Стражники поступили так, как им велели. Когда–то такая просьба вызвала бы некоторые колебания. Теперь же, когда некоторые пережили неприятные моменты после таких колебаний, они беспрекословно подчинились. Именно такое послушание предпочитал Сен Дансидан.
Когда дверь закрылась, он снова повернулся к Этану Ореку:
- Надеюсь, что это будет стоить моего времени, инженер. Мое терпение исчерпывается.
Маленький человек энергично кивнул, вороша рукой свои темные волосы, когда направился в дальний конец комнаты к длинному столу, заваленному всяким хламом. Заговорщицки улыбаясь, он начал очищать стол от мусора, обнажив длинный черный ящик, разделенный на три секции.
- Я тщательно держал свою работу в секрете от остальных, - быстро объяснил он. - Я боялся, что они смогут ее украсть. Или, что еще хуже, продать ее врагам. Никогда точно не знаешь.
Он закончил очищать стол от всего, кроме ящика, потом снова повернулся к Сену Дансидану:
- На протяжении трех последних лет моя задача состояла в поиске новых и лучших способов преобразования окружающего света в энергию. Цель этого, как я уверен, вы знаете, увеличить тягу судов в боевых условиях, так чтобы они могли гораздо лучше маневрировать, чем противники. Все мои попытки переадаптировать одиночный кристалл потерпели неудачу. Преобразование является функцией структуры кристалла, его формы и размещения в парсионной трубе. Одиночный кристалл имеет ограниченный потенциал для преобразования света в энергию, и мне не удалось найти ничего, чтобы это как–то изменить.
Он кивнул, как бы уверяя себя, что был прав насчет этого.
- Поэтому я отказался от такого подхода и начал экспериментировать с несколькими кристаллами. Видите ли, Премьер-Министр, я рассудил, что если один кристалл производит определенное количество энергии, то два кристалла, работающие вместе, удвоят его. Вопрос, конечно, состоит в том, чтобы найти, как передать окружающий свет от одного кристалла к другому без потери энергии.
Сен Дансидан кивнул, внезапно заинтересовавшись. Он подумал, что понял теперь, почему Этан Орек так старался привести его сюда. Каким–то образом инженер решил дилемму, которая многие годы мучила Федерацию. Он нашел способ увеличить энергию, вырабатываемую диапсоновыми кристаллами, которая используется в воздушных кораблях.
- Поначалу, - продолжал тот, - все мои попытки оказались неудачными. Кристаллы, когда я нашел способ размещать их так, чтобы их грани передавали преобразованную энергию от одного к другому, просто взрывались в трубах. Дополнительная энергия оказалась слишком огромной, чтобы любой из них с ней справился. Поэтому я начал работать по совмещению больше двух кристаллов, стараясь найти различные пути передачи их энергии, чтобы эта передача была не такой прямой и, по возможности, свети ущерб к минимуму.
- Ты добился успеха? - не смог сдержаться Сен Дансидан. Затянувшееся объяснение Этана Орека утомило его. - Ты нашел способ увеличить тягу?
Маленький человек покачал головой и улыбнулся:
- Я обнаружил кое–что еще. Кое–что получше.
Он прошелся до факелов и затушил их один за другим, оставив только те, что горели у двери. Затем он подошел к ящику и поднял откидную крышку, открыв ряд диапсоновых кристаллов различной формы и размеров, которые были вложены в металлические рамки во всех трех секциях ящика. Кристаллы располагались в линию последовательно от меньшего к большему, однако каждый кристалл был загорожен спереди и сзади щитками, аккуратно подогнанными под размер. Узкие стержни, которые пересекали секции ящика, как паутина, соединяли все эти щитки.
Орек отошел в сторону, чтобы Сен Дансидан мог заглянуть внутрь ящика. Премьер-Министр так и сделал, но не смог уяснить, что же он видит.
- Ты привел меня сюда, чтобы я увидел именно это? - резко произнес он.
- Нет, Премьер-Министр, - ответил инженер. - Я привел вас сюда, чтобы вы увидели вот это.
Он указал на дальний конец комнаты, где на стене был закреплен кусок тяжелой металлической брони. Затем он снова указал на ящик, на самую заднюю его часть, где темный брезент укрывал предмет, который Сен Дансидан не заметил.
Этан Орек улыбнулся:
- Смотрите, мой господин.
Он приподнял брезент, открыв диапсоновый кристалл, который выглядел как многогранная пирамида. Сразу же после удаления брезента эта пирамида начала светиться тусклым оранжевым светом.
- Видите? - сказал Орек. - Он начинает собирать окружающий свет. А теперь, смотрите!
Спустя несколько секунд, он пробежался пальцами по пересекающимся стержням и удалил всю сеть щитков.
В тот же миг свет вырвался из кристалла в форме пирамиды и прошел по всем остальным кристаллам в ящике, заставляя их сиять один за другим таким же тусклым оранжевым свечением. Очень быстро, проходя по всей длине ящика от кристалла к кристаллу, свет набирал силу.
Затем, с весьма слышимым выхлопом, свет выстрелил через узкое отверстие в передней части ящика тонким лучом огня, который обрушился на кусок брони в дальнем конце комнаты. Метал вспыхнул снопом искр и пламени, а потом начал таять по мере того, как свет прожег отверстие прямо по центру размером с кулак и ударил в стену, расположенную позади куска брони.
Тотчас Этан Орек нажал на стержень, прикрепленный к рамке, в которой располагался кристалл в форме пирамиды, выводя его из последовательности. остальные кристаллы тут же стали терять свою энергию и их свет начал таять. Инженер подождал несколько мгновений, затем поместил обратно на места соединенные щитки и снова накрыл кристалл в задней части ящика брезентом.
Он повернулся к Сену Дансидану и не смог не заметить выражение шока на лице Премьер-Министра.
- Видите? - нетерпеливо повторил он. - Вы понимаете, что это?
- Оружие, - прошептал Дансидан, все еще не совсем веря тому, чему он был свидетелем. В дальнем конце комнаты кусок металла все еще был раскален и дымился. Пока он смотрел на него, он представил на месте этого куска воздушный корабль свободнорожденных. - Оружие, - повторил он.
Этан Орек приблизился к нему:
- Я больше никому не рассказывал. Только вам, мой господин. Я знал, что вы одобрите мое поведение.
Сен Дансидан быстро кивнул, приходя в себя:
- Отличная работа. Ты получишь награду и признание. - Он посмотрел на инженера. - Сколько таких ящиков у нас есть?
Инженер поморщился:
- Только один, Премьер-Министр. Я не смог создать еще один. Требуется время, чтобы рассчитать соответствующие грани и необходимые углы отражения. Нет двух абсолютно одинаковых кристаллов, поэтому каждый из таких ящиков нужно собирать по отдельности.
Он немного помолчал.
- Однако, одного может быть вполне достаточно, чтобы сделать все, что нужно. Посмотрите. Для питания кристаллов в этом ящике я использовал только свет факелов у двери, слабый и небольшой источник. Представьте, какую энергию вы получите под своим контролем, когда кристаллы подвергнутся воздействию яркого солнечного света. Вы заметили? Свет не прожигает отверстие в передней части ящика. Это потому, что оно сделано из расплавленного стекла, а этот свет не прожигает стекло, как он делает с металлом. Нагревает его, обжигает, но не разрушает. В соответствии с этим мы управляем силой нашего оружия.
Сен Дансидан едва слушал, его мысли рванулись вперед к тому, что означало это открытие, к его обширным возможностям, к уверенности, которую он чувствовал, что одним дерзким ударом сможет изменить весь ход истории. Он тяжело дышал, и ему потребовалось немало усилий, чтобы успокоиться и начать решать свои насущные проблемы.
- Никому об этом не рассказывай, Этан Орек, - начал он давать указания. - Я предоставлю тебе место и материалы и охрану, которая позволит тебе спокойно работать. Если тебе потребуется помощь, ты ее получишь. Ты будешь докладывать о своем прогрессе мне и только мне. Твоих начальников поставят в известность, что тебя назначили работать над проектом персонального характера. Я хочу, чтобы ты построил столько таких орудий, сколько сможешь. Как можно быстрее. Если тебе удастся сделать только одно, тогда сделай одно. Однако было бы желательно, чтобы были и другие орудия, а это еще больше повысит твою репутацию.
Он положил свою руку на узкое плечо инженера.
- Я вижу в тебе величие. Я вижу жизнь в славе и богатстве. Я вижу положение, которое превзойдет все, о чем ты только мог мечтать. Поверь, значимость того, что ты сделал, невозможно переоценить.
Этан Орек залился краской:
- Благодарю вас, Премьер-Министр. Благодарю вас!
Сен Дансидан успокаивающе похлопал его по плечу и вышел из помещения. Ожидавшие его стражники сразу же двинулись вместе с ним. Двоих он оставил у двери мастерской со строгим приказом не позволять никому, кроме себя самого, входить и выходить из нее. Инженера следовало держать под замком. Питаться он должен в своей мастерской. Спать тоже там. Ему разрешалось выходить один раз в день на один час, когда все остальные разойдутся по своим домам, но ни в какое другое время.
Он сидел в своей карете и возвращался к себе домой, когда решил, что не будет сразу убивать Этана Орека. Он сохранит ему жизнь, пока тот не создаст хотя бы несколько этих чудесных орудий. Он сохранит ему жизнь до тех пор, пока армия свободнорожденных не будет разбита и Преккендорран не будет принадлежать Федерации. Вполне должно хватить шести недель.
ГЛАВА 2
Слабый серебристый отсвет зари подкрадывался размытым пятном над восточным горизонтом, когда Шейди а'Ру услышала звонок колокольчика. Она уже проснулась, сидя за рабочим столом в покоях, предназначенных для Ард Рис Совета Друидов, в тех самых покоях, которые когда–то принадлежали Грайанне Омсфорд, а теперь ей. Она проснулась, потому что не могла спать, озабоченная своими постоянно меняющимися планами насчет ордена и обеспокоенная своей неспособностью их осуществить.
Конечно, отсутствие успеха не было таким уж неожиданным. Хотя Ведьма Ильзе была, в основном, весьма непопулярной среди друидов, к самой Шейди относились не намного лучше. Она отдалила от себя почти столько же членов ордена, как и ее предшественница, используя свои исключительные таланты и физическую мощь, чтобы запугивать и угрожать, хотя ей советовали применять более деликатные средства. Теперь ей требовались все ее силы, чтобы убедить своих последователей, что она изменила методы и будет для них понимающим, заботливым руководителем, который, как все они глупо считали, был им необходим.
А между тем, орден слабел. Она заполучила свой пост Верховного Друида благодаря помощи своих союзников, особенно Траунта Роуэна и Пайсона Венса, они оба гораздо лучше подходили на роль дипломатов, нежели она, и вместе неустанно трудились изо всех своих сил, чтобы переманить на свою сторону как можно больше друидов. Однако эффективность Совета Друидов продолжала быть ограниченной, сам он был не более пугающим или впечатляющим, чем в то время, когда во главе находилась Грайанна Омсфорд. По–прежнему относясь к ордену с недоверием и пренебрежением, ни один народ или их правительство не потратили и минуты, чтобы рассмотреть позицию друидов по любым вопросам, касающихся Четырех Земель. Единственным исключением была Федерация - но лишь потому, что в самом начале она сделала Сена Дансидана своим союзником, пообещав ему поддержку ордена добиться благоприятного для Федерации конца войны в Преккендорране. Однако, даже Премьер-Министр в эти дни не имел явных доказательств исполнения ее обещания, глава мощной Федерации вернулся в Аришейг, имея лишь заверение о взаимодействии, после того, как он объявил о своей поддержке ее в качестве действующей Ард Рис.
Конечно же, подобное вполне соответствовало Сену Дансидану. Его история, как лидера Коалиционного Совета, была полна закулисными манипуляциями и отсутствием благоразумия. Как долго он добивался своего положения - не было секретом. Он получил его, потому что соперники таинственным образом погибли, оба в один и тот же день, совпадение слишком очевидное, чтобы его игнорировать. На за прошедшие с тех пор годы, когда он осознал свою цель, он казался менее удовлетворенным. Будучи когда–то весьма публичным человеком, теперь он редко появлялся и лишь тогда, когда этого нельзя было избежать. Она пережила его коварное и снисходительное отношение не один раз. Однако в эти дни он выглядел менее уверенным в себе, менее убедительным, и она подумала, что его тайны начали подрывать его некогда непоколебимую самонадеянность.
Тем не менее, он оставался ценным союзником. Если он решил скрыться в Аришейге, то было неважно сколько это продлится, пока его поддержка была открытой и очевидной для всех. Вопрос состоял лишь в том, чтобы найти способ убедить его примириться с ней.
Сейчас же ее интересовал колокольчик и что он значил. Она встала из–за стола и подошла к окну в алькове, которое выходило на север. На выступе сразу за рамой, она установила платформу и закрепила на ней проволочную клетку для своих почтовых птиц, таких же, какие использовала Грайанна Омсфорд, когда эти покои были ее. Звук колокольчика означал, что та птица, которую она ожидала, наконец–то вернулась.
Она открыла окно и всмотрелась в проволочный каркас. Острая, темная мордочка стрижа смотрела на нее, его гладкие, загнутые назад крылья были сложены по бокам узкого тела, а к правой лапке была привязана крошечная трубка для сообщений. Она просунула в клетку руку и фамильярно погладила птицу, говоря тихим голосом, чтобы ее успокоить. Птицы с ранних пор отпечатывали в своем сознании своих хозяев и никогда не меняли этой верности. Ей пришлось уничтожить всех птиц своей предшественницы, потому что для нее они были бесполезны. Их преданность была легендарной, и как супруги, которые соединяются на всю жизнь, они не принимают нового хозяина.
Через мгновение она сняла трубку с лапки стрижа и поднесла ее к свету. Открыв крышку, она вытащила крошечный клочок бумаги и осторожно развернула его.
Напечатанное знакомым почерком подтвердило то, что она уже несколько дней подозревала:
"ГАЛАФИЛ" УНИЧТОЖЕН. ТЕРЕК МОЛТ И АРЕН ЭЛЕССДИЛ МЕРТВЫ. Я ВЫСЛЕЖИВАЮ МАЛЬЧИШКУ.
Магические воды уже рассказали им об уничтожении "Галафила", и она предполагала, что Терек Молт также погиб, особенно после того, как от него с тех пор не было ни единой весточки. Смерть Арена Элессдила была первой положительной новостью, которую она получила в данном деле. Она была очень рада тому, что один из сильнейших союзников Грайанны Омсфорд больше не стоял на пути.
Я выслеживаю мальчишку.
Она ощутила дрожь возбуждения от этих слов. Афазия Вай по–прежнему охотился на Пендеррина Омсфорда. Мальчишка был обречен. Раз Афазия начал охоту, спасения не было. Это был всего лишь вопрос времени. Она опасалась, что этот ассасин погиб при пожаре, который поглотил "Галафила", и после нескольких дней без вестей, она отправила стрижа на его поиски. Для нее было неважно, каким образом ему удалось выжить, главное, что он был жив.
Она вернулась с этой запиской к своему столу и поднесла ее к пламени свечи. Бумага почернела, свернулась и превратилась в пепел. Она отнесла остатки к окну и выкинула их наружу, наблюдая, как их разносит ветер.
* * *
Афазия Вай.
Она нашла его совершенно случайно, когда он жил, как изгой и отшельник, на окраине Дечтеры, среди теснящихся убогих лачуг, которые опоясывали город. У нее шел последний год службы у Федерации, она была большая, сильная женщина без страха и с огромным честолюбием. Ее знакомство с Афазией Ваем произошло из–за того, что она искала какого–то дезертира, покинувшего армию, человека, которого она достаточно хорошо знала, чтобы испытывать к нему неприязнь и в других обстоятельствах держаться от него подальше. Однако появился слух о его присутствии в жилых кварталах города, и ей было приказано найти его и доставить обратно. В этом деле у нее не было выбора.
Афазия Вай первым нашел его. Будучи уличным ребенком неизвестного происхождения, Афазия вырос как нечто из легенды для тех, кто населял темные закоулки Дечтеры. В самом начале своей жизни он был сильно изуродован, и после такого жестокого обращения этот ущерб его внешности не мог не сказаться на повреждении его психики. Эмоционально и психологически он пребывал в каком–то своем мире, куда лишь немногие проникали, темном, бездушном и пустом от чувств. Если у него и был какой–то кодекс поведения, то Шейди никогда не смогла понять, какой именно. То, что этот кодекс включал убийство, как ритуальное очищение, она узнала, когда отправилась искать того дезертира. То, что его поведение было донкихотством и капризом, стало ясно, когда она обнаружила, что Афазия почувствовал неожиданную связь с ней.
Его влечение к ней могло иметь те же корни, что и подобные истории о сиротах и беспризорниках, изгоях, которые вынуждены собственными силами прокладывать свой путь в этом мире. Возможно, оно было как–то связано с их обоюдным признанием насилия, как образа жизни. Когда она обнаружила, что он сделал с дезертиром, единственной ее реакцией была просьба предоставить ей какую–нибудь часть того человека, чтобы доказать, что он умер. Она не добивалась объяснения обстоятельств. Она ни одобряла, ни осуждала его поступок. И это могло произвести на него впечатление.
Опять же, он мог осознать, что ее привлекло к нему, находя его уродство, как внешнее, так и внутреннее, до странности притягательным, как будто способность пережить такое повреждение являлось доказательством его стойкости, его достоинства. То, что у него был довольно омерзительный вид и вдобавок он имел искривленные, как у паука, конечности, для нее не имело значения. Ни его склонность калечить и потрошить свои жертвы, которая также могла отражать его собственное отсутствие самоуважения. В среде армии Федерации с силой души и тела считались больше, чем с силой характера и внешней привлекательностью. Ежедневно приходилось полагаться на первое, и редко на последнее. Она восхищалась Афазией Ваем за его таланты и вообще не обращала внимание на ту оболочку, в которую эти таланты были завернуты. Убийство было искусством, и этот человек, это странное существо улиц и темноты, возвел его в особую форму.
После этого случая она регулярно посещала его, чтобы поговорить о смерти, убийстве и выживании, и эти их разговоры подтвердили, что они гораздо более похожи, чем могло показаться на первый взгляд. Он говорил короткими предложениями, запинаясь, его голос походил на звук битого стекла и сухих листьев, наполненный оттенками горечи. У него не было времени для слов с большинством людей, однако ему доставляло удовольствие разговаривать с ней. Он этого не говорил, но она смогла это почувствовать. У него не было друзей, не было дома, не было ничего для нормального существования, он прогрызал с окраин цивилизации свой путь, как грызун сквозь мусорную кучу.