На какое-то мгновенье Лиса испугалась. Страх охватил ее, заставил вздрогнуть и отпрянуть. Что-то таинственное и зловещее почудилось ей в странной карте, которая и на карту совсем не похожа. Тускло блеснул лак, заиграли при свете нескольких свечей древесные узоры на боковинках.
- Бери же, кому говорю. Вот уж не думал, что ты такая трусиха, - снова велел Игмаген.
И Лиса, наконец, осмелилась, протянула ладони, некстати подумав, что руки у нее не совсем чистые. Теплая пластина оказалась легкой, точно свиток. Почудился терпкий запах - не понять, то ли лака, то ли древесины.
- Красивая вещь, правда? - с какой-то странной радостью сказал Игмаген и тут же поторопился забрать свою реликвию. После посмотрел на Лису, и в светло-карих глазах его не было ни капли теплоты или добра.
- Жизнь твоих братьев зависит от тебя, Лиса. Я поступил с тобой милосердно, и я позабочусь о твоих братьях. Но если ты не вернешься, или вернешься одна, без библиотекаря - твоим братьям придется отправиться с караваном на Свободные Побережья. И я позабочусь, чтобы они непременно попали на корабли. Юнги нужны всегда, и за твоих братьев заплатят немалую цену. Хватит, чтобы покрыть и ворованную картошку и ту еду, что они съедят здесь, пока тебя не будет. Ты понимаешь меня, девочка?
Лиса судорожно кивнула, зачем-то вытирая руки о полы кафтана.
- Что тебе надо сделать, ну-ка, расскажи мне.
И тут Лиса поняла, что соображает совсем плохо. Она растерялась и испугалась одновременно. Если сейчас она кажется полной дурой, то Игмаген найдет кого другого для задания, а их всех продаст. Потому надо хотя бы сделать вид, что во всем разобралась, а там уж как повезет.
- Я еду в Суэму, в Такнаас. У меня будет пропуск для Такнааса. Мне надо найти человека... - Она запнулась на мгновенье, машинально дотронулась до знака на груди и тут же отдернула руку. - Мне надо найти библиотекаря и рассказать, что наши люди нашли странную карту, которая вырезана на дереве и которую никто не может прочесть. Только библиотекарь тут же спросит, почему я приехала одна и почему не привезла карту.
- А ты молодец, ты хорошо соображаешь. Я не ошибся в тебе, так, Лиса? - Широко улыбнулся Игмаген и продолжил. - Вот тут ты и расскажешь, что у вас всем правят железные рыцари - так нас называют в других местах. Скажешь, что скрылась, что братья остались в тюрьме, что карта странная и оставлять ее тут опасно. Все как есть расскажешь. Ты найдешь, что сказать, Лиса. Но помни, - Игмаген откинулся назад и свел брови над переносицей - Суэмцы сразу чувствуют ложь. Их не обманешь. Ты не должна врать. Говори только правду, поняла, Лиса? Не всю правду, а ту, что можно сказать. Библиотекарь, которого зовут Галиен Маэн-Таин должен поехать с тобой. Твоя задача привести его к броду через реку Песчанку, что впадает в Белое Озеро. Костяной брод - знаешь такой? Бывала там?
Лиса снова кивнула и, подумав, что кивка будет недостаточно, торопливо подтвердила:
- Знаю, бывала.
- В Суэму в Такнаас ведет одна дорога, тракт. Тебе придется двигаться все время по этому тракту. Поедешь одна, но сопровождающего я тебе все же дам. Пусть Набур едет с тобой, он будет хорошим попутчиком. Но у Мраморного моста вы расстанетесь. К Такнаасу приблизишься сама, одна. И действовать тебе придется самой. Помни, Лиса. Приведешь библиотекаря к Костяному броду Песчанки - и получишь назад поле и своих братьев. Мы будем ждать тебя и наблюдать за тобой.
- А если библиотекарь скажет, что карта эта не нужна никому, и не поедет со мной? - совсем тихо спросила Лиса, глядя прямо в глаза Игмагена.
- А вот это - твоя забота. Ты должна заинтересовать его картой, понимаешь, девочка? Но, - Игмаген повернулся к карте и любовно провел по глубоким бороздкам ладонью, - что-то подсказывает мне, что библиотекарь Галиен будет очень даже заинтересован этой вещью и не упустит такую возможность. Надо просто, чтобы кто-то рассказал ему о карте - и все. Он примчится сам, и еще будет подгонять лошадей, чтобы приехать побыстрее. Так что, твоя задача, Лиса, на самом деле очень проста. Добраться до Такнааса, рассказать о карте и вернуться. Все просто. Ты получишь и еду и одежду и охранника, который будет разводить костер и ставить палатку на ночь. Путешествие будет удобным, считай, что тебе повезло и духи Днагао, к которым ты все еще взываешь, обратили на тебя свою благосклонность. Везет тебе, девочка, вот что я скажу. А сейчас тебя разместят в этом доме в одной из комнат. Перед дальней дорогой надо как следует отдохнуть, девочка.
Глава 6
Моросящий дождик шелестел в ветвях монотонным шепотом. То ли жаловался на осеннюю скуку, то ли развлекал сам себя - не понять. Лиса задрала голову, и щеки сейчас же стали мокрыми от еле заметных мелких капель. Небо над головой потемнело, да и не видно было его за сосновыми ветвями. Серость перетекала сверху, с облаков, множеством дождинок оседала на плаще и не сразу впитывалась в шерстяную ткань.
Холод леденил пальцы, забирался под капюшон, студил колени под плотной тканью юбки и штанов. Хорошо хоть ноги не мерзли - Лиса глянула на обутые в высокие ботинки ступни и потуже затянула шнурки. Суэмские ботинки из хорошей мягкой кожи, с овчинкой внутри, с высокой шнуровкой. Удобные, теплые, красивые.
Игмаген снарядил ее на совесть. И плащ, подбитый мехом, и пара шерстяных длинных юбок - хотя какой толк от них, когда все время приходится ехать верхом? Неудобство одно. Кафтанчики, полотняные, отделанные кружевом, нижние рубашки.
- Ты должна произвести хорошее впечатление на библиотекаря. Скажешь, что Праведный Отец сам снаряжал тебя в путь, - наставлял Игмаген, наблюдая, как Лиса складывает вещи в дорожный мешок.
- Не забыла - говорить в Суэме только правду? Придется обуздать свою наглую породу, - вещал Игмаген, - придется придержать язык и напрячь голову, чтобы выглядеть искренно и приятно. Думай о своих братьях, и это поможет тебе найти верное решение. Я знаю, ты их любишь, дорожишь родом. Вот и старайся заради них.
Игмаген собственноручно нарисовал карту-схему, показывающую, как добраться до Такнааса. Этот свиток он передал Лисе и велел самой разбирать путь.
- У тебя хорошая смекалка, думаю, разберешься, как доехать. Если что непонятно - то Набур тебе подскажет.
Глаза Игмагена в тот момент были почти добрыми и почти ласковыми. Он волновался - и Лиса слишком хорошо видела это. Сумеет ли Лиса привести библиотекаря, выйдет ли у нее - вот что читалось в его глубоких складках надо лбом, нахмуренных бровях и слишком серьезных глазах. Даже шрам на щеке побелел больше обычного и уродливой линией придавал чертам Игмагена какую-то неуместную трагичность.
Лиса его слушала и старалась запоминать. Хотя мысли разбегались, руки дрожали и душу одолевал страх. Ей придется отправиться туда, где она никогда в жизни не бывала. А она ведь всего лишь молодая девушка, которая боится мышей и крыс, грома и болотников и которая ни разу в жизни не забиралась дальше родного болота.
Оказалось, что страхи ее напрасны. Вот уже два дня, как они с Набуром едут по удобной широкой дороге, минуя деревеньки и пологие холмы, и два дня им разве что только дождь досаждает. И путешествие начинает Лисе нравиться.
Ну, а что? Двигаются верхом, не спеша. Делают привалы в обед и от пуза наедаются копченым мясом, печеной на золе картошкой и сушеными яблоками. Сухари у них есть, сушеная ромашка, мята и чабрец, которые можно заварить и сделать горячий напиток. Даже сыр и несколько колец колбасы есть - все припрятано в больших седельных сумках.
И Лиса первый раз в жизни увидела другие места. Не покосившиеся домики собственной деревеньки, а густые неприступные леса, что вырастали рядом с трактом. Леса, чьи деревья казались огромными и угрюмыми, нелюдимыми и слишком гордыми, чтобы замечать путников. Живыми казались вековые сосны и ели, достающие макушками до слезливых туч.
Иногда за толстыми стволами Лисе мерещились узкие злые лица с тускло светящимися глазами. Как шальные призраки, лица прятались за деревьями, после появлялись снова. Им бы следовало подбросить продуктов да прочесть заклинание-оберег. Лиса так бы и сделала, да стеснялась Набура. Тот невозмутимо и молчаливо двигался чуть впереди и, видимо, ничего не замечал. Тревога тогда вспыхивала внутри Лисы, но тут же гасла.
Первую ночь ночевали на сеновале в опустевшей деревеньке. Куда подевались все жители - Лиса не знала, Набур тоже не знал. Да и дворов-то было пяток всего - потемневшие заборы, провалившиеся крыши, заросшие бурьяном огородики. Кто его знает - куда делись все, кто тут раньше жил?
Чтобы не мокнуть, разместились в бывшей кузне - только там оказался исправный дымоход у печи. А после залезли по шаткой лестнице на чердак, где когда-то, видимо, хранили сено. Там все еще оставались колючие сенные охапки, в которых и заночевали. Набур что-то рассказывал о своей деревеньке, о матери и младшей сестренке, которая очень походила на Лису на самом деле, но Лиса плохо его слушала. Только агакала в ответ, погружаясь в сонную дремоту и, наконец, совсем уснула под монотонный набуровский голос.
Весь второй день так же шел дождь, так же нависал над трактом зловещий лес, так же мерзли руки. Набур все говорил, что по карте тут где-то близко должна быть деревенька, в которой можно переночевать, но сколько ни ехали, сколько ни тянулась бесконечная и унылая дорога - ничего не встречалось.
Лисе это показалось странным. Всего на два дня пути отдалились от Тханура, а кругом уже ни единого жилья. Ни одной, даже самой покривившейся крыши, ни одного захудалого сарайчика. Пустынные поля, и это рядом с единственным большим трактом, который ведет в Суэму. Понятно, что не часто здешний люд путешествует в ту сторону, понятно, что путь потихоньку зарастает травой. Но чтобы вообще никого - это очень странно.
На ночь пришлось устраиваться на краю леса, под высокой сосной. Ее ветви хотя бы чуть-чуть защищали от дождя. Набур соорудил невысокую палатку, развел огонь, накидал в него толстых сучьев, которые больше дымились, чем горели.
- Давай поедим и ляжем спать. Завтра, может быть, дождь и прекратится, и мы обсохнем.
Лиса протянула к огню руки, немного выглянула из-под широких сосновых лап, бросила взгляд на потемневшее небо и ответила:
- Это вряд ли. Тут будет капать еще дней десять, как не больше. Зарядило - так зарядило, дери его зменграхи...
- Не ругайся, - поправил ее Набур.
- А то что? Пожалуешься Игмагену?
- А то Знающие не будут нас охранять.
- А сейчас, значит, охраняют?
- Не богохульствуй. В этом лесу и так... - Набур запнулся, потер лоб, оставил отпечаток золы на коже, отчего стал выглядеть немного смешно и добродушно, после продолжил: - Тут и так странно. Тебе не кажется?
Лисе казалось, но видеть, как насторожен сильный и храбрый Набур было смешно.
- Чего тут бояться? Деревьев?
Сказала, бросила взгляд в сторону и запнулась. На мгновенье ей снова показалось темное лицо с горящими глазами, мелькнувшее за стволами. Зашелестели ветви, несколько хвоинок упало на край плаща, и Лиса удивленно уставилась на них.
- Мало ли чего тут боятся, - пожал плечами Набур, подбрасывая в огонь еще поленьев, - тут вообще не спокойно. Деревья словно живые, словно наблюдают за нами.
- Это не деревья, - хмуро буркнула Лиса и тут же пожалела о своих словах.
Набур посмотрел на Лису, спросил:
- А кто? Ты знаешь?
- А ты будто не знаешь... духи здешние, вот кто. Они так просто на свою территорию не пустят. Что это за место?
- Судя по карте тут раньше была деревня. Должна быть. Вот сейчас гляну.
Набур залез в мешок, достал свиток рисовой бумаги, осторожно развернул, всмотрелся и вдруг выдохнул:
- Дери его зменграхи...
- Ты чего? - не поняла Лиса.
- Нам надо было свернуть и ехать через холмы, напрямую. Так показал на карте Праведный Отец. Тракт делает большую петлю, а мы должны были срезать эту петлю, проехать через холмы. Я не доставал карту, боялся намочить дождем, вот мы и проехали тропинку, по которой должны были срезать. Вот потому и деревни нет - она осталась в другой стороне.
- И что теперь?
- Теперь двигаться по тракту, больше ничего. Или вернуться завтра назад. Но смысла нет возвращаться, мы все равно потеряли день, делая петлю по тракту.
- Дай сюда, - решительно произнесла Лиса и протянула руку, - как ты мог не запомнить, где поворачивать? Может, в этих местах неспокойно, потому и надо было срезать, а вовсе не за тем, чтобы выиграть день. Почему, по-твоему, люди ушли из той деревеньки, где мы ночевали вчера?
Набур лишь глянул на Лису тревожно, ничего не ответил. Протянул карту. Игмаген велел, чтобы она была у Лисы, но едва выехали и едва Лиса взглянула на схему, как тот час поняла, что ничего в ней не понимает. Тоненькие линии обозначали и лес, и болото и дорогу, но как все это сопоставить с реальным трактом, по которому двигались - этого Лиса не поняла. Зато легко разобрался Набур, вот свиток и оказался у него.
- Нам не повезло, - пробормотала Лиса, разглядывая линии, - придется двигаться по тракту дальше. Кто его знает, что нас ждет в этих местах. И Игмаген не предупредил, тоже мне, Праведный Отец.
- Может, он не знает...
- Должен знать, всего два дня пути от Тханура. Должен знать, что в этих местах не так. Должен молиться, прислать сюда магов, чтобы очистили местность.
- Магов уже нет, - хмыкнул Набур.
Принялись за ужин. Котелок с водой почти закипел, и Набур приготовил сухую ромашку для отвара. Высыпая на ладонь горсть травы из матерчатого мешочка, он проговорил:
- Ничего, нам главное - ночь переночевать. А там дальше мы и доберемся до жилых мест, вот увидишь.
- Думаешь, ночь будет спокойной?
- Надеюсь, - и Набур поцеловал деревянный знак на груди.
Лиса вздохнула. Про себя она уже решила, что обязательно подкинет продуктов лесным духам, как только Набур уснет. И обязательно прочитает оберег. Тут все просто - отдавай духам то, что они желают, и они тебя не тронут.
Она так и сделала. Пояснила Набуру, что пойдет по нужде - и это была настоящая правда - прихватила с собой картофелин, сухариков и скрылась за деревьями. Нырнула в низкий кустарник и торопливо пробормотала слишком хорошо знакомые слова, подкидывая при каждой строчке еду в сумрак. Пусть не думают, что Лиса не знает традиции, пусть не думают, что она не чтит их.
А когда вернулась к костру и услышала, как весело потрескивают поленья, то почувствовала покой и радость. Вот теперь можно спокойно двигаться дальше, никто их не потревожит.
После ужина Лиса забралась в палатку, свернулась на сосновых ветках, покрытых одеялом, укрылась поплотнее собственным плащом. Меховой плащ все-таки согревал, хотя к утру становилось очень холодно и от земли так и тянуло сыростью.
Набур устроился снаружи, у костра. Заготовил побольше хвороста, пояснил, что надо быть начеку. Хотя, когда уснет - то караулить их будет тут некому. Но Лиса уже не волновалась, духи не должны теперь их трогать.
Она почти уснула, провалилась в сонную теплую дремоту, когда увидела крысу. Небольшое животное появилось перед ее лицом совсем неожиданно. Стояло на земле, поводило носом и поблескивало небольшими красноватыми глазками. Совсем близко, почти рядом.
Увидев эту тварь, Лиса поняла, что сейчас заорет диким криком. Но почему-то не хватало сил раскрыть рот, как будто она находилась во сне и не владела своим телом. А, может быть, крыса ей действительно снится?
Животное вдруг поднялось на задние лапки, выпучило глаза и низким голосом проговорило:
- Я слежу за тобой, Лиса. Ты поняла? Слежу.
Лиса хотела кивнуть, но не смогла. Это похоже на Игмагена, как будто его и голос и движения. Только бы крыса не приближалась, иначе... Мысли разлетелись, Лиса не могла ни о чем подумать, лишь смотрела и смотрела на отвратительного грызуна. Вдруг животное подскочило и быстро произнесло:
- Просыпайтесь оба, иначе смерть вам!
Горячий озноб прошел по всему телу Лисы, она приложила все усилия, чтобы мотнуть головой в ответ, и у нее вышло. Наваждение вмиг пропало, и оказалось, что она все так же лежит в своей низенькой палатке, накрытая плащом, а за пологом, под сосновыми ветками спокойно потрескивает костер.
Лиса поднялась, уселась и помянула нехорошим словом и зменграхов и Игмагена. Надо же было присниться такой ерунде. Она пригладила волосы и хотела снова улечься спать, как вдруг услышала за спиной тяжелое дыхание. Как будто кто-то дышал ей в затылок, медленно и противно. Сопел, как толстый боров.
И тут Лиса поняла, что не может оглянуться. Боится до ужаса, до сумасшествия, до полной бестолковости. Если она оглянется, то увидит это, своими глазами увидит. Встретиться лицом к лицу и живой не выберется.
Лиса вскочила и вылетела из палатки. Догоравшее пламя костра прибилось к самой земле, угли посерели. Набура нигде не было видно, только расстеленное на ветках одеяло и брошенный плащ. И вспоротые, разбросанные хвойные иглы длинной дорожкой, как будто по ним тянули что-то тяжелое... Что-то тяжелое...
Лиса вытерла выступивший над бровями пот, резко выхватила из костра пылающую ветку и осветила землю. Набура просто протащили по земле, как мешок картошки протащили. Кто это мог быть? Задрав голову, Лиса увидела надломленные маленькие веточки, все еще покачивающуюся хвою. Тот, кто это сделал, обладает высоким ростом, гораздо выше нее. Тот, кто это сделал, скорее всего чудовище...
Меч Набура так и остался лежать на земле, в ножнах. Все произошло слишком быстро, парень не успел защитить сам себя. Схватившись за рукоять, Лиса проворно вытянула клинок и зашагала по следу. Пока окончательно не сломил страх, надо хотя бы узнать, куда утащили ее спутника.
Лиса боялась, но еще сильнее злилась. Зменграхам ваши потроха, так вот почему надо было двигаться напрямую. Какая-то злобная тварь орудует в этих местах, а Лиса ей еще картошечку кидала. Мало, значит, ей картошечки, мясца захотелось, так? Главное - не растеряться. Махнуть мечом и снести твари голову - вот что главное. И еще главное - чтобы Набур остался жив. Иначе ей одной придется ехать в Такнаас, она не может не выполнить миссию. От этого зависит свобода и жизнь ее братьев.
Засвистел где-то наверху ветер, жалобно заскрипели деревья, словно предупреждая об опасности. Опасно тут, очень опасно... Ужас и смерть витали в воздухе, но на них можно найти управу. Надо найти управу...
Внезапно высокие сосны расступились, открывая широкую полянку, на которой громадной странной кучей возвышался бурелом. Полный Маниес внезапно вынырнул из туч, дождь прекратился, и Лиса увидела залитые призрачным светом сухие сосны, вырванные с корнями и поставленные так, что образовывалось некое подобие шатра. Между соснами кто-то насыпал земли, утрамбовал и проделал здоровенный вход.
Медленно и неуверенно Лиса подняла ветку и увидела Набура над входом, насаженого на толстый сосновый сук. Набур был мертв, и бледный свет ночного светила придавал его застывшим чертам выражение грустной обреченности.