как я от страха трясусь? Необычайно любопытно, должно быть. Считай, и не видели такого ни разу…
– Такого действительно не видел, – снова кивнул Нимрааз и понял, что надо заканчивать. Смысла как не было, так и не предвиделось, а план поизмываться с треском проваливался. Если только он не собирался поощрять глумление над самим собой. – Ты прав, позвал я тебя совершенно зря, поскольку, как я только что объяснял твоему товарищу, никакого дела до вас у меня нет и не может быть. А общаться с вами себе дороже… Скажи-ка, а ты тоже ожидал, что я начну вести с тобой переговоры, на свою сторону переманивать, золотые горы сулить?
– Ну… – Эрик в принципе ожидал именно этого, хотя допускал и возможность худшего развития событий – допроса, угроз, а то и чего похлеще. Признаваться же, что черный в целом верно угадал его настроения, почему-то не хотелось, а ждать, пока он придумает, как выкрутиться, никто не стал.
– Понятно. О Тьма, куда мы катимся?! Таковы они, нынешние герои!.. – Помолчав несколько секунд, черный чародей тихо, с интонацией, которой Эрик не понял, произнес: – Уйди отсюда! Немедленно!
После исчезновения молодого барона Нимраазу понадобилось некоторое время для восстановления душевного равновесия, но затем он пришел во вполне хорошее настроение и принялся составлять рапорт наверх. Для разнообразия это была победная реляция, в которой сообщалось о благополучном завершении миссии, но особенно нетрадиционной получилась концовка послания, где черный чародей излагал свои рекомендации относительно дальнейшего развития ситуации. Самодеятельность или даже проявление словесной инициативы в организации Властелина Тьмы не приветствовались никогда, и уж кому-кому, а Нимраазу это было прекрасно известно, но он счел такую вольность наименьшим злом. Ибо вне зависимости от указаний высшего начальства предполагал поступить сообразно собственному видению момента, а так вдруг еще и одобрение будет получено…
Тем временем Бьорн Скиталец продолжал переживать далеко не лучший день в своей жизни. Всегда неприятно, когда тебя игнорируют, но после возвращения Эрика и отсутствия новых приглашений, волшебник интуитивно почувствовал, что это становится еще и опасно. Переходит, так сказать, из разряда уязвленного самолюбия в некую реальную угрозу… Естественно, Бьорн взялся за Джерри и Эрика с целью выяснить содержание их бесед с врагом. Ни тот ни другой колоться не хотели, поскольку ничего исключительно важного вроде не заметили, но зато справедливо полагали, что сами в диспуте не слишком-то отличились. Впрочем, надолго их отнекиваний не хватило – Бьорн, даже лишенный магической силы, обладал значительным даром убеждения и в результате получил пересказы разговоров, слово в слово, по два раза. И в отличие от своих подопечных нашел там много чего. И уж особенно показателен был последний спич Нимрааза, произнесенный в честь Джерри. Слова черного чародея пали на хорошо удобренную почву подозрений, и Бьорн практически уверился, что понимает, к чему идет дело. Беда была одна – ни малейших приятных сдвигов в их положении не наметилось. Да, он хотел, чтобы ситуация изменилась хоть как-то, и вот пожалуйста… Только новых шансов на горизонте не забрезжило. Напротив, следовало начать перебирать старые: маленькие, большие, хитроумные, наивные – любые. И срочно, "пока еще не поздно", как выразился Нимрааз…
* * *
Покуда Бьорн безрадостно и безуспешно пытался что-нибудь придумать, Судьба уже взялась за привычную работу по вызволению своих избранников из всякого дерьма, и выражалось это в том, что в одной небольшой пещерке неподалеку от Дун Дондра происходил настоящий военный совет, посвященный проблеме освобождения волшебника и компании. Держали совет Фин и Элли, и это может вызвать законное удивление, учитывая обстоятельства, при которых мы с ними расстались. Однако с тех пор произошли некоторые изменения, причем в количестве достаточном, чтобы было о чем посовещаться.
Собственно, вновь блестяще показала себя концепция, уже апробированная Элли и заключающаяся в том, что если вы оказались на обочине жизни, где скучно, плохо или просто делать нечего, то начать исправление положения нужно с перемещения в сторону центра событий. Вот и на этот раз наслаждаться обществом друг друга во время путешествия по пещерам Ард Гриз Элли и Фин смогли совсем недолго – буквально через пару часов на одном из многочисленных стыков туннелей их внезапно и бесшумно окружила группа невысоких, крепко сбитых теней. Элли успела здорово струхнуть, прежде чем Фин поведала ей, что это свои, а затем всех участников встречи захватили куда более сложные переживания. Потому что, если смотреть на вещи с точки зрения Фин, то это, безусловно, были свои, то есть гномы, но в некотором смысле они были слишком уж свои, а именно: наш старый знакомый Балрокзор и его небольшая дружина.
В последующие часы хуже всех пришлось Элли. Другие (читай, Фин и Балрокзор) были заняты ведением переговоров, пусть даже весьма напряженных и нервных, но это хоть какое-то дело. А девушке, ни слова не понимавшей по-гномьи, оставалось лишь ждать окончания разборки, не питая при этом ни малейших иллюзий относительно того, каким оно окажется. Элли уважала гномиху и отдавала дань твердости ее характера, но считала перспективу сопротивления в какой-либо форме безнадежной. Как высшее достижение, по ее мнению, проходило уже то, что гномы в отличие от гоблинов сразу не повязали им руки-ноги и не поволокли в сторону, обратную Дун Дондру. И стоит признать: это было хорошее, квалифицированное мнение…
К огромному удивлению Элли, в один прекрасный момент, венчавший наиболее бурную часть диалога, Балрокзор неожиданно прекратил спорить, отдал ряд команд, и гномы, выстроившись гуськом, пошли в направлении, в котором они и двигались с Фин до этого. Сама гномиха молча последовала за отрядом, Элли, в легком обалдении, тоже, и думалось ей, что либо путаница какая-то происходит, либо схема лабиринта здесь такая, что иначе не пройти, а вскоре они свернут и… И ничего подобного. После продолжительного марша, к исходу которого Элли совершенно вымоталась, гномы организовали привал, и, судя по предпринимаемым предосторожностям, находились они неподалеку от сердца вражеской территории. Стоит отдать должное, невзирая на усталость, Элли попыталась расспросить Фин, но та почему-то пребывала в исключительно дурном расположении духа и проворчала только, что обязательно все ей расскажет, но потом, после отдыха.
Элли такой подход вполне устроил, но когда, хорошенько выспавшись и позавтракав вместе с остальными какой-то маловразумительной гномьей едой, она вновь получила от Фин ответ, что объяснения будут позже, а пока то надо да се, здорово обиделась. Она даже понимала, всю бессмысленность свего поведения, поскольку было очевидно: гномам – всем вместе и каждому в отдельности – глубоко плевать на ее чувства, но не дуться на весь мир в такой ситуации оказалось невозможно. Да и что еще делать, сидя в одиночестве на голом камне в промозглой пещере, затерянной в недрах гор, населенных существами, которым ты в самом лучшем случае безразличен… В общем, нет ничего удивительного в том, что, когда Фин пришла-таки навестить подругу, села рядом и деловито сообщила:
– Надо решать, как быть дальше, – реакция получилась суховатой:
– Надо, так решай. Я-то тут при чем?
Столь явный афронт удивил гномиху, но, поразмыслив, она признала, что и вправду вела себя не слишком любезно.
– Ладно, извини. Но я серьезно.
– Представь, я тоже.
– Правда? Ну, дело хозяйское. Только, учти: очень долго уговаривать не буду.
Сдаваться так вот сразу было совершенно не в характере Элли, но некая нервозность в облике Фин намекала на то, что угроза насчет отсутствия уговоров будет незамедлительно приведена в исполнение, а посему девушка сделала вид, будто все недоразумения забыты.
– Рассказывай тогда. Чтобы решать, что делать, надо хотя бы знать, что происходит.
– Это да, – согласно кивнула гномиха. – Только пока ничего не происходит…
– Совсем? – не без сарказма вставила Элли, и Фин поморщилась:
– Нет, солнце всходит и заходит, а гоблины жрут и гадят, если ты об этом. Но нас вроде бы не это интересует…
– Правда? И что же интересует нас?
Настроение Фин находилось примерно посередине между "просто скверное" и "отвратительное", поэтому ей показалось, что Элли все-таки перегибает палку и следует ответить резко. С другой стороны, у девушки тоже были причины для недовольства… В итоге, немного поколебавшись, Фин смирила темперамент и решительно перешла к фактической стороне:
– Короче, дела обстоят так. Балрокзор послал одного из ребят на разведку и Дун Дондр, и тот выяснил следующее: наши сидят под замком крепко, сами скорее всего выбраться не смогут, но в то же время ничего такого с ними не делают, и можно особенно не торопиться.
Фин замолкла, словно дала исчерпывающее описание ситуации, но Элли почему-то так не посчитала:
– Еще раз. Ты все это к чему?
– К дождю, к чему ж еще?! – Фин здорово завелась и заговорила в темпе пулеметной очереди: – Знаешь, или начинай соображалкой работать, или закончим на этом. Для начала скажи, зачем мы тут, по-твоему, болтаемся?
Элли пока не имела четкого представления по данному поводу, но на ее счастье гномиха была не в состоянии ждать.
– Золотоносные жилы ищем, наверное? Или просто проверяем, как пещеры здешние себя чувствуют – нет ли завалов, трещин всяких? А по-моему, наших друзей вчера захватили в плен, и мы должны помочь им освободиться! Вопрос один: как это сделать? Или, может, я что-нибудь путаю?
– Не путаешь, – Элли не отважилась спорить. – Но объясняй понятней!
– Что? Ясно ведь – у нас всего два пути. Первый заключается в том, чтобы наблюдать и ждать, пока Бьорн Скиталец сам найдет способ сбежать, а потом только останется присоединиться к нашим и помочь уйти от погони. Но, как я уже сказала, судя по тому, куда их посадили и как охраняют, этого прекрасного момента можно и не дождаться… План номер два: напасть на Дун Дондр самим – короткая внезапная вылазка, уничтожили стражу у камеры, и все вместе ушли. И если бы у наших там… гм… возникли большие сложности, то пришлось бы поступить так незамедлительно. Но поскольку с ними ничего не происходит, то есть время все хорошенько продумать. – Фин немного помолчала, а затем кивнула каким-то своим мыслям и неагрессивно поинтересовалась: – Ну и скажи, что тут непонятного?
– Теперь ничего. Почти. Разве что: зачем тебе понадобилось со мной советоваться. Думаешь, я разбираюсь, как лучше вылазки устраивать?
Фин почему-то не сразу нашлась с ответом, и Элли слегка развила свою мысль:
– Не говоря уж о том, что у тебя есть этот твой Балр… тьфу ты, имечко… Он-то наверняка разбирается в таких делах. Вот с ним и надо решать да советоваться.
Молчание гномихи затянулось и, можно сказать, укрепилось, а Элли, соображалка которой и впрямь стала потихоньку разогреваться, начала вдруг догадываться о причинах всего этого разговора.
– А-а, понимаю… Ты с ними уже поговорила. Только он, видно, сказал, что бред это все, и ежели мы в Дун Дондр полезем, то нам просто по башке настучат. А я тебе нужна для того, чтобы подтвердить: ты права и надо стоять на своем до конца. Так, да?
Элли подумала, что если Фин начнет юлить или, наоборот, сразу согласится с ее словами, то она вернется к первоначальному состоянию обиды безвозвратно, чем бы в дальнейшем оно не обернулось. Однако гномиха вовремя почувствовала, что пора говорить правду.
– Отчасти так, – искренне призналась она. – Балрокзор действительно отказался нападать в лоб. Наотрез отказался. Сказал, атака возможна, только если какой хитрый маневр придумать. Но у меня пока не придумывается ничего… Время есть еще, правда.
– Хм… Ну ты же не надеешься, что я буду военные хитрости выдумывать?
– А вдруг.
Такое неожиданное доверие пришлось Элли по душе. Настолько, что она даже решила попробовать что-нибудь измыслить.
– В чем трудность-то главная? То бишь, почему в лоб нельзя?
– Да потому, что Балрокзор черных чародеев боится! – Было видно, что подобное заявление, создающее дурную рекламу гномьей доблести, далось Фин с большим трудом. – Понятно, так откровенно трусить нельзя, но… может, и можно. Столкновения-то с гадами точно избежать не удастся, наших постоянно хотя бы один стережет. А от черной магии топорами не особо отобьешься…
– Это значит, что без помощи Бьорна не обойтись, – логично заключила Элли, и гномиха мрачно кивнула:
– Угу. Только если б он был в состоянии ее оказать, то давно сам бы оттуда убрался.
Элли наконец уяснила суть проблемы, нашла ее содержательной (в смысле, реально имеющей место) и честно напрягла извилины. Правда, очень скоро обнаружилось, что результата не предвидится, поскольку думать просто не о чем…
– Фин, а чего тут вообще можно придумать? Если ты мне все сказала, то наше дело сидеть и не рыпаться, и это, по-моему, ясно… – "даже тебе" Элли сочла за лучшее опустить.
– Есть еще кое-что, но как из этого пользу извлечь, я тоже не вижу.
– Тогда и говорить об этом не надо, да?
Фин проглотила подкол спокойно и после небольшой паузы сообщила:
– Похоже, с тем, куда мы направляемся, Скиталец не обманул никого. Балрокзор с ребятами ожидали нас в Ард Гриз уже несколько дней, а позавчера у них обнаружилась компания – отряд светоносцев. Тот самый, что приезжал в Сонную Хмарь, насколько я понимаю. Внутрь гор они лезть опасаются – местных пещер не знают, – и поэтому просто стерегут перевал Кор Даран. Ни воздушного шара, ни разборок в ущелье светоносцы вроде бы не засекли, но точно не известно – после моего… в смысле, нашего появления Балрокзор снял за ними наблюдение.
– Интересно, – оживилась Элли. – И что же, они болтаются на перевале и ничегошеньки не подозревают?
– Скорее всего. Светоносцы далеко не болваны, но горы – не их территория. С гномами, да даже с гоблами погаными им тут не тягаться.
– Зато они умеют противостоять черной магии. Это я сама видела…
Лицо Элли дотоле не слишком выразительное, приняло настолько задумчивое и отчасти даже мечтательное выражение, что гномиха не могла этого не заметить и не отреагировать:
– Ну, губы-то особо не стоит раскатывать. Если б что-нибудь путное отсюда наклевывалось, то я бы с этого начала.
– Да? А тут в чем загвоздка? Почему светоносцев не позвать на помощь, если она нужна кровь из носу? Небось, опять Балрокзор против? И уж, как водится, наотрез? – Элли проявила завидную прозорливость, и Фин почуяла некий подвох, тем не менее ответила как на духу:
– Да, он не хочет иметь со светоносцами никаких дел. Говорит, это чуть ли не опаснее, чем с черными драться.
– И почему меня это не удивляет?..
– Слушай, ты это все к чему? Я тоже Орден Света на дух не выношу и связываться с ним не имею ни малейшего желания. Не знаю, как у вас в Даланде, но гномы во всем мире считают, что светоносцы – это полное…
– Да погоди ты! И в Даланде так считают, и мне они ничего хорошего не сделали. Но вопрос-то в другом. Сама разве не замечаешь?
– Чего?
Элли наморщила лоб, будто пытаясь что-то вспомнить.
– Слово есть, умное такое. Когда разные вроде вещи на одно и то же указывают. Или событий несколько, а причина у них одна…
– Тенденция, что ли?
– Вот-вот, она самая. И у тебя с Балрокзором точно тенденция.
– Надо ж! А я думала, мы просто друг друга терпеть не можем…
– Валяй, смейся! Времени до фига, дел нет, можно вволю подурачиться.
Фин не ощутила себя пристыженной, однако в ее мозгу забрезжил лучик понимания того, к чему клонит Элли.
– Хочешь сказать, что Балрокзор нарочно все возможности отвергает?
– А то. Сама посуди: его задача – доставить тебя куда-то там целой и невредимой. Ежу понятно, что проще всего это сделать, если не давать тебе влезать ни в какие передряги… Я вообще не понимаю, как мы здесь оказались. Чего ты ему такое сказала, что он не потащил тебя за шкварник, куда там он собирался?..