Почти удалось, но голова кружиться с неимоверной силой, словно меня запихали в центрифугу, а потом вытащили, и я грузно оседаю на свое ложе. Так, еще разочек. В этот раз делаю все неспешно, опираюсь о стену, и дожидаюсь, когда головокружение отступит. Ура! Я встала! Горячий липкий пот заливает глаза, часто дышу, сердце бешено бьется в груди, и дрожат ноги. Чтобы сделать шаг даже мысли нет.
- Хватит, - голос Леля звучит зло и властно, - Чего ты хочешь этим добиться?
В самом деле, чего я этим добилась? Ну, доказала, что я упрямая, безмозглая ослица. Но признаться, что была не права, не спешу. Почему? А не надо на меня смотреть, как на непослушного ребенка.
- Мы должны идти в Стомгор, - сипло отвечаю я, - должны…
Тут меня повело, и я бы упала, но Лельтасис, проворно вскочив на ноги, успел подхватить.
- Довольна?
- Хм-м, - задумчиво протянула, соображая, что же меня так смущает.
- Ложись в постель.
Я скосила взгляд на ложе из веток и мха. Его куртку, валяющуюся в ногах. Компресс, забытый в водоеме с кристально чистой водой. И напряженно подумала: "Что за?"… Мои глаза, привыкшие к полумраку пещеры, различили, среди небрежно сваленной в кучу одежды, отсутствующие детали как моего, так и эльфийского прикида.
- А почему мы голые? - оторопело вытаращилась я.
Лельтасис не отвел взгляд, и не смутился.
- Я лечил тебя. Мне нужно было тебя раздеть.
Я задумалась, а так ли необходимо раздевать пациентку до трусов?
- А сам?
- Так было надо.
Мои извилины заскрипели под натиском философского изречения эльфа. Причем прозвучало это в его устах так внушительно, что я даже не нашлась, что сказать.
- Ложись.
Его голос заставил меня вздрогнуть, так как мы вновь молчали, упиваясь каждый своими мыслями.
- Э-э, прямо так?
- Да.
- Но, я…
- Тебе нужен отдых. Засыпай, - не обращая внимания на мой лепет, наставлял Лель, и почему-то мне не хотелось с ним спорить, - Я приготовлю настой и мазь. Завтра к вечеру ты будешь здорова.
Он очень бережно опустил меня на постель, укрыл курткой и, выудив уплывший компресс, выжал и положил мне на лоб.
- Спи.
- А ты?
- Я пойду на охоту.
- Голый?
- Тебя это смущает? - улыбнулся эльф, и глаза его вспыхнули.
В полумраке мне мало, что удалось рассмотреть, но на ощупь тело Лельтасиса было крепким, сильным и горячим.
- Ну, это, как бы, не совсем правильно.
- А как правильно?
- Не знаю, - честно призналась я.
- Тогда спи, и не думай об этом.
Интерес-сно, как это он себе представляет! Впрочем, лучше уж эротические сны с участием Леля, чем удушливые кошмары. Глаза слипались. Когда эльф покидал пещеру, я уже спала и не видела, как долго он стоял у входа и смотрел на спящую меня.
* * *
В следующий раз, когда я проснулась, в пещеру просачивались редкие нити света, маня своей теплотой и недоступностью. Мир снова окрасился в радужные цвета. Болезнь отступила, оставив о себе, как напоминание, вкус горькой настойки, которой меня отпаивал Лельтасис.
Осмотрела бок, пощупала рану, и, убедившись, что все не так плохо, потянулась. Как же это приятно быть здоровой!
Нарадовавшись своему выздоровлению, тяжело вздохнула, отмечая, что до сих пор в весьма пикантном наряде. На шее мерцает медальон-переводчик, на правом запястье браслет, ставший по какой-то причине видимым, короткие стрейч-шортики белого цвета… и все. Краем глаза заметила на руке черное движущееся пятно.
- Индир, - тихо позвала я.
Черный дракон стремительно переместился на правое предплечье. Он раздраженно подергивал хвостом, выражая тем свое негодование. Интересно, чем он так недоволен?
- Ты ведь не показывался?
Крылатая ящерица возмущенно фыркнула, и, скользнув под браслет, показала, что все это время пряталась.
- Молодец.
Кончиками пальцев погладила голову дракона, высунувшегося из-под браслета. Он еще раз фыркнул, но ласку принял. Смежив веки от удовольствия, татуированный ящер подергивал крыльями и забавно вытягивал шею.
Чертыхаясь и постанывая, приподнялась, опираясь на одну руку, а второй придерживая повязку. Кучка одежды сиротливо лежала там, где ее и оставили, однако дотянуться, не оголяясь, было почти не возможно.
- Куда собралась?
Резкий окрик отразился эхом, и я в страхе дернулась назад. Боль полоснула бок, выбив дыхание из легких.
- Лельтасис ты мог бы меня не пугать, - утерла я навернувшиеся слезы, - Пожалуйста.
- Ты не ответила на мой вопрос.
Все в мире познается в сравнении. Суровый взгляд эльфа прожог внушительную дыру в моей самоуверенности. Хочу к дракону. Можно прямо сейчас.
- Никуда я не собралась, - насупилась я, смущенно пряча взгляд, - Я хотела одеться.
Эльф, словно не услышав, что я сказала, перебил:
- Нужно сделать перевязку.
Ну, да надо. С этим я не спорю. Вот только… Я расположилась поудобнее, подвернув правую ногу под себя, одной рукой поддерживая равновесие, другой куртку, чтобы ненароком не оголиться.
- Если ты дашь, чем перевязать, я справлюсь и сама.
- Нет.
- Почему? - оторопело воззрилась на эльфа, подтягивая куртку до подбородка.
- Мне нужно осмотреть рану.
- Э-э, Лель, как бы это тебе объяснить…
- Что объяснить?
Я напряженно посмотрела на него, и отметила, что шаровары он все же надел. И то хлеб.
- Я могу справиться и сама. Дай мазь.
- Нет.
- Ну, почему???
- Ты не знаешь, что делать.
Я дар речи потеряла. Это он о чем? Боже помоги мне или я сейчас устрою очередной скандал.
- Лель, давай так, - сдержанно произнесла я, - Я сейчас накину рубашку, потом ты…
- Это неудобно.
- Что неудобно! - чуть не плача воскликнула я, вцепившись в куртку.
- Я перебинтую тебя, потом одену.
- Ни за что!! - мой возмущенный вопль, заставил эльфа отступить.
- Почему? - искреннее непонимание на лице Лельтатиса.
- Потому что!
Разговор двух идиотов. У меня даже лоб испариной покрылся. Блин, Лель, пойми, наконец, что я стесняюсь, и дай мне справиться самой. Но, нет, до него видимо не доходит. Нервно взглотнув, я призналась:
- Мне неудобно.
- Я уже все видел.
Лицо вспыхнуло и мне еще меньше захотелось, что бы эльф занимался моей раной, и уж тем более одевал меня. Что за блажь такая? Я же не беспомощная… Уже не беспомощная.
- Я была больна.
- Ты все еще больна.
- Не…, - грубость, рвущаяся с языка, так и осталась при мне, я глубоко вдохнула - выдохнула, и сдержанно сказала, - Я могу справиться сама.
- Это не обсуждается.
Лель одним стремительным движением очутился возле меня. Вырвал куртку, и, не обращая ни малейшего внимания, на мои возмущенные вопли, занялся перевязкой. От обиды и унижения выступили слезы.
- Лель, пожалуйста. Прекрати! - голос сорвался на визг.
Эльф замер. Встревожено посмотрел мне в лицо и спросил:
- Больно?
- Нет, - четно призналась я.
- Тогда почему ты плачешь?
- Потому, что мне стыдно, - всхлипнула, прикрывая грудь, благо она у меня небольшая.
Лельтасис удрученно вздохнул и предложил:
- Представь себе, что я твой эммер.
- Я даже не знаю, кто это такой.
Эльф нахмурился.
- Не знаешь, кто такой эммер?
- Представления не имею.
Слово то, я уже слышала, когда беседовала с Ваиром, но он не объяснил, кто или что это. Как мне показалось, это что-то вроде телохранителя.
- А кто тебя моет и одевает по утрам?
- Я моюсь и одеваюсь сама, - горделиво вздернув подбородок, сообщила ему, - И готовлю я сама. И убираюсь в квартире… тоже сама.
Эльф удивленно хмыкнул, впрочем, моя болтовня, не сильно отвлекала его от дела.
- Так не годиться, - буркнул себе под нос Лельтасис.
- Чем ты опять не доволен? - насупилась я.
- У молодой незамужней женщины должен быть эммер.
- Зачем?
- Ну, это же элементарно, - отвлекся Лель, и нахмурился, когда после его высказывания я начала хихикать, - Умывать, одевать, готовить пищу, если решишь остаться в гостях, защищать. Молодая женщина, тем более титулованная, должна иметь эммера!
- Лель, я иномирянка.
- Это не имеет значения.
Что, вот так и не имеет? Не понял он меня, что ли?
- Лель, еще раз, - как можно доходчивее попыталась разъяснить ему, - Я не из этого мира - это раз. У нас так не принято - это два. И у меня нет титула, ни там, ни здесь - это три.
Лель задумался. Он уже успел не только перевязать, но и, - о господи - одеть меня. Судя по тому, что я и ахнуть не успела, как была уже полностью экипирована, то опыта у эльфа в подобном деле более чем достаточно. Если быть откровенной, то он первый мужчина в моей жизни, которому понадобилось на это не больше тридцати секунд.
- У меня шесть сестер, - заметив мое вытянувшееся от удивления лицо, пояснил эльф.
- А! - словно понимая, кивнула ему.
- Младших, - уточнил Лель, - две еще совсем малютки.
- А-а! - уже с большим энтузиазмом, закивала я.
Лицо Лельтасиса озарила нежная улыбка, когда он вспомнил о своих сестрах, но тут, же помрачнел, спросив:
- Ты предполагаешь, что титул Ма'Арийи перейдет не к тебе?
- Я в этом почти уверена.
- А если…, - эльф машинально поглаживал меня по плечам, вызывая странное даже для меня ощущение родства. Словно мы уже тысячу лет знакомы.
Или же начал воспринимать меня как одну из своих сестер. Эта мысль немного успокоила. Я даже стала меньше смущаться. Если посмотреть на нашу ситуацию с его точки зрения, то с оравой девочек в семье, чего только не насмотришься, и, если надо, то с легкостью отгородишься от пошлых мыслей. Но мне все равно неловко. Мы едва знакомы, а он уже знает обо мне больше, чем следовало бы.
"А дракон?" - ехидно вспомнило о себе, мое язвительное Я, - "Он тоже много чего видел." Ой, ну да ладно, он же ящерица! "Да-а-а! Обязательно скажи ему это при встрече, - зло зашипело на меня Я, - Пусть порадуется, что наконец-то до тебя дошло". "Ну, зачем же так", - расстроилась я, понимая, что от самокритики меня никто не спасет. "А, как? Ты вообще серьезно думаешь, что тебе что-нибудь перепадет?" Нет, конечно. Но я и не думала об этом. "Если бы не думала, то и не смущалась бы". Это навряд ли. "Ладно, согласна, воспитание у нас хорошее, и ничего лишнего мы себе никогда не позволяли. Но, думаешь, то ты явно не в том направлении. И Ласснир, не ящерица, как бы ты себя не уговаривала, лицемерка". Боже, неужели это так меня волнует? "Более чем". Все хватит. Нашла время думать об этом. Нам бы добраться до Стомгора. И…
Наверное, я слишком напряженно и долго молчала, что эльфу пришлось окликать меня.
- Что?
- Я спросил, ты даже не попытаешься отстоять титул?
- Нет.
- Почему?
- Я не хочу никакого титула. Я домой хочу.
- Зачем?
- Лель, ты издеваешься надо мной?
- Нет, - саркастическая улыбка коснулась его губ, - Не понимаю, зачем тебе возвращаться в мир, где тебе придется все делать самой?
Я закашлялась, скрывая смех. Н-да, вопрос интересный.
* * *
Пообедали мы какой-то зубастенькой зверушкой, аналогов которой у нас на земле я не встречала. И не по причине моей необразованности в этой области, наоборот еще в школе биология и зоология были моими любимыми предметами. Я даже мечтала, что когда вырасту, стану биологом, и открою какой-нибудь совершенно новый вид. К сожалению, или к радости, не срослось. На государственных экзаменах я получила не самые высокие оценки, как по любимой биологии, так и по химии - предметам которые нужно было сдавать в тот ВУЗ. Так, что мечта осталась мечтой, а интерес остался.
Рассматривая тушку, убитого эльфом, существа, я задумалась, чем подобное чудо может питаться. Размером с пекинеса. Тело короткое, но поджарое, покрыто жесткой кучерявой шерстью рыжевато-бурого оттенка. Лапы крепкие с длинными пальцами, на кончиках каждого мягкая подушечка. Морда приплюснутая, нижняя челюсть сильно выпирает вперед, выставляя напоказ кривенькие клыки. Нос сильно вздернут, от чего, кажется, что существо хочет чихнуть. Глазные яблоки вогнуты, без зрачков. У этого создания даже хвоста толком не было, какой-то обрубок, хотя это и не важно.
- Лель, - выбравшись из пещеры, крикнула эльфу, который вскарабкавшись на самое высокое дерево, что-то высматривал вдалеке.
- Да, - отозвался Лельтасис, не торопясь покидать насиженное место.
- А что это за зверь, которого ты убил?
- Швошка. Это если по-простому. Маги ее называют гатейзией обыкновенной. Есть еще гатейнзия ядовитая, но она селится ближе к болотистой местности. Она и крупнее, и цвет у нее зеленовато-бурый. И ядовитая, конечно.
Я обернулась к тушке, и, положив руку на сердце, выразилась кратко и патечино:
- Вот, значит ты какая - швошка.
- Ты уже слышала о ней, - слух эльфа очень чувствительный, это я уже не раз отмечала, но все еще никак не привыкну.
- Да, Ласснир, как то упомянул одну поговорку, - немного приврала я, - В ней фигурировала швошка. Что-то там про ее шкуру.
- Еще не поймал, а уже думаешь, как с нее шкуру снимать будешь?
- Да-да. Именно так. Я тогда не совсем поняла, что он имел ввиду.
Лель устал разговаривать со мной, балансируя на упругой ветке, ухватился за ствол, начал стремительный спуск, от чего мое сердце на мгновение замерло, но эльф проворной белкой скользил по практически гладкой поверхности, не задерживаясь, ни на секунду и скоро стоял напротив, стряхивая со штанов налипшие струпья коры.
- Все просто, человеческому глазу не уследить за передвижением швошки. Слишком юркая. Но если удается поймать - шкура швошки столь прочная, что тушку можно разделать только лезвием из уфарра.
Я очередной раз покосилась на выпотрошенную тушку и заинтересованно изогнула бровь:
- И у тебя, по-видимому, оно есть.
Эльф сделал театральный пас рукой, и, между его средним и указательным пальцами, засверкала изящная металлическая звездочка.
- Сюрикен? - уставилась я смертоносный кусочек уфарра.
Пришло время эльфу изогнуть светлую бровь.
- Метательное оружие различной формы, но чаще звезды, ножей, игл, - пояснила я.
- Ларш, - поправил Лельтасис.
- Ларш?
- Это исконно эльфийское оружие.
Любуясь блеском смертоносной звездочки, я ехидно подумала: "Если Светлые эльфы - ниньзя. То темные - кто?" Но вместо интересующего вопроса скорчила рожицу и непринужденно улыбнулась:
- Просить, посмотреть поближе, не стану. С одним видом оружия из этого металла я уже имела неудовольствие столкнуться. С меня хватит.
- Я и не собирался тебе его давать, - сощурился Лель.
- Ну, конечно, - закатила я глаза.
Но эльф не отреагировал на мой язвительный тон. Лельтасис обогнул меня и направился к небольшому костерку, где готовилась еще одна тушка швошки, а ее шкурка аккуратным рулончиком лежала рядом на камнях, перетянутая жилами самого животного.
- А зачем нам ее шкура? - поинтересовалась я, как собака, нарезая круги на половице, чтобы сесть без неприятных ощущений в боку.
Не получилось. Но я и не ожидала, что все так сразу заживет.
- Мы разделены и в бегах. В лесу я еще могу добыть нам пищу, но в городе нам понадобятся наличные. Шкура швошки ценится очень высоко, хватит и на гостиницу и…
Лельтасис окинул меня пристальным оценивающим взглядом, посмотрел на свои шаровары и закончил:
- И одежду. В таком виде нас к князю не пропустят.
- А разве мы не собирались пойти все вместе?
- Собирались, - согласился эльф, снимая зажаренную тушку и упаковывая в крупные листья, на случай если нам снова не удастся сделать привал и придется идти без остановки до самого Стомгора
Не хотелось бы, но видимо Лельтасис что-то заметил, когда восседал на верхушке дерева, и теперь спешно гасил костер.
- Тогда в чем дело?
- Поверь моему чутью, этому не суждено случиться.
Лель наломал густых веток, сбегал за какой-то пахучей кашицей, тщательно маскируя вход в пещерку. Меня он пока не трогал, позволяя собраться с силами.
- Почему? - уловив момент, когда Лель задумался, вспоминая, не забыл ли он чего-нибудь, спросила я.
- Нам просто не дадут этого сделать, - ответил эльф, помогая подняться на ноги.
- Хорошо, - легко смирилась я, совершенно трезво оценивая ситуацию, - тогда, что прикажешь делать?
- Идти к князю.
- А как же остальные?
- Справятся, - махнул рукой эльф.
И мы, не оглядываясь, поспешили к реке. Лес редел, солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны деревьев, ластились, как котятки, теплыми лапками касаясь щек. Мы близко. День пути и мы в Стомгоре. Улыбка сама собой расплывалась по лицу. Еще чуть-чуть и мы на месте.
Глава 3
Говорила мне мама, не радуйся раньше времени, и она была права. На следующий же день, выбравшись из леса, мы натолкнулись на группу низкорослых крепышей с явно бандитскими физиономиями, дожидавшихся переправы через реку. Наше появление стало для них сюрпризом, да и мы не запрыгали от счастья.
Я пикнуть не успела, как была оглушена чем-то похожим на сгусток сиреневого тумана. Больно не было, просто в глазах вдруг потемнело, и я потеряла сознание.
Лель яростно сражался до тех пор, пока и его не оглушили, но более грубым способом, и не связали по рукам и ногам. Об этом я узнала, когда пришла в себя, со связанными руками за спиной и кляпом во рту. Эльф лежал рядом, лицо с левой стороны залито кровью, верхняя губа рассечена, одежда местами разорвана, местами разрезана, самый длинный разрез на внешней стороне правого бедра пропитался кровью.
Сколько мы были без сознания, не знаю, но когда открыла глаза, уже стемнело. Шестерка карликов развела костер, нанизала на вертел тушу животного, размером с упитанного хряка, и расселась вокруг огонька, громко обсуждая, нашу дальнейшую судьбу. Медальон переводил сносно, тем не менее, жаргон карликов оказался труден для восприятия, и из всего сказанного я поняла не так много, но и этого хватило, чтобы волосы на голове зашевелились. Во-первых, нас хотят продать на невольничьем рынке, но если за полукровку - эльфа, (интересно, почему полукровку?) еще можно выручить кругленькую сумму, то за хлипкого паренька много не дадут. (Вот ведь…опять меня за мальчика приняли) Во-вторых, они попытались снять браслет, пока я была без сознания, но не преуспели. В-третьих, распознав в браслете магию подчинения, один из них, по ходу маг, блокировал связь, но, как я поняла, это явление временное - заклятье нужно обновлять. Из чего сделала один, но весьма неутешительный вывод: мы вляпались!
Воспользовавшись отсутствием внимания со стороны карликов, я выплюнула кляп, размяла челюсть и, не скрывая тревогу в голосе, шепотом, поинтересовалась:
- Ты как?
- Жить буду, - морщась от боли, ответил Лель.
Я подергала руками, но ничего не добилась, карлики затянули веревку на совесть.
- Что будем делать?
- Пока не знаю.
- Кто они?
- Гнорики.