С такими вот мрачными мыслями я ехал на юг, рядом с Алеком во главе многотысячного войска. Оно в равных долях состояло из фиарийских, салентинских и иберийских наёмников и ополчения страндарских сэров и нобилей. Наёмников вёл, к моей несказанной радости, граф Эрхард де Мальвуазен, оставшийся в Престоне после разгрома Орвика для восстановления основательно потрёпанных вооружённых сил Страндара. Здесь, на юге, откуда начали свою колонизацию энеанцы, дороги были конечно похуже материковых, но и куда лучше тех рек грязи, которые по какому-то недоразумению звались дорогами на севере страны, так что у Елизаветы было основательное преимущество перед нами, её армия продвинулась гораздо глубже вглубь Страндара чем мы рассчитывали, прежде чем мы встретили её у города под названием Оттон.
- Странное название, - более себе чем нам произнёс Алек, - больше похоже на билефелецкое имя.
Мы с де Мальвуазеном многозначительно переглянулись - с самого утра Алек пребывал в странной прострации, мысли его были где-то далеко, а ведь сегодня нам предстоит сражение с армией королевы Елизаветы. Мои самые "чёрные" предчувствия, похоже, начали сбываться.
- Разобьём лагерь там. - Алек бездумно ткнул пальцем в сторону вершины небольшого холма, господствовавшего над местностью. - Там мы разработаем план сражения. Когда там, кстати, должна подойти Елизавета?
- Не стоит недооценивать её, - заметил де Мальвуазен, - армию по нашим сведениям возглавляет Бертран де Мон-Кан - адрандский маршал, один из лучших военноначальников Адранды.
- Его ещё прозвали Меч Адранды, помню-помню, - покивал Алек.
- А ещё, если ты забыл, Алек, - добавил я, - Бичом страндарцев, то есть нас.
- И это помню, - отмахнулся Алек, - и то, что его Орвик разгромил, помню.
Спорить с ним было бесполезно и нам оставалось лишь выполнять приказы углубившегося в себя принца. Укреплённого лагеря, к сожалению, не получилось - Оттон был городом достаточно старым, основанным ещё энеанцами, и лес вокруг давным-давно был изведён на дрова и дома, палатки и шатры разбавили прямо в поле, защитив их хиленькими щитками и собранного по всем оврагам фашинника. Через полтора часа мы собрались в штабном шатре, расстелив на раскладном столе карту местности. Алек так и не вышел из состояния отстранённой задумчивости и был практически бесполезен в качестве главнокомандующего.
- Де Мон-Кан, - говорил де Мальвуазен, - военный незаурядного таланта. Я знаю это на собственном опыте. Он разгромил моего сюзерена и я тогда возглавлял войска левого фланга. Он воюет не по учебникам и трудам энеанских полководцев, его операции уже сами входят в учебники по военному искусству.
- Хватит пугать нас, милорд, - отмахнулся Алек. - Адрандцы воюют по одним и тем же правилам уже многие годы. Отразим их первый удар, остальное - дело техники.
- Ты их с билефельцами не путаешь, случайно? - постучал я костяшками пальцев по столешнице.
- Не путаю, Эрик, не путаю, - вяло протянул Алек. - И вообще, ты не хуже меня знаешь, все битвы до первой сшибки. - С этими словами он попросту вышел из палатки.
Проследив за ним глазами, я потёр лицо и поглядел на де Мальвуазена.
- И что теперь будем делать? - спросил я его.
- Разрабатывать план сражения, - пожал плечами он. - Будем делать это сами, раз уж главнокомандующий устранился.
Однако и это сделать оказалось не так и легко. Чёрная меланхолия Алека передалась и мне, так что соображал я несколько туговато. И всё же несколько интересных ходов мы сумели придумать, думаю, мы сумеем удивить маршала Бертрана да Мон-Кана.
Завершали совещание уже при свете свечей и масляных ламп и вышли из штабного шатра, потягиваясь и морщась от боли в затёкших конечностях. Я двинулся к своей палатке, однако на полпути наткнулся взглядом на тёмную фигуру на фоне белизны шатра главнокомандующего. Вздохнув про себя, я решительно шагнул к нему и откинул полог. В нос ударил стойкий запах дорогого вина, Алек сидел за таким же раскладным столом, как и тот, на котором была расстелена карта, но этот был уставлен основательной батареей пустых и полупустых бутылок. Мой друг методично напивался, изводя на это запас отличного вина, хотя иного, скорее всего, у него и не было.
- По какому поводу праздник? - поинтересовался я. - Мы ещё не победили, знаешь ли?
- Не победили, - усмехнулся он, - ничего - ты разобьёшь этого де Мон-Кана, разбил же Генри тогда, у холмов. А потом убил.
- Без тебя бы я тогда не справился, - буркнул я, без приглашения присаживаясь напротив него на походный складной стул.
- Помню, - ответ Алек. - Генри купился на банальный трюк. Я от него этого не ожидал.
- А он многого не ожидал от нас и его величества. Я, кстати, тоже кое-чего от тебя не ожидал, Алек…
- Этого?! - со смехом уточнил он, указывая на бутылки бокалом. - Я и сам от себя такого не ожидал. За это надо выпить. - Он наполнил бокалы и выпил вино из своего одним глотком, я же лишь пригубил, оценив великолепный букет.
- Что стряслось, Алек? - рискнул напрямую спросить я. - Ты решал свои проблемы мечом, а не вином. Выкладывай всё начистоту.
- Братишка запрещает мне жениться, - буркнул Алек. - Говорит, что одной доченьки предателя в нашей семье довольно и пускай её берёт в жёны эта скотина Бенджамен. И я с этим ничего поделать не могу, понимаешь, совсем ничего, Эрик. Как решить эту проблему мечом, может посоветуешь, премудрый Эрик Фарроу. Ты же у нас мастер по разрешению любых проблем!
- Жениться можно и тайно, - пожал я плечами, - а после поставить брата перед фактом.
- Можно, - кивнул я, - и я об этом тоже думал, но Креи всё продумали заранее. Вот меня и услали сюда воевать, а в это время её уже ведут под венец. С Бенджаменом!
- Давай разобьём Елизавету здесь и сейчас, - предложил я, - а после вернёмся в Престон и со всем разберёмся. Как говаривал мой отец, будем решать проблемы по мере их возникновения. До конца обязательного траура по отцу ещё добрых пара недель.
- Никак не успеть! - отрезал Алек, проглатывая очередной бокал вина, похоже даже не чувствуя вкуса.
- Не успеть, - кивнул я, - но можно ведь и оставить её молодой вдовой.
- Убийц нанять! - вздрогнул всем телом от отвращения Алек. - Это ниже моего достоинства.
- Можно обойтись и без них, - пожал плечами я. - Помнишь того наёмного бретёра, вызвавшего тебя на дуэль прямо на мосту через Тайм. Его прикончили мы с одним салентинцем в ночь перед дуэлью. В этом случае дело можно решить сходным образом - и Елена не будет знать об этом.
- Это пахнет подлостью, Эрик, - задумчиво протянул Алек, но в словах его не было той каменной уверенности, что всего минуту назад. - Я не желаю быть в этом замешанным.
"И не будешь, - пообещал себе я, - ты даже не узнаешь о том, кто убил мужа Елены, если свадьба их состоится вообще". И тут вялое течение моих мыслей прервало появление в шатре Алека тощего юнца, одетого как оруженосец, но без герба его сэра на куртке. И было в его внешности и манере держаться что-то удивительно знакомое, но при неверном свете единственной масляной лампы, освещавшей шатёр, разглядеть его я не сумел. Он поразил нас прямо с порога бросившись Алеку на шею. Опешивший принц едва не рухнул со стула, а после удивлённо воскликнул, разглядев лицо "оруженосца", оказавшееся всего в паре дюймов от его лица.
- Елена, что ты делаешь здесь?!
- Я… Они… А я… - Доносились до меня обрывки её сбивчивых фраз. - К тебе…
Выяснилось всё достаточно быстро. К Елене тем же вечером, когда Алек уехал из Престона, заявились Креи во главе с Лайонелом, который привёл ещё и кардинала Страндара, непотопляемого Брефорда, которому завтра будет лет сто. Они хором заявили, что кардинал, как глава страндарской церкви, объявляет её траур по отцу оконченным и "раба Господня Елена Орвик" может связать себя узами святого брака с Бенджаменом Креем. Вот этого несчастная Елена вынести никак не могла. В робкой девушке проснулся неукротимый дух Орвиков и Берри, из чьего рода происходила её мать, она приказала слугам, преданным ей лучше любых псов, выпроводить незваных гостей, а когда они ушли, хоть и не без пререканий, велела им готовить её в дорогу. В тот же вечер она тайком, в одиночку покинула Престон и отправилась за армией. Однако продвигались мы столь быстро, что догнать нас Елена сумела только сейчас.
С одной стороны я был безусловно рад тому, что меланхолия покинула сердце моего друга, с другой же - его охватила эйфория, когда кажется, что одной рукой небо к земле, а другой - землю к небу притянешь и не поморщишься. И вот теперь он глядел на врага, как всего лишь досадное препятствие на пути к долгожданной свадьбе с Еленой. Это настораживало не меньше чем предыдущее состояние, но всё же внушало определённую надежду.
Не зная точного количества войск противника, мы решили занять оборонительную позицию. Выстроив армию обычным порядком - рыцарский "частокол" из страндарцев на флангах, фиарийцы с иберийцами и самыми надёжными из вассалов Алека, как герцога Итаи и потомка рода Руанов - в центре, выстроенные "клювом" для мощного удара и прорыва строя противника. Как обычно, пехота пойдёт, поддерживая рыцарей, и в случае чего отразит натиск врага. А вот где стоят стрелки противник понять не должен - это будет наш первый и главный сюрприз Елизавете и маршалу де Мон-Кану.
Наш противник решил расправиться с нами одним быстрым и решительным натиском, действительно, в стиле прямолинейных билефельцев, а не адрандцев, чья манера воевать более напоминала искусное фехтование. Тут же нас, фигурально выражаясь, били дубиной по голове. Это нам было только на руку.
Рассвет золотил сталь доспехов и бумагу фальшивых корон на шлемах страндарских рыцарей. Не смотря на то, что прошло достаточно много лет со времён разгрома при Тор-Руане, её величеству так и не простили жестокую расправу над Александром Руаном и его сыном, Томасом, нацепив на купола шлемов короны из золочёной бумаги. Такие когда-то Елизавета велела надеть на головы Руанов, прежде чем приколотить их над воротами замка.
Сыграли горны в стане врага и войско Елизаветы медленно двинулось нам навстречу, с тыла их прикрывала пехота. Я повернулся к Алеку, тот кивнул и я сделал короткую отмашку. Представление началось! Загремели барабаны салентинских стрелков, заиграли трубы, что-то закричали их офицеры, координируя действия подчинённых. Наёмники медленно и размеренно вышли из-за строя тяжёлой иберийской пехоты, обогнули нас с фланга и выстроились точно напротив наступающего противника.
- Товьсь! - взревели дикими медведями салентинские офицеры, солдаты вскинули винтовки, щёлкнули затворами. - Цельсь! - Приклады к плечам, глаза ищут цель. Блестят наконечники копий вражеского рыцарства. Как же страшно, наверное, стоять вот так, без всякого доспеха, в одном тонком суконном мундире, напротив несущихся и отчаянно грохочущих сталью монстров, а у тебя есть только один выстрел - и никаких гарантий, что поразишь цель и, главное, останешься жив после выстрела. - ОГОНЬ!!!
Да уж чего-чего, а огня хватало. Залп салентинцев буквально смёл первые ряды адрандцев. И тут же мы дали лошадям шпоры, оставляя наёмникам, сделавшим своё дело небольшой "коридор" для отступления в тыл. Это неким образом напоминало битвы при Тор-Руане и Сауторке, но меня это волновало меньше всего. Мы сшиблись с ошеломлённым противником, план де Мон-Кана сорвался, его рыцарей теснили. Интересно, что теперь предпримет Бич страндарцев.
Он и вправду оказался отличным полководцем, но потеряв оружие, могучую рыцарскую конницу, уже ничего не мог поделать и теперь пытался лишь спасти оставшуюся часть армии, выводя из-под удара пехоту. Но этого ему сделать не дал де Мальвуазен, прорвавший строй врага с фланга и зашедший в тыл. За рыцарями следовали иберийские наёмники и наша собственная пехота.
Я рубился, как всегда, в первых рядах, бок о бок с окрылённым Алеком, которого всё время приходилось прикрывать, он постоянно забывал об обороне, увлекаясь схватками с адрандскими рыцарями. Но в общем тот бой прошёл для нас вполне удачно, кроме одного досадного и крайне неприятного случая, испортившего всем настроение от одержанной победы и мести королеве Елизавете. Уже после окончания сражения, когда Елизавета и легендарный маршал Бертран де Мон-Кан, Меч Адранды, Бич страндарцев, оказались в плену, к нам подошёл юноша со знакомыми чертами лица, одетый в цвета герцогов Нагльских, чёрную куртку на груди украшал герб с белым львом.
- Я - милостью Господней король Страндара, Уильям VI Нагль, - провозгласил он, - вызываю тебя, брат узурпатора Марлона Руана, на дуэль. Выбирай оружие, бесчестный… - Он захлебнулся от захлестнувших его эмоций.
- Что ты творишь?! - воскликнула стоявшая тут же Елизавета, ничего не подозревавшая об эскападе сына. - Я запрещаю, сын…
- Поздно, - протянул с нехорошей улыбкой, какой я не ожидал от него, Алек, - вызов брошен и принят мной.
- Молодой человек, - с укоризной на чистейшем страндарском произнёс маршал де Мон-Кан, - это будет не дуэль, а убийство. Если вы так жаждете крови, я готов сразиться с вами вместо этого юноши.
- Зачем мне вы, маршал? - усмехнулся Алек. - Вы ничего дурного не сделали ни мне лично, ни Страндару.
- Так не отнимайте у матери сына, - было что-то в голосе гордой адрандки Елизаветы, заставляющее почти жалеть её, не королеву, а обычную женщину, мать.
- Вы, ваше величество, когда-то отняли у меня отца, приколотив его голову над воротами замка. Я долго ждал того часа, когда смогу отомстить вам. За отца и брата вы заплатите мне самым дорогим, что у вас есть. Вашу шпагу, сударь! - Это он уже обращался к Уильяму.
Они разошлись на положенное расстояние и Алек оказался на расстоянии от меня.
- Что ты творишь, Алек? - тихо спросил я его. - Зачем тебе это убийство?
- Затем, - отрезал он, обнажая шпагу, - я ни словом не солгал Елизавете. Сейчас я мщу всему роду Наглей за то, что они творили со страной и моим родом.
Он шагнул навстречу юному Уильяму, сделал быстрый выпад, от которого тот закрылся довольно неумело, что позволило Алеку молниеносно контратаковать, пронзив грудь последней надежде рода Наглей. Парнишка покачнулся с пятки на носок раз, другой, третий и рухнул навзничь.
Я отлично запомнил лицо королевы Елизаветы, искажённое гримасой нечеловеческого страдания. Она начала оседать на землю и если бы маршал де Мон-Кан не подхватил её под локоть, так и упала бы прямо на тело сына.
Алек преспокойно вытер клинок шпаги платком и спрятал её в ножны.
Так закончилось долгая гражданская или, как её ещё называли, династическая война, получившая говорившее само за себя именование "Войны львов". У Наглей не осталось ни одного настоящего претендента на страндарский престол, кроме мало кем всерьёз воспринимаемого Роджера графа Руджмонта, внука герцога Аредина, дяди Уильяма V, некогда полновластного правителя Страндара. Однако и Руана, настоящего Золотого льва, на троне не было. Марлон предался безудержному пьянству и разврату, в его постели перебывали практически все фрейлины и прочие смазливые девицы из придворных, а после и вовсе горожанок. Последней его любовницей была дочь престонского купца. Но дело даже не в том, кто она была. Его величество имел несчастье всерьёз влюбиться в неё по-настоящему и даже приблизил её ко двору, а это уже было немыслимым поступком. Её величество, подрастерявшая за прошедшие годы большую часть красоты, просто исходила ядом, стоило ей хотя бы издалека увидеть новую пассию Марлона.
А страной правил всесильный дядя Генриетты, не знавший пределов в своей жадности. Он сделал Бенджамена командиром королевской гвардии, настроив против себя добрую половину страндарского рыцарства, почитавшего за честь служить там и считавшего предыдущего командира Роджера Хетфилда лучшим из лучших.
Все эти новости я узнавал с изрядным опозданием, потому что почти сразу после разгрома Елизаветы при Оттоне, уехал в родной Фарроушир. Там я принял пост командира графской дружины (может и не очень высокий для маршала Страндара, но мне большего и не нужно было) и теперь воевал - если можно было так сказать - не адрандцами или фиарийцами, а с родными страндарскими разбойниками. Да и это случалось не так часто, слишком уж боялись они дружины, возглавляемой не кем иным, как маршалом Страндара, победителем Орвика и соратником Александра Руана, которого многие считали последним истинным наследником Золотого льва. Это была мирная и спокойная жизнь, о которой я всегда мечтал с некоторых времён, не могу, правда, точно сказать с каких именно.
А время шло и шло своим чередом. В Таймском замке был убит Филипп герцог Максвелл, причём убит жестоко, неизвестные утопили его в бочке с вином. Особенно выяснять, кто виновен в этом страшном преступлении его величество не стал - слишком неприятен ему был родной брат - предатель. Елизавету выкупил за немалые деньги Эжен X и сломленная женщина нашла свой покой на родной земле. Вскоре смерть настигла и самого короля развратника, а ведь ему не было и сорока лет. И началась новая борьба за трон, которую многие посчитали продолжением Войны львов. Правда эта война разворачивалась не на полях сражений, а в тиши королевского дворца.
Глава 8
У меня возникло стойкое чувство, что однажды я уже видел нечто подобное когда-то. В ворота Тор-Фарроу въезжал длинный кортеж рыцарей под знаменем Руанов. Ничего хорошего от этого визита я не ожидал. Я спустился со стены во внутренний двор замка, встречая своего бывшего лучшего друга Александра Руана герцога Итаи. За прошедшие годы Алек сильно изменился - заострились черты лица, упражнения, которые он не прекратил до сих пор, сделали практически незаметными его физические недостатки, однако в глазах его поселился какой-то недобрый огонёк, знакомый ещё по поединку с юным Уильямом Наглем. Этот новый Алек мне совершенно не нравился. Он спрыгнул с коня и без прежней живости и радости поздоровался сначала с Кристианом, а уж после со мной, как и предписывали правила приличий, на которые нам в своё время было плевать. Так было раньше, но не теперь.
Мы прошли в отцовский кабинет (странно, он уже столько дет принадлежит Кристиану, а я продолжаю думать о нём, исключительно как об отцовском) и завели разговор.
- Страндар лишился короля окончательно, - произнёс первым делом Алек. - Его не было давно, но теперь не осталось и того похотливого чучела на троне, каким был мой покойный брат. Креи правят страной самовластно, как Скрианы и Аредины во времена моего отца.
- Призываешь нас к открытому бунту, - без улыбки сказал мой брат, - как когда-то призывал моего отца - твой. История повторяется и мой ответ будет тем же. Фарроу служат Страндару, а не Руанам с Наглями или Креям.
- Никакого мятежа, милорд граф, - покачал головой Алек, - в Престоне идёт борьба за место регента. Пока им официально является Лайонел Крей, однако парламент ещё не принял акта о назначении его на эту должность. Так что его можно оставить с носом.
- Я бесконечно далёк от этих дрязг. - Брату стоило определённых усилий не сказать "грязных дрязг" - Пока в стране мир и покой - меня власть вполне устраивает.
- Я знаком с благоразумием рода Фарроу и их неизменной верностью Страндару и более рассчитываю своего давнего друга. - Он впервые прямо посмотрел мне в глаза, словно бросая вызов.