– Мне приятна твоя забота, Сэгил, но, право, это лишнее. И не таких приручали. – Закель позвонила в серебряный колокольчик и велела материализовавшемуся слуге приготовить комнату для "дорогой гостьи". Потом снова сосредоточила свое внимание на мне. – В этих стенах, дорогуша, побывали и потомственные колдуньи, и исчадия тьмы, и бесстрашные воительницы, не чета тебе. И ни одной из них не удалось сбежать. Не думай, что ты станешь исключением.
"Просто ты еще не встречалась с нереей", – усмехнулась я про себя.
Не ведая о моих мыслях, Закель продолжала:
– Я неспроста выбрала этот особняк для работы и жизни. Раньше на этом месте стоял храм Сиариль. По преданию, именно в нем боги наложили чары на богиню, и здесь же жители Анрилина отреклись от своей покровительницы, увидев, в какое чудовище она превратилась. Не знаю, правдива ли легенда, но что это место священно, сомнению не подлежит. Мне удалось обратить его энергетику в свою пользу. Говоря по-простому, дом отнимает магию у любого, кто находится в нем.
Здорово! Меня угораздило забрести в дом с вампирскими замашками. А с виду казался таким красивым и безобидным…
Прямо как предатель Крист, который успешно корчил из себя моего заступника, чтобы заманить в зачарованную тюрьму.
Если бы взглядом можно было испепелить, сиреневолосый разбойник уже давно бы тлел на коврике у камина. Крист заерзал в кресле, явно почувствовав исходящие от меня негативные флюиды.
– Предположим, что я поверила в эти бредни про энергососущий домик или как вы там его называете. Могу даже допустить, что, находясь здесь, буду послушной девочкой и, так уж и быть, позволю презентовать себя какому-нибудь любителю острых ощущений, не опасающемуся за свою шкуру. – На этом месте я с отвращением скривилась. – Но ведь счастливый обладатель богини-рабыни захочет увезти ее с собой. Угадай, что станет с бедолагой, как только я переступлю порог и твой дом будет надо мною не властен?
– А это уже не мои заботы, – равнодушно передернула плечами Закель. – Я ничего не скрываю от своих клиентов. И те, кто хочет купить про́клятую "богиню", понимают, на какой риск идут. Как уж они там будут тебя укрощать, меня не волнует. Но поверь, существует масса способов контролировать силу. Какой бы могущественной она ни была.
Перекупщица вошла в раж и принялась красочно описывать эти самые способы, из которых зелье Сэгила оказалось самым безобидным. Меня начало знобить. Захотелось выбежать из комнаты, забиться в какой-нибудь темный угол и просидеть там до скончания века или, по крайней мере, всех бед.
Ли нервно кружила вокруг Закель. Пыталась выместить на ней злость, хоть немного подпортить ей настроение, облив противную тетку вином, но пальчики рийи не смогли даже ухватиться за хрустальную ножку бокала.
Брови Ли стремительно поползли вверх, а глаза округлились. Такой подлянки она не ожидала.
– Проклятый дом! Я для него что, какое-то жалкое привидение?
Рийя попробовала столкнуть со стола полупустую бутылку, смахнуть конверт и лежащий на нем листок, изрисованный вензелями. Тщетно. Даже перо из чернильницы вытащить не удалось. Ли рвала и метала, но не могла заявить собравшимся о себе. А я, к сожалению, была неспособна ей помочь. Сама была беспомощнее младенца.
А все Крист!
Подонок!
Вернувшийся слуга с поклоном заявил, что моя опочивальня готова.
– Ступай, тебе нужно хорошенько отдохнуть. Завтра нам предстоит трудный день. Ты должна будешь выглядеть на все сто. – Закель махнула холеной ручкой, указывая мне на дверь. – Цвин покажет тебе комнату.
Слуга снова прогнул спину.
Крист с поспешностью подскочил, нацелившись на дверь.
– Пойду лучше с ними. Хочу убедиться, что рабыня не натворит глупостей.
– В этом нет необходимости. Но если тебе так будет спокойней… – не стала возражать хозяйка дома. Тоже поднялась и протянула руки Сэгилу, радушно улыбнувшись. – Пройдем в мой кабинет. Потолкуем о бренном – о твоем заработке.
Радостный от нашей скорой разлуки, Сэгил чуть ли не вприпрыжку поскакал за Закель.
А я в сопровождении двух угрюмых мужчин поднялась на верхний этаж. Слуга повел нас длинным коридором, стены которого, как и все в этом доме, были увешаны разнообразными картинами. Были здесь и портреты, и пейзажи, и изображения полуголых румяных девиц с круглыми ягодицами и таких же форм и размеров грудью.
Цвин остановился у последней двери, открыл ее и замер, очевидно ожидая, когда разбойник соизволит нас покинуть.
Но Крист не спешил уходить.
– Иди, распорядись насчет ужина, – коротко приказал он.
– Но я должен…
– Я посторожу пленницу. Иди!
Было видно, что лакею не хочется оставлять хамоватого разбойника наедине с новенькой, но перечить он не решился. Смерчем понесся по коридору, чтобы по-быстрому исполнить приказ и вернуться.
Схватив за руку, Крист втянул меня в комнату.
– Да ты настоящий монстр! – не теряя времени, накинулась на него с обличительной речью. – Заманил в ловушку бедную девушку, из которой той теперь не выбраться! А я, дура, поверила и…
Меня зачем-то припечатали к стенке, зажали рукой рот. Попробовала дернуться, но разбойник быстро зашептал:
– У меня не было выбора. Я не мог спасти тебя, не поставив под удар важное дело. Потерпи! Пока что ты здесь в безопасности. Если не будешь роптать, тебе не причинят вреда.
Ну, если продать меня с торгов это значит не причинить вреда, то что же в его понимании означает это простое слово?
– Обещаю, ты здесь ненадолго. Я найду способ вытащить тебя. Доверься мне!
Хотела напомнить ему, что тему о доверии мы уже поднимали, и вот к чему это привело – меня продали за несколько жалких монеток. Но вместо этого из горла вырвалось нечленораздельное мычание. Со всей силы пихнула наглеца кулаком в бок. Тот поморщился, но все-таки отпустил. На всякий случай отодвинулся от меня подальше.
– Ты только и делаешь, что просишь довериться тебе, быть паинькой и прочее, и прочее. Никак не пойму, с какой радости тебе мне помогать?
– Не люблю, когда над кем-то совершают насилие, – лаконично пояснил сиреневолосый.
Действительно думает, что поверила?
– Да вы у нас, сударь, настоящий гуманист! Можешь поправить, если ошибаюсь: ты вроде тем и зарабатываешь, что торгуешь людьми!
– Ты многого обо мне не знаешь. Но сейчас не время объяснять. Я все улажу. Только сама ничего не предпринимай. – И быстро вышел из комнаты.
Ни тебе прощальных объятий, ни тебе дружеских поцелуев…
Тьфу ты! Опять всякая ерунда лезет в голову!
Как говорится, свято место пусто не бывает. В дверях тут же нарисовался слуга с подносом. Накрыв стол, встал истуканом в немом ожидании.
– Чаевых не подаю. Сам понимаешь, я нищая рабыня.
Никакой реакции. Как стоял столбом, так и остался стоять.
Я помахала рукой перед его носом.
– Агоу! Свин или как там тебя… С ложки меня кормить не надо. Да и в группе поддержки, тем более твоей, я не нуждаюсь.
Слуга снизошел до ответа:
– У меня приказ не спускать с вас глаз.
– А смысл? Много ли я могу натворить без магии?
– И без нее можно наделать бед. Вдруг решите от отчаяния покончить с собой. Прецеденты уже имелись, – все так же бесстрастно просветил меня он.
– Я что, дура? Или похожа на дамочку с суицидальными наклонностями? – с аппетитом уплетая корзиночки с паштетом, спросила я. Стоило признать, готовили здесь отменно. Да и широкая мягкая кровать, на которую я перетащила все угощения, сулила долгожданный отдых.
– У меня приказ, – упрямо продолжал долдонить лакей.
– Ну тогда хоть над душой не стой. Иди в угол!
На этот раз он послушался и уселся в глубине комнаты.
Быстренько расправившись с ужином, сосредоточилась на рийе. Хвала богам, для связи с ней в магии я не нуждалась. Нам с Ли нужно было многое обсудить и продумать план отступления. Присутствие Цвина меня ничуть не смущало. Все равно услышать он нас не мог.
Несколько раз за вечер то и дело мыслями возвращалась к Кристу. Если думает, что я буду сидеть сложа руки в ожидании, когда он соизволит меня спасти, то глубоко ошибается. Сама как-нибудь выкарабкаюсь. И не из таких передряг выпутывались.
Хотя нет, вру. В подобной ситуации я оказалась впервые, и пока что не представляла, как поступить.
Глава одиннадцатая
Как стать богиней
Не бойтесь совершенства. Вам его не достичь.
С. Дали
Как и обещала Закель, скончаться от скуки в ее доме мне не грозило. От одиночества тоже страдать не пришлось. Не успела толком отдохнуть и выспаться, как какая-то зараза раздвинула шторы, и слепящие лучи восходящего солнца прорезались сквозь ажурные занавески и затопили комнату.
Ну, если это паскудник Свин осмелился меня разбудить в такую рань, то суицид, о котором он так мечтал, я ему обеспечу. Разумеется, прощаться с жизнью придется прилипчивому слуге, а не мне. Пока что загробный мир по мне не плачет. Хоть меня и пыталась с триумфом туда препроводить добрая половина Анрилина.
Воинственные размышления прервал чей-то визгливый голос, явно принадлежащий не Свину.
– Вам пора просыпаться. Уже наступил рассвет.
– Ужас как поздно! – сонно проворчала я, переворачиваясь на другой бок и натягивая на голову одеяло. – Зайди-ка, дорогуша, через часок. А лучше вообще забудь сюда дорогу. У меня сегодня постельный день. Никого не принимаю.
– Мадам это не понравится! – послышался над ухом нетерпеливый возглас.
– В гробу я видела вашу мадам. Так ей и передай.
Не подействовало.
– Ну же, богиня, просыпайтесь! У нас дел по горло. До прихода гостей осталось всего лишь пятнадцать часов.
– И что же такое вы намерены со мной сотворить, что нам может не хватить пятнадцати часов?
Неугомонная девица принялась перечислять мой плотный график.
– Сейчас прямиком в парную. На то, чтобы отмыть вас, уйдет как минимум полдня.
Я что, похожа на трубочиста? Вот ведь нахалка!
Тут уж я действительно проснулась. Приподнявшись на локтях, злобно глянула на рослую симпатичную девушку с буйной копной волос, вьющихся мелким бесом. В который раз подивилась, что за бзик у них на цветные шевелюры. Волосы незваной гостьи имели ярко-лиловый окрас. Под стать им глаза – выразительные, щедро подведенные сурьмой, темно-карего цвета с непонятными лиловыми крапинками.
Одежда тоже соответствовала общей цветовой гамме: черное платье под горло с бордовым кантом на манжетах и подоле. Единственным украшением этого скучного наряда была серебряная брошка-цветок, инкрустированная тремя рубинами, каждый размером со спелую сливу.
Строгий фасон платья напомнил мне о нашей гувернантке, высокомерной и чопорной госпоже Вилльс. Помнится, мы с Эттой не раз доводили почтенную матрону до белого каления своими проказами.
Предавшись дорогим сердцу воспоминаниям, я на какое-то мгновение выпала из реальной действительности, но следующая фраза заставила меня заскрежетать зубами.
– Далее у нас по плану удаление растительности со всего тела и массаж с аромамаслами. Иначе к вам в постель не ляжет ни один уважающий себя мужчина.
– А он и так не ляжет. А если ляжет, то пожалеет.
– Прибавим еще пару-тройку часов, – пропустила мимо ушей мою реплику счетоводка.
– С головы тоже будете удалять? – ласково поинтересовалась я. Признак того, что уже дошла до точки кипения.
– Что, простите? – не врубилась "блондинка".
– Я про прическу.
– Ну конечно нет! Скажете тоже! Экая вы шутница. А вот добавить несколько пучков не помешает. Слишком жиденькая у вас шевелюра.
После этого наглую девицу оставалось только убить и закопать в саду под розовым кустом.
Мои волосы, мою гордость и достоинство только что ничтоже сумняшеся обозвали "жидким пучком"!
Надзирательница наморщила курносый носик, приблизила к глазам записную книжку и суетливо проговорила:
– Не сбивайте меня с толку! Я и сама собьюсь. Визит куафера назначен на четыре. Надеюсь, ему удастся придать вашими волосами хоть какой-то презентабельный вид. До этого же нам еще предстоит сделать глобальное очищение лица и ускоренный курс отбеливания. Да и над бровями придется поколдовать. Плюс три часа!
– А с лицом моим что не так? – Чувствую, после этого разговора количество моих комплексов преумножится.
– Уж больно вы загорелая. Приличной даме полагается иметь бледный вид.
"Как привидению", – добавила я про себя. А нахалка с упоением продолжала:
– Поймавшие вас разбойники совсем не позаботились о товаре. Держали на солнцепеке, как какую-то простолюдинку.
Огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь колюще-режуще-колотящего, но кроме вороха цветных подушечек, разбросанных по кровати, да посудины с фруктами, стоящей на столике у изголовья, ничего обнаружить не удалось. Метнуть, что ли, в нее вазу? Или забросать подушками? Хотя это больше в стиле Ли.
Слава богам, рийя куда-то смылась и не могла слышать нелицеприятную критику в адрес нашей общей с ней внешности. Иначе глубокая психологическая травма ей обеспечена. А потом ищи кудесника, способного излечить бедняжку.
– Повторяю, вашему лицу не хватает благородной бледности, – как заведенная трещала надзирательница. – Да еще и эти рыжие пятна! – скривилась она, подразумевая мои веснушки. Что ж, здесь я была с ней полностью солидарна. – Ничего, от них мы тоже избавимся. Сделаем из вас настоящую богиню!
Далее по списку у нас визит портного. У мадам Закель огромный выбор нарядов, но, боюсь, под вас придется все подгонять. Легче пошить новые. Уж больно вы мелкая и худая. Из-за вашего микроскопического роста могут возникнуть большие проблемы.
– Что, не найдется покупателей? – издевательски хмыкнула я. Интересно, с каких это пор сто шестьдесят сантиметров – микроскопический рост?
Правда, по сравнению с этой гренадершей, вымахавшей до двух метров, я действительно казалась мелкой букашкой.
– Затем, как уже сказала, придет куафер и разберется с вашей прической. Прибавим еще час. После чего нам останется подкорректировать лицо, переодеть вас и ждать приезда гостей.
– А в этом вашем списке предусмотрены перерывы на еду и походы в туалет?
Надзирательница на мгновение призадумалась, что-то почеркала в своей книжке необычным пером, от которого в разные стороны разлетались золотые кляксы, и глубокомысленно изрекла:
– Будете перекусывать на ходу.
– И по нужде, по-видимому, тоже. Собираетесь следовать за мной с ночным горшком? Очень любезно с вашей стороны.
– Хватит разглагольствовать! – не выдержала девица. – Поднимайтесь и умывайтесь. А я распоряжусь насчет завтрака. Кстати, меня зовут Фиона, помощница мадам Закель.
– Дезали, – сухо представилась я.
Фиона протестующе замахала руками. Похоже, имя мое ей тоже не пришлось по душе.
– Нет, нет! Для всех вы – про́клятая богиня. Меня не интересует ваше настоящее имя. – Сказав это, круто развернулась на каблуках и промаршировала из комнаты.
Не сдержавшись, послала ей вдогонку несколько подушек, которые, к сожалению, не достигли цели, а впечатались в закрытую дверь.
Повалявшись в кровати еще пару минут, все-таки встала. Капризничать дальше поостереглась. Подозреваю, при желании они и мертвого из могилы поднимут. Лучше не прибавлять себе проблем, у меня их и без того выше крыши.
Наполнив фарфоровый тазик водой из кувшина, быстренько умылась. Рассеянно пробежалась по комнате взглядом. Что ж, стоит признать, на этот раз мне больше повезло с заточением. Хоть какое-то время понежусь в роскоши. Не то, что этот урод Морант, держал меня в черном теле на драной подстилке.
Пока ждала возвращения Фионы, успела изучить выставленные над камином статуэтки ангелочков и балерин, пересчитать все вазочки с цветами и перенюхать все парфюмы, расставленные на туалетном столике.
Поймав в зеркале свое отражение, расстроилась. Может, Фиона права и мне не помешает посвятить хотя бы один день себе любимой? Вон как отощала, Ли на радость… Лицо хоть и загорело, но почему-то имело тусклый сероватый оттенок. Довершали картинку синие круги под глазами и впалые, как у столетней старухи, щеки. Про волосы вообще молчу. Некогда роскошная грива теперь походила на паклю. Брр…
И как только Закель не послала Сэгила куда подальше вместе с его "товаром"? Я бы на месте работорговки такую красоту и даром не взяла.
Решив, что, если продолжу себя рассматривать, совсем расклеюсь, вернулась к созерцанию спальни. Прошлась по пушистому ковру, ощущая, как его мягкий теплый ворс щекочет босые ноги. Из окна, что выходило в сад, полюбовалась открывшейся панорамой. Многочисленные фонтанчики, скамейки с ажурными спинками; уютные беседки, увитые виноградом, гроздья которого еще хранили капли росы, – все это впечатляло.
Красиво, демон побери! Даже не к чему придраться. Со вкусом у мадам Закель был полный порядок.
Фиона не заставила себя долго ждать. Вернулась все с той же записной книжкой, правда, почему-то без завтрака. Вот и верь после этого людям. Или нелюдям. Уж не знаю, к какой расе относятся эти цветноволосые.
В левой руке она держала лоскут серебристой органзы, которая при детальном рассмотрении оказалась дамским пеньюаром. Протянув его мне, велела поскорее надевать и следовать за ней.
– И я должна буду щеголять в этом непотребстве пред всем честным народом? Не пойду!
Надзирательница закатила глаза – мол, нашлась скромница.
– Привыкайте. Скоро это станет вашей, можно сказать, униформой.
Но я не собиралась так просто сдаваться.
– А где мои вещи? Верните сорочку и штаны. И плащик не забудьте!
– Сожгли и забыли. Мало ли какую заразу вы могли в дом принести. У нас здесь, между прочим, стерильная чистота.
Я уже говорила, что хочу ее смерти? И по возможности, долгой и мучительной.
Вырвала из рук надзирательницы так называемый туалет. Раздался подозрительный треск, но ткань, к сожалению, уцелела.
Когда я облачилась в прозрачный пеньюар, напялив его поверх сорочки, Фиона удовлетворенно кивнула и поманила меня за собой.
Всегда считала, что массажные процедуры и времяпровождение в парильне помимо того, что полезны для души и тела, еще и необыкновенно приятны. Как же жестоко я заблуждалась…
Меня привели в светлое просторное помещение с мраморными колоннами. Стены его были украшены мозаикой, в центре находился облицованный плитами бассейн, наполненный кристальной водой с плавающими по ее поверхности лепестками роз.
По углам из бассейна торчали жуткие морды невиданных существ, пасти которых извергали пенящиеся струи. Попадая в их круговорот, алые лепестки носились из стороны в сторону, словно мотыльки вокруг горящего фонаря.
Фиона позвонила в колокольчик, и в тот же миг одна из мозаичных панелей бесшумно отъехала в сторону. В помещение вошли еще две гренадерши с накачанными бицепсами и ничего не выражающими лицами. Но хотя бы в отличие от моей надзирательницы с нормальным цветом волос и глаз.
– У вас на все про все два часа, – скомандовала Фиона. – Предупреждаю сразу, работы много. Так что поторопитесь.
Девушки слаженно кивнули и направились ко мне.