Пустошь... Место, где странные существа и обрывки древних заклинаний блуждают в нескончаемом хороводе, подстерегая неосторожных путников. Где ветер играет песком на улицах заброшенных городов, а к небу возносят свои шпили храмы забытых богов. Именно туда, спасаясь от преследования, вынужден бежать молодой ученик мага Рико. Борьба за выживание начинается.
Содержание:
-
Глава 1. 1
Глава 2. 4
Глава 3. 7
Глава 4. 10
Глава 5. 14
Глава 7. 20
Глава 8. 23
Глава 9. 26
Глава 10. 29
Глава 11. 32
Глава 12. 36
Глава 13. 39
Глава 14. 42
Глава 15. 46
Глава 16. 49
Глава 1.
– Собственно говоря, сегодня я окончательно решил, что такой раздолбай в качестве ученика мне больше не требуется, – веско произнес развалившийся в кресле лысый старикашка. Еще раз смерил меня взглядом с головы до ног, скривил неодобрительную гримасу и потянулся за бокалом вина.
Мне же оставалось лишь почтительно стоять и, фигурально выражаясь, обтекать. Так как за последние десять минут учитель потратил львиную долю своего богатого словарного запаса с одной-единственной целью – донести до меня всю ничтожность моей личности и всю бесперспективность ее, личности, дальнейшего существования.
Досталось слабым успехам в области оперирования магической энергией, невразумительным результатам во время практических занятий, не осталась забыта легкая неряшливость в повседневной жизни… Учитель даже намекнул, что новые языки – и те даются мне хуже, чем могли бы. Хотя я до сегодняшнего утра наивно считал, что как раз в изучении древней письменности продвигаюсь лучше всего.
На все эти мелкие придирки, оправданные и не очень, терялись и меркли на фоне итоговых слов. Меня просто-напросто выставляли из уже привычной жизни, наполненной ощущением тайны и, чего уж греха таить, избранности. Прощайте, древние свитки и легкий серебристый туман магии. Здравствуй, прилавок в таверне отца и насмешки над неудавшимся чародеем.
Наверное, мысль о грядущих переменах и заставила меня включить голову. Не знаю, как обстоят дела в остальной Пустоши, но в Хрустальном оба городских мага считали себя настолько выше остальных жителей, что пользовались заслуженной нелюбовью всех подряд от мала до велика. Само собой, в лицо им никто ничего подобного не говорил, да и не скажет никогда – из опасения за целостность своей шкуры. Но вот бывший ученик мага – это совсем другое дело. Никто не упустит возможности поиздеваться над тем, кто почти взлетел в неведомую высь, но не удержался и шлепнулся обратно. Народец у нас в городе тот еще. Жалостью и состраданием никто особо не блещет.
Да и вообще, возвращаться к жизни сына трактирщика мне хотелось мало. Таскать посетителям пиво, чинить поломанную ими мебель, иногда получать по физиономии от упившихся в хлам… Для последнего, впрочем, существует наш вышибала, Хоральд, но здесь раз на раз, как говорится, не приходится.
Проблема заключалась в том, что учитель славился на весь город своим упрямством и, если сказал, что учеником мне не быть, то от своего слова уже не отступится ни при каких обстоятельствах.
– Возможно, вам, юноша, требуется особое приглашение для того, чтобы собрать свои пожитки и покинуть мой дом раз и навсегда? – недвусмысленно поинтересовался маг, рассматривая недопитый бокал вина.
Проклятье… В голову не приходило ни одной причины, по которой меня стоило бы не выгонять из башни. Переводить древние тексты маг и сам может, кормить живность в маленьком зверинце – на это есть Айвен, старший ученик… Что я должен делать такого, что не могут другие, чтобы остаться здесь? Уходить просто так, молча и безропотно, теряя всякую надежду на лучшую жизнь в будущем, мне не хотелось. Совсем не хотелось…
Ответ пришел в тот момент, когда мой бывший учитель, похоже, окончательно потерял терпение.
Я не могу делать что-то особенное, но я могу делать все подряд, облегчая жизнь старикашке. Да, быть слугой у мага – это совсем не то, что быть учеником. Но все же оставляет хоть какие-то надежды на будущее. Осталось только убедить его в том, что идея стоящая. Благо, язык у меня подвешен, вроде, неплохо…
– Учитель… – маг в кресле брезгливо сморщился, но ничего не сказал. – Учитель, позвольте сказать несколько слов! Я не пытаюсь выпросить прощение, но, вы сами понимаете, мне бы очень не хотелось покидать это место. Поэтому я хочу предложить вам себя в качестве личного помощника, ответственного за все ваши повседневные дела и освобождающего бесценное время для вас и Айвена! Вспомните, сколько времени у вас занимают мелкие домашние хлопоты. А я могу избавить вас от них.
Наступила напряженная тишина.
– Кхм… Специально, что ли, речь заготовил? – наконец пробормотал старик, с задумчивым интересом изучая потолок. Затем несколько томительных минут рассматривал попеременно то меня, то свой бокал, очевидно, взвешивая все плюсы и минусы моего предложения. Я затаил дыхание, ожидая ответа. Маг был упрямым, это факт. Но его практичность вполне могла встать на второе место в ряду личных качеств. Он просто обязан согласиться…
Наконец, он все же с видимой неохотой остановил взгляд на мне.
– И что ты хочешь взамен?
Правильно, если бескорыстные, основанные только на магической клятве, отношения ученика и учителя заканчиваются и переходят в обыкновенные деловые, то не грех и обговорить условия. Главное, слишком сильно не радоваться.
– Прошу позволения читать книги из вашей библиотеки и присутствовать на занятиях с Айвеном, если это не будет мешать моей работе! – выпалил я единым духом.
– А еду и одежду сам добывать где-то будешь? – ехидно поинтересовался бывший учитель. Посмотрел на мою немного растерянную физиономию и неожиданно весело хмыкнул. – Ладно, это не проблема. Признаюсь, ты меня малость удивил своими запросами. Неужели в тебе внезапно проснулась жажда к знаниям? Или же просто неохота возвращаться в те трущобы, из которых ты таким чудом вылез?
Проклятый старикашка, как обычно, весьма точно угадал мои мотивы, так что оставалось только смотреть на него честными глазами и изображать неугасимую тягу к учебе. Что, на фоне его недавней речи, выглядело достаточно комично.
Маг, тем временем, отрешившись от меня, опять рассматривал потолок и шевелил губами, что-то обдумывая.
– Ладно… – прервал он свои мысли. – Может, это действительно принесет пользу. Если не нам обоим, то хотя бы мне. И работник в башне, действительно, не помешает. Слушай внимательно, Рико, и не говори, что не слышал. Раз уж ты останешься в моем жилище, то разрывать клятву я не буду. Я тебе, конечно, верю, но с ней как-то надежнее. Так что технически ты так и останешься моим учеником.
В принципе, логично и ожидаемо. Ученическая клятва, заклинание, которое каким-то чудом пережило последнюю войну и последующие полтора столетия упадка магии, обеспечивала замечательную верность ученика своему учителю. От рабства очень и очень далеко, но вот чем-то навредить наставнику ученик не мог в принципе. Точнее, мог, если ему было не жалко самого себя. Клятва каким-то хитрым образом впитывалась в энергетическую структуру тела, обеспечивая этому самому телу проблемы, сопоставимые с величиной проступка. Украл монетку у учителя – получи головную боль. Рассказал кому-то секрет – расплачивайся внезапно появившимися хроническими заболеваниями. Попытался учителя убить – привет, остановка сердца.
Причем в обратную сторону это никак не работало, за исключением того, что при каждом непорядочном поступке наставника структура клятвы или Клятвы, как ее иногда торжественно обзывали маги, истончалась и разрушалась, давая в конце концов полную свободу ученику. Ну и еще в ней был приятный бонус – защита от гипноза и ментального воздействия. В древности были весьма неглупые волшебники, которые совсем не собирались терять учеников из-за чьих-то подковерных игр.
Так что при мне останется эта самая защита, пусть она и не особо кому-то нужна в наше время, а взамен я, как и прежде, не смогу ничего украсть из башни. Впрочем, не сильно-то и хотелось.
– Одежда и еда, понятно, за мой счет, как и раньше – продолжал маг тем временем. – Пожалуй, если ты будешь хорошо справляться, то я буду выдавать тебе по золотому в месяц. Не будешь – не получишь золотого, а потом и вылетишь отсюда, уже окончательно.
Я усердно кивнул. Золотой – это совсем даже неплохо. В принципе, при желании на него можно даже прожить тот самый месяц. Если покупать только хлеб и воду.
– С этого дня уборка полностью на тебе. Когда и как ты ее будешь делать – не моя забота. Хочешь – спи до обеда, а потом занимайся ей, хочешь – делай рано утром, а потом приходи на уроки вместе с Айвеном, хочешь – ночью не спи. Но чистота чтобы была.
Это пунктик – любит учитель чистоту. Правда, в этом отношении он не совсем повернутый, так что ничего страшного. Мы с Айвеном и так убирались здесь по очереди, теперь просто придется делать это одному.
– Зверьки, понятно, теперь тоже на тебе, – продолжал перечислять маг. – Покупки на рынке, походы с поручениями…
Здесь он немного задумался, очевидно, не представляя, чем еще можно занять нежданного помощника. Ничего не придумал и махнул рукой:
– Дальше будет видно. А теперь, юный отрок, порадуй своего нанимателя и принимайся за сегодняшнюю уборку, пожалуй. И почистить клетку с ящерицей не забудь!
Именно таким образом мое ученичество плавно перешло в службу великому магу Ольду Кровавому. Прозвище, конечно, звучное, а на непосвященных так и вообще действующее как ушат холодной воды. Но на деле магию старик практиковал достаточно безобидную, хоть и связанную с всевозможным использованием своей и чужой крови в различных артефактах.
Скажу просто – самый стабильный источник дохода у мага заключался в долгосрочном контракте с городским советом, согласно которому Ольд в промышленных масштабах изготавливал артефакты для уничтожения грызунов. В город этих вредителей пробиралось немереное количество, а провизия, особенно зерно, в нашей пустынной и каменистой местности ценилась слишком дорого, чтобы позволять ее безнаказанно жрать кому ни попадя. Вот и садился каждую неделю маг за работу. Сцеживал у себя прямо из пальца полстакана крови, затем выливал его в зачарованное блюдо, покрытое коряво нацарапанными рунами, давал там отстояться пару часов, а затем принимался капать этой кровью на подготовленные нами с Айвеном хлебные катышки. Один шарик – одна капля крови. В итоге получался здоровенный котелок одноразовых артефактов, которые менялись в городской ратуше на несколько золотых монет. Затем их разбрасывали в местах, требующих наибольшей защиты от вредителей, а дальше все было просто – крыса или пустынный прыгун хватали хлебный шарик, получали дозу яда от давным-давно отравленной крови старого мага, а затем ловили еще и несовместимые с жизнью повреждения от микровзрыва, когда заклинание определяло прикосновение чужого живого существа и воспламеняло частичку крови, пропитавшей хлеб.
Вот такая вот страшная кровавая магия. Понятно, что Ольду было доступно и много чего другого – недаром же старик возился с ней чуть ли не полвека. Один его посох чего стоит… Но в обыденной жизни оказались нужны хлебные катышки. Ну, еще личные защитные артефакты, которые приходилось делать долго и нудно, вдобавок, стоившие для клиентов очень и очень дорого – из-за чего и не пользующиеся особым спросом.
Прямо сейчас мне, кстати, было поручено отнести очередную корзинку с хлебными шариками в ратушу, чем я и занимался, топая по пыльным улицам города и периодически отплевываясь, когда очередной порыв ветра бросал в лицо песчинки. Город наш старый… очень старый, один из немногих на полуострове, сумевших пережить войну. Именно поэтому столь дико и звучит сейчас его название – Хрустальный. Лет двести назад здесь варили хрусталь для окрестных государств, а сам город сверкал и переливался в лучах солнца всеми цветами радуги – хрустальные украшения были везде и повсюду. Увы, за последние полтора столетия мастерские исчезли, хрусталь на домах повывелся, а сам город превратился в обычное, засыпанное пылью незаметно подкравшейся пустыни, захолустье.
И всего-то ценности в нем – небольшой оазис, обеспечивающий водой нас и многочисленные караваны, шастающие туда-сюда по остаткам древнего тракта, да две башни магов, наполненные несметными сокровищами и артефактами… ну, это по мнению тех, кто внутри не бывал.
А основным занятием жителей является обслуживание тех самых караванов. Мой вот отец давным-давно устроил трактир совсем недалеко от городских ворот и с тех пор особого горя не знает. Правда и прибылей неземных тоже – конкуренция огромная.
Тем же, кто устроиться подобным образом не сумел, остается либо работать на благо города за смешные деньги, либо перебиваться какими-то другими случайными заработками, либо же отправляться в глубины Пустоши в надежде найти там артефакт времен последней войны и обогатиться. Вот только счастливчиков в последнее время что-то не видать, а возвращаются из пустыни искатели сокровищ все реже и реже. Поблизости местность давным-давно исследована вдоль и поперек, за исключением пользующихся недоброй славой развалин южнее города, а чем дальше в Пустошь – тем опаснее. Нет, существуют, конечно, давно сложившиеся и более-менее успешно действующие команды охотников за древностями, но их не так уж и много.
На моей памяти, правда, причем не так уж давно, был случай, когда довольные охотники, вернувшись в город, сразу же бросились к нашей башне и, после яростного торга, продали магу увесистую древнюю книгу, найденную где-то в дальних развалинах. Фолиант этот с тех пор бережно хранится на подставке, окруженный какими-то символами, чашками с кровью и прочими магическими атрибутами – учитель всячески восстанавливает ветхую реликвию, борясь с желанием открыть ее и приступить к изучению. Не хочется ему, чтобы истрепанные временем страницы внезапно начали рассыпаться в руках.
За всеми этими раздумьями я и не заметил, как потихоньку добрался до ратуши. Зевающий охранник, знающий меня чуть ли не с самого детства, не стал ничего спрашивать, просто махнул приветственно рукой и продолжил с удрученным видом рассматривать окрестности. Я ему даже посочувствовал – город у нас не самый благопристойный, хватает всякого люда, но недовольство советом в последнее время никто не выказывал и охранять ратушу было не от кого. Сиди весь день, смотри на пыльную площадь с пересохшим неизвестно когда фонтаном и иногда ради разнообразия чихай от попавшего в нос песка – вот и все занятия.
Внутри моему появлению тоже никто не удивился – привыкли уже. Помощник главы совета, со скучающим видом сидевший за массивным столом, кивнул, не говоря ни слова вытащил откуда-то из-под стола позвякивающий мешочек, отдал мне и принял взамен корзину с хлебными шариками. Вот и все, очередное поручение, считай, выполнено.
Обратно я шел заметно медленнее. Сказывалось нежелание снова возвращаться в башню, в последнее время ассоциировавшуюся у меня с непрерывным водоворотом хозяйственных дел. Пол подмети, лабораторию проветри, клетку с зубастой и агрессивной ящерицей помой… Та еще скотина, кстати, так и норовит цапнуть за руку, а гадит как табун коней.
Вроде и не сложно все, что поручает мне маг, но когда это продолжается изо дня в день – взвыть охота. И месяца еще не прошло с момента изменения моего статуса в башне, а времена полноценного ученичества уже вспоминались с гложущей душу ностальгией. Ольд явно вошел во вкус и теперь на мою голову свалилась вся черная работа по хозяйству. Плюс беготня по поручениям, которых становилось все больше. Что-то изучать времени практически не было, хотя маг полностью выполнял взятые на себя обязательства и я всегда мог свободно слушать то, чему он учит Айвена, равно как и просиживать штаны в библиотеке, разбираясь с книгами. Проблема была в постоянной накапливающейся усталости – все чаще и чаще я предпочитал просто отдохнуть от дневной беготни, а не изучать какие-то там методики управления энергией.
Единственное, что мне до сих пор давалось легко и приятно – это изучение иностранных языков. Так что теперь я с позволения старого мага частенько забирал к себе в комнату какую-нибудь книгу, привезенную с другого конца света и разбирался в хитросплетениях иностранной грамматики до тех пор, пока глаза сами собой не закрывались. Этакий задел на будущее – что бы ни случилось с моей работой у Ольда, куда бы ни занесла меня жизнь, умение переводчика, думаю, позволит заработать на кусок хлеба.
Я даже приобрел в городе толстую тетрадь и потихоньку записывал туда свои заметки по древнеимперскому и древнесаккскому языкам, систематизируя накопившиеся знания. Учитель не возражал и даже посматривал с одобрением. Но и эта работа потихоньку замирала, не выдерживая гнета повседневной усталости.
В итоге, всего через несколько недель после того, как я напросился на должность слуги, мной уже овладело страстное желание удрать из проклятой башни, куда глаза глядят. Останавливало лишь то, что я решительно не понимал, чем же буду заниматься, когда ее покину. Огромного спроса на переводчиков и еле-еле научившихся видеть энергетические потоки учеников мага в городе почему-то не было, в трактире работать не хотелось, а на то, чтобы примкнуть к каравану, который идет в более интересные места, откровенно не было денег. В то, что кто-то меня возьмет в дорогу бесплатно, не сильно верилось.
Да и получить новые знания все же хотелось. За два года, проведенные в учениках старого мага, я освоил одновременно очень много и очень мало. Очень много – для рядового жителя нашего города. Никто у нас не читает на древних языках, очень мало кто разбирается в истории и географии мира и уж точно всего считанные единицы что-то понимают в магической теории. Здесь я, без сомнения, молодец. Но вот в плане волшебства… После того, как я попал в ученики, полтора года ушло только на то, чтобы научиться видеть и чувствовать энергетические потоки. Это, как сообщил учитель, вполне нормально. А вот дальше начались мучения.
Полторы сотни лет разрухи и деградации не прошли даром. И методики обучения юных волшебников за это время явно потеряли в эффективности. Особенно с учетом того, что современные маги, за редким исключением, научить могли только обращению с той стихией, в которой поднаторели сами. Остальное – темный лес, что для самого мага, что, соответственно, для его учеников. Скажем, просить Ольда вызвать дождь или молнию – бесполезно, не сумеет. Зато живущий на другом конце города Гаррус Нездешний без проблем справится с той самой молнией. Дождь, правда, не вызовет.