"Да это же один из самых знаменитых и скандальных игроков на фондовой бирже! Он никогда сам не появляется на бирже, предпочитая играть через брокерские конторы. Я читал книгу "Воспоминания биржевого спекулянта" финансового журналиста Эдвина Ле Февра, посвященную деятельности Джесси. Еще его называют "юный хват" за удачливость, беспринципность, звериную интуицию и бьющую через край энергию. Особенно он отличился во время биржевой паники в 1907 и 1929 годах, когда буквально несколькими сделками сколотил миллионное состояние".
- Джесси! Приглашаю на обед. Заодно просветишь бедного иностранца о порядках на бирже, да и, вообще, в Нью-Йорке. Я тут всего пятый день, так что многого не знаю. Согласен?
- Вот только закончу писать распоряжение, и я в твоем распоряжении! Какой каламбур получился!
Через десять минут новые знакомые входили в китайский ресторан, давно облюбованный Джесси для обедов.
- Тут можно вкусно поесть и быть уверенным, что вместо кролика не съешь кошку, запеченную в тесте!
- И часто такое бывает?
- Постоянно, особенно в бедных районах! Запомни, Питер, обедать надо только в проверенных местах и обед должен стоить не менее двух долларов, иначе тебя накормят какой-нибудь гадостью. Особенно сторонись забегаловок, открытых латиносами и румынами. Это бедные люди, ничего не имеющие за душой, приехавшие в Америку и считающие ее землей обетованной, и всеми силами старающиеся разбогатеть, причем все равно, на чем, лишь бы быстро.
Отдавая должное принесенной еде, Кирилл и Джесси продолжили разговор.
- Расскажи о себе. Что заставило тебя покинуть Германию и приехать в Нью-Йорк?
- В двух словах, главной причиной стало нападение на меня мужа моей пассии, закончившееся огнестрельным ранением груди и ноги. Оставаться в Мюнхене мне было нельзя, если я хотел жить, поэтому, как только немного подлечился – сразу все имущество в руки и бежать. Хорошо, что бедному собраться – только подпоясаться. В самый последний момент у меня умерла тетка и оставила небольшие деньги, наличными, а не в банке, иначе пришлось бы ждать открытия наследства, а времени у меня не было. Сел на поезд, доехал до Гамбурга, там – на пароход – и вот я в Америке.
- А чем занимался до побега?
- Работал аналитиком в брокерской конторе. Это все, что умею. Вот поэтому и хожу по брокерским конторам, присматриваюсь. Хочу купить какую-нибудь, находящуюся на грани банкротства, да попытаться ее реанимировать.
- Брокерские конторы имеют репутацию. Если купишь фирму с плохой репутацией – клиентов не найдешь. Лучше создать новую контору.
- Может быть и лучше, но не иностранцу, вчера прибывшему в страну. Не знающему ни законов, ни людей, ни обычаев. А потом разные случаи бывают: например, смерть владельца конторы, у которого нет наследников, или вынужденный переезд и т. д. Кто ищет, тот всегда найдет!
- Смотрю, ты такой же оптимист, как и я. За десять лет, что работаю на фондовом рынке, столько раз отхватывал неплохой куш, а потом оставался без цента в кармане! К сожалению, помочь тебе не могу. Не знаю, кто продает свое брокерское дело. Но могу обещать: если ты обзаведешься собственной брокерской конторой, я буду твоим постоянным клиентом! А ты мне сделаешь небольшую скидку за услуги на бирже.
- Договорились! Где я могу тебя найти?
Кирилл и Джесси обменялись адресами и расстались, чтобы встретиться через два месяца и начать победное шествие на фондовых площадках САСШ.
Кирилл опять вернулся в брокерскую контору "Смит и Хорт", и встретился с ее директором Алленом Хортом.
- Мистер Хорт, я работал аналитиком в аналогичной брокерской конторе в Германии. Совсем недавно я переехал в Америку, и сейчас очень нуждаюсь в работе. Не могли бы вы подсказать, кому требуются такие специалисты?
- Хорошие аналитики нужны всем. Но ты не знаешь рынка Америки, не знаком с американскими компаниями, не знаешь историю котировок их ценных бумаг. Парень, тебе надо начинать с нуля! Тем более, ты иностранец, никто тебя не знает и не захочет поручиться за тебя. Думаю, тебе лучше пойти работать в порт докером, там нужны крепкие ребята. А свои мечты о работе брокером – оставь на потом, когда обзаведешься хоть какой-нибудь наличностью, чтобы оставить залог под твои ошибки в работе аналитика.
- Как велик этот залог?
- Пять тысяч долларов!
- Какая зарплата аналитика в вашей фирме?
- Постоянная зарплата 50 долларов в месяц плюс процент от прибыли по сделкам, на которые ты навел фирму. И минус, если ты ошибся и сделки убыточны!
- Каков этот процент?
- Пять процентов в обоих случаях.
- Если я захочу покинуть фирму, залог возвращается?
- Конечно, но за вычетом убытков, принесенных фирме.
- Я согласен с вашими условиями. Когда мы заключим договор о найме на работу аналитиком?
- Когда принесешь пять тысяч долларов в качестве залога, тогда и поговорим о контракте!
- Завтра с утра я буду у вас!
В тот же день Кирилл сходил в банк и забрал из депозитной ячейки десять тысяч долларов: пять – для залога, а остальные – для собственной игры на бирже.
"Мне надо поработать в брокерской конторе, почувствовать дух и освоить специфику брокерской работы в эту эпоху. На это уйдет два-три месяца. За это время буду искать подходящую контору, может, что и подвернется!"
16 июня 1906 года – день, в который Кирилл подписал контракт на работу аналитиком в брокерской конторе "Смит и Хоуп". В тот же день он переехал из гостиницы в пансион на 38-й улице. Первый этап легализации прошел успешно.
Вечером за ужином в пансионе, пришлось проставиться: дамам – две бутылки вина, мужчинам – три бутылки виски. Вечер прошел шумно и весело. Такие подарки, как бесплатная выпивка по поводу вселения, здесь были внове.
Но Кирилл прекрасно понимал – это надо! За один раз он со всеми познакомился, узнал о всех все, что хотел, рассказал о себе всем и все, что считал нужным, притом все узнали одно и то же. Теперь можно не бояться, что раз от разу информация о себе, любимом, будет изменяться, и в итоге первый выслушавший историю твоей жизни, и последний, разговаривая о тебе, долго будут ломать голову: о ком это мы говорим?
Среди людей, проживающих вместе с ним в пансионе, были весьма интересные люди. Троих стоить отметить.
Бывший судья Арчибальд Джонсон, теперь в отставке, семидесятипятилетний мужчина, доживающий свой век на довольно большую пенсию, сосед по второму этажу. Много повидавший на своем веку, прекрасно ориентирующийся в законах и знающий все ходы-выходы в судах САСШ. Давно не у дел, но далеко не исчерпавший свой потенциал, неосознанно стремящийся доказать самому себе и окружающим, что "есть еще порох в пороховницах".
Репортер газеты "Нью-Йорк ивнинг пост" Гарри Мидлтон, мужчина под пятьдесят лет, любитель "заложить за воротник", имеющий множество знакомых среди репортеров и писак Нью-Йорка. Второй сосед Кирилла по этажу.
Практикующий врач Самюэль Говард, тридцатилетний мужчина, проживающий со своей двадцатилетней женой Бетти на первом этаже. Он снимал совместно со своим приятелем, таким же молодым врачом, помещение на 32-й улице, где располагался их медицинский кабинет. В нем они принимали пациентов, поочередно меняясь сменами каждую неделю. Он был терапевтом, хотя и не отказывался выполнять несложные хирургические операции.
Расползлись все постояльцы пансиона по своим комнатам за полночь. Утром на завтраке появились только обе дамы и Кирилл. У всех остальных, кроме Кирилла, "трещала голова", и они предпочли отлеживаться по своим комнатам. Кирилл тоже выпивал вместе со всеми, только "через раз", мотивируя необходимостью утром идти на работу.
Первый день работы у Кирилла прошел обычно: познакомился с сотрудниками, изучил последние котировки акций, поднял их историю.
Освоил работу и чтение сообщений с телеграфного аппарата – основного инструмента брокера того времени,
Попытался математически проанализировать тенденции движения котировок ценных бумаг, познакомился с некоторыми клиентами конторы. Завел себе несколько толстых блокнотов, где фиксировал все интересное, что смог увидеть и услышать в брокерской конторе.
В обед пришлось сходить в магазин канцтоваров и купить самописку "Паркер" – осваивать перьевую ручку, писать которой можно, только постоянно макая перо в чернильницу, он просто не мог. Также приобрел логарифмическую линейку Маннхейма, с помощью которой смог быстро и довольно точно производить вычисления, чем вызвал ажиотаж среди работников конторы, использующих для вычислений арифмометры. Их не хватало, и они производили довольно-таки неприятный шум, что очень мешало при разговорах по телефону, которые постоянно велись в конторе. Не обошел своим вниманием и кожаную папку для хранения и переноски бумаг – всего десять долларов, зато, как удобно!
"Все, что я сейчас делаю, безусловно, очень нужно, но надо будет дома приступить к изучению труда Гюнтера: как раз он начал описывать начало биржевого кризиса с середины 1906-го года. Там я должен найти много интересного, что поможет мне стать удачливым игроком на бирже".
Две недели пролетели очень быстро. Наступил июль. При подведении итогов работы брокеров за июнь оказалось, что на премиях Кирилл заработал почти полторы тысячи долларов, триста пришлось отдать на покрытие убытков. Итого чистыми – тысяча двести долларов. Один из лучших результатов аналитиков в конторе!
На свои пять тысяч долларов, которые Кирилл также пустил в биржевую игру, только давая распоряжения в соседнюю брокерскую контору, поскольку играть своими деньгами в конторе, где он числился, было запрещено, Кирилл заработал около двадцати пяти тысяч долларов, что было также необычно много для новичка.
"Только бы не заиметь завистников! Если появятся, то рано или поздно придется уходить отсюда: не дадут нормально работать! Надо ускорить приобретение собственной брокерской конторы", - размышлял Кирилл по пути домой, прижимая к груди папку для бумаг с находящейся там своей первой зарплатой в Америке.
Довольно часто, по вечерам, постояльцы пансиона собирались вместе для игры в карты. Наиболее популярен был покер. Кирилл не любил азартные игры, и участия в этих мероприятиях не принимал, предпочитая заниматься самообразованием. Остальные четверо мужчин играли "по маленькой", скорее "на интерес", чем рассчитывая сорвать большой куш. Женщины занимались вышивкой и вязанием, "перетирая кости" играющих мужчин. Иногда Кириллу было интересно послушать эти "терки": они открывали ему некоторые интересные подробности жизни постояльцев пансиона.
Так, он узнал, что у судьи есть дочь и внучка, живущие в Вашингтоне. Изредка от них приходили поздравительные открытки к Рождеству, но ни разу на памяти постояльцев, родственники не приезжали в гости к судье.
Газетами всех направлений пансионат обеспечивался Гарри Мидлтоном, приносящим их из своей редакции. Правда, они попадали в пансион с запозданием в два-три дня с момента выпуска, но все равно с большим интересом просматривались всеми постояльцами.
Кирилл также их просматривал, обращая внимание на объявления о продаже недвижимости и различных предприятий. Его интерес был немедленно замечен постояльцами, и пришлось Кириллу объяснять им, что хочет купить брокерскую контору, но по дешевке, так как много денег у него нет.
- Так вы думаете найти предложение о продаже брокерской конторы в газете, причем дешево? - поинтересовался судья. - Насколько мне известно, такая информация, скорее всего, циркулирует в биржевых кругах, а если контора банкротится, то искать сведения надо в бюллетенях арбитражного суда. Там часто принимаются решения о смене владельца при условии хотя бы частичного погашения долгов предприятия новым собственником. У меня есть связи в нью-йоркском арбитражном суде, и я могу поинтересоваться этим вопросом.
- Буду вам очень благодарен за предлагаемую помощь. Я все время провожу на работе, так что ходить по судам его просто не имею. Если у вас что-нибудь получится, "моя благодарность не будет иметь границ", в пределах разумного, конечно, - проговорил Кирилл.
Они с судьей посмеялись над фразой Кирилла. Он решил, что этим дело и ограничится, но спустя три дня, вечером, судья, таинственно улыбаясь, зашел к нему в комнату, сел на диванчик и рассказал о полученной из суда информации.
- В арбитражном суде Чикаго уже полгода рассматривается вопрос о банкротстве брокерской конторы "Чикагские брокеры", зарегистрированной в этом городе. Дело осложнено тем, что владелец скончался, семья, узнав о долгах конторы и грозящем банкротстве, отказывается принять наследство. А кредиторы и клиенты осаждают арбитражный суд, требуя компенсации хотя бы части потерь. Сейчас общая сумма компенсации, на которую согласны кредиторы и клиенты, опустилась с миллиона четырехсот тысяч долларов до двухсот тридцати. А с учетом не выплаченной зарплаты служащим этой конторы, достигла двухсот шестидесяти тысяч долларов. Если найдется желающий выплатить эти деньги кредиторам, клиентам и служащим, то контора очищается от долгов, судебное преследование ее прекращается, восстанавливается лицензия и снимаются все ограничения на ее деятельность на бирже. В виде бонуса новому владельцу остаются акции неликвидных предприятий, находящихся на балансе фирмы, приобретение которых и привело ее владельца к банкротству. Вот список этих акций, - и судья протянул Кириллу два листа бумаги, заполненных машинописным текстом.
Кирилл просмотрел список. Только две позиции привлекли его внимание.
"Где-то я встречался с названиями этих предприятий. Кажется, в записях Гюнтера, касающихся падения котировок акций медедобывающих компаний. Между прочим, на следующий год будет их рост, а в 1908 году – стремительный рост! Это сейчас их стоимость неопределенна. Кстати, этих акций довольно много. Надо получше разобраться.
Но заплатить двести шестьдесят тысяч долларов за практически обанкроченную компанию! Это слишком дорогая цена".
- Арчибальд, а не слишком ли дорого стоит компания-банкрот?
- Я сначала подумал точно так же. Но потом поговорил со знающими людьми и понял, что приобрести ее за такую цену – значит сэкономить не менее сорока-пятидесяти тысяч долларов! Смотри: стоимость лицензии для работы на бирже – 100 тысяч долларов, стоимость первоначального биржевого взноса и ежегодного – еще 100 тысяч, услуги адвокатов и других специалистов при оформлении новой брокерской конторы – еще 50 тысяч. Уже 250 тысяч долларов! А сколько ты можешь заработать до конца этого года своей компанией? Да не менее 50-100 тысяч, ведь новую брокерскую кампанию за один день не создать! Потребуется минимум четыре месяца на сбор и оформление документов. Учти, ты – иностранец. Сколько денег уйдет на взятки в твоем случае? Вот и я тоже не знаю, но – много! Да еще и бонус в виде неликвидных акций. Время идет, и дела у части этих компаний могут наладиться, значит, ты сможешь их в будущем продать и восполнить свои потери.
Если ты можешь найти 260 тысяч долларов – не раздумывай, покупай "Чикагских брокеров"!
- А к кому надо обращаться с предложением о покупке, и как все это оформить?
- Если ты решишь купить эту брокерскую компанию, я за пять тысяч долларов берусь решить все вопросы. Надо приступить к этому делу завтра, тогда уже 1-го сентября ты будешь ее законным владельцем.
"На самом деле, что раздумывать. Арчибальд – опытный законник. Цифры, им приведенные – похожи на правду. По крайней мере, лицензия на брокерскую деятельность стоит 100 тысяч долларов, это я знаю точно. Да и первоначальный биржевой взнос – столько же. Надо брать!"
- Согласен. Завтра идем к нотариусу и заключаем с тобой договор на оформление сделки и получение доверенности для этих целей. Аванс – две тысячи долларов, получишь сразу, остальные – по завершении сделки. Когда обо всем договоришься в Чикаго, сообщи номер счета, на который надо перечислить основную сумму. Я ее перечислю в течение трех дней. Да, еще. Переговори с работниками конторы, может быть кто-нибудь захочет поработать с новым владельцем. Зарплата останется прежней, но будет введено стимулирование за успехи в работе.
На следующий день, после посещения нотариуса и оформления документов, Арчибальд в ночь на поезде выехал в Чикаго.
21 августа от Арчибальда поступила телеграмма с номером счета арбитражного суда, на который должны поступить деньги. Кирилл был приятно удивлен, прочитав размер суммы – 250 тысяч долларов. Там же Арчибальд сообщал, что три человека – бывшие сотрудники брокерской конторы, согласились остаться, остальные пятнадцать предпочли уволиться.
Наконец, 30-го августа Арчибальд появился в пансионе. Все постояльцы весьма обрадовались его появлению, так как находились в недоумении в связи с таким длительным его отсутствием. По просьбе Арчибальда, Кирилл никому не говорил об истинной причине отсутствия судьи. Все считали, что он уехал в Вашингтон к дочери в гости. Теперь же все узнали, какими делами на самом деле был занят судья. Никто из постояльцев пансиона не ожидал, что Кирилл станет владельцем брокерской конторы. Не выглядел он таким богачом, каким оказался на самом деле! Вечером Кирилл устроил банкет, посвященный успешному завершению миссии Арчибальда.
Предстояло решить новые сложные проблемы, связанные с организацией филиала брокерской конторы в Нью-Йорке, набору сотрудников, поиску клиентов.
Второй этап плана Кирилла был успешно реализован.
Глава пятнадцатая
Прошедшие два года для Кирилла слились в непрекращающуюся гонку за деньгами: банковская паника 1907 года, хоть и началась в середине октября, но уже к середине 1906 года стали появляться ее первые признаки. Надо было заработать капитал такого размера, чтобы во всеоружии встретить катаклизмы октября 1907 года. Вместе с Джесси, ставшим надежным партнером Кирилла, они проворачивали такие биржевые комбинации, что окружающие только диву давались. Безусловно, Кириллу очень помогла информация, подготовленная Гюнтером. Не все совпадало один к одному по срокам и объемам сделок, как было во время биржевой панике в его реальности, но как справочный материал – эта информация была вне конкуренции.
"Хорошо работать на бирже, представляя расписание событий, зная главных действующих лиц и логику их поступков. А также объемы денежных средств, которые они способны направить на рынок ценных бумаг. Это как игра в покер, когда известны карты противников, но имеется небольшая вероятность ошибки. Это не дает расслабляться мозгам и действовать шаблонно. Надо постоянно подстраиваться к несколько меняющейся обстановке и "не хлопать ушами".
В итоге, к середине 1908 года Кирилл стал владельцем состояния в двести пятьдесят миллионов долларов, получил широчайшую известность как удачливый брокер и был готов к реализации следующей части своего плана: знакомству с владельцами корпорации "RusCap". Но первое пересечение с ними произошло у него в период биржевой паники, когда представители этой корпорации предприняли попытку также поучаствовать в ней и "снять сливки". Как понял Кирилл, они знали о том, что она состоится, но никаких подробностей об ее протекании им известно не было. Начав свою игру на бирже, они быстро почувствовали противодействие других участников, в том числе Кирилла, поняли, что многого получить не удастся, и быстро свернули все дела. Но Кирилл, как один из самых крутых брокеров, им запомнился.