- Может, уйти с дороги?
- Мне пришла в голову та же мысль, - вновь солгал я. - По крайней мере, если мы свернем в лес, хуже не будет.
Мы свернули в лес.
Нас окружали деревья, валуны причудливой формы, высокий кустарник. А по небу плыла серебряная луна, похожая на большую лампаду, освещавшую ночь.
- Меня не оставляет чувство, что наша затея обречена на провал, - сказал Рэндом.
- Ты веришь своим чувствам?
- Вполне.
- Что тебя беспокоит, брат?
- Слишком быстро мы очутились рядом с Эмбером. Мне это не нравится. Назад дороги нет, а управлять отражениями в реальном мире невозможно. Нам остается рассчитывать лишь на наши шпаги. - (На его поясе висела короткая, с орнаментом на ножнах, шпага.) - И я считаю, мы очутились здесь не против воли Эрика, а согласно задуманному им плану. Сделанного не воротишь, так что говорить тут не о чем, но я предпочел бы, чтобы нам пришлось сражаться за каждый дюйм пути.
Мы прошли еще около мили и остановились покурить, тщательно прикрывая огоньки сигарет ладонями.
- Какая прекрасная ночь, - сказал я, обращаясь к Рэндому и прохладному ветерку.
- Да… что это?
Позади нас в кустах зашуршало, и он мгновенно выхватил шпагу из ножен. Мы подождали несколько минут и, не заметив ничего подозрительного, пошли дальше.
Спустя некоторое время я услышал непонятное шуршание впереди.
Я посмотрел на Рэндома, и он кивнул, после чего мы стали двигаться медленнее и с большей осторожностью.
Посторонние звуки прекратились, но справа от нас, довольно далеко, мерцал слабый свет, похожий на огонь костра. Я махнул рукой в его сторону, и Рэндом пожал плечами, молча углубляясь вслед за мной в лес.
Примерно через час мы оказались рядом с лагерем. Вокруг костра сидели четыре человека, еще двое спали неподалеку. Девушка, привязанная к дереву, смотрела в противоположную сторону, но когда я увидел ее фигуру, у меня защемило сердце.
- Неужели… - прошептал я.
- Да, - ответил Рэндом. - Это она.
Затем девушка повернула голову, и я сразу ее узнал.
Дейдра!
- Интересно, что натворила эта ведьма? - пробормотал Рэндом. - Судя по форме солдат, ее ведут в Эмбер.
Я посмотрел на красное и коричневое, с серебряной нитью, обмундирование и вспомнил (не только по портрету на карте), что Эрик предпочитал эту расцветку любой другой.
- Коль скоро она понадобилась Эрику, он ее не получит, - сказал я.
- Лично мне Дейдра глубоко безразлична, - заметил Рэндом, - но тебе она всегда нравилась, так что…
Он выхватил шпагу из ножен.
Я последовал его примеру.
- Приготовиться, - прошептал я, выпрямляясь во весь рост. И мы кинулись в атаку.
Все сражение заняло минуты две, не больше. Она смотрела на нас, и свет костра превращал ее лицо в непрерывно меняющуюся маску. Она смеялась, и плакала, и выкрикивала наши имена громким испуганным голосом, а потом я перерезал стягивающие ее тело веревки и помог подняться на ноги.
- Здравствуй, сестра. Не хочешь ли пойти с нами в Эмбер?
- Нет, - сказал она. - По правде говоря, мне хочется сохранить жизнь, которую вы только что спасли. Можно подумать, я не знаю, зачем вы идете в Эмбер.
- Разыгрывается трон, - сообщил Рэндом (что было для меня новостью), - и мы - заинтересованные стороны.
- Если у вас осталась хоть капля разума, вы откажетесь от участия в этой игре, зато будете жить долго и счастливо.
Дейдра выглядела утомленной, на ее лице и руках засохла грязь, но боже! до чего она была красива!
Я обнял ее, потому что мне так захотелось, и прижал к груди. Рэндом отыскал мех с вином, и мы с удовольствием выпили.
- Эрик - единственный повелитель Эмбера, - сообщила Дейдра, - и войска ему преданы.
- Я не боюсь Эрика, - сказал я и вдруг понял, что не уверен в своих словах.
- Он никогда не позволит тебе вернуться в Эмбер, - продолжала она. - Я тоже была пленницей, но два дня назад удрала подземным ходом и решила скрыться на одном из отражений, чтобы не мозолить глаза остальным. К сожалению, я не успела уйти из реального мира. Солдаты арестовали меня сегодня утром и вели обратно, чтобы передать с рук на руки своему господину. Может, он решил со мной расправиться, хотя в Эмбере я играла роль марионетки, не более. Думаю, Эрик будет взбешен, когда узнает, что мне удалось бежать. Впрочем, я ни в чем не уверена.
- А где Блейз? - спросил Рэндом.
- Он посылает из отражений невиданных чудовищ, которые не дают Эрику спать спокойно. Но Блейз ни разу не атаковал всеми силами, так что остается только гадать, кому достанутся корона и скипетр, хоть Эрик и держит бразды правления в своих руках.
- Понятно? А нас он когда-нибудь вспоминал?
- Тебя - нет, Рэндом. Корвина - часто. Эрик все еще боится, что Корвин вернется в Эмбер. Следующие пять миль можно пройти относительно спокойно, но потом - каждая пядь пути грозит смертельной опасностью. Каждый камень - ловушка, за каждым деревом - засада. Эрик хорошо подготовился к встрече с Блейзом и Корвином. Он наверняка хотел, чтобы вы подошли вплотную к Эмберу, ведь, с одной стороны, отсюда невозможно бежать на отражения, а с другой - почти каждый ваш шаг становится известен. Никто не может пробраться в Эмбер незамеченным.
- Но тебе удалось бежать.
- Ну и что? Во-первых, я покинула город, а не пыталась в него проникнуть. Во-вторых, Эрик не следил за мной, как за вами; я - женщина и лишена имперских амбиций. И в-третьих, меня все равно поймали, чему вы были свидетелями.
- Но теперь ты свободна, сестра, - сказал я, - и останешься свободной до тех пор, пока у меня хватит сил поднять шпагу в твою защиту.
Дейдра поцеловала меня в лоб и украдкой сжала руку. Я всегда млел, когда она так делала.
- Я уверен, что за нами следят, - пробормотал Рэндом, и по его сигналу мы отступили в лес. Лежа за кустом, пристально глядя в темноту, мы возбужденно перешептывались, но так и не пришли к единому выводу. Выяснилось, что окончательное решение должен принимать именно я. Вопрос, который следовало решить, был до смешного прост: "Что делать дальше?", но я посчитал его слишком важным и понял, что больше не имел права притворяться. Я знал, что не могу доверять своим родным, даже очаровательной Дейдре, но она мне всегда нравилась, а Рэндом, не колеблясь, согласился принять участие в моих делах, так что лучше было признаться им, чем кому-либо другому. Впрочем, выбирать не приходилось.
- Дорогие мои родственники, - сказал я, - боюсь, мне придется вас огорчить.
Я не успел договорить, как рука Рэндома судорожно сжала эфес шпаги. Видимо, в нашей семье не было принято доверять друг другу. Мне показалось, я слышу его невысказанную мысль: "Корвин заманил меня сюда, чтобы предать".
- Если ты заманил меня сюда, чтобы предать, - сказал он, - живым я не дамся.
- Ты шутишь? - сердито спросил я. - Мне нужна твоя помощь, а не жизнь. Но тебе придется огорчиться, когда ты узнаешь, что я ровным счетом ничего не понимаю. Я, конечно, догадываюсь, где мы находимся и почему скрываемся от солдат. Я смутно помню, что такое Эмбер. Но если быть до конца откровенным, я даже не знаю, кто я такой.
После довольно продолжительного молчания Рэндом прошептал:
- Что ты хочешь этим сказать?
- Вот именно, - вставила Дейдра.
- Я хочу сказать, что мне удалось вас одурачить. Разве тебе не показалось странным, что я лишь управлял машиной, взвалив все заботы на твои плечи?
- Но ведь ты был моим начальником! - воскликнул Рэндом. - Я считал, ты обдумываешь план дальнейших действий. И ты не потерял былой прозорливости. Я знаю, что ты - Корвин.
- А сам я узнал об этом всего несколько дней назад. Да, я тот, кого вы называете Корвином. Но совсем недавно я попал в автомобильную катастрофу, получил травму черепа - могу показать шрамы, когда станет светло, - и в настоящее время страдаю от амнезии. Когда вы говорите о каких-то отражениях, я не понимаю ни единого слова. Эмбер остается для меня тайной за семью печатями. Правда, я помню своих сестер и братьев, а также то, что им нельзя доверять. Вот и весь мой сказ. Что будем делать?
- О боже! - простонал Рэндом. - Да, теперь понимаю… Ответы невпопад, нелепые оговорки… Но как тебе удалось обмануть Флору?
- Повезло, - ответил я. - А может, сработало подсознание. Впрочем, Флора настолько глупа, что обмануть ее нетрудно. Но сейчас я нуждаюсь в вашей помощи.
- Как ты думаешь, отсюда можно уйти на отражения? - спросила Дейдра, и я с облегчением подумал, что теперь избавлен от необходимости отвечать на непонятные вопросы.
- Да, - сказал Рэндом, - но я - против. Мне бы хотелось видеть Корвина в Эмбере, а голову Эрика на копье. И я, пожалуй, рискну помочь правому делу, так что ни о каком бегстве не может быть речи. Если хочешь, иди одна. Все вы считали меня хвастуном и неженкой. Что ж, поживем - увидим. Но я не отступлюсь.
- Спасибо, брат, - сказал я.
- Правду говорят, что встречаться при лунном свете - дурная примета, - заметила Дейдра.
- Ты предпочла бы остаться привязанной к дереву? - спросил Рэндом, и она не нашла, что ответить.
Мы лежали за кустом, не шевелясь, и вскоре на поляну, где горел костер, вышли трое людей. Они посмотрели по сторонам, и один из них внезапно нагнулся и понюхал землю.
- Вейры, - прошептал Рэндом, и дальнейшее я увидел, как в тумане. Незнакомцы упали на четвереньки, и лунный свет как-то странно посеребрил их серые одежды. Три пары горящих глаз уставились в нашем направлении.
Я проткнул первого волка шпагой, и ночную тишину прорезал мучительный человеческий вопль. Рэндом одним ударом отсек голову второму, а Дейдра, к моему изумлению, подняла третьего волка высоко в воздух и с размаху ударила о колено, переломив ему позвоночник, словно сухую спичку:
- Скорее! - вскричал Рэндом. - Проткни их своей серебряной шпагой!
Я послушно воткнул клинок сначала в одного оборотня, потом в другого. Послышались еще два душераздирающих вопля.
- Надо уходить, - решительно заявил Рэндом. - Здесь нельзя оставаться.
Примерно через час, в течение которого мы продирались сквозь высокий кустарник, Дейдра не выдержала.
- Куда это мы идем? - спросила она.
- К морю.
- Зачем?
- Оно хранит память Корвина.
- О чем ты говоришь?
- О Ребмэ, естественно.
- Сначала тебя там убьют, а потом скормят твои куриные мозги рыбам.
- Я не пойду с вами. Мы расстанемся на берегу, а ты поговоришь с нашей сестрой.
- Ты хочешь, чтобы он вновь прошел Лабиринт?
- Да.
- Это рискованно.
- Знаю… Послушай, - обратился он ко мне, - ты честно все рассказал, и поэтому я хочу предупредить: если окажется, что ты - не Корвин, тебя ждет гибель. Но я убежден, что ты не можешь быть никем другим. Твое поведение, несмотря на потерю памяти, говорит само за себя. Рискни, поставь жизнь на карту, и если пройдешь испытание, которое мы называем Лабиринтом, наверняка все вспомнишь. Согласен?
- Не знаю, - ответил я. - Что такое Лабиринт?
- Ребмэ - призрачный город, отражение Эмбера на дне морском. То, что происходит в Эмбере, отражается в Ребмэ, как в зеркале, и живут там подданные Льювиллы. Меня они ненавидят за кое-какие грехи молодости, но если ты поговоришь с ними откровенно и, возможно, намекнешь на цель своего путешествия, думаю, они разрешат тебе пройти Лабиринт, который, хоть и является зеркальным отражением основного, ничем от него не отличается и дает власть над отражениями детям нашего отца.
- Для чего мне нужна эта власть? - спросил я.
- Чтобы понять, кто ты такой.
- В таком случае я согласен.
- Хорошо. Нам надо идти строго на юг. До Лестницы несколько дней пути… Ты пойдешь с нами, Дейдра?
- Я пойду с моим братом Корвином.
Я знал, что она так ответит, и обрадовался.
Мне было страшно, но я обрадовался.
Мы шли всю ночь. Нам удалось избежать встречи с тремя вооруженными отрядами, а наутро мы улеглись спать в пещере.
5
На заре третьего дня, едва не столкнувшись с дозорными очередного отряда, мы подошли к серо-розовому песчаному пляжу величественного моря. Нам не хотелось выходить на берег, открытый со всех сторон, и мы решили пересечь его только напротив Faiella bionin - Лестницы, ведущей в Ребмэ.
Восходящее солнце отражалось в пенящихся волнах миллиардами танцующих искр, слепящих глаза. В течение двух дней мы питались одними фруктами, запивая их водой, но я позабыл о голоде, глядя на широкое полотно оранжевого, розового и красного песка с вкраплениями ракушек, плавника и отполированных голышей. А впереди лежало море, темно-синее, золотое, пурпурное; оно вздымалось и падало, мягко волнуясь под крышей фиолетового неба, в котором пел песню легкий бриз.
Гора Колвир возвышалась милях в двадцати от нас к северу. Она глядела прямо на солнце, баюкая Эмбер в своих объятиях, как нежная мать дитя, и золотая заря закрывала город радугой, словно вуалью. Рэндом посмотрел на вершину, скрипнул зубами и отвернулся. Не помню - по-моему, я сделал то же самое.
Дейдра дотронулась до моей руки, кивнула и зашагала вдоль берега. Мы с Рэндомом отправились следом. Видимо, она знала, куда идти.
Мы прошли примерно четверть мили, и нам показалось, что земля слегка дрожит под нашими ногами.
- Стук копыт! - воскликнул Рэндом.
- Смотрите! - Дейдра запрокинула голову и указала наверх.
Над нами парил орел.
- Долго еще идти? - спросил я.
- До пирамиды, - ответила Дейдра, и примерно в ста ярдах я увидел восьмифутовую остроконечную каменную кладку из больших серых валунов, отшлифованных временем и изъеденных водой, ветром и песком.
Стук копыт слышался все отчетливее; прозвучал сигнал рога, но не такой мощный, как у Джулиана.
- Бежим! - крикнул Рэндом.
И мы побежали.
Орел мгновенно снизился, и Рэндом отмахнулся от него шпагой. Птица поднялась ввысь и пикировала на Дейдру. Я тоже выхватил шпагу и нанес удар. Перья полетели во все стороны. Клинок наткнулся на что-то твердое, и, по-моему, орел упал, но я не стал оглядываться. От мерного стука копыт дрожала земля, рог непрерывно подавал сигналы.
Мы добежали до каменной пирамиды, и Дейдра свернула направо, к морю.
Я не стал спорить с женщиной, которая, видимо, хорошо знала, что делала, и поэтому последовал за ней, мельком увидев за своей спиной всадников.
Правда, они были достаточно далеко, но неслись по берегу во весь опор. Собаки лаяли, рог трубил, а мы с Рэндомом бежали за нашей сестрой сломя голову и вскоре очутились в волнах прибоя.
Когда мы зашли в воду по пояс, Рэндом мрачно произнес:
- Останусь я здесь или пойду с вами - конец один: меня ждет гибель.
- Первое - неизбежно, второе - непредсказуемо, - сказал я. - Оставь сомненья!
Дно под ногами было каменистым и постепенно уходило в глубину. Я не понимал, как мы будем дышать, если окажемся под водой, но Дейдра уверенно двигалась вперед, и я решил не задавать лишних вопросов.
И все же мне было страшно, а когда вода поднялась до шеи, подступив к лицу, я испугался по-настоящему.
Каждые несколько футов дно становилось ниже. Неожиданно я понял, что мы спускались по гигантской лестнице, которая называлась Faiella bionin.
Дейдра скрылась из виду. Я набрал полную грудь воздуха и, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, шагнул вслед за ней.
Я шел по широким ступеням. Меня немного удивило, что я спускался по лестнице, словно она была на земле, и хотя мои движения замедлились, тело не стремилось всплыть и почти не испытывало сопротивления. Меня беспокоило только одно: что мне делать, когда кончится воздух в легких?
Пузыри весело булькали над головами Рэндома и Дейдры. Я попытался разглядеть, как они дышат, но ничего не понял. Вроде бы грудные клетки обоих вздымались и опускались самым естественным образом.
Когда мы оказались футов на десять ниже уровня моря, Рэндом, шедший слева, обратился ко мне, и я услышал его голос, вибрирующий, как эхо в гулкой ванной. Но слышно было хорошо.
- Не знаю, смогут ли они заставить лошадей спуститься под воду, но собаки наверняка останутся на берегу.
- Как тебе удается дышать? - попытался спросить я, и с изумлением понял, что говорю совершенно свободно.
- Расслабься, - быстро ответил он. - Не задерживай дыхания. Пока ты не сошел с Лестницы, можешь дышать, как на земле.
- Почему? - спросил я.
- Если дойдем, узнаешь. - Голос его звенел в прохладной зеленоватой воде.
Мы спустились уже на двадцать футов, и я осторожно сделал первый вдох. Ничего страшного не произошло, и я стал дышать полной грудью. Над моей головой тоже появились пузыри, но никаких неприятных ощущений я не испытал.
Глубинное давление тоже не ощущалось. Лестница, по которой мы шли, была окутана призрачным зеленоватым туманом. Прямая, как струна, без единого поворота, она вела далеко-далеко вниз. И впереди брезжил свет.
- Если успеем пройти арку, мы спасены, - сказала моя сестра.
- Это вы спасены, - мрачно заявил Рэндом, и мне стало интересно, чем он так согрешил, что боится Ребмэ, как черт ладана. - Если солдатам придется спешиться, наверняка успеем.
- Тогда они вообще прекратят преследование, - резонно заметила Дейдра и ускорила шаг.
Мы спустились уже на пятьдесят футов ниже уровня моря. Было темно и холодно, но свет впереди стал ярче, и вскоре я увидел его источник.
Справа от меня возвышалась колонна, заканчивающаяся большим светящимся шаром. Точно такая же колонна стояла пятнадцатью ступенями ниже, но слева; далее ряд колонн уходил вниз, располагаясь в шахматном порядке. Когда мы приблизились к первой из них, заметно посветлело, а Лестница стала лучше видна: она была футов пятьдесят в ширину, ограждена каменными перилами, а ее белые ступени с зелеными и розовыми прожилками напоминали мраморные.
Мимо нас проплывали рыбы. Я оглянулся, но никого не увидел.
Стало совсем светло. Мы подошли к первой колонне, и неожиданно я понял, что она заканчивалась отнюдь не светящимся шаром. Видимо, мой мозг невольно пытался найти разумное объяснение необъяснимому, и поэтому я принял за шар пламя, которое подымалось над колонной фута на два и было похоже на факел. Я решил ни о чем не спрашивать и - да простят мне это выражение - поберечь дыхание, так как спускались мы очень быстро.
Мы шли словно по ярко освещенному бульвару и, когда миновали шесть факелов, Рэндом сказал:
- За нами гонятся.
Я оглянулся и увидел в отдалении четырех всадников в сопровождении пеших солдат.
Когда смеешься под водой и слышишь собственный смех, испытываешь странное чувство.
- Пусть гонятся! - воскликнул я, дотрагиваясь до эфеса шпаги. - Цель близка, и я знаю, что теперь ничто не сможет меня остановить!
Тем не менее мы ускорили шаг, а потом побежали, и вода по бокам слилась в одно темное чернильное пятно, а колонны мелькали с такой скоростью, что я потерял им счет. Далеко-далеко внизу показался широкий сводчатый проход.