Зато потом мы основательно попритерлись друг к другу. Между прочим, Квагш оказался славным парнем, добрым, верным, бесстрашным, со специфическим чувством юмора. Короче, всех его достоинств и не перечислить.
- Ну все, Квагш, - виновато обратился я к своему постояльцу и коллеге по работе, - не смотри на меня так осуждающе. Знаю, что выгляжу в твоих глазах не самым подобающим образом. Подрываю, так сказать, реноме благопристойного землянина. - Данная фраза далась мне с великим трудом, поскольку похмельный сушняк вновь заявил о себе с удвоенной энергией. - Если не трудно, принеси-ка мне водички, а еще лучше из холодильника большую банку соленых огурцов.
- Федор, там уже нет огурцов, вот уже как три дня - только вода соленая, - вылезая из кресла, сообщил Квагш.
Стоит отметить, что на взгляд любого нормального землянина мой коллега обладал весьма неординарной наружностью. Он был похож на откормленную до размеров хорошего мастиффа лягушку, зеленую и пупырчатую, решившую ни с того ни с сего встать на задние лапы и выпрямиться в полный рост. Отчего латинг выглядел скорее комично, нежели пугающе. Впрочем, за свою довольно долгую карьеру мне довелось насмотреться всякого, к тому же уровень адаптивности у меня с рождения намного выше, чем у среднестатистического обитателя нашего мира.
- Глупый ты, Квагш, - не удержался я от упрека в адрес неразумного земноводного. - Нет огурцов, зато остался самый цимес - лекарство, значит, для страждущих и жаждущих. Будь другом, принеси, пожалуйста, баночку. Иначе твой квартировладелец тут же испустит дух на радость московской чиновной братии, и тебе придется подыскивать не только другое жилье, но также другого шефа.
Латинг умел быть необычайно быстрым, в чем я имел возможность неоднократно убедиться, но сейчас он не особенно торопился выполнить мою слезную просьбу. Неспешной походкой он протопал на кухню, отчего-то очень долго там возился, наконец, соизволил появиться на пороге с трехлитровой банкой в руках.
Присев на постели, я жадно выхватил сосуд из зеленых лап товарища, трясущимися пальцами снял капроновую крышку с горлышка и прежде чем прильнуть к нему губами, понюхал. Немного отдает плесенью и на поверхности какие-то пятна бледно-синего цвета. Похоже, "цимес" малость подпортился. Ну ничего. Где наша не пропадала? А с плесенью оно, может быть, даже полезнее - пенициллин все-таки.
Поднеся банку ко рту, сдул подозрительные пятна подальше от губ, поближе к обнажившимся островкам укропа и прочих приправ и сделал небольшой глоток. Прелестно, я бы даже осмелился сказать - животворяще и плесенью почти не пахнет. В течение минуты банка опустела примерно на две трети.
Смачно рыгнув, вернул сосуд своему спасителю со словами искренней благодарности и прислушался к внутренним ощущениям. Без всякого сомнения, вкусный водный раствор поваренной соли и прочих минеральных и органических веществ начал восстанавливать выведенный из равновесия вчерашними возлияниями кислотно-щелочной баланс внутри моего желудка, а также, выражаясь мудрым языком одного моего знакомого химика, приводить в порядок внутриклеточный осмос. И чего только не понапридумывают эти ученые!
Ладно, господь с этими осмосами и кислотно-щелочными балансами. Суть не в терминологии, а в том, что объективно я начал ощущать себя намного лучше. Руки уже не тряслись (или почти не тряслись), желудок не сводила сосущая судорога, в мозгах появилась некоторая ясность, в глазах - долгожданная резкость. И вообще окружающий мир вдруг расцветился необычайно яркими красками. Даже выцветшие от времени обои на стенах не казались такими убогими.
"Ладно, Федор Александрович, - я обратился мысленно к своей персоналии в иронично-вычурном стиле, - лежать, оно, конечно, намного приятственнее, чем тащиться через всю Москву с ее непредсказуемыми пробками, да еще по июльскому зною. Однако боюсь, что начальство не войдет в твое положение. Ему же - начальству не объяснишь, что вчера провел вечер в обществе старинного товарища, между прочим, государственного человека и крупного предпринимателя".
Недоуменно покачал головой - вот уж никак не ожидал от Толяна такой прыти. Свесил ноги с дивана, коснулся ступнями деревянного крашеного пола и, взглянув на замершего прямо передо мной латинга, сказал:
- Осуждаешь, Квагш?
- Ничуть, - ответил постоялец слегка гортанным булькающим голосом, - каждый свободный индивид имеет полное право время от времени абстрагироваться от грубых реалий тварного мира.
- А ты философ, мой друг, - улыбнулся я.
- Каждое разумное существо, - тут же выдал Квагш, - в той или иной степени является философом в самом широком понимании данного определения.
- Ладно, - махнул рукой на доморощенного философа, - избавь ради бога от банальных истин иначе моя многострадальная голова расколется как перезревший арбуз и тебе негде станет жить, поскольку местная чиновная братия тут же распорядится снести мой домишко и воздвигнет на его месте какой-нибудь торговый центр или еще что-нибудь эдакое.
Однако латинг и не собирался униматься, более того, он прицепился к моим словам и в очередной раз начал задавать глупые вопросы насчет явного произвола московского правительства в отношении одного вполне законопослушного гражданина.
- Федор, а почему этот дом хотят снести? Если не ошибаюсь, частная собственность в этом мире, точнее государстве, охраняется конституцией.
- Не трави душу, - с кислой миной на лице ответствовал я, - Одно слово, Южное Бутово. Видишь ли, Квагш, земля, на которой расположен мой домишко, стоит немереных бабок, и кое у кого при одном лишь упоминании о столь лакомом куске начинают бежать слюни рекой да по всей роже. Вот они и подсылают ко мне всяких ушлых крючкотворов, мол, мы готовы предоставить тебе шикарную однокомнатную квартиру где-нибудь в Бирюлево, вдобавок телевизор подарим, а ты нам добровольно уступи землицу-то, все равно, так или иначе, оттяпаем. Ничего, мы еще поглядим, кто у кого и чего оттяпает. Кончится мое терпение, натравлю на префекта и его кодлу какого-нибудь осужденного на казнь стригоя, пусть перед полным развоплощением кровушкой вволю побалуется.
- Противозаконно это, вампиров на людей насылать, - безапелляционно заявил латинг.
- А отбирать последнее у тех же людей, как ты считаешь, законно? А жировать на чужой беде, тоже законно? Мне, может быть, нравится жить в собственном доме, да при собственном саде, а они твари… - Не доведя до конца начатую мысль, я махнул рукой, резко поднялся на ноги и, шлепая босыми ногами по полу, направился прочь из комнаты. Но, не дойдя до двери, остановился, посмотрел на продолжавшего стоять столпом с банкой в руках коллегу, сказал: - Знаешь, Квагш, я иногда думаю, что в нашем царстве государстве правят бездушные стригои, ликаны, коры и прочие упыри, только особой породы - крови им не надо, но до денег охочи незнамо как. Надо будет подкинуть начальству эту мыслишку и проверить кое-кого на принадлежность к человеческой расе. Сто к одному, как минимум четверть всех чиновников и олигархов не пройдет тестирование…
Я стоял босыми ногами на рифленом кафеле ванной комнаты, с удовольствием впитывал ступнями прохладу пола и посредством кожаного ремня наводил остроту на золингеновскую сталь опасной бритвы, доставшейся мне в наследство от покойного отца.
Взбив пену в специальной посудине, густо намазал помазком нижнюю часть лица и легкими движениями принялся удалять ее вместе с суточной щетиной. Не люблю, когда волосня на лице слишком уж отрастает, поэтому по возможности стараюсь бриться каждое утро.
Побрившись, ополоснул водой бритвенные принадлежности, тщательно протер инструмент сухой тряпицей и убрал все в специальный шкафчик, висящий над раковиной. Затем критически уставился на свое отражение в зеркале. Физиономия слегка припухла, после вчерашних бурных возлияний, под глазами парочка заметных мешков. Сразу вспомнился один очень бородатый анекдот: Жена - мужу: "Где деньги?", а тот ей: "В мешках", "А мешки где?", "Под глазами". Вообще - то платил Толян, так что конкретно в этих мешках моих сбережений не было.
В остальном моя физия вроде бы ничего и вообще я мужчина хоть куда, несмотря на свои сорок два с маленьким хвостиком. Вон на лице ни одной морщины. Не Ален Делон или Леонардо Ди Каприо, но и не какой-нибудь Квазимодо. Коротко остриженные волосы цвета вороного крыла без малейшего признака облысения, лишь на висках легкий налет благородной седины. Взгляд карих глаз волевой, и это не только мое мнение - многие женщины так же считают. Нос прямой короткий, несмотря на многочисленные удары судьбы, временами весьма и весьма чувствительные, не сломан в переносице. Подбородок слегка тяжеловат, но вовсе не делает мое лицо похожим на лошадиную морду. Уши маленькие, прижаты к черепу. Лоб не высокий, не низкий. Мускулатура вполне развита, местами перекачана (люблю, понимаете ли, после трудового дня в спортзале на часок-другой задержаться) поэтому в одежде я кажусь слегка грузноватым и неповоротливым. Но это впечатление, уверяю весьма обманчиво, поскольку самой главной индивидуальной моей особенностью (за которую меня, собственно и взяли в штат "Линии"), является способность ускорять рефлексы.
Эх, знать бы раньше, может быть, сейчас чемпионом мира был, причем в любом виде спорта. Хотите, верьте, хотите - нет, но даже в своем весьма солидном для человека возрасте я могу пробежать стометровку быстрее чемпиона мира, а на ринге уделать самого именитого боксера-тяжеловеса. Мне достаточно лишь войти в особый транс и все вокруг тут же замедлится, точнее, я ускорюсь. Однако эти мои способности проявились лишь после того, как я подписал контракт, прошел весьма непростой курс обучения и стал полноправным сотрудником "Линии", в должности регистратора первого уровня допуска. А, как известно, сотрудникам "Линии" категорически запрещается демонстрировать свои возможности публично. Именно по этой причине я не имею права стать чемпионом мира по боксу или гимнастике.
Теперь вот "кусаю локти" - знать бы раньше, на что способен твой организм, стал бы каким-нибудь богатым и знаменитым спортсменом, а, вполне вероятно, еще и киноартистом, как Арни или Сигал. Деньги, девушки, рауты, балы, отдых от безделья на яхте где-нибудь на Карибах, затем отдых от отдыха еще в каком не менее приятном уголке Земли. Раз в год завоевал какой-нибудь престижный кубок, снялся в рекламе и балдей себе до опупения в окружении прелестных хищниц в бикини или вовсе в неглиже и пронырливых папарацци.
С другой стороны, я мог и вовсе никогда не узнать о своих способностях. Дело в том, что просто так из ничего ничто не образуется. Возьмем, к примеру, величайшего бессеребренника нашей эпохи математика Григория Перельмана или выдающегося знатока Анатолия Вассермана, что бы из них получилось, если бы эти именитые мужи, подобно Маугли, с раннего детства воспитывались в волчьей стае или хотя бы в каком глухом скиту? Страшно подумать. Не постигли бы бесконечность и многомерность Вселенной, сногсшибательную красоту рядов Фурье и головокружительное совершенство интеграла Коши-Буняковского,
Ой, что это я так разбрюзжался по утряне? Откуда такая язвительность и откровенная зависть к успешным людям? Похоже, выпитое вчера так подействовало на мою нервную систему. А может быть, подустал основательно - все-таки третий год без отпуска вкалываю. Вот наберусь храбрости, да как врежу ногой в дверь Альмансора - своего непосредственного начальника, чтоб с треском распахнулась, да как потребую положенный по КЗОТу отпуск. Устроили, понимаешь, рабство! А ведь с подходцем, со значеньицем, мол, Федор Александрович, вам отпуск положен, но вы войдите в наше положение, контрабандисты в тайге под Омском пробили тайный тоннель и через него снабжают вечными двигателями слаборазвитые миры в обход таможенной службы Лагора или какой-нибудь экспат сбрендил и начал куролесить направо и налево. Короче, как только подходит срок моего очередного отпуска, начальство тут же находит вескую причину его отложить на неопределенное время. Не, только ногой в дверь и более никаких соглашательских действий с моей стороны! Здоровье дороже благорасположения начальства, каким бы высоким оно ни было.
И тут я вспомнил, что дверь начальственного кабинета открывается не внутрь, а на себя и с сожалением подумал, что просто так ногой ее открыть не получится, только выбив из стены вместе с дверной коробкой. Но тогда мне уж точно очередного отпуска не видать до самой пенсии, а могут попросту стереть старую память, наложить обманные воспоминания и гуляйте господин Листопад на все четыре стороны. Придумают для меня какую-нибудь непыльную, но скучную работенку в скучном офисе и живите Федор Александрович жизнью нормального обывателя. Тьфу! Аж пот прошиб от неприятной перспективы потерять работу в "Линии". Нет, уж лучше без благословенной Анталии, Кипра или Эмиратов, чем прозябать в шкуре обывателя, не подозревая, что у тебя под носом происходит масса интересного и необычного.
"И чего же в этой "Линии" хорошего? - язвительно спросит какой-нибудь желчный критикан. - Ни тебе россыпей золотых, ни славы всенародной, ни круглосуточных патрулей многочисленных поклонниц под окнами твоего дома. Где гешефт?"
В том-то и дело, что никакого гешефта в обычном понимании нет. Просто, в отличие от многих людей, прозябающих на рабочем месте и с нетерпением ожидающих окончания трудового дня, я живу работой, мне жутко интересно. И, как бы это высокопарно ни звучало, я не мыслю жизни вне "Линии". Это как в "Понедельнике" Стругацких, где люди даже от новогоднего стола мчались со всех ног в свой НИИЧАВО, чтобы довести до конца математические расчеты, крайне интересный опыт, или просто обсудить волнующую тему со своими единомышленниками.
Все, Федор, чего-то ты сегодня никак не можешь унять эскадрон своих мыслей шальных, хватит праздно пялиться на себя любимого, пора за дела браться!
Я вытер лицо и руки вафельным полотенцем и хотел уже повесить его на крючок, как зеркальная поверхность покрылась рябью, затем и вовсе пошла волнами. При этом в зеркале с моим отражением начали твориться весьма примечательные метаморфозы, сопоставимые с тем, что мы обычно наблюдаем в комнате смеха. Кто не в курсе, добро пожаловать в ЦПКиО, там, вроде бы, сохранилась одна на всю Москву. Короче, моя симпатичная мордаха стала приобретать самые невероятные формы: сначала глаза сползли куда-то на правую щеку, потом губы оказались на лбу, а уши так и вовсе поменялись местами, левое с правым.
Но самое интересное случилось в конце. Обычное с виду зеркало, в которое я смотрюсь едва ли не каждое утро, доставшееся мне в наследство от покойных родителей вместе с домом, неожиданно вспучилось ртутным бугром, приобрело форму человеческого лица, затем как-то резко потеряло зеркальные свойства. Теперь из потемневшей от времени бронзовой рамы на меня смотрело лицо одного хорошо знакомого мне чел… Фу ты! Самого Хороса едва человеком не обозвал. Вообще-то, вероятность того, что этот Великий Маг принадлежит к породе людей, не отрицает он сам, но также и не подтверждает.
- Будь здоров, Федор! - первым заговорил нежданный гость. Данное пожелание не было пустым звуком. Я почувствовал, как остаточные признаки похмелья улетучиваются, и в мое изрядно ослабленное тело вливается поток необычайной бодрости и силы. Если бы сейчас кто-нибудь дал мне пресловутую точку опоры, я, наверное смог воплотить в жизнь мечту великого Архимеда и наконец-то перевернуть этот мир вверх тормашками.
- Доброе утро, Экселенце. - растерянно пробормотал я. Затем все- таки сообразил поблагодарить благодетеля: - Спасибо вам огромное!
Погоняло "Экселенце" придумал для него именно я, и только мне дозволялось им пользоваться. Понимаете ли, творчество братьев Стругацких оченно уважаю. А Хорос вполне вписывается в образ загадочного и суперкрутого руководителя вездесущего КОМКОНа-2. У меня иногда даже возникает шальная мысля, а не с самого ли Хороса авторы мира Полудня списывали Рудольфа Сикорски.
- Не стоит благодарности, - ухмыльнулся гость и в своей манере тут же "взял быка за рога", иначе говоря, принялся излагать причины своего столь необычного визита: - Федор, ты человек надежный, проверенный и опыта оперативной работы тебе не занимать. У меня для тебя есть одно персональное задание, очень важное… - Еще бы, у него не было для меня задания, просто так на рюмку чая столь важные птицы не залетают в гости к рядовым сотрудникам. - Дело в том, что в одном из миров была совершена дерзкая кража древнего артефакта, широко известного… гм… в определенных кругах, как Сердце Безумного Бога. Похищение интересующего нас предмета состоялось с целью продажи пока неведомому нам лицу. Известно лишь то, что сделка должна состояться на Земле, точнее здесь в Москве. Твоя задача, как можно быстрее отправиться в Лагор и предпринять все возможные меры для предотвращения появления в этом мире означенного артефакта. Я также настоятельно не рекомендовал бы распространяться об этом задании - малейшая утечка информации может обернуться непредсказуемыми последствиями и серьезными политическими потрясениями во многих и многих мирах. И еще, пользоваться официальными каналами для проникновения на Лагор категорически запрещено. Вопросы есть?
Кратко, но пока маловразумительно. Это с какой бы стати рядовому сотруднику земного филиала "Линии" взваливать на свои хрупкие плечи заботу о каком-то "известном в определенных кругах" (понимай: мало кому вообще известном) артефакте? И вообще, заниматься пресечением ввоза-вывоза незаконных предметов, задача лагорийской таможенной службы, впрочем, и нашей также.
Однако я не стал излагать эти свои сомнения, уж очень Экселенце не любит глупых и всяких там риторических вопросов. Поскольку приказ поступил непосредственно от высшего начальства, его придется выполнять, хочется мне этого или не хочется. Поэтому я начал задавать вопросы, что называется, по существу:
- Название мира, из которого был украден артефакт?
- Вайрон. Мир древней вымирающей расы вайронов - разумных ящеров. - При этих словах перед моим внутренним взором возник образ закованной в металл и увешанной с ног до головы холодным оружием зубастой образины, а рядом в качестве масштабной линейки фигурка человека. Ящер весьма и весьма впечатлял своими габаритами - рост под три метра, наверняка, и весит соответственно. Затем унылая песчаная поверхность от горизонта до горизонта и вереницы куда-то бредущих вайронов.
По большому счету слово "Вайрон" мне ни о чем не говорило - мало ли в бесконечной Ойкумене миров, населенных и более экзотическими существами, эка невидаль - разумные рептилии! Эвон у меня в постояльцах вполне разумная лягушка, я же носа не задираю, мол, дивитесь, люди добрые, какой я особенный везунчик.
- Хорошо, ваша милость, - продолжил я задавать вопросы, - что это за артефакт такой Сердце Безумного Бога, откуда столь необычное название и отчего вся эта таинственная суета? Почему попытку его провоза нельзя пресечь силами официальных служб?