Когтистая рука Аташа в мою сторону… Крик Эвгуста… Спина Грэма перед моим лицом… Нечто красное обволакивает мое тело…
Боль разрывает грудь – боли больше нет.
Мое сердце остановилось…
Глава 3. Демонова бессонница
Школа ордена Воды,
24 – 25-й день пришествия Эвгуста Проклятого
Четырнадцатый магистр ордена Воды страдала бессонницей. Лежа на прохладных шелковых простынях, она сознательно расслабляла мышцы, очищала голову от тревожных мыслей, считала быстрокрылых пегасов – и не могла уснуть.
Стоило в изнеможении закрыть глаза, как возникали образы погибших людей – и сон куда-то пропадал. Сжимая виски, магесса стонала от боли, ее душа скулила от вины. Забыться не помогали ни травы, ни усилия воли. Хранители предлагали свою помощь, но Сиелла слишком горда, чтобы сознаться в своем бессилии.
Верховный маг Братства проигнорировал предупреждение ренегата – и погибли люди.
Двадцать три дня назад, закончив разбираться со стаей горгоров, маги вернулись каждый в свою школу, как и привыкли, с помощью телепортов. Не успели они отдохнуть после славной битвы с горгорами, как поступили сообщения о нападениях нечисти. Два поселения оказались уничтожены за одну ночь.
Один из пострадавших хуторов находился на территории ордена Воды. Отмахнувшись от протестов Мариона, Сиелла сама возглавила команду зачистки.
Жители погибли. Смерть настигла их в кроватях и была мучительной, о чем говорили искаженные агонией лица.
Кровь и разбросанные куски плоти сразу подсказали магам, кто посетил одинокий хуторок. Сердцеедки охотились семьями, и ареалом их местообитания обычно считались трущобы крупных городов. Несмотря на название, в сердцеедках не было ни капли романтики, а получили они его из-за своих гурманских пристрастий. Чуть больше обычных крыс, они неслышно подбирались к спящим жертвам и перегрызали горло. Разрывая мощными когтями живот, первым делом пожирали сердце. После чего выедали остальные теплые внутренности.
Магам повезло, о тварях им сообщили вовремя. Сердцеедки – ночные хищники, которые не передвигаются днем. Магам оставалось их обнаружить и уничтожить, переходя из дома в дом.
Окруженная пятью искрящимися шаровыми молниями магистр ордена Воды вместе с Марионом переходили от одного дома к другому. Работали маги попарно – сердцеедки не особо умны, но запросто нападали со спины. Так зачищая последствия пиршества сердцеедок, Сиелла и Марион дошли до последнего для их пары дома.
Испепелив сердцеедок в кухне и кладовке, магесса хотела пройти в спальню, откуда доносился в особенности удушливый запах крови. Марион преградил ей дорогу и стал настойчиво уверять, что помещение осмотрено. Оттолкнув хранителя в сторону, магесса решительно прошла в комнату.
Она видела много смертей. Ей приходилось убывать самой. Но то, что предстало перед ее глазами, заставило желудок извергнуть содержимое.
Обломки деревянной колыбели залиты кровью и покрыты кусочками недоеденной плоти. От грудного ребенка остался скелет…
Выбравшись на свежий воздух, Сиелла присела на землю. Злость копилась в ней, не находя выхода. Она знала, кого винить в гибели этих несчастных. Если бы Альберт прислушался к словам черного мага… Но он просто отмахнулся от его предостережения. Если бы он сразу проверил реакцию Грани на перемещения… Но голову Верховного занимали другие проблемы. Если бы…
Было столько этих "если бы", что Сиелла в изнеможении потерла слезящиеся глаза. Тогда она сказала Мариону, что с удовольствием дала бы Альберту по роже за его непростительную беспечность и самоуверенность. Пускай последовал бы вызов на дуэль, но она отвела бы душу.
А потом пришло понимание, что в случившемся виноват не только Альберт. Но и она сама. Если бы кто-то из магистров или хранителей настоял на проверки слов Эвгуста… Но всем хотелось быстрее попасть домой.
Застонав, Сиелла спрятала голову под подушкой. Демонская бессонница! Через пару часов обитатели школы проснутся и приступят с новыми силами к повседневным обязанностям. Одна она чувствовала себя вареным овощем и не готова принимать важные решения.
Повздыхав, магистр решила, что сегодня она не откажется от помощи.
***
Школьный сад пронизан солнечными лучами. Совсем не по-осеннему тепло, и Сиелла ступала по извилистой тропинке, довольно щуря глаза. До обеда Марион вел индивидуальные занятия с двумя истинными "дикарями".
Первые признаки силы проявлялись в семь лет, отчего обучение начинали именно с такого возраста. Дети, принятые позже, тяжелее усваивали знания, а их сила, ничем не сдерживаемая, неуправляема. Неудивительно, что их прозвали "дикарями". Чтобы догнать свою возрастную группу, им приходилось прилагать максимум усилий.
Но истинными "дикарями" считали тех, кого родители добровольно не отдавали в школу. В соответствии с законом Антара-Микаэль, такое своеволие строго каралось – маг должен учиться контролировать Силу. Неважно, где он получит свои здания: в школах Братства, при храме одного из семи богов или от частного учителя. Однако если в роду три мага гибли на благо ордена, родственники решали судьбу одаренных, пока им не исполнялось шестнадцать лет. Тогда дети сами избирали свою участь: учиться управлять своим Даром или остаться под сдерживающими Силу печатями до самой смерти.
Впервые за годы магистерства Сиеллы орден получил таких сложных учеников. Братья-близнецы воспитывались магессой, которая потеряла сыновей и мужа в последней войне с многоликими. Старуха приложила все силы, чтобы отбить у внуков тягу к магии. Не получилось. И теперь Марион в ускоренном режиме вталкивал в юные головы общеизвестные знания о магии, магах и орденах.
Подойдя к беседке, густо увитой отцветшими розами, Сиелла, прежде чем вызвать Мариона с помощью кристалла связи, прислушалась к раздающимся внутри голосам.
– Прежде чем приступить к новой теме, проверим, как вы усвоили предыдущую. Я задаю вопрос – вы отвечаете быстро, не задумываясь. Договорились? – хорошо поставленный голос Мариона звучал напряженно. Похоже, детишки вывели его из себя. – Вопрос тебе, Гай. Перечисли ордены и назови имена магистров. Быстро!
– Предтеча магов Антар создал четыре ордена-школы. На сегодняшний день магистр ордена Воды – Сиелла Иллиан, магистр ордена Земли – Альберт Географ, Огня – Вариор Эспинс и Воздуха – Петер Воронов.
– Он ошибся, учитель! Можно я его исправлю? – довольный голосок Корвина стал для Сиеллы неожиданностью. Обычно, в качестве наказания ученика отправляли в помощь библиотекарю, а сегодня Марион почему-то держал его рядом с собой. – Географ – прозвище магистра, а фамилия его, как и моя, Элевтийский. Мы с ним оба сироты и земляки. Вот так-то!
Сиелла поморщилась – радость ее ученика по поводу какого-либо сходства с ее недругом раздражала и, пожалуй, даже оскорбляла. Магесса достала кристалл вызова из-под плаща и сжала в кулаке, вызывая Мариона из беседки. Она позвала бы его мысленно, если бы не поднятые хранителем ментальные щиты.
– Я дам тебе слово, Корвин, но чуть позже. Дон, почему верхушку Братства, Магистрат, называют еще Дюжиной? Кто такие хранители? В чем заключаются их главные обязанности?
– Во главе ордена, кроме магистра, стоят два хранителя. По три руководящих мага в каждом из четырех орденов – двенадцать, то есть дюжина. Хранители помогают магистру нести бремя власти, поддерживают, дают советы и оберегают артефакты своего ордена. Все.
– Они также избирают Верховного мага Дюжины на четыре года, – снова отозвался Корвин.
– Хорошо, Дон, а теперь дай обозначение магической ауры. Расскажи так, как понял ты, – Марион проигнорировал вмешательство Корвина, следовательно, его гнев вызвал именно он.
– Магическая аура – то, чем отличается маг от обычного человека. Существует семь типов. Аура уровня красного луча говорит о том, что магу доступны бытовые заклинания и легкие боевые. Среди магов уровня оранжевого луча много мастеров стихий, управляющих силами природы. Желтый уровень, очень редкий, дает возможность видеть скрытое, это аура чародеев ищущих детей, одаренных магией. "Зеленые" маги наделены особенно сильными способностями к целительству. "Голубые" и "синие" – стражи Грани, боевики. Ну, а уровень фиолетового луча – творцы новых заклятий, артефактов, самые сильные маги. Из них выбирают хранителей и магистров.
– Очень хорошо, Дон. Ответ приемлемый, но слишком категоричный. С твоих слов можно решить, что маги поделены на касты, что не есть достоверно. Да, магистр или хранитель – завсегда "фиолетовый", но вот целитель, артефактор и воин может иметь любую другую ауру. Грубо говоря, аура – как емкость, которую наполняет сила. Чем она глубже, тем сильнее, выносливее маг, тем сложнее и более затратные заклинания он может творить. Вам понятно?
– Ага, понятно, что приятней быть бездонным колодцем, чем глиняной чашкой, – хихикнул Корвин и вкрадчиво спросил: – А радужные маги? Вы не будете о них рассказывать, учитель? Ведь Антар и Микаэль были именно такими магами?
– Легенды и мифы мы рассмотрим чуть позже. Раз ты не можешь сдержаться, Корвин, я даю возможность внести свою лепту в занятие. Расскажи товарищам, как ты попал в школу. Твой пример докажет им: даже несвоевременное обучение приносит свои плоды.
Высокий, худощавый маг вышел из беседки. Его пронзительные темно-карие глаза и угольно-черные брови, на удивление, гармонировали с контрастным серебристо-пепельным цветом волос. Оглядевшись и увидев Сиеллу, Марион широко улыбнулся:
– Доброго утра, Си. Хорошая сегодня погода, правда?
– И тебе доброго и светлого, Марион. Прости, что отрываю от урока, – магесса приняла протянутую руку, и они отошли чуть дальше и начали тихий разговор.
Звонкий голос Корвина позволял следить за нитью его рассказа.
– В общем, как ни обидно звучит, я тоже "дикарь". Раньше, когда меня так называли, я сильно расстраивался, сейчас мне почти все равно…
– Вижу, что и эту ночь ты провела без сна, – посочувствовал Марион.
– Наведешь на меня "Утопию"? Убедилась, что сама уснуть не могу. Стоит закрыть глаза – и передо мной снова та разбитая колыбелька.
– …Когда мне исполнилось шесть лет, мои родители умерли от лихорадки Мульхема. Никто из родичей не захотел брать на себя обузу – и я очутился на улице. Мне повезло сразу попасться на глаза одному из братства нищих. После обучения меня пристроили к делу – я начал попрошайничать…
Марион успокаивающе погладил магессу по плечу:
– Ты не виновата, никто не виноват. Не забывай, спасти всех не могут даже боги.
Сиелла встряхнула гривой синих волос и сердито возразила:
– Боги могут, но не хотят. А мы хотим, но не можем. Но в том, что сталось с теми людьми, виноват Альберт. И все знают, но молчат!
– …Не прошло и года, как я пошел на повышение, став уличным вором. Два с половиной года я без особых приключений оттачивал свое мастерство и уже успел свыкнуться с уличной жизнью. И вдруг случилось непредвиденное…
– Ты не права, Си. Кто мог знать, что проклятый колдун не соврал?
Было видно, что магистр не согласна, но вместо этого сказала другое:
– А теперь послушай Корвина. Сейчас будет самое интересное.
– До сих пор не могу поверить, что мальчишка открылся тебе. Обидно, я бился за его доверие неделями.
– … Наступил праздник Радужных шаров, день, когда "серые плащи" (так мы называли магов) проверяют детей горожан на магическую одаренность. Пока собранные на площади детишки ловят белые шары, их предки и прочие любопытные ротозеи ловят ворон. И совсем не следят за своими карманами. Поэтому я с легкостью им их облегчал. И вдруг вытащил из сумы какой-то толстой тетки белоснежный шар. Не взирая на запрет, она хотела прихватить с собой "подарочек" с магического праздника. Я чуть копыта не отбросил от страха, когда шар вдруг ярко вспыхнул синим и засветился ровным белым светом. От неожиданности зашвырнул его тетке под ноги и дал деру, – Корвин сделал эффектную паузу.
– Ну и? Поймали тебя? – не выдержал один из близнецов.
– Нет, куда им до меня? – юный рассказчик негромко хихикнул. – Пришлось много дней прятаться в катакомбах. Наверх поднимался ночью, да и то на пару часов, чтобы достать еды. На пятую ночь, когда вернулся в свою нору, застал там высокого мужика в сером плаще мага. Бросив хавчик ему под ноги, попытался сбежать. Не получилось – зловредный чароплет вдруг оказался передо мной, отрезав единственный путь к спасению.
Когда Корвин снова замолчала, не выдержал второй брат:
– А дальше что? Что из тебя клещами тянуть придется?
Тяжелый вздох рассказчика – нет, не те слушатели пошли, не ценят драматические приемы.
– Ну, чародей предложил поговорить. Мне пришлось согласиться, тем более он пообещал меня накормить от пуза. "Серый плащ", назвавшийся Ронарком, поведал о моей одаренности и принадлежности к ордену Воды. Пока я обгладывал косточки запеченного в меду гуся, он повествовал о школе и веселых буднях учеников. О счастливом будущем, которое может у меня быть, если я пойду в школу. И лишь прикончив, – с этого момента голос Корвина стал мечтательно-задумчивым, – кольцо кровяной колбасы, большое блюдо пирожков и кувшин сметаны, я сообщил, что согласен. И, поверьте, не жалею. Ронарк не солгал – моя жизнь стала лучше. Я один из любимых учеников магистра…
– Да ладно, хорош привирать, магистр не жалует хулиганов, – усомнился один из близнецов.
– Я никогда не вру о том, что касается магистра, – гордо заявил Корвин. – Она, как и Ронарк, подарила мне новую жизнь.
Сиелла с Марионом переглянулись и не сдержали улыбок. Слышать такое от недавнего ужаса учителей – верх блаженства!
– Думаю, можно оставить их одних, – одними губами произнес маг. – Они увлечены Корвином, а тот свежими слушателями.
Неторопливо они шли по осеннему саду. В воздухе витал запах спелых яблок и меда. Еще пахло сухой травой и прогретой солнцем землей. Полное увядание сказалось пока лишь на цветах. Деревья, поддерживаемые магией мастера Воды, еще держались. Ханна принадлежала к тем мастерам, которые настаивают на своем праве оказывать помощь природе и не боятся изменять живую материю. Сиелла смотрела на опыты своего мастера сквозь пальцы, и орден собирал урожаи два-три раза за сезон.
Тихо переговариваясь, маги дошли до маленького, но щедрого на рыбу озера. Сиелла сбросила обувь и зашла по колено в теплую воду. Марион присел на покатый песчаный берег. Они так увлеклись спором, что не заметили мастера Воды, стоящую на коленях в зарослях лозы.
– Ты думал над планом Альберта?
Марион, не отрывая взгляда от обнаженных до середины бедра ног Сиеллы, пожал плечами:
– А что тут думать? Если отшельник не предложит другого выхода, замысел Географа вполне приемлем.
– Вы, мужчины, ради достижения цели редко думаете о том, какую цену придется платить.
– Ошибаешься, Си. Мне не безразлична участь детей, я переживаю за них, так же как и ты. Но если станет вопрос – падение Восточных врат или опасный ритуал, – я соглашусь рискнуть. В конце концов, мы все маги, и дерзость – часть нашей натуры.
Магистр вышла из воды, Марион помог ей выбраться на берег.
– Почти убедил, осталось найти третьего "дикаря" фиолетового уровня.
Маги продолжили свой путь. Ханна, невольно подслушавшая разговор, вышла из высоких зарослей лозы и, задумчиво покусывая кончик выгоревшей толстой косы, долго смотрела им вслед.
***
Сиелла босиком шла по бескрайней луговине, сиреневой от сотен тысяч колокольчиков. От цветов исходил дивный аромат, с совершенством которого не сравнятся ни одни духи. Над головой магессы раскинулся бездонный, индигового цвета, как ее глаза и волосы, небосвод. Золотые лучи солнца пронизывали чистое небо.
Сиелла брела в высокой траве и чувствовала, как теплая земля тянет, впитывает в себя печаль, боль и сомнения. Страх отступал, разум заполняло спокойствие. Легче становилось с каждым вздохом…
И вдруг все резко изменилось. Подул ветер. Сиелла удивленно подняла голову – по небу бежали темные грозовые тучи.
Холодно. Воздух замерзал у самих губ, превращаясь в изморозь на коже. Кристаллики инея тонко звенели, осыпаясь с уст.
Босые ноги защипал мороз. Магесса опустил глаза вниз. Трава стремительно чернела и покрывалась белесым налетом…
Разрывая призрачную паутину исцеляющей "Утопии", наброшенную на нее Марионом, магистр проснулась. Укутанная в одеяло, она несказанно замерзла в своей теплой спальне.
Дыхание, вырываясь изо рта, замерзало как в лютый мороз. Все еще под действием заклятия Мариона, магесса недоуменно огляделась. В приглушенном свете светляка спальня казалась такой же, как и всегда. Но Си уже все поняла.
Медленно сползла с высокого ложа. Обувь остались у изножья кровати – поступь должна быть тихой.
Дверь без скрипа открылась, выпуская ее в полумрак холла. Запах крови. Всюду запах свежей крови…
Магистр кошкой кралась в сторону хлюпающего звука. В сторону зала совещаний. Близко. Еще немного, о боги, дайте еще пару мгновений побыть незамеченной!
Липкая кровь под голой ступней. Рвущаяся плоть. Тихое рычание. Демон. Серокожий, мускулистый, покрытый защитными шипами низший демон.
Учуяв человека, демон оторвался от истерзанной жертвы. В дверях стояла новая добыча – хрупкая девушка в белой ночной сорочке. В ее синих глазах плескалась боль. И это демону понравилось.
Оставив потерявшую привлекательность жертву, демон напрягся перед прыжком. Прыжком, который собьет с ног новую, еще живую добычу.
Синеволосая вскинула руки – в ладонях заплескались сгустки голубого пламени. Демон прыгнул – магесса бросила пламя навстречу. На лету демон покрылся льдисто-сизой чешуей. Морда вытянулась, тело удлинилось, превращаясь в змеиное с двумя хвостами.
Синеволосая упала на пол и откатилась от живого снаряда. Змей забил хвостами, стремясь зацепить юркого человечка. Шаровые молнии, кружась, тщетно бились о плоть демона и таяли без следа.
Острый кончик-жало одного из хвостов пробил девушке предплечье. Заклинание "Серебристой плети" с шипеньем рассекло жало – демон тут же отрастил себе новое. Град из заостренных кристаллов льда посыпался на змея, высекая из чешуи искры и не причиняя особого вреда.
Одним из хвостов демон зацепил магессу, подбив под колени. Сиелла упала, перекатилась – и оказалась в кольце-объятии. Змей обвивал, опутывал ее новыми кольцами, пока весь не обернулся вокруг ее тела. Сплетенные, они замерли. Желтые глаза, переполненные злорадством и жаждой, встретились с синими.
Объятия стали крепче, демон медленно, растягивая удовольствие, сжимал кольца. Хрустнули кости. Сиелла застонала, с кончиков ее пальцев сорвались тонкие молнии. Демон вздрогнул точно от щекотки.
Змеиная голова отклонилась чуть назад и ринулась (понеслась), ускоряясь, вперед. Клыки разорвали податливую плоть между шеей и плечом. Сиелла заорала и потеряла сознание…
Жгучий язык вылизывал ей лицо. Магесса открыла глаза. Демон вернулся к своему первому обличию и удерживал ее всеми четырьмя лапами, крыльями и хвостом. Он не убил ее сразу – похоже, забава только началась.
Демон лакал кровь магессы, пытаясь добраться до ее памяти, ее души. Сиелла равнодушно закрыла глаза и распахнула дверь, закрывающую ее сознание от внешнего мира. И выпустила темные эмоции, отброшенные воспоминания, страхи, обиды, десятками лет копившиеся в душе.
Демон жадно пил без разбора, стараясь быстрее добраться до самого вкусного.