Ближе к вечеру Стрегон заметил, что Гончая все чаще оборачивается и все ближе держится к их нанимателю. Незаметно присматривает, оценивает, следит и как будто ждет, когда у того закончатся силы. Брон так и не пришел в себя с тех пор, как в последний раз Ланниэль заставил его напиться. А вот Тиль пока бежал сам, не отставая и с обманчивой легкостью сохраняя навязанный темп. Он ни разу не пожаловался, не позволил себе ни единого стона. Не попросил снисхождения или сочувствия - просто бежал так, как требовала от него маленькая Гончая, и выглядел очень неплохо для существа, которому этим утром щедро распороли один бок. Его лицо по-прежнему оставалась строгим и бесстрастным, холодный блеск зеленых глаз мог бы замораживать океаны, на корню пресекая любые вопросы или сомнения в его железной воле. Однако взгляд Белки с каждым разом становился все тревожнее и все дольше задерживался на его посеревшем лице. Особенно тогда, когда он стал дышать с перерывами и впервые за день опустил потухший взор в землю.
Знакомую зеленую стену без единой свободной щелочки наемники встретили с таким невыразимым облегчением, словно родную мать увидели после долгой разлуки. Едва не рухнули прямо возле нее от осознания того, что бешеная гонка, наконец, подошла к концу, а показавшееся впереди Место Мира готово охотно принять их в свое лоно. Они с трудом остановились, хватая ртами жизненно необходимый воздух, но ни капли не удивились, когда под властным взглядом Белки колючие ветви и покрытые ядовитыми капельками шипы плавно подались в стороны. Затем без тени сомнений забрались внутрь, не обращая внимания даже на чьи-то голодные глаза из соседних кустов и подозрительно шевелящиеся над головами лианы. На карачках доползли до благословенной поляны, где можно было передохнуть. И, едва дождавшись разрешающего кивка от Гончей, в изнеможении свалились прямо там, куда дошли, потому сил ни у кого из них больше не было.
Перворожденные, не стесняясь собственной немощи, тяжело рухнули рядом, открыто демонстрируя, что и им этот сумасшедший кросс дался очень нелегко. Один только Тирриниэль не позволил себе слабости - окинув снисходительным взглядом измученных спутников, неторопливо шагнул на мягкую траву, увидел роскошный и очень древний Ясень в дальнем углу. Как-то странно улыбнулся, словно встретил старого знакомого, глубоко вздохнул и... только тогда неожиданно начал медленно заваливаться навзничь.
- Тиль!!! - Белка, ожидавшая этого еще два часа назад, быстрее молнии метнулась от закрывающегося прохода. Уверенно его подхватила, не позволив упасть, осторожно придержала. Затем бережно уложила на землю, торопливо сдернула изорванные в клочья перчатки и торопливо потянулась к своему мешку. - Лан! Живо встал и подполз сюда! Картис! Разводи огонь и вари свои травы... только чтоб без дыма, понял?! Лан, возьми у меня "нектар" и займись Броном, пока он не помер. Вотрешь в рану столько, сколько она возьмет и никак не меньше! Потом капнешь всем во фляги и заставишь выпить до дна! Тем, кто не ранен, по две капли, Лакру - три, Брону - пять, себе и Картису - по восемь. Тилю наберешь отвар, который сделает Картис, и добавишь двенадцать, понял?!
Картис, позабыв про усталость, без лишних слов помчался выполнять приказ, благо котелок они не потеряли, а холодный родник в Местах Мира был всегда.
- Лан?! Торк тебя возьми! Ты меня слышал?!
- Да, Бел, - сглотнул молодой маг, запоздало сообразив, что повелитель опасно качается на самом краю. Однако ослушаться не посмел: изнемогая от усталости, все же потащился за прозрачным пузырьком, достал его дрожащими пальцами. Затем испуганно покосился на едва дышащего лорда и торопливо уполз к Брону, чтобы попытаться дать ему крохотный шанс на выживание. Точно так же, как Гончая собиралась дать этот шанс Темному Владыке.
Успокоившись насчет остальных, она пристально всмотрелась в лицо Темного эльфа и покачала головой. Упрямец... самый настоящий упрямец. Просто кремень. И ведь не сдался. Сам бледен до синевы, резервы исчерпал до дна, чтобы не стать никому обузой. Молчал всю дорогу, как гном под пытками, и только теперь окончательно свалился.
- Ох, Тиль...
Белка осторожно смахнула с его лица черную прядь, стараясь не потревожить искусно наведенную личину. Тяжело вздохнула при виде резко заострившихся черт и совершенно бескровных губ, которые больше подошли бы покойнику. Мельком заглянула в потухшие глаза, где почти не осталось жизни, тихонько шмыгнула носом, понимая, что он снова очень близок к грани. А затем ножом разрезала мокрую от крови рубаху и насквозь пропитавшиеся тряпицы.
Стрегон только охнул, когда увидел на теле эльфа длинную безобразную рану, протянувшуюся от грудины до самой подмышки - неровную, ужасающе глубокую, с обломками разрубленных ребер и отвратительными багровыми сгустками, которые от легчайшего прикосновения Гончей начинали с мерзкими шлепками вываливаться наружу. От костра горестно застонал Картис, где-то рядом с ним смертельно побледнел Ланниэль, но Белка сделала знак не вмешиваться, и они вынужденно остались на своих местах. Потом она так же бережно освободила Тилю грудь, вытряхнула на ладонь из драгоценного пузырька щедрую россыпь янтарных капелек, которой с ней некогда поделилась кровная сестра. Мысленно вздохнула и принялась сноровисто втирать в уродливую дыру, стараясь как можно быстрее наполнить рану целительным "нектаром".
Тирриниэль вздрогнул всем телом, когда ее руки коснулись обнаженной кожи, но в себя не пришел. А Братья лишь сейчас окончательно осознали, насколько же сильно он рисковал сегодня ради Белика. Насколько боялся за него, тревожился, страшился. Себя не пожалел, а теперь почти умирал от слабости и истощения, потому в его сильном теле жизнь уже едва теплилась. Они не знали, чего ему стоило держаться наравне со всеми. Не догадывались о том, сколько усилий пришлось приложить, чтобы за весь день не издать ни единого стона и выдержать поистине безумную боль, которая от каждого движения и с каждым прожитым мгновением становилась все мучительнее. Быть может, только Белка понимала, что ему пришлось сегодня перенести. Быть может, Ланниэль смутно догадывался, насколько выложился за этот день его немолодой повелитель. Ужаснулся, видя всю глубину его страданий, и сейчас молча плакал, страшась, что от этой раны он уже никогда не оправится.
- Ты сильный, Тиль, - тихо прошептала Белка, закончив с "нектаром" и ласково погладив трепаную шевелюру эльфа. - Я знаю, что ты сильный. Весь твой Род такой, до самого последнего мужа. Ты молодец, остроухий. Ты справился. Все выдержал, не подвел меня... держись, Тиль. Я рядом и не позволю тебе умереть. Держись...
Ланниэль заметно вздрогнул, когда она стремительно нагнулась и прижалась щекой к его неподвижной скуле.
- А теперь дыши, эльф, - снова шепнула в остроконечное ухо, чуть отстранилась и тихонько выдохнула. - Дыши глубже... забирай!
У Владыки Л'аэртэ едва заметно затрепетали ноздри, с жадностью втягивая нежный аромат эльфийского меда с примесью восхитительно свежей, чистой, буквально бьющей ключом магии, которую эта дивная женщина умела хранить в себе, как в божественном сосуде. Даже будучи без сознания, он нетерпеливо потянулся навстречу, всем существом чувствуя, что этот аромат сулит ему жизнь, почти мгновенное восполнение резерва, избавление от ран, новые силы, долгожданный отдых и... блаженство. Настоящее блаженство оттого, что она просто позволяла зарываться лицом в свои волосы и жадно вдыхать благословенную, надежно прятавшуюся внутри ее тела мощь.
Эльф тихо застонал, сквозь забытье чувствуя, как быстро возвращает его к жизни эта восхитительная женщина. Под ошарашенными взорами смертных выгнулся навстречу, с поразительной быстротой заживляя страшную рану. Жадно задышал, стараясь не упустить ни крохи вливающейся в него силы. Но лишь когда его дыхание выровнялось, Белка слабо улыбнулась и, переведя дух, ласково повторила:
- Дыши...
Ланниэль благодарно прикрыл глаза, хорошо понимая, как трудно ей было решиться даже на такую малость. Но при этом точно зная, что Белка слишком дорожила своей стаей и слишком ценила вновь обретенную семью, чтобы позволить кому-то ее разрушить. Да, она безжалостно гнала их вперед, пинками придавая ускорение, но лишь для того, чтобы сейчас, оказавшись, наконец, в безопасности, вырвать из рук Ледяной Богини сразу две уходящие жизни: опасно пострадавшего Брона, который уже сейчас выглядел гораздо лучше, чем час назад, и погибающего от истощения мага, который все свои силы сегодня истратил на то, чтобы удержаться на этом свете хотя бы до вечера.
- Хорошо, - снова улыбнулась Белка, ненадолго приложив ладонь к бурно вздымающейся груди эльфа. Потрогала свежий шрам, проверила целостность ребер, легонько погладила и только тогда осторожно отодвинулась, не слишком уверенная в том, что не перестаралась. А потом тихонько позвала:
- Ти-и-ль?
Эльф не пошевелился.
- Тиль? Хватит прикидываться - я отлично знаю, что ты уже пришел в себя. Эй, ушастик... ты как?
Владыка Тирриниэль раскрыл внезапно заалевшие, пышущие жаром истинного Огня глаза и странно улыбнулся.
- Живой. Хотя на какой-то миг показалось... - он глубоко вздохнул. - Спасибо, Бел.
Гончая только кивнула.
- Отдыхай. Какое-то время на восстановление понадобится даже тебе. Картис, что там с отваром?
- Почти готов, - немедленно отозвался от костра эльф, с радостью видя, что повелитель почти здоров.
- Хорошо. Сделаешь, как я велел, и тогда они восстановятся гораздо быстрее. Лан?
Молодой маг со вздохом поднял голову.
- Нормально. Но глянь лучше ты: вдруг я что-то упустил?
Белка быстро подошла и на мгновение заглянула в бледное лицо Брона. Тот уже открыл глаза, с изрядным удивлением следя за тем, как под руками эльфа и тонкой пленочкой чудодейственного "нектара" его нога приобретает вполне сносный вид. Жжется, конечно, безумно, но за такую скорость заживления он был готов стерпеть и худшее.
- Хорошо, - хмыкнула Белка, убедившись, что все правильно. - Брон, бедро чувствуешь?
- Щиплет, - хрипло отозвался наемник.
- Так и должно быть. Сегодня ногу больше не тревожь. Только до кустов допрыгаешь и обратно. Тогда к утру она заживет полностью, и мне не придется оставлять тебя здесь. Перевязывать тоже не надо: пленка сама сойдет, когда в ней не будет надобности. Понял?
Брон быстро огляделся, сообразив, что большую половину дня самым неприличным образом пропустил. Мельком глянул на измученных, но искренне обрадованных побратимов. Покосился на окровавленную рубаху Тиля, на трепаный вид самой Белки, измученных Братьев, практически выдохшихся эльфов, а потом покачал головой:
- Знаешь, Бел... если бы мне кто сказал, то я бы, наверное, не поверил...
- Ничего, - усмехнулась она. - С первого раза никто не верит. Хорошо, что жив остался, а то мне бы не хватало потом твоей смурной морды.
- Гхм... я, знаешь ли, тоже не против пожить. Спасибо, что не бросил. У меня только один вопрос: кто ты, Бел? Что за существо, раз творишь такие жуткие вещи?
Она насмешливо покосилась.
- Неужто еще не догадался?
Брон странно нахмурился, непонимающе огляделся, но по лицам побратимов понял, что те уже знают правильный ответ. Только отчего-то помалкивают, страшась его озвучить, и с откровенной опаской косятся в сторону мелкого сорванца.
- Нет. Стрегон?
Тот странно отвел глаза.
- У меня много имен, - Белка упруго поднялась, хлопнув недоумевающего воина по плечу. Да с такой силой, что тот болезненно охнул. - И много разных личин, которые я ношу в зависимости от случая. Одну, кстати, вы уже видели, вторую, я надеюсь, никогда не увидите, третью я вам и сам не открою, про четвертую знают только родичи, а пятая... Стрегон, ты озвучишь или мне имеет смысл заново представиться?
- Не нужно, - покачал головой полуэльф. - Только одно существо в Новых Землях могло бы сделать то, что удалось сегодня тебе. Только ему подчинились бы малые Кордоны, за которыми можно чувствовать себя в полной безопасности. Ему могли бы доверить охрану и заботу о ТОЙ могиле... старый друг... боюсь, мой дальний предок действительно был тебе другом... ты ведь долго живешь? И давно наблюдаешь за Серыми Пределами? Называешь Подгорных магов друзьями, запросто общаешься с Хранителями Трона. Тебя хорошо знают и уважают в Золотом Лесу. Ты отлично изучил эти места... они ведь - твой родной дом, правда? Да еще эта сила, скорость, выносливость... ты даже знаешь, как выглядят и подают голос хмеры, которых тут уже пять веков никто не встречал! Не эльф, не гном, не человек... пожалуй, прав был Фарг: с тобой не сравнится никто, даже Перворожденные... верно, Ходок?
Белка раздвинула губы в хищном оскале и согласно наклонила голову.
Глава 8
Теперь, когда главное, наконец, оказалось озвучено и стало понятным многое из того, что вызывало вопросы, у Братьев было над чем поломать головы, о чем вспомнить, задуматься, пожалеть и даже крепко выругаться. Они снова и снова косились на спокойно взирающего от костра мальчишку, пытаясь представить, сколько лет... вернее, веков... он ходит по этим местам, не боясь ни зверей, ни людей, ни нелюдей. Неизменно молодой, полный сил, невероятно выносливый, живучий и... одинокий. Странное, непонятное существо, помнящее времена, когда Серые Пределы считались самым опасным местом на Лиаре. Видевшее живых Стражей. Помнящее те дни, когда здесь безраздельно властвовали хмеры, а им уверенно противостояли знаменитые воины прошлого, легендарные бойцы, носящие заслуженное звание непобедимых... Дикие Псы, одним из которых Белик тоже когда-то был.
- Бел... - судорожно вздохнул Брон, поняв, что это - действительно правда.
Гончая, чуть сузив глаза, холодно посмотрела на смятенных мужчин.
- Фарг сказал вам правду: Ходок может выглядеть по-разному. И его действительно невозможно узнать, если он того не хочет. Фарг - мой старый друг. ОЧЕНЬ старый. Его род пошел от одного проворного Сторожа, с которым я тоже был когда-то дружен. И детей которого на протяжении многих лет стараюсь не упускать из виду. Он не солгал вам, когда говорил, что, даже зная о том, что я в городе, никто не может быть уверен, где именно и в каком виде меня можно отыскать. А если и слукавил, то лишь потому, что действительно верен Братству и на самом деле очень не хотел, чтобы я убивал вас из-за Договора. Поэтому и медлил так долго. Поэтому же хотел выяснить, на что именно у вас взят Заказ.
Терг неловко отвел взгляд.
- Он сказал, что знает только проводника...
- Тоже верно. Потому что Белик и Ходок - совершенно разные люди, которые сменяют один другого, когда это нужно. Не думайте, что это - блажь или признак безумия. Просто так гораздо проще. Особенно, когда жизнь заставляет тебя быть то диким зверем, то сопливым недорослем, то Вожаком... так легче не сойти с ума от бесконечно тянущейся череды десятилетий, которые порой проходят слишком быстро. Или, наоборот, слишком медленно... это с какой стороны посмотреть. Однако речь сейчас не обо мне, а о вас. И о том, что случилось сегодня из-за вашей безалаберности.
Наемники мрачно переглянулись.
- Глупцы, - все так же холодно уронила Белка. - Наивные, неразумные, самоуверенные мальчишки... из-за вас мне пришлось ломать свои планы и делать то, чего я делать совершенно не собирался. Я целую неделю потратил на то, чтобы вы осознали, насколько хорошо мне известны здешние места, повадки зверей, поведение птиц и все остальное. Я показал вам вещи, которые мог бы не показывать. Дал вам увидеть свою силу, позволил прикоснуться к истории. Я вывел бы вас по безопасному маршруту - спокойно и без всякого шума. Я специально обошел основное логово по широкой дуге. Оставил вас там, где без разрешения самки ни одна тварь не посмела бы к вам прикоснуться - при условии, что вы не заденете нитей. Я убрал эти самые нити с вашего пути и ушел за самцом, чтобы он привел меня к ней, потому что после ее смерти ни один из детенышей бы не выжил... я так хорошо все продумал и рассчитал... даже с учетом того, что кто-то из младших мог не стерпеть и подкрасться ближе. Я нашел вожака этой стаи, ранил, заставил нестись сломя голову... отыскал самку и намеревался одним ударом избавить межлесье от этих тварей, а вы...
Белка с тихим шипением обернулась к эльфам.
- Тиль, куда ты полез, а? Тебе что, жить надоело?!
Тирриниэль следом за Тергом виновато отвел взор.
- Для чего ты вообще сунулся вперед?! Зачем рисковал? Ты же знал, что меня просто так не убить и даже не ранить... все знал... вот уже пять веков... ну что ж ты до сих пор мне ТАК не доверяешь?!
- Прости, Бел, - тихо отозвался эльф.
- Дурак!
- Дурак, - покорно согласился Темный Владыка, когда она с досадой отвернулась.
- Ты мог погибнуть! Ты хоть ЭТО понимаешь?! Что, если бы я не успел?! Что, если бы она оказалась немного расторопнее?! Каким местом ты думал, когда кидался меня спасать от того, что мне В ПРИНЦИПЕ навредить не может?!
Перворожденные сконфуженно переглянулись.
- Я что, первый день в Пределах живу? - продолжала она, явно начиная злиться. - Не умею отличить простого паука от здорового? Следы разучился читать? Ослаб? Поглупел? Позабыл, чему меня научили Гончие? Может, считаешь, я зря столько лет был у них Вожаком? Тиль?
Владыка Тирриниэль тяжело вздохнул.
- Нет, Бел.
- Я просил вас только об одном: ждать меня на месте. Никуда не уходить и молчать. Это что, было так сложно?!
- Ты ничего не объяснил...
- Проклятье! Я потратил бы два часа на то, чтобы вы поняли и прониклись! От вас только и требовалось, что не задеть нитей! И все! Остальное я бы сделал сам! Брад ведь не зря просил заглянуть меня в этот сектор! И не зря та, первая паутина, была слишком слаба! Ее мог сплести только неразумный подросток, еще не избавившийся от уз матери! А значит, и мать должна была быть где-то рядом! Я разве ОБ ЭТОМ вам не сказал?! Тиль! Разве ты мог подумать, что я ТАКУЮ тварь оставлю гулять на свободе?! При том, что всего за пару месяцев она наводнила бы все межлесье своими детками?! Или забыл, почему я так упорно слежу за Кордоном?!
- Нет, Бел, я помню, - неслышно обронил Темный эльф.
- Так какого же рожна... - она сжала кулаки. - Какого дерьмового рожна ты позволил этим неразумным соплякам нарываться и нарушать то, что ВЕЛЕЛ сделать я?! Почему позволил уйти с единственного безопасного места, где я мог быть уверен, что до поры до времени вас не тронут?! Не просто не остановил, а еще и сам вперед вылез?!
Владыка Темного Леса странно посмотрел.
- Я не хочу тебя потерять, Бел.
- Ты что, забыл, какие руны на мне горят, а?! Забыл, почему я так долго живу?! Почему свободно пользуюсь Кордонами и беспрепятственно прохожу даже к Лабиринту?! Может, тебе напомнить, что меня даже аконит с трудом берет?!
Наемники ошеломленно моргнули.
- Я не хочу тебя потерять, - твердо повторил Тирриниэль. - Меня не понял бы мой Род, мой Дом и мой сын. Меня не поняли бы твои дети. Я не простил бы себя сам, если бы с тобой... тем более, по моей вине... что-нибудь случилось.
Гончая опасно прищурилась.
- Я не ребенок, Тиль. И вполне могу о себе позаботиться.
- Это ничего не меняет.
Она нехорошо прищурилась.