В итоге мы получаем самый большой в мире серпентарий. Или просто гигантскую банку с пауками. Именно здесь и находится самый опасный район города. Потому что в Нижнем городе убивают в основном, стоя лицом к лицу с жертвой, а в Высоком - наносят удары исключительно в спину, в крайнем случае в бок.
Недаром в столице говорят: "Хочешь острых ощущений - иди ночью в Нижний город, хочешь смертельного риска - иди днем в Высокий".
Разумеется, я немного преувеличиваю, но именно что немного. Политическая система государства настолько сложна, парадоксальна и противоречива, что состояние политического кризиса и безжалостная борьба между органами власти и отдельными политиками - вполне обычное дело.
Простые люди уже давно к этому привыкли и не обращают внимания на такие мелочи, как убийство видного политика. Есть даже анекдот на эту тему.
"Из провинции возвращается житель города и спрашивает своего дворецкого:
- Томас, что интересного случилось в городе за время моего отсутствия?
- Закрылся магазин на набережной.
- Ох как печально, мне он так нравился. Что еще случилось? Но не надо рассказывать о мелких событиях, говори только о важном.
- Была большая драка между студентами Магарского университета и жандармами. Трое студентов получили синяки и ушибы, десять задержано, пятеро жандармов заработали несколько ссадин и царапин.
- Как интересно! Жаль, я этого не застал. Что-нибудь еще случилось?
- Да, сэр. На днях было побоище в Сенате, семеро сенаторов были убиты на месте, еще трое скончались от полученных травм. Одного зачинщика указом императора приговорили к смертной казни, двоих выслали из столицы.
- Ну я же просил тебя, Томас, говори только о важных новостях!"
Я - часть этой жизни, один из активных жителей Высокого города. Многие мои бывшие друзья не понимают, зачем мне это надо. А все очень просто: это забавно и интересно. Кто-то делает ставки на скачках. Кто-то играет в карты. Некоторые любят дуэли. А я люблю политику. Это та же игра. Не сделаешь ставку - не выиграешь. Поставишь не туда - проиграешь. Проигрался в пух и прах? Будь готов заплатить жизнью. Тот же покер, только ставки выше, а игра опасней.
В здании Ассамблеи всегда много народу. Тем более рано утром. Расплатившись с извозчиком, я поднялся по белым мраморным ступеням и, толкнув дверь из дорогих пород дерева, вошел в один из центров власти в империи. В здании просторно и светло. Сквозь широкие окна светило утреннее солнце, а там, где окон не было, горели электрические светильники. Очень много белого мрамора и дерева. Символ Ассамблеи - чистота и простота. Действительно, кроме отделки из мрамора и мебели из дерева, никаких украшений нет. Если, конечно, забыть, что белый мрамор добывают на другом конце континента, а дерево вообще привозят из колоний.
Белый мрамор символизирует чистоту. Ха, если тут что и было чистым, так это лишь сам мрамор. И я - не исключение из правила: никто из тех, кто чего-то добился в политике, никогда не сможет похвастаться чистыми руками.
Официально Ассамблея не имеет власти. По идее, это всего лишь собрание дворян империи, а их решения имеют силу лишь для членов Ассамблеи. На практике Ассамблея дворян - один из органов верховной власти, и своим решением она может даже объявить войну другому государству, не спрашивая мнения императора. Выглядит это примерно так. Ассамблея не в состоянии сместить с поста министра обороны, но зато она может приказать дворянину Арнольду Нарвену подать в отставку и уйти со своего поста министра обороны.
Нет, конечно, он мог отказаться, но… Отказаться выполнить решение Ассамблеи - значит объявить войну сильнейшим аристократическим семействам страны. Это значит стать изгоем и обречь на эту участь своих детей. Их никогда не пустят на порог ни одного дома, им не дадут учиться в престижных заведениях страны, и им не светит будущее. Таким вот образом Ассамблея и правит страной.
Я не пошел в главный зал. Там собираются только в дни заседаний. Я направился на второй этаж, где располагались столовая, кафе, библиотека с архивом и большая закрытая веранда с видом на море. Там в основном и творилась вся деятельность в Ассамблее. А когда дело доходило до голосования, то, как правило, все уже было решено. Арья следовала за мной молчаливой тенью.
Я сразу увидел того, кто мне нужен. Высокий седой мужчина с длинной седой бородой стоял у окна и задумчиво разглядывал цветок. Он был в обычном темно-синем мундире офицеров флота, но без знаков различия. Такие носили отставные офицеры.
- Добрый день, сэр. - Я снял шляпу и поклонился.
- А, добрый день, мой мальчик, добрый день. Я как раз хотел перекусить.
Он оперся на мою руку, и мы неторопливо пошли в сторону столовой. От столовой там были только название и дешевизна. Подаваемые блюда не постеснялись бы поставить на стол в ресторанах Радужных холмов.
Спиной я почувствовал взгляд, полный ненависти и зависти. Слегка повернув голову, краем глаза заметил одного знакомого дворянина средней руки, никудышного политика. Он как раз поставил не туда и теперь все проиграл. Его дни как политика сочтены. Нет, убивать его, конечно, никто не будет. Теперь его ждет либо роль вечного статиста в Ассамблее дворян, либо возвращение в провинцию и мелкая административная работа. В которой он, впрочем, может и преуспеть.
Хотя сомневаюсь. Чем хороша политическая система моего родного и горячо любимого государства, так это тем, что подобные ничтожества никогда не займут никакого важного поста. Их растопчут, не заметив. Это, собственного говоря, и произошло. Он попытался пристроиться под крыло влиятельного дипломата, который имел глупость задеть благодушного старичка, которого я сейчас веду в столовую.
Реджинальд Малькольм - адмирал, разгромивший в последней войне с Кунакским патриархатом весь их флот, что и предопределило победу в войне и наше господство во всем океане. После той битвы он еще десять лет возглавлял Адмиралтейство и негласно возглавляет до сих пор, хотя уже семь лет в отставке. Под его властью находился весь флот империи, а это более двухсот пятидесяти боевых кораблей, включая современные броненосцы с орудиями калибра 410 мм. Одно попадание такого снаряда гарантированно отправит на дно любой боевой корабль в нашем мире.
Выйдя в отставку, Реджинальд стал заниматься политикой в Ассамблее, где теперь получил ласковое прозвище Акула. Он мой союзник и, как ни странно, сам предложил мне союз. Я согласился не столько из-за его политической силы, сколько из-за личного уважения к этому человеку. Он до сих пор был одним из немногих людей в империи, что могли без стука войти в кабинет императора. В стране, которая уже сто лет не вела крупных сухопутных войн, но провела четыре полномасштабные морские, не считая трех десятков мелких, глава Адмиралтейства играл очень большую роль.
- Как твоя поездка на юг? - негромко спросил Реджинальд.
- Все прошло замечательно, однако я совершил ошибку, и глава сети сумел ускользнуть.
- Не беда, он теперь никто, пусть бегает сколько угодно. Ловить его теперь - задача полиции.
- А как ваши дела?
- Наши дела, - поправил Реджинальд. - Тебе он тоже на хвост наступил, мальчик мой. Несколько моих старых друзей начали расследование по поводу слухов о том, что граф Ланстейский организовал целую сеть контрабандистов. Говорили, что он дает им укрытие на своей земле, которая очень удачно граничит с важным портом на юге. И тут какой-то маг раскрывает целую сеть контрабандистов в южном порту. Найденные доказательства косвенно указали на вину графа. Разумеется, граф был ни при чем, но ему пришлось уйти из Ассамблеи и Сената. Такой удар по репутации - он не смог этого вынести и уехал в свои владения.
Понятно. Значит, граф вовремя сдался. Привезенные мной неопровержимые доказательства его причастности к контрабанде - а это лишение титула и каторга - не понадобятся. Можно спалить их в камине, а можно оставить в семейной библиотеке, вдруг кому из моей семьи понадобятся. На такие дела срок давности не распространяется.
Когда мы заходили в столовую, сзади кто-то что-то злобно пробубнил в мой адрес. Я не обратил на это никакого внимания.
- Поздравляю, ты кое-чего добился, раз тебе уже шипят в спину, - негромко сказал Реджинальд. Несмотря на возраст, у него отличный слух.
- Но все, чего я пока заслужил, - это полные зависти взгляды.
- Все начинается с малого. В это сложно поверить, но я тоже когда-то был юнгой.
Оказавшись в зале, Реджинальд отпустил мою руку и твердым шагом направился к своему любимому столику возле окна с видом на море. Я сел рядом и отправил Арью за заказом.
- Это было для меня неожиданностью. - Говоря это, Реджинальд посмотрел вслед девушке. Он уже был в курсе.
- Для меня это было еще большей неожиданностью.
- Не знаю, что тебя связывает с этой девчонкой, - признал адмирал, - но она явно имеет на тебя зуб. Ей не так просто тебе насолить, но все равно будь осторожен.
- Ваше беспокойство напрасно. В любом случае тут сложно что-то сделать или исправить. Скажу одно: это была моя огромная ошибка. И если мне суждено умереть из-за нее - что ж, вполне справедливо.
- Намотай себе на ус, мальчик: мы все делаем ошибки, но единственная ошибка, которую мы не в силах исправить, - это смерть.
- Увы, именно эту ошибку я и совершил. Ее сестра погибла из-за меня. Исправить это я не в силах.
- Ладно, в дела магов я не лезу, как и любой здравомыслящий человек. Ты делаешь неплохую карьеру. Надеюсь, не забудешь обо мне, когда поднимешься на вершину Высокого города?
- Вы шутите, - улыбнулся я. - К тому времени, когда мне удастся достичь ваших высот, я буду седым стариком, а вы, при всем моем уважении, уже станете частью истории.
- Я так не думаю, - без тени шутки ответил Реджинальд. - Тебя хочет видеть император.
- Меня? - приподнял я бровь, изображая легкую степень удивления.
- Да. Зачем - не знаю. Даже не могу предполагать. Тебя с равной вероятностью могут покарать или вознаградить. После встречи с императором ко мне не приходи. Я все узнаю по своим каналам. Если вдруг тебя куда-нибудь отправят, не беспокойся, я присмотрю за всем здесь, в том числе и за твоими людьми.
Покинув Ассамблею, я вместе со своей ша'асал сразу же отправился в резиденцию императора. Заставлять ждать такого человека невежливо. В политической системе нашего государства император занимает странное место. Официально он - никто. Высшая законодательная власть принадлежит Сенату. Законодательная инициатива, а также исполнительная власть делятся примерно поровну между Советом магов, Ассамблеей дворян и Коллегией гильдий. Судебная власть принадлежит Верховному суду империи, а также многочисленным мелким судам. Военную власть представляют Генералитет во главе с верховным главнокомандующим и Адмиралтейство во главе с верховным адмиралом.
Всё, больше никаких полномочий в стране нет. Император не издает законов, не следит за их исполнением и даже не занимается судебными делами. Даже армия и флот ему не подчиняются. В распоряжении императора только его гвардия, а также вся разведка страны, внутренняя и внешняя.
Но по факту в руках государя абсолютная власть. Он является верховным арбитром в политических спорах между многочисленными органами власти. Издает указы, обязательные для исполнения. А также он всегда может опереться на другие силы, чтобы уничтожить мятежных политиков.
Если против него пойдет Ассамблея дворян, император позволит Совету магов разрешить давние противоречия с ними. Если же взбунтуется Сенат - Ассамблея с готовностью разберется с ним. Союз промышленников просто мечтает о дне, когда Коллегия гильдий ослушается воли императора. При этом договориться между собой и скинуть правителя они никогда не осмелятся. Не только из-за неразрешимых противоречий между собой, но и из-за того, что все прекрасно понимают: если сегодня императора не станет, завтра по улицам Высокого города потекут реки крови. И это не метафора. Император - гвоздь в политической системе нашего государства, выдерни его - и империя рухнет.
При этом император подчиняется общему правилу нашей политической системы. Слабые и ничтожные политики никогда не займут никакой должности. Глупый, развращенный, недалекий, слабовольный правитель не просидит на престоле дольше одного дня. Наемные убийцы выстроятся в очередь, чтобы его убрать. А мы, маги, закроем на это глаза, если не поможем сами. Наемным убийцам, конечно.
Больше всего на свете наши политики боятся не политических кризисов, а слабого императора. Ведь все прекрасно понимают: только сильной рукой можно управлять таким абсурдным государством, как наше.
Пройти на прием к императору мне было легче легкого. Арью, правда, пришлось оставить в приемной. По старому закону император может встретиться с некромантом лишь в присутствии трех верховных магов. А меня провели во вторую приемную. Человек, попавший сюда, мог быть уверен, что его обязательно примут, на этой неделе - точно. В то время как человек, сидящий в первой приемной, не мог быть уверен, что его примут до конца года, даже если его и заверили, что "его величество примет вас, как только освободится".
Никакой особой роскоши здесь не было. Обычное общественное здание. Разве что охраны больше, чем в других местах. А так - все то же самое. Тот же самый стиль: символизм и простота. Здесь все сделано под старину. Деревянные полы и стены. Ковры и знамена. Карты страны. Старое оружие и доспехи. Это должно подчеркивать уважение к традициям.
Взяв в руки газету, я сел на стул и приготовился ждать. Однако не успел я прочитать заголовки на первой полосе, как меня вызвали.
Император сидел за столом и что-то писал. Его кабинет был обставлен просто и со вкусом. За спиной на стене висело большое императорское знамя. В былые времена именно под этим знаменем в бой шла императорская гвардия под командованием самого императора. Да, в те времена правители лично выходили на поле боя, но не как полководцы, а как рядовые полковники, и часто сражались в самой гуще боя.
Справа висела большая и очень подробная карта мира. На карте было множество прикрепленных значков. Кроме стола и стула, в кабинете стояли большой книжный шкаф, шкаф для одежды и комод с зеркалом. Мест для посетителей не было, им приходилось стоять. Вся мебель в кабинете сделана из дерева темно-орехового цвета.
Я встал напротив его величества и замер, склонив голову. Император выглядел лет на тридцать, не больше. На самом деле ему уже сорок семь, и правит он уже двадцать лет, сменив на престоле своего деда. Его отец умер, так и не дождавшись возможности возглавить страну. Что к лучшему, между нами говоря. Если боги окажутся милостивы, а охрана не будет ловить ворон, то Аврелий проживет еще не меньше ста лет.
Император наконец закончил писать и поднял голову. Мы встречались далеко не в первый раз, но впервые он принимал меня в этом кабинете. Аврелий рассматривал меня, а я его. Черты правителя не отличались чем-то особенным. Спокойное интеллигентное лицо, слегка задумчивый взгляд, мягкие, добрые глаза, коротко подстриженные темные волосы.
- В свои двадцать пять ты уже достаточно знаменит, не находишь?
- Об этом не мне судить.
- На тебя пришел донос. - Император достал из кучи бумаг какой-то листок и зачитал его вслух. - Это правда?
- В общих чертах - да, я действительно вчера вечером сказал, что для меня милость или недовольство императора - вещи эфемерные. Но ничего под этими словами я не подразумевал и ничего не демонстрировал.
- И все же этих слов достаточно, чтобы получить поездку за счет казны в одну из наших колоний.
Я пожал плечами, будучи абсолютно спокоен. Хотя прекрасно понимал: произойти может что угодно. Император может рассмеяться и подарить этот донос мне на память. А может прямо сейчас подписать указ о моей ссылке в колонию. А еще в любой момент могут распахнуться двери, сюда войдут маги в военной форме и отправят меня в тюрьму на печально известном острове Бантши.
- Я бы хотел услышать твои объяснения по поводу смысла этих слов.
- Я маг, ваша светлость. Я не боюсь смерти или каких-либо неприятностей. Для меня это все - лишь мелочи земной жизни.
- Ты так надеешься на посмертное существование?
- Я не надеюсь, я знаю, что после смерти меня ждет другая жизнь. Все маги это знают.
- Хотел бы я тоже это знать, - задумчиво проговорил император. - Ты назвал меня княжеским титулом. Почему?
- Я просто оговорился, - безмятежно ответил я.
- За такие оговорки мой покойный дед мог бы приказать убить тебя на месте.
- Так точно. Ваша светлость.
- Не надо мне напоминать об этом два раза подряд. - В голосе императора появились угрожающие нотки, но я и бровью не повел.
- Слушаюсь.
- Не видно, - проворчал он себе под нос. - На тебя пришел донос, лично мне. Это уже о многом говорит. Ты настолько известен, что на тебя жалуются не местному жандарму, а лично его величеству.
- Люди завистливы, а кому жаловаться - значения не имеет.
- Ты хорошо выполнял мои поручения, - император резко сменил тему разговора, это была его любимая привычка, часто приводящая собеседников в замешательство, - я предлагаю тебе официально стать моим личным агентом. И тогда ты будешь получать такие бумажки на дом, с полным досье на автора.
- Это большая честь и большая ответственность.
- Но не для тебя? - Аврелий сразу же ухватил суть моего ответа.
- Да, император, не для меня.
- Многие бы все отдали за то, от чего ты отказываешься.
- Я знаю, но мне ценно то, что придется отдать за эту честь.
- Что ж, это твое право, настаивать не буду. Ты не тот человек, которого можно подкупить титулами, наградами и деньгами. Для тебя это все - "вещи эфемерные", - усмехнулся император. - Но если я отдам тебе приказ, ты его выполнишь?
- Разумеется, ваше императорское величество. Я выполню любой ваш приказ. - Я по-уставному щелкнул каблуками и склонил голову.
- Тогда в чем разница?
- В еще более эфемерных вещах, чем золото и титулы. В иллюзии свободы. - Говоря это, я впервые посмотрел прямо в глаза императору. Несколько секунд мы играли в гляделки, а потом одновременно отвели взгляд в сторону. Не знаю, что он увидел в моих глазах, а я в его увидел только любопытство.
- Я надеюсь править достаточно долго и спокойно. Я не хочу войн и крови, а хочу мира и спокойствия.
- Как и любой правитель, - слегка улыбнулся я.
- Язвишь?
- Нет, ваше величество, лишь хочу напомнить, что я успел поучаствовать в подавлении мятежей.
- Да, конечно. - Император на мгновение закрыл глаза рукой, а мне стало стыдно. - Глупо говорить о моих желаниях, после того как за двадцать лет правления я развязал три войны и пять раз отдавал приказ о подавлении бунтов.
- Прошу меня извинить, император, за мои глупые слова.
- Будь они глупыми, мне бы не было обидно, - грустно отозвался правитель. - Твоя игра с моими титулами, например, меня просто забавляла.
- И все же это глупые, очень глупые слова. И мне за них стыдно.
- Забавная у нас выходит аудиенция. Ты мне то дерзишь, когда надо просить прощения, то извиняешься, когда этого не требуется, - усмехнулся император. - Я посылаю тебя на восток.
Я ждал продолжения, но император молчал.
- И?
- И ничего, - пожал он плечами. - Я посылаю тебя на восток, и все. Это мой приказ.