Но в душе он был согласен со своим практикантом. От тоски умирают. Этот юнец, по крайней мере, точно умер от нее. Вздохнув, мужчина подошел к окну, за которым весь день валил снег. На подоконнике в беспорядке валялись оранжевые бланки на желания. Одно из них, самое заветное, яростное (он захотел всего лишь захотел смерти подонка, убившего его сына), было исполнено в полночь 1 января, а остальные валялись без дела.
Нелепый снеговик, застывший напротив окна первого этажа, где располагался морг, помахал ему рукой-веткой, похожей в темноте на скелет. Врач махнул в ответ, в знак расположения приоткрыл окно и выплеснул на улицу мертвую кровь, старательно собранную после очередного вскрытия. Щеки ожившего детского кошмара мигом заалели, горло задвигалось, будто бы он что-то пил, а кровь со снега пропала, оставив его идеально белым.
Снегопад не прекращался. Завтра обещали снежную бурю.
3. Вечность - Сказка о добром чудовище (Plamya)
Добро наказуемо
Ну что ж детки, садитесь поудобней, складывайте крылья, прекращайте глодать кости, захлопывайте пасти и слушайте. Расскажу я вам историю о добром чудовище. Вижу в ваших наивных красных глазках недоверие… А ведь история эта - чистейшая правда, клянусь своими рогами. Да-да, иногда на тьму появляются разные уроды, и встречаются среди них и добрые чудовища, к сожалению.
Произошло это совсем недавно, всего лет триста назад. Жил тогда в прекрасном черном склепе монстр по имени Сург. Был он видный красавец: желтые изящно изогнутые зубы в три ряда, красный глаз на низком челе, мощные надбровные дуги, чудесная тусклая чешуя, аристократичные витые рога… Он был ловок и силен, всегда благоухал благородными ароматами тлена и гниения. Но был у Сурга один недостаток, белой полосой перечеркивающий все его бесспорные достоинства - добрая душа. Одна мать-смерть знает, зачем он поганил темный мир своим существованием, но раз уж родился Сург-добряк в одну ужасную ночь - пусть история его послужит вам назиданием.
Мужчина не может долго жить один. С кем разделит он радость убийства? На ком сорвет плохое настроение? Кто станет поддерживать атмосферу уюта и тьмы в склепе? Тринадцать столетий Сург искал, но не мог найти себе спутницу, ведь о его мерзкой доброте знали все порядочные чудовища в округе. Тогда решил добряк отправиться в дальнюю дорогу, дав себе слово осмотреть каждый буерак, каждый жальник, каждое подземелье, если потребуется, но найти-таки свою суженую.
Шел Сург много ночей, и холодной зимой настал момент, когда сушеные трупы в его мешке закончились, а в бурдюке не осталось ни капли болотной воды. Добряк ослаб от голода и уже потерял надежду раздобыть пропитание, когда у одного из кладбищ услыхал чей-то писк. Обрадовался добрый Сург, приободрился - и пошел на звук искать пищу. Кладбище это было странное, непривычное: ни вороны на крестах не сидят, ни волки у оградки не воют, неподалеку страшная церковь стоит - купола золотые, а из окон - свет льется, жуть на добряка навевает. Но настолько оголодал Сург, что через любой, самый светлый кошмар готов был пройти, лишь бы набить свое брюхо.
Вдруг видит поваленное дерево у надгробной плиты. А под ним - крыса верещит - жирная, блохастая, помойкой вкусно пахнет. Придавило ей стволом задние лапы - никак не освободиться, не сбежать от голодного Сурга. У добряка аж слюна с клыков закапала - невелик ужин, а все лучше, чем никакой. Схватил он крысу за голову, дернул, как следует - задние лапы, придавленные стволом, и оторвались. Капает кровушка сладкая, ароматная, дурманит, аппетит нагоняет. Уж собрался подкрепиться добрый монстр, а крыса безногая вдруг взмолилась чудовищным голосом:
- Не губи меня, чудовище, пощади.
Удивился Сург, опешил. Тринадцать веков просуществовал он на черной тьме, много всего повидал, а говорящих крыс не встречал. Пожалел Сург крысу, бросил в сугроб, хотя голод терзал его пуще прежнего. Одно слово - добряк. А отпущенная крыса выбралась из сугроба, отряхнулась от снега и говорит:
- За доброту отблагодарю тебя, чудовище. Если сумеешь до наступления Нового года оказаться у волшебного зеленого дерева - исполнится любое твое желание. Дерево то стоит в самом центре города, что начинается за кладбищем. А узнать его ты сможешь по золотым шарам и разноцветным огням, висящим на ветвях. Но торопись, Сург-добряк: до полуночи всего три часа осталось.
Поделившись с добряком тайной, отпущенная крыса радостно поползла в свою нору, весело перебрая передними лапами - только след кровавый после себя и оставила. Подумал Сург-добряк о словах безногой крысы, и решил воспользоваться шансом на исполнение своей мечты. Собрался с духом, набрался смелости - и отправился к волшебному дереву.
Сразу за оградой кладбища и верно начинался город. Ужаснее места не было во всей черной тьме: повсюду свет, как днем, люди - жуткие создания с гладкими румяными щеками - бегали и пели на каждом шагу, повсюду странные склепы, раскрашенные в светлые тона. Нигде ни подземелья, ни могилки… Даже смелый Сург-добряк содрогался, пробираясь в тени строений вдоль освещенных улиц.
Преодолев множество трудностей и опасностей, дошел Сург до заполненной противными созданиями площади, посреди которой стояло то самое страшное дерево - зеленое, увешанное золотыми шарами, ярко сияющее от обилия цветных огней на ветвях. Испугался Сург такого обилия света, но не отказался от опасной затеи. Много ночей монстр потратил на поиски суженой, но так и не встретил той, что полюбит добряка, и он полон был решимости найти свое счастье с помощью волшебного дерева.
Вдруг услышал Сург за спиной шаги. Обернулся на звук, и глазу добряка предстало самое отвратительное создание из всех, кого он когда-либо встречал. Было оно лишено всякого намека на чешую, крылья и рога, а длинная рыжая шерсть росла только из маленькой головы. Голубые глаза человека с круглыми зрачками и гладкая светлая кожа, даже не покрытая слизью, вызывали такое отвращение, что добряку стало не по себе. Зубов у существа было не больше сорока, а середина торса была тоньше, чем верх и низ. Это выглядело столь отталкивающе, что Сурга передернуло. Тварь была уже совсем близко и могла заметить добряка и поднять тревогу, лишив добряка надежды на исполнение заветного желания. Монстр подкрался к человеку, схватил, морщась от запаха цветов, исходящего от этого создания. Добряк уже знал, что такую вонь распространяют только женщины, и удивлялся глупости природы, создавшей такую нелепость.
- Отпусти меня! - запищало мерзкое существо, колотя его маленькими кулачками. - Убирайся в ад, чудовище! - а потом осыпало Сурга таким отборным матом, что добряк заслушался.
Хоть и была женщина отвратительна, но пожелание отправиться в ад монстру очень польстило, а такой дивной брани Сург, презираемый всеми за доброту, никогда в свой адрес не слыхивал. Пожалел он тварь противную, не стал убивать - только стукнул легонько головой о лед, чтобы не дергалась. Тем временем близилась полночь, и Сург из последних сил побежал сквозь толпу гладкокожих уродов к центру площади.
От волшебного дерева исходил такой яркий свет, что смотреть на него было выше чудовищных сил, и Сургу пришлось бежать с закрытым глазом. Люди шарахались в стороны, но вслед Сургу летели камни, палки и леденящие душу молитвы. Но смелый добряк упрямо рвался вперед, ловко уворачиваясь от опасности, и успел-таки прорваться к своей цели до полуночи. Оказавшись у волшебного дерева, вспомнил Сург о женщине с рыжей шерстью на голове. Приятные речи не шли из головы монстра, и по своей нелепой доброте, пожелал он ей преобразиться.
Стоило добряку произнести свое желание, как огни на дереве погасли, площадь окутала благословенная тьма, почти все люди исчезли, а тварь с разбитой о лед головой вдруг поднялась на ноги и превратилась в прекрасную даму. Теперь у нее было шесть мохнатых лап с длинными когтями, дивные коричневые клыки торчали из распахнутой пасти, голова красавицы была увенчана черным рогом, а три красных глаза были столь прекрасны, что Сурга гулко застучали сердца в груди.
Он не мог поверить своему глазу: вот она, его избранница. Добряк подбежал к ней, сжигаемый горячей страстью… и получил мощный удар когтистой лапой, лишивший добряка головы. Его любимая, хоть и родилась на тьму противной тварью, внутри была настоящим чудовищем, а всем известно, что истинное чудовище не ведает чувства благодарности. Белая душа Сурга-добряка отправилась в рай, где ей и место - и добра на черной тьме стало меньше. Так и закончилось бесславное существование Сурга-добряка.
Помните ее, дети, и не забывайте: внешность обманчива, а добро всегда наказуемо.
4. Алинна - Сказка о настоящем человеке (Nestinna)
"Больничная сказка"
"И воздастся каждому по вере его"
Вязкая темнота… Вот впереди появился свет… и голоса… где-то очень далеко…
- Что с ней?
- Сотрясение мозга, сознание затемненное… Возможен перелом лодыжки…
- Пьяная?
- А то… Кто ж сегодня трезвый? Разве что мы с тобой… Да и то вот сейчас эту определим и …
- Где ж она так приложилась?
- Забирали с улицы… С горки они там в компании катались…
- Документы есть?
- Ее друзья принесли сумочку. Вот паспорт, страховой полис, так что все имеется…
Двое говоривших удаляются… Интересно, о ком они говорили?
Провал…
Мужественно пытаюсь открыть глаза. Неимоверные усилия и… лежу на спине, потому что надо мной полок, весь в подтеках, голые окрашенные в жуткий грязно-голубой цвет стены. И все кружится, кружится, а еще хочется блевать…. Голова замотана бинтами, левая нога в лодыжке туго стянута, а на правой по-прежнему сапог.
Что со мной? Глаза закрываются, нет сил держать их открытыми. А кто я? Хороший вопрос. Я … ну, в общем, помню. Лена, 25 лет, планктон офисный, обыкновенный, не замужем, детей нет, живу с мамой. А почему я здесь? В ответ на все эти вопросы стала болеть голова. Ой, как же больно…
Сегодня ж новый год! Мой любимый праздник 31 декабря 200… года. Вроде и выпила немного, а вот таблеточки "для настроения" я явно зря проглотила. Мансур, дурак, сказал, что от них весело будет. Да, весело было, пока я головой не приложилась, это уже когда мы с горки катались. А потом ничего не помню… Как же голова БОЛИТ!!!
Маменька моя меня запилит. Она у меня преподаватель, да еще в пединституте, да еще литературы. Рехнуться можно от ее правильности! Странно как я вообще у нее отпочковалась, похоже от какого-то святого духа. Насколько святого, история умалчивает… Но она, вспоминая о ком-то, даже не вытирала крупных как градины слез.
Тут то, на чем я лежала, пришло в движение, головокружение даже с закрытыми глазами, усилилось, и я невольно застонала.
- Ну что, болезная, пришла в себя?
Открыла глаза. Лучше бы я этого не делала. Надо мной нависала огромная РОЖА. Толстые щеки, маленькие глазки, почти полное отсутствие волос и щербатый, улыбающийся рот.
- Вы кто?
- Конь в пальто…
- А пальто где?
- У-у-у, как тебя приложило-то… Санитар я.
- А куда вы меня везете?
- В морг.
- Как уже?
- Да не пугайся…. в палату я тебя везу, в другой корпус. Вот сейчас вниз ни лифте спустимся и мимо морга, во вторую травму, а там тебе еще один укольчик сделают и баиньки… Новый год, конечно, пропустишь, ну да ничего страшного, чай не последний…
Пока я зачарованно слушала санитара и мужественно пыталась бороться со слабостью, головокружением и болью в голове и вообще во всем теле, мы уже добрались до лифта и добрая тетечка с веселыми глазами и запахом конька открыла, а потом и закрыла его двери. Сервис… ядрены пассатижи.
Лифт уехал, и мы оказались в почти полной темноте, но санитара это не смутило, и он широкой походкой быстро повез каталку куда-то в темноту гулкого коридора. Каталка грохотала, где-то впереди светила слабая лампочка, а под потолком вились грязные трубы. И тут тишину прорезал дикий вой мобильного… Санитар резко тормознулся и откопал в кармане заходящийся в истошном вопле телефон:
- Ну что еще? Я работаю… Вот отвезу девушку в травму и приду… Как перегревается? Да вы что? Хочешь испортить продукт? Там же сейчас все нафиг взорвется…
Санитар замолчал, слушая невнятное бормотание трубки, судя по его расстроенной физиономии, дела "продукта" были плохи.
- Слышь… - А это уже мне. - Ты как себя чувствуешь?
- Вроде пока не помираю…
- Этто хорошо… Полежишь немножко в коридоре? Я скоро… мне тут надо… срочно…
- А сумочка моя где?
- Вот. Вот твоя сумочка… Держи…
Он движением фокусника откуда-то снизу достал сумочку и сунул ее мне в руки, быстро развернул каталку и почти побежал по коридору в обратном направлении. Меня замутило еще сильнее…
- Поставлю каталку сюда, я буквально на две минуты, температуру выставлю и… А ты мертвецов не боишься?
- А чего их бояться? Все плохое у них уже позади, а что?
- Ничего страшного, просто многие темноты боятся… Я побежал, скоро буду…
И санитар скрылся за дверью с надписью "Морг". Отвратительные, тревожные желтые буквы на черном фоне. "Нехороший цвет", - кто это сказал? Ну этот…, я сейчас не вспомню ничего, да и не важно это в больничном подвале. Мужественно попыталась сесть, но голова начала так кружиться, что попытка принять вертикальное положение чуть не кончилась падением с каталки.
"Ничего, главное, чтобы действительно в морг не отвезли…"
Скрюченными от страха пальцами, на ощупь достала из сумочки фляжку. Хорошо, что мой нынешний бойфренд до нашей новогодней вечеринки так и не доехал, и поэтому отдать ему подарок я не успела. Дарить пустую фляжку вроде как не правильно, это типа пустого кошелька, и потому я наполнила емкость коньяком 25-летней выдержки из домашнего бара, презент от студентов. Вот сейчас он мне и пригодится. Главное, чтобы обратно не полез.
Коньяк обжег рот и теплой волной полетел вниз. Желудок обиженно заворочался… Еще бы, его же толком не кормили, пить я пила, а вот с закуской было туго, ее почему-то берегли до новогоднего застолья. Ну и ладно, если пить я еще могла, то сомневаюсь, что еда не полезла бы обратно. Но "николашка" бы сейчас не помешал: лимончик, кофеек, сахарок, меня всегда это бодрило. Да где ж его взять?
Тусклая лампочка вдалеке мигнула и погасла. Темнота и тишина, а рядом дверь в морг. Мама дорогая, роди меня обратно, причем срочно!
Темнота обволокла меня и начала сладко убаюкивать, и тут в гулком коридоре послышались тяжелые шаги… Кто-то шел по коридору… Найти в сумочке мобильный и включить. Да будет свет! Шаги стихли. Я до рези в глазах попыталась рассмотреть, кто же там сюда идет? Ничего не видно. Мобильник жалобно пиликнул и погас… Опять тишина и ШАГИ… Жду, закусив от страха губу… жду… жду… все, терпеть нет сил. Еще раз нажимаю на кнопку. В круге света мобильника стоит огромный черный котище, вот кто тут жирует на казенных харчах. Мы играем с ним в гляделки, и я проигрываю с разгромным счетом 5:0. Мобильник еще раз пиликает и сообщает, что батарея разряжена полностью, и он умывает руки. Темнота…
Кот ушел, и я опять одна. Может санитара позвать?
Для лечения расшалившихся нервишек опять вливаю в себя коньячку, эх, хорошо пошел…
Не успела я на ощупь закрутить крышечку флажки как в коридоре появился тусклый свет и из стены вылезла полупрозрачная полноватая тетка, в драном больничном халате, волокущая за руку молодого парня в косухе и кожаных штанах с окровавленным лицом. Все! Больше никаких колес! И с выпивкой тоже пора завязывать, а то вместо травмы попаду в психушку с белочкой.
- Сима, ты опять промахнулась… Ой, тут кто-то есть!
- Ну и что, нас все равно никто не видит и не слышит. А морг должен быть где-то рядом… оттуда холодом веет, я чую. Ты читать еще умеешь? Посмотри, что на тех дверях написано?
Всю мою жизнь моя мама говорила мне: не лезь не в свое дело! Но горбатого могила исправит. Показываю на дверь морга, за которой скрылся санитар и вежливо поясняю:
- Морг вот тут…
- Ой, Сима, она нас слышит!
- Да не может такого быть… Хотя, может она медиум? Эй ты, жертва ДТП, ты что нас слышишь?
- Да, а еще я вас вижу.
- Совсем интересно… Надо позвать Доктора, пусть посмотрит на сей преинтереснейший экземпляр - "их бин больной". Левчик, держись за меня….
И энергичная дама просочилась сквозь дверь морга, рывком протащив за собой призрак молодого человека.
Обещала свинья дерьма не жрати… Пришлось еще раз приложиться к почти опустевшей фляжке, нервы, они у меня, чай, не железные.
Глаза постепенно сами собой закрылись… тишина… покой… хорошо!
- ГОТОВЬСЯ!!! - Взрывается в моей многострадальной голове чей-то оперный бас.
Прямо передо мной стоит седой мужик с усами, длинной бородой, в шубе и шапке.
- Дед Мороз! - А вы бы что подумали, увидев такого субъекта 31 декабря?
- Нет, я Святой Николай!
- А это разве не одно и то же?
- А вот хамить не надо… Я еще не решил, куда тебя определить в ад или в рай. А ты сама-то куда хочешь?
- Я?!? А можно мне дать немного времени для, так сказать, принятия обоснованного решения?
- Времени? Да пожалуйста… До нового года хватит?
- А сколько до него осталось?
- Час.
- Не, мало.
- Больше не дам… У меня и без тебя забот перед новым годом много… так что или, или…
- Тогда, я подумаю.
И Святой Николай с пшиком растворяется… Приснится же такое! Последний раз прикладываюсь к фляжке. Все, коньяк кончился… Чем дальше буду нервы лечить?
Но подумать о бренности всего сущего мне не дали. Прямо из двери морга вывалилась большая шумная компания. Уже знакомые мне Сима и Левчик, какой-то непонятный длинный и облезлый субъект в полосатой пижаме с волочащимися за ним трубочками от капельниц, и кто-то в белом халате и со стетоскопом на шее.
- Это она?
- Да, Доктор…
- Ты меня видишь?
- Да, и слышу тоже. И не кричите вы так… голова сильно болит.
Полупрозрачный доктор с добрым лицом, шустро так подплывает ко мне и начинает вполне профессионально осматривать:
- Следите за моим пальцем… Пили много? - ощупывает мою многострадальную голову и шишку на затылке.
- Не помню…
- А как головой ударились, помните?
- Не очень… А Вы настоящий врач?
- Нет, я игрушечный! И я тебя попрошу не называть меня врачом, лучше лекарем.
- Ну "лекарь" это как-то допотопно.
- Зато правильно, лекарь от слова лечить, а врач - сама догадайся. Сотрясение мозга, хотя… было бы чего сотрясать… Лодыжка, наверное, уже прошла. - Подозрительно принюхивается. - А пить я вам, барышня, не советую. С сотрясением мозга это может для вас плохо закончиться.
- Уже…
- Что "уже"?
- Уже плохо закончилось!
- Почему?
- А вы считаете, что видеть привидения - это нормально? А еще ко мне святой Николай приходил…
- И что он вам сказал?
- Дал час на раздумья, куда мне больше хочется в ад или в рай. А вы как думаете, куда лучше?
- В раю скучно, в аду тяжко. Но это в любом случае лучше, чем если ты останешься здесь.
- Я бы предпочла остаться…
- В смысле остаться человеком? Настоящим человеком? С телом и всеми проблемами?
- Ну, да… А можно?