Маг говорил и говорил, в полной мере проявив красноречие оратора. Внимательно вслушиваясь в его предложение, я осознала, что почему-то не боюсь его. Черный плащ и ритуальная маска некроманта – такая нелепость! Разве можно бояться то, что вызывает усмешку?
Уход мага не принес облегчения. Мне нужно время, чтобы все обдумать и придти в себя. То, что предложил маг пугающе и вместе с тем заманчиво. Можно и дальше играть роль принцессы, выйти замуж за его ставленника и вскоре стать соправительницей.
Да кому я верю?! Проклятому богами колдуну! Тому, кто тысячу лет назад поднял восстание против богов, обучивших его магии. Когда он найдет настоящую Мариэллу, надобность во мне отпадет, и он от меня избавится. Сейчас я – его козырная карта в игре за трон. Но ведь и козыри сбрасывают ради победы.
Целитель разрешил фрейлинам посетить меня. Их счастливый щебет слегка развеял мрачные мысли. Все-таки хорошо, что колдун не разрешил им ухаживать за мной. Если бы они видели мой неустойчивый облик, вся симпатия сошла бы на нет.
Я – одна из немногих многоликих, уцелевших на территории Северной империи во время последних массовых гонений. Остальные или убиты, или высланы в Вискур. Нас боялись и ненавидели, что однажды и послужило причиной войны, а потом и тайной жестокой охоты. Ах, конечно же, ведь мы крадем чужую внешность! Как отвратительно! Как страшно! Но разве люди лучше хэмеллов? Они уничтожают все, чего не понимают или боятся.
И я не знаю, кем мне, полукровке, хочется быть – человеком или хэмеллом. Ни те не другие не вызывают патриотических чувств и расовой гордости…
– Ваше Высочество! Ваше Высочество, что с вами? – голос Лилианы вернул к действительности. – Мы понимаем, принцесса, вы страдаете по другу, каким был Грэм. Но не стоит так убиваться! Не для того он отдал свою жизнь!
Нет, я довольно-таки бессердечна! Мой телохранитель пожертвовал собой, а я, нормально не помолившись за него богам, думаю о своих проблемах.
Кира задумчиво накрутила рыжий локон на палец и тихо произнесла:
– Мне кажется, Грэм не хотел бы, чтобы вы грустили. Ведь у сатурийцев совсем другие взгляды на жизнь и смерть. Живи сейчас и не заглядывай за край – эти слова он мне сказал, когда умер мой муж. Молодой вдове нелегко находиться при дворе – все эти разряженные коршуны быстро слетелись на мое горе. Если бы ни Грэм, меня утопили бы в грязи.
Я смотрела на Киру – и не верила. Морщинка между ее бровей говорила о крайней степени огорчения, но в глазах не только печаль.
– Ты его любила? Я даже подумать не могла! Он ведь сатуриец… был сатурийцем. Всегда такой холодный, чопорный…
– Даже у них есть чувства, – веско заметила Далия и слегка покраснела. – Они скрывают их глубоко в душе.
Лилиана, как и я, недоуменно смотрела на девушек.
– Что и ты тоже?!
Далия кивнула и спрятала лицо в ладонях:
– Как и Кира, я нуждалась в защите, вы знаете, как относится ко мне дядя. Сначала дружба, а потом – нечто большее.
Девушка вдруг заплакала – и Кира крепко ее обняла.
– Вы все знали? – поразилась Лилиана. – И совсем не ревновали друг к другу?!
– А почему мы должны ревновать? – резко спросила Кира и презрительно сузила глаза. – Как можно собственнически относиться к сатурийцу? Ведь он никогда не будет твоим? И у Далии, и у меня нет шансов. Не забывай, невестой сатурийца может стать лишь светловолосая девушка, не обладающая магическим Даром.
Да, это так. Столетия назад бог Войны благословил общину воинов, назначив своими земными слугами, при этом дав свод законов. Главный запрет – брать в жены магичку. Ходят леденящие душу истории, что бог жестоко мстит нарушителям, не щадя ни родителей, ни детей, появившихся от неугодного союза. Чистота крови во всей своей абсурдности. Но благодаря все той же кровной чистоте, сатурийцы видят сквозь иллюзии, не поддаются внушению и ментальной магии. Им не страшны ни твари, владеющие силой подчинения, ни пожиратели душ, которые, очаровав жертву, выхолащивают ее разум, память и эмоции – все, что делает человека личностью. Вот почему сатурийцы идут впереди магов и охотников на нечисть, когда продвигается Грань. Ну а почему сатурийцы женятся на светловолосых? Да просто бог Войны испытывает слабость к этой масти. Вот так и возник полис Сатур, населенный тысячами блондинов и блондинок.
– Но как Грэм… мм-м-м… мог быть с вами обеими? – глаза Лилианы сверкали любопытством.
– Он сатуриец! – улыбнулась Кира и подмигнула, объясняя: – Сатурийцы – самая выносливая раса Межграничья. Для тех, кто не понял, скажу прямо: выносливы они не только как воины.
Даа-а-а, смерть открывает столько секретов: мой телохранитель – очень любвеобильный мужчина, а фрейлины – обыкновенные развратницы. Ох, прости, Грэм, за эту иронию. Если бы я могла все вернуть назад, то призналась бы, как ты мне дорог. Да прибудут с тобой боги, Грэм…
В день моего пробуждения мне разрешили принять еще одного посетителя.
Тристан влетел в комнату как порывистый осенний ветер и принес с собой свежесть дождя и запах мокрой листвы.
– Девочка моя, ты жива! – маг и не пытался скрыть свою радость. – Чудо, что ты жива! О, боги, как я рад!
Придворный маг бесцеремонно уселся на край кровати, схватил мою руку и крепко сжал.
– Счастлив видеть тебя живой и невредимой!
Последний раз его таким довольным я видела в день, когда сумела сотворить заклинание, которое вообще-то мне не по силам.
– Мы все испугались, когда камиец напал на тебя…
– Это был камиец? Один из демонов полиса Камия? – перебила я мага. Интересно, что-то новенькое. – Я думала, высший демон одной из стихий. Почему он на меня напал? И, главное, назвал Микаэль?
Тристан нахмурился:
– Прости, все время забываю, что тебе не довелось учиться в школе магии, и ты с трудом различаешь виды демонов.
Хм, я тоже постоянно забываю, чего лишена из-за своего родства с хэмеллами. И вообще, чего Тристан ко мне прицепился? Можно подумать, мне доведется когда-либо общаться с демонами.
– Как ты знаешь из легенды, камийцы – дети богини Любви и огненного демона. Слуга Эвгуста – тот же высший демон. Его трудно отличить от человека. Как и низшие, он может пить энергию и через кровь, и через эмоции. Но он также может поглощать ауры и души, что свойственно одним высшим демонам.
Что-то сумбурно все учитель объяснил. Или это я еще не пришла в себя? Ладно, ясно одно: демон голодным не останется в любом случае. Главное, о чем следует помнить: камийцы могут свести с ума, точно приворотное зелье. Если не ошибаюсь, в древних легендах таких существ называли инкубами и суккубами.
– Не знаю, как Эвгусту удалось подчинить себе камийца, – продолжил Тристан. – Но события в Белом зале показали, что контроль его слаб. И мне трудно верить слову Эвгуста, что его слуга не начнет охоту на дурочек-фрейлин, жаждущих любовных приключений. А почему он набросился на тебя, черномаг не знает и сам.
– Ты вот так просто называешь проклятого колдуна Эвгустом? – я недовольно прищурилась. Ладони учителя сильнее сжали мою руку.
– Ведь ты ничего не знаешь, правда? Он тебе не сказал?
– Что не сказал? О чем ты? – мое непонимание позволило Тристану расслабиться и немного улыбнуться.
– Он спас тебя. Не целители, а он. Понимаешь, важность подобного поступка?
О да, понимаю. Магический кодекс учитель заставил вызубрить еще шесть лет назад. И пятое правило таково: "Магу-недругу твоему, спасшему жизнь твою, отплати тем же или исполни сокровенное". Вот так-то, если маг намеренно спасает от смерти своего противника, тот должен вернуть долг жизни или исполнить любую просьбу. Если спасенный поднимает руку на спасителя, его карают боги, отбирая магический Дар. Для магов страшнее участи нет, поэтому ни один не нарушил закон.
– Эвгуст знает, что я двойник Мариэллы. Знает, что среди моих предков имелись хэмеллы.
– Да, он мне сказал, когда пришел выпытывать место убежища настоящей принцессы, – учитель равнодушно пожал плечами. – Я ничем не могу помочь. Где принцесса, знает ее отец, а пытать императора Эвгуст не будет. Кстати, Его Величество приказал продолжать играть роль его дочери. Он снова продлил соглашение и теперь на неопределенное время.
Я вздохнула. Ждать целых шесть лет дня свободы – и узнать, что увязла еще сильней. М-да, такого и врагу не пожелаешь.
– Как все запутанно, Тристан, и страшно. Послы принесли клятвы, что требования захватчика правомерны. Теперь, если император попытается свергнуть сорегента, все государства Межграничья объявят ему войну.
Маг встал и спокойно произнес:
– Ты не должна бояться, что империя захлебнется в крови. Это не твои заботы. Что тебе делать дальше, обсудим завтра. А сейчас отдыхай – ты еще очень слаба.
Маг покинул мои покои – и запах осени исчез вместе с ним. Сразу после его ухода на меня навалилась слабость, и я не заметила, как уснула.
***
Дождь мерно стучится в окно. Комната погружена во мрак, и только далеко в углу тлеет слабый камень-светляк. Я дышу глубоко, как и полагается спящей. Даже сердце бьется ровно.
Я знаю, что кто-то таится во мраке. Кто-то стоит рядом с моей постелью. И сжимает в руке нож.
Дыхание размеренно, а тело напряжено в готовности отразить удар. Осторожно шарю под подушкой в изголовье. Если мне посчастливится, спрятанный кинжал все еще там. Пусто.
Шорох примявшегося ворса на ковре. Стройная фигурка выступила из тени, на миг оказавшись на освещенном участке комнаты, и склонилась надо мной. Быстрый перехват запястья руки с ножом, движение ногой – и ночной посетитель перелетает через кровать. Глухой стук о стену и тихое постанывание.
– Ох, принцесса! Зачем вы так! Я не собиралась причинять вам зло.
– Лилиана?! Почему ты здесь? – бросившись к фрейлине, я все еще настороже и готова отразить нападение.
По моему приказу свет в комнате стал ярче. Девушка, приложенная о стену, терла помятые бока и даже не смотрела в сторону выпавшего ножа.
– Ну, вы и зверь, Ваше Высочество! Уроки Грэма не прошли даром.
– Будь добра, расскажи, что ты делаешь в моих покоях?
Лилиана перестала стонать и, хныкая, обхватила мои колени:
– Ваше Высочество, простите, умоляю! Простите! Не знаю, как я согласилась, демон попутал! Пощадите, Ваше Высочество, умоляю!
– Довольно, успокойся! Объясни, что происходит.
Рыдая и цепко держась за мои ноги, фрейлина поведала романтическую сказочку. Якобы магистр ордена Земли, очарованный моей персоной, уговорил Лилитану срезать прядь волос его "любимой". Не знаю, зачем Альберту мои волосы, но уж точно не на долгую память. Существует столько жутких заклятий на волосах, самое безобидное из которых – краткосрочное любовное наваждение. И против него нет контрзаклятий, поэтому несчастного запирают под замком и не выпускают пару дней. Иначе сожаления до конца жизни обеспечены.
Отругав фрейлину, я прогнала ее из спальни и легла спать. Сон не шел, мысли о странном поступке Альберта заставляли ворочаться. Что за игру затеял маг? Что ему нужно? Подкуп Лилианы – серьезный проступок, за такое Верховный рискует поссориться с императором и Тристаном. Конечно, если я расскажу им о ночном инциденте. А я буду молчать и постараюсь сделать магистра своим должником.
"А ты не так проста, как кажешься. Странно, что я не замечал на протяжении шести лет. Хорошая игра, сапфироглазая".
Голос, прозвучавший в моей голове, точно не внутренний. Когда слышишь голоса – это телепатия или душевная болезнь. Голос принадлежал умершему телохранителю. Только он величал меня сапфироглазой, чтобы не называть чужим именем. Значит… Я сошла с ума!
"Нет, пока не сошла. Успокойся, Эва. Это, действительно, я".
"Грэм?! Что ты делаешь в моей голове?! Мне сказали, что ты погиб, закрыв собой!"
"Да, умер. Но, кажется, не полностью. А что я делаю в твоей голове? Я здесь живу. Вернее существую".
"Если это точно ты, убирайся прочь, Грэм! Моя голова для одной меня!"
"Я бы с радостью, Эва, но не могу. Я пытался, честно. Что-то меня держит в твоем теле. Я хочу уйти. Неужели ты считаешь, мне нравиться находиться в твоей прелестной, но ветреной головке?"
"Откуда мне знать, что это ты, Грэм? Я могла сойти с ума после удара камийца. Или же, пока валялась без сознания, какой-то телепат сломал мою защиту и теперь вовсю развлекается. Чем докажешь?"
"Спроси меня о чем-нибудь, Эва".
"Не думаю, что ответ поможет узнать правду. Ты просто прочтешь его в моей голове. О, Судьба! За что мне все это?! Чем я прогневила богов?"
"Прекрати причитать. Я думаю".
"А почему я не слышу твои мысли? Ты можешь рыться в моей голове, а я нет! Где справедливость?!"
"О чем ты, девчонка? Определись, что тебя больше раздражает: мое присутствие или то, что моя память для тебя закрыта?! Можешь быть спокойна – не все твои мысли мне доступны, лишь четко сформированные. Если бы я мог слышать твой поток сознания, то давно сошел с ума!"
"Ну, ты и хам, Грэм! Каким был при жизни, такой и после смерти".
"Принимаю, как комплимент. Я, кстати, придумал, как доказать тебе, что я – настоящий я, а не демоническая сущность или твоя расщепленная личность".
"Как?"
"Иди в мою комнату. Я покажу тайник. Его я делал сам, ни один живой человек во дворце не знает, где он. Давай торопись, на рассвете смена караула".
"А почему я не могу воспользоваться тайной дверью?"
"На ней магические охранки, хочешь поколебать магический фон? Зачем, если есть более простой вариант?"
Собрав волосы в пучок и накинув халат, я осторожно выскользнула в полумрак коридора. Два стражника дружно сопели под пение дождевых капель.
Они всегда под утро дремали. Такая халатность в порядке вещей, ведь мой личный телохранитель спал рядом с моими покоями. Теперь это может стоить мне жизни.
В комнате Грэма никаких изменений пока не произошло. Убеждена, император скоро найдет другого сатурийца беречь тело любимой "дочери". И новый телохранитель займет место Грэма.
Тайник, до смешного ненадежный, находился под кроватью. Под мысленные шуточки Грэма я, прихватив камень-светляк, заползла в пыль и стал искать нужную мраморную плитку. Не знаю, как ее открывал Грэм, а мне пришлось приложить толику Силы, чтобы поднять тяжеленную штуковину.
"Стой! Сначала опусти вниз какой-либо предмет".
"Какой? Раньше предупреждать надо. У меня ничего нет!"
"Развяжи пояс и медленно опусти в тайник. Сделала? А теперь вынь его и повтори снова".
Маленькие металлические стрелки пробили ткань и в первый, и во второй раз. Вот тебе и ненадежный тайник!
"Стрелы отравлены? И яд наверняка быстрого действия?"
"А ты как думаешь?"
В тайнике я увидела арсенал своего телохранителя: два коротких меча, арбалет с колчаном стрел, парочку гаррот, коллекцию ножей – метательных и для ближнего боя. Здесь нашелся и широкий кожаный пояс, который Грэм надевал, когда мы покидали дворец. Я знала, что в нем он хранил сюрикэны – метательные лезвия.
"Мм-м-м, значит, ты правда в моей голове. Теперь научишь меня бросать свои звездочки?"
"Не трогай чужое! Кому сказал, убрала руки! И вообще, сколько раз повторять, не звездочки, а сюрикэны. Звездочки на небе, поняла?"
Голос в моей голове сердит. Как говорится, бешеного ламчериона не перевоспитает и наездник.
– Что вы делаете, принцесса? – хриплый голос заставил содрогнуться – я, дернувшись, больно стукнулась головой о днище кровати.
"Вылезай скорее, пока тебя не вытащили за ноги, – ехидно посоветовал Грэм, – Эвгуст на такое способен".
Чувствуя себя идиоткой, пятясь, выползла из-под кровати. Отряхнулась от пыли и виновато произнесла, не глядя на фигуру в темном балахоне:
– Я шпильку потеряла.
– Понятно, что вы не ради развлечения забрались под кровать, вкрадчиво произнес проклятый маг. – Что вы делаете здесь? Вам полагается быть в свое постельке и видеть радужные сны.
"Скажи, что испытываешь чувство вины за мою смерть. Пришла поплакаться…"
"Заткнись! Я сама знаю, что говорить!"
– Мне не спалось, я думала о телохранителе. Не могу поверить, что его нет. Вот, пришла убедиться.
– Хорошо, ответ принимается. В последний раз вы покидаете свои покои без сопровождения. Если подобное повторится, ждите наказания. Вам ясно?
– Да. Следующего раза не будет.
Маг развернулся к выходу.
– Идем, я проведу тебя. И заодно поговорю с охраной.
"Колдун такой заботливый… поздравляю! Тебя уже провожают, так и до полноценного ухаживания недалеко".
"Как ты мне надоел, Грэм! Я устала от твоего ехидства. Он заботлив, пока во мне нуждается".
"Не скромничай, Эва, никто не может устоять перед хэмеллом. Только, думаю, стоит взглянуть на него без маски. Под ней или урод, или красавец, избегающий толп поклонниц. А вдруг тебе повезет?"
"Ага, сию минуту попрошу снять его маску. И он это сделает с радостью".
"Попроси, тебе трудно отказать".
Я зашла в свои покои, а проклятый колдун остановился рядом с дремлющими стражами. Не успела я дойти до кровати, как дверь открылась, пропуская Эвгуста.
– У тебя были посетители?
– Нет, а почему вы спрашиваете?
– Ругать стражей не за что – кто-то навел на них сон, невзирая на амулеты, которыми они обвешаны, – мне показалось или в голосе мага и вправду послышалось беспокойство? – Как ты думаешь, Эва, кому выгодно и по силам такое?
– Не знаю, мечтающих о моей смерти так много, что легко ошибиться.
– Почему-то мне кажется, что вы врете принцесса, – прошипел маг и подошел ко мне на расстояние вытянутой руки. – Хорошо, я разберусь сам, и если ты соврала, мы вернемся к разговору.
Уже стоя у двери, Эвгуст задал неожиданный вопрос:
– Что такого ты сделала императору, что он тебя невзлюбил?
– Я бы сама хотела узнать причину, думаю, он просто расист.
Страх смешивается с любопытством. Ведь не прибьет он меня за маленький вопросик?
– Эвгуст, почему вы носите маску?
Маг глухо рассмеялся. Мне показалось, что он ждал подобного вопроса.
– Пустой интерес – слабость, принцесса, и она достойна сожаления.
Черномаг медленно снял маску.
Даже в полумраке я разглядела все. И не сдержав крик, отскочила от колдуна.
Эвгуст засмеялся и, надев маску, ушел.