* * *
В редакцию, прописавшуюся в высоком офисном здании на Оболони, трое доехали молча. В темных глазах Катерины плескался апокалипсис, круглощекое лицо Даши Чуб хранило саркастично-презрительное выражение. Маша же невидяще смотрела в окно, на равнодушные к ней элитные высотки Оболонских Липок с фигурными мансардами и частными садами на крышах… Когда же Дображанская припарковала свое "вольво" в аккуратном дворе и троица выбралась наружу, младшая из Киевиц вдруг покачнулась, охнула и схватилась за дверцу.
- А можно я посижу… подожду вас в машине. Мне что-то нехорошо.
- Это наверняка от жары, - предположила Катя. - Отдохни. Я оставлю включенным кондиционер. Мне не трудно узнать все самой.
- Точно нетрудно? - сатирически пропела Даша. - А то я вообще-то от жары не страдаю. Могу и с тобой пойти. И не нужно меня благодарить! Эх, не нравишься ты мне, Машка, - швырнула она на подругу сверляще-подозрительный взгляд. - Ладно, еще разберемся…
Продолжая обмениваться едкими репликами, Киевицы вошли в стеклянные двери. Маша прислонилась к машине и закрыла глаза, ощущая, как ее накрывает другая волна - ее собственное цунами, сносящее все тщательно выстроенные защитные преграды, затягивающее ее в пучину - на дно.
На капот черного "вольво" сел черный ворон. И еще до того, как Маша приподняла отяжелевшие веки, она знала, что уже не одна.
- Где он сейчас? - тихо спросила она.
- Далеко. Очень далеко. На противоположном конце мира… - ответил Киевский Демон.
- Я знаю. Там, на дамбе, я почувствовала, как порвалась наша связь… Теперь Мир может жить без меня.
- Ты хотела этого, - сказал Демон.
- Да.
- Он желал того же.
- Да.
- Так будет лучше для вас обоих.
- Да…
- Ведь ты сделала выбор.
Маша не поднимала взгляд и видела лишь свои голые колени с порозовевшей царапиной, оставшейся на память от позапрошлого дела, и смуглую руку Киевицкого, украшенную крупным перстнем с прозрачно-голубым камнем.
- Да, - сказала она.
Тень Демона заслонила ей солнце, и сразу стало легче. Его тень дарила прохладу, как густой старый сад. Ветви сада шелестели, баюкая боль. Она ощутила, как холод темной тени коснулся волос, дотронулся до пробора в ее волосах, и по телу разлилась блаженная прохлада амнезии - бесчувственность, показавшаяся райским блаженством. Тело и душа онемели.
Он сжал ее руку.
- Так хорошо. - Он не спрашивал.
- Благодарю, - сказала она. - А теперь, прошу, возвращайся назад. Найди его снова… Если он не вернется ко мне… понимаешь, я просто должна это знать.
Киевский Демон не отпустил ее руку.
- Мне не по нраву то, что творится, - сказал он. - Земля и Вода - антагонисты от века. Они - противоположность друг друга. Темнота и прозрачность. Грязь и чистота. И все же они не могут друг без друга. Как и мы с Вами.
Маша согласно кивнула.
- Непроницаемая земля хранит в недрах огонь. За Русалиями приходит Купала. День, когда по давним поверьям вода дружит с огнем. Они сливаются, и их союз рождает новую силу.
- Ты говоришь о нас с тобой? - Маша подняла взгляд.
Ее собеседник отрицательно качнул головой. Его лицо было непроницаемым. Как земля.
- Я говорю о вашем деле. Больше я не могу помочь вам ничем. Я - Дух Города, я знаю тайны его земли. Но я не знаю тайн днепровской воды. И, к несчастью, я слишком хорошо знаю вас, чтоб не бояться. Ведь речь идет о жертве. А вы единственная из Трех способны на нее.
- Это не так.
- Хотите, чтоб я исполнил вашу просьбу, исполните мою, - сказал Киевский Демон. - Обещайте, что на этот раз жертвой будете не вы. Хотя бы ради вашего сына.
- Я обещаю.
Рука Маши повисла в воздухе. Ворон взлетел ввысь. Всего за пару секунд стремительно уменьшающаяся черная точка достигла десятого этажа и скрылась из виду.
* * *
Найти искомое не составило труда. Охранник "вертушки" внизу охотно выписал им пропуск в обмен на документы и с еще большей охотой согласился считать удостоверением личности две протянутые Катей купюры.
- Ну, если это наши паспорта, то мы - Авраам Линкольн, - пошутила Даша, пока они поднимались в лифте на десятый этаж.
Второй Цербер воспротивился было их проходу в редакцию.
- Скажите, к кому вы, и я вызову его в переговорную. Такие правила, - резанул он и быстро добавил: - Проходите, всегда рады, - после еле заметного движения Катиного указательного пальца с алмазным перстнем в виде цветка одолень-травы.
А первый же встреченный в коридоре редакции прыщеватый и белобрысый парень указал им координаты Всезнайкиной.
- А, Виолетта! Вы договаривались? - спросил он.
- Нет, - обладательница всепобеждающих колец Катерина Дображанская считала себя выше лжи.
Но, как оказалось, дело не в этом.
- Тогда вам повезло, - пробубнил парень. - Она вообще-то всегда пишет дома. Вечно у нее простуды какие-то, - наябедничал он. - Это мы, простые смертные, должны ходить на работу, а для нее у редактора одни исключения. Вы меня понимаете?
- Ну да, - гыкнула Чуб. - Такая беда… ты не во вкусе редактора. Так где она?
- Там, - хмуро указал он им на пятую дверь справа от входа.
За дверью обнаружилась небольшая комнатка с тремя письменными столами.
- Простите, кто здесь Виолетта? - справилась Катя.
- Ну я. А что вам нужно? - недовольно откликнулась девушка за столом у окна.
Она была миловидной, со светлыми ровными волосами. Минималистская майка и малозаметная юбка обнимали длинноногое ладное тело, во многом объясняющее благосклонность редактора. Ее обнаженные руки и ноги покрывал гель с золотистыми блестками, пухлые губы блестели от влажной помады, и только глаза были не блестящими - мутно-надменными.
- Мы по поводу одной вашей статьи, - произнесла Дображанская. - Нам нужна от вас справка. Консультация. И она, конечно, будет оплачена. У вас тут, кажется, есть комната переговоров.
- А-пчхи! - Виолетта чихнула и схватилась за носовой платок.
- Да что с тобой? - отреагировала ее соседка по рабочему месту. - Все никак не вылечишься.
- И не говори! - прижимая мгновенно намокший платок к носу, красавица быстро направилась к двери. - Идемте, - бросила она по дороге Кате и Даше. - Только сначала мне в туалет.
- Опять в туалет, - пробурчала вслед уходящей вторая соседка - дородная матрона в безразмерном балахоне. - Как же, она снова простужена. Опять с работы сбежать решила…
Похоже, Виолетта и впрямь привирала своим сослуживцам. Добравшись до дамской уборной, она сразу излечилась от насморка. Бросила платок на полку под зеркалом, вымыла руки и включила сушилку.
- Что вы хотели?
Катя оглядела пустой туалет и, решив, что это переговорное место ничуть не хуже любого другого, в подтверждение своих серьезных намерений достала купюру покрупнее.
- Помните, весной вы опубликовали статью "Апокалипсис по-киевски"?
- Да. И что? - Девушка размяла обсохшие руки и принялась поправлять узкую майку.
- И что побудило вас написать ее?
- Начальник мой побудил. - Девица аккуратно распределила грудь под тугой майкой и взялась за юбку.
- А я тебе что говорила? - язвительно напомнила Даша.
- То есть не вы придумали эту тему? - уточнила Дображанская.
- Уж точно не я…
- И как имя вашего начальника? Где здесь его кабинет? - сменила направление поисков Катя.
- Он не здесь…
- А это что? - Землепотрясная хамски ткнула указательным пальцем в сторону Виолетты.
С только что высушенных под сушилкой пальцев девицы длинной струей текла вода. Виолетта споро схватила с полки платок, но было поздно.
- Ты делаешь вид, что у тебя течет из носа, чтоб скрыть, что у тебя течет вода из левой руки?! - изобличила ее Даша, восторженно выпучивая глаза. - Мажешься гелем, чтоб скрыть, что у тебя всегда влажная кожа. Поэтому ты редко приходишь на работу… Вилетта - не Виолетта. Это вила! Русалка!
- А вы могли бы прийти и пораньше, - резко отозвалась вила, и темные мутные глаза ее вдруг стали злобно-зелеными. - Но лучше уж поздно… Теперь вы знаете, что будет, если вы будете плыть по течению. Сделайте то, что должны. Нынче последний срок. Иначе…
Внезапно прямые светлые волосы вилы стали прозрачными, заструились потоками воды, потекли вниз, в умывальник, туда же, куда уже стекала ее левая рука. Тело похудело на глазах, исчезая, превращаясь в тонкую струйку, и вдруг, разорвавшись на тысячи мелких брызг, с бульканьем исчезло в раковине.
Даша Чуб бросилась к умывальнику, заглянула внутрь и восторженно покачала головой:
- С ума сойти! Я впервые вижу, как кто-то смылся… В прямом смысле этого слова! Если бы она еще высунула оттуда руку и сказала: "Должок!", - я бы во-още была в шоке!
* * *
- Какой должок? Что значит "сделайте то, что должны"? Если кто и знает об этом, то только ты, - потребовала объяснений Катя. - Скажи честно, ты знала про Киевскую ГЭС?
- Нет, - сказала Акнир.
- А про Запорожскую?
Дочь Киевицы быстро моргнула васильковыми глазами. От нее остро пахло горьковатой полынью, талию в длинной белой рубахе опоясывал сплетенный из трав пояс-оберег. На допотопной плите кипело какое-то дурманное варево.
Квартира Наследницы в старой части Киева пленяла эклектичной смесью ярких молодежных увлечений и древних знаний. Разбросанные по столу диски с компьютерными программами, играми, фильмами мирно соседствовали с тысячелетними горшками, наполненными магическими камнями и травами, пластмассовые браслеты - с древними фибулами, висящая в открытом шкафу разноцветная одежда - с расшитым ритуальными орнаментами национальным костюмом.
- Неужели ты хочешь, чтоб погибло пол-Киева и треть Украины в придачу? Почему ты не сказала нам? - надавила Катя.
- Вы и так плохо относитесь к моей маме и прабабушке. Теперь вот и к бабушке…
- Я понимаю заботу о семейной чести, - сказала Дображанская. - Но речь идет кое о чем поважнее.
- Когда взорвали Запорожскую ГЭС, погибло двадцать тысяч людей, - прибавила Маша. - И это лишь наших!
- А еще больше - врагов! - отбила Акнир. - В боях за город погибло б гораздо больше. Благодаря взрыву дамбы немцы не могли войти в Запорожье еще два месяца. Все важные заводы успели вывезти. - Похоже, наследница Киевиц и дурных слухов о них досконально изучила вопрос. - А про мою бабушку… это вообще никем не доказано! Про Днепрогэс ходят разные слухи. Не исключено, что все было наоборот. Водяной взял жертву сам, потому что моя бабка, Киевица Ирина, как и вы, отказалась приносить ему жертву.
- Простите меня за цинизм, - сказала Катя, - но я не знаю, что лучше. Какой бы зловредной не была твоя бабушка, сейчас это имело б мало значения. Те люди погибли, и их не вернуть. Но если именно так Водяной склонен мстить за недостачу внимания, это имеет к нам прямое отношение… Я ошиблась, вила ясно дала нам понять: их Большак жаждет не массового жертвоприношения. Но мы знаем, что будет, если не отдадим ему долг. - Катя положила на стол листок со статьей "Апокалипсис по-киевски". - Мы только не знаем, что это за долг? Поэтому если ты знаешь хоть что-нибудь…
- Я знаю, - сказала Даша.
- Что?
- Арию Русалки, - объявила Чуб и внезапно запела во весь свой всеохватывающий, почти шаляпинский голос нечто бравурное о несчастной любви, прощании и прощении.
Катя отступила на шаг, глядя на Чуб, как на сумасшедшую букашку, вдруг выскочившую на стол во время серьезных, жизненно важных переговоров о мире и войне. Взгляд Акнир стал испуганным и сомневающимся, Машин - моргающим, честно, но безуспешно пытающимся понять.
- Ария Русалки из оперы "Украинка, или Волшебный замок", - завершила выступление Даша и профессионально раскланялась под так и не прозвучавшие аплодисменты, а напоследок сделала им реверанс.
- Слушайте, - сказала Катя, - у меня есть предложение. Давайте подарим ее Водяному.
- Как ни странно, - ничуть не обиделась певунья, - в кои-то веки ты поняла меня правильно!
* * *
- Вы в курсе, что я, между прочим, Глиэра закончила. У меня музыкальное образование. Можно сказать, что классическое…
- Можно без панегириков в свою честь? - попросила Дображанская.
- Вот еще! - отрезала Даша. - Сам себя не похвалишь, кто похвалит? Ты, что ли? Черта с два… Так вот о чертях и прочей нечистой силе. Первая русская бытовая опера - "Русалка" Даргомыжского - написана по пьесе Пушкина, - известила Землепотрясная с видом учительницы музыки, но не удержалась и тут же вышла из образа: - Сюжет такой. Если тупо… Князь крутит роман с дочкой мельника. Мельник не против, так как получает от князя подарки. Но потом князь, ясное дело, решает жениться на богатой, бросает бедную девушку, а та тут же бросается в реку. Мельник от горя сходит с ума и считает себя вороном, а утопленница становится главной русалкой и через несколько лет топит князя в отместку… Короче, не жалко, сам виноват. Не в этом цимус. А в том, что Пушкин написал свой сюжет под впечатлением от другой, еще более ранней оперы "Леста, или Днепровская русалка". Ее-то вчера я и ходила смотреть… Интересно же! Это самый-пресамый первый спектакль первого в Киеве театра, сыгранный на украинском языке. Но только то была наша местная версия "Днепровской русалки" - "Украинка, или Волшебный замок". Герои те же, а все по-другому… Мельник, как и каждый мельник, - колдун и при надобности превращается в ворона. У его дочери Марички любовь с князем. Папа не против, но не потому, что ему нужны княжьи подарки, а потому, что, как и каждый мельник, он служит Водяному и готовит подарок ему. А тот, как известно, легче всего топит некрещеных купальщиц… Но больше всего любит крещеных девиц-самоубийц, брошенных мужчинами. И еще украинок…
- Почему? - спросила Катя.
- Не знаю. Он так поет в арии: "Ой, як до душі мені гарні україночки". Может, потому, что у украинских русалок после утопленья характер лучше? А ему это важно - они и становятся его законными женами, царицами вод. В общем, мельник-колдун знает, что князь бросит дочь. Тот таки бросает. Колдун тут же отдает ее в жены Водяному. Князь возвращается, раскаивается, но поздно - невеста буль-буль. Он с горя бросается в реку за ней…
- Зачем ты рассказываешь нам это либретто? - нетерпеливо оборвала ее Катя.
- Я же сказала. Это наша версия оперы… Киевская! Местная легенда.
- Очередной художественный вымысел, - сказала Дображанская.
- Но из этого вымысла, - оправдала оперу Чуб, - я и узнала про хрен и полынь. Местные легенды не растут на пустом месте!
- Ну хорошо, я скажу… оно не пустое! - непонятно отчего Акнир надулась, нахохлилась, как голубь, и, отойдя от них, села на стул в дальний угол комнаты. - Но это самая-самая мерзкая сплетня из всех. И уж точно вранье!..
- Что вранье? - поинтересовалась Катерина.
- Что в начале XIX века моя прапрабабушка принесла в жертву Водяному родную сестру. Ее сестра Мария утонула во время наводнения, спасая животных… все остальное неправда.
- Я так и знала, что это правда! - запылала Чуб. - Неужели вы сами не поняли? Еда и дом у Князя Воды уже есть. Что осталось? Семейное счастье. Легенде про Днепровскую русалку уже 200 лет. Именно столько живут русалки. Раз в двести лет Водяной выбирает в жены новую вилу. Он хочет получить от нас в подарок жену. И не просто жену, а дочь колдуна. Не обычную девушку, а потомственную ведьму.
Катерина покачала головой:
- Объявить сейчас ведьмам, что одна из них должна стать женой Водяного, все равно, что объявить по "УТ-1" от имени президента страны, что одна из гражданок Украины должна быть принесена в жертву по языческому обряду. Нас ждет не просто бунт… Хуже.
- Боюсь, все еще хуже, - сказала Акнир. - Он хочет одну из вас.
- Да нет, все намного лучше, - оспорила Чуб. - Он хочет конкретно меня! Я вам уже полчаса намекаю…
- С чего ты взяла это? - осведомилась Дображанская.
- Во-первых, я - украинка. Во-вторых, крещеная. В-третьих, русалки вчера пытались украсть моего любимого. Из-за них он бросил меня прямо на пляже. Значит, я брошенная. В-четвертых, пою. А именно это в опере и привлекло Водяного. Как только дочь мельника пела, он сразу вылезал на берег послушать. Я уж молчу про перловую кашу внутри. Я для него просто пончик с любимой начинкой. Все один к одному!
Даша и впрямь походила на пончик - пухлый, оптимистичный, абсолютно довольный жизнью.
- Не понимаю твоего оптимизма, - нахмурила брови Катя. - Ты что, намерена утопиться?
- Не на совсем же! - беспечно разжевала ей Чуб. - Киевиц невозможно убить. Можно встретиться с Водяным, переговорить. Предложить ему что-то взамен. В конце концов, посмотреть какие условия он предлагает жене. Может, мне тоже понравится…
- Тоже?
- Меньше будешь перебивать меня - больше будешь знать, - скороговоркой отрапортовала Землепотрясная. - Я недорассказала… Когда князь с горя бросился в воду, нашел там русалку и попросил прощения, она не захотела возвращаться к нему. Сказала: там мое сердце рвалось и болело, а тут я чиста и свободна, и повелеваю половиною мира.
- Возможно, ты тоже почувствуешь себя повелительницей, свободной и чистой, - сказала Акнир. - Но утонуть не насовсем не получится. Да, Киевиц невозможно убить. Но они могут покончить с собой. И именно это тебе придется проделать. Снять оберег и самой прыгнуть в воду, отказавшись от жизни и плоти. Только тогда, когда вода отторгнет твое нечистое тело, твоя душа сможет встретить Водяного.
- Отлично, - неуместно обрадовалась Даша. - Достаточно вам привязать меня веревочкой за ногу. А когда мое тело всплывет, Маша оживит его. Она же умеет воскрешать.
- А не такой уж плохой план, - признала Акнир.
- Мне план совершенно не нравится, - мотнула головой Катерина. - Он слишком непродуман. Что, например, ты предложишь Водяному взамен?
- Да хоть концерт по заявкам!
- Это какая-то чушь! - вспылила Дображанская.
- Возможно, и нет, - сказала Акнир. - Она права в главном - легенды не пишутся зря. Помните былину про Садко, которого царь Морской держал в плену, дабы тот развлекал его пением и игрою на гуслях. Говорят, Водяные - большие меломаны и волны любят танцевать под музыку.
- А знаешь, сколько я песен про море знаю? - возбудилась Чуб и завела: - "Море, море, мир бездонный…". Или эту: "Эй, моряк, ты слишком долго плавал, я тебя успела позабыть. Мне теперь морской по нраву Дьявол…". Или: "Мы - морские звезды, осторожно, нас не любить невозможно…". А еще я знаю…