- Благодарствую, Ваше Величество, - Нерисса смело встретила взгляд Амары. - Мне налить вина?
- О, да, и себе тоже, - Амара внимательно следила за каждым её жестом, подбирала вопросы в своей голове - и представляла, как эта упрямая, гордая девушка повторяла точно те же движения для Клео и Магнуса. - А сколько же Клео имела служанок?
- В Ораносе их была тьма, да и в Лимеросе ей дали нескольких, но они оказались совсем уж ей не по душе - глупы и сухи. А когда я приехала, она отказалась от них - излишества ни к чему.
- О, да, уверена, ты прекрасно справлялась… Скажи мне, а ведь она любила принца Магнуса? Мне казалось, что это невозможно, ведь они так враждовали, но после её выступления, столь пламенного и гордого, уже ничего утверждать я не могу.
Нерисса вручила Амаре кубок, наполненный вином, и откинулась на спинку стула, сама сделав маленький глоток.
- Любовь? Не могу так сказать, разве что страсть… Принцесса ведь отличный манипулятор, - она отвела взгляд. - Но я не должна говорить об этом.
- О, прошу! - Амара коснулась её руки. - Ты можешь быть со мной совершенно откровенной! Я ведь не предательница, да и кому что рассказывать? И ты мне не враг.
- Как скажете, Ваше Величество.
- А не говорила ли она о Люции Дамора? Ведь они как-то общались после её побега?
- Ну… - Нерисса нахмурилась. - Я знаю, что Люция скрылась со своим наставником - тут поднялся жуткий скандал! Но если верить своим глазам, а не глупым слухам, то её тут никогда и не было.
- А слухи? - Амара отложила своё вино и вновь скользнула взглядом по прекрасной девушке.
- Говорят, король годами скрывал ведьминскую природу своей дочери… Говорят, она бродит по Митике и выжигает деревни.
Амара слышала это - да и кто не слышал?
- И это может быть Люция?
- Да ну, глупости, - повела плечами девушка. - Люди оправдывают собственную халатность. Но я не могу быть уверена ни в чём в этом мире.
Да, ни единого полезного слова сегодня - но Амаре так нравилось говорить с нею! Она лишь подалась вперёд и сжала руку Нериссы.
- Спасибо, что поговорила со мной. Ты очень ценна - и я уже вижу это. А императоры и императрицы Крешии никогда ничего не забывают.
Нерисса подалась вперёд, гибкая, будто вода, и на мгновение их с Амарой пальцы переплелись.
- Моя императрица, я готова помогать вам во всём, в чём вы пожелаете.
Амара содрогнулась - но не одёрнула руку. Тепло Нериссы перетекало в неё, и только сейчас она осознала, до какой степени замёрзла.
- Мне приятно знать об этом, - Амара смотрела на неё с вниманием, пожалуй, большим, чем могла себе позволить. - Будущее кажется мне нешуточным испытанием, но теперь я знаю, на кого могу положиться, - она неохотно отпустила руку Нериссы и сжала свой кубок. - Не могу больше задерживать тебя… Но буду рада поговорить ещё раз.
Нерисса склонила голову, поднялась и двинулась к двери - но остановилась и обернулась через плечо.
- Я буду рядом всякий раз, как вам это будет нужно. Всякий раз.
И покинула комнату, оставив после себя странный дух спокойствия.
Амара всё никак не могла заставить себя подняться - всё пила и пила вино, вспоминая о Нериссе.
Спустя некоторое время она вынудила себя встать, направилась к гардеробу и, отыскав изумрудное платье, потянулась за величайшим сокровищем из всех, что когда-либо у неё были. Аквамариновый шар будто сиял в её руке, показывая свою страшную силу.
Родич Воды.
- Как глаза Клео, - она впервые думала так об оттенке кристалла. - О, как раздражает…
Она видела, как маленький водоворот теней кружился внутри маленького шара.
- Как же Люция тебя освободила? - прошептала она своему сокровищу. - А может ты просто камень, камень, бесполезный так же, как и прекрасный?
Тепло коснулось её плеч. Она лишь крепче сжала кристалл и осмотрела комнату, будто бы пытаясь понять, откуда появилось пламя.
- Что это? - прошептала она.
Тёплый ветерок вновь пробежался по комнате, но на сей раз в другом направлении.
"Императрица…"
Её сердце забилось чаще.
Она быстро вернула шар в тайник и кружила по комнате, пытаясь отыскать источник этого жуткого голоса - и горячего ветра, что заставил её вспомнить о родном доме.
В камине послышался гул. Пламя, зажжённое на рассвете, уже почти обратилось в обыкновенные угольки, но теперь оно вспыхнуло сильнее, чем Амара когда-либо видела. Огонь танцевал на каждой свечке в доме, рвался из своего каменного заключения на свободу.
Амара шумно вдохнула воздух, стараясь успокоиться - но она вновь оказалась на том корабле, и её убитый брат смотрел на неё.
- Ашур… - прошептала она.
"Я не Ашур".
Амара всё ещё слышала смерть в мужском голосе, что эхом языков пламени скользил по её комнате. Этот голос не имел тела - но Амара испытывала дикий ужас от одного его звука.
- Кто ты? - прошептала она.
"У тебя есть Родич Воды".
По спине пробежал странный холодок - казалось, к её горлу только что поднесли ледяной кинжал. Теперь она уже и не сомневалась в том, что этот голос был тут, в её комнате - так звонко, так громко, так страшно…
Она пыталась унять своё гулко бьющееся сердце - но становилось всё хуже и хуже.
- Я не понимаю…
Она хотела позвать на помощь - но какова причина? Ведь она не знала даже, с чем имеет дело…
- Чего ты хочешь? - она выпрямилась. - Тут императрица я, я отдаю приказы - и ты не испугаешь меня своим шипением во тьме!
"О, моя маленькая императрица… - его голос теперь был дразнящим. - Ведь я не просто шипение во тьме, ты знаешь…"
Пламя вспыхнуло сильнее, и Амара отскочила к стене. Пламя плясало так сильно, ярко, могуче, что ей пришлось прикрыться рукавом, дабы окончательно не ослепнуть.
"Приди и убедись в этом сама…"
Впервые она была благодарна своему пышному наряду - ведь тот прятал дрожь в ногах. Амара подошла к огню - куда осторожнее, чем когда-либо прежде, - и заглянула в камин. Но там было лишь дикое пламя - и она протянула руку, но смогла ощутить лишь жуткий жар. И… Оно было там. Девушка была готова поклясться, что некто смотрел на неё из глубины камина.
Ей хотелось закричать - но горло сжалось, и она лишь отпрянула от пламени и потянулась к стулу, стараясь не рухнуть на колени.
"Моё имя - Каян, - шипело пламя. - Я - Бог огня, выпущенный из своей янтарной тюрьмы. И я могу помочь тебе найти то, что ты ищешь".
Амара дрожала. Ведь это сон, глупая иллюзия - и она вновь тянулась к пламени, но жар отзывался на её прикосновение и убивал её изнутри.
- Ты… - голос её звучал хрипло - будто бы чужой и совершенно неестественной. - Ведь ты - Родич Огня… Божество…
"Да".
Мир её перевернулся - перед глазами всё плыло.
- И ты можешь говорить…
"И не только, моя дорогая. Скажи мне, маленькая императрица, чего же ты хочешь?"
Она глубоко вдохнула воздух, отчаянно пытаясь успокоиться и вернуть контроль над ситуацией.
- Хочу найти Люцию Дамора, - ответила она пламенному лицу.
"Потому что думаешь, будто она может выпустить магию кристалла, что есть у тебя. И ты станешь сильнее, чем сейчас - чем когда-либо!"
- Да, - она едва дышала. - Но магия воды… Родич Воды - равно как и ты? Осознающий, мыслящий…
"Да. Так ли это пугает тебя?" - в его глубоком голосе слышались весёлые нотки.
Она лишь гордо расправила плечи.
- Я ничего не боюсь. Родич Воды у меня, а это значит, что и магия в нём…
"Твоя", - смешливо закончил за неё Каян.
Она едва дышала - ждала его следующих слов.
"Я могу помочь тебе, маленькая императрица, и ты получишь всё, что хочешь. Но и ты должна помочь мне, понимаешь?"
- Но как?
"Колдунья, которую ты пытаешься найти, убила моё тело, думая, что и меня уничтожила. Но огонь вечен. Вот только я могу оставаться в этом мире лишь шёпотом своих сил. А с твоей помощью я восстановлю свою прежнюю мощь, а после дам тебе всё, о чём ты когда-либо мечтала - и даже больше, намного больше…"
Он умолк, будто бы позволяя ей подумать о его словах.
Это казалось воплощением крешийских легенд - волшебное существо вне этого мира, что может исполнить каждое желание, что бы она ни придумала, что бы она ни загадала…
Всё, что она захочет.
Страх и любопытство разрывали её изнутри. Мысль о том, что хрустальный шар, что она заполучила, был живым существом, поражала её. Ведь это просто магия, чары стихий - но со своим сознанием.
Невероятно!
…Вот только ничто не могло остановить зерно сомнения.
- Ты обещаешь, но ведь я могу и не поверить…
Пламя в ответ только вспыхнуло пуще прежнего.
"В этом мире много людей, к кому я могу обратиться - и они без колебаний согласятся со мной. Но я избрал тебя, потому что ты больше них всех вместе взятых. Ты умнее, сильнее каждого человека. Ты умнее и сильнее даже прекрасной колдуньи - ты достойна истинного величия, в отличие от всего мира!"
Щёки Амары вспыхнули. Его слова казались целительным бальзамом, что заживлял её разбитое сердце.
- Говори! Говори! Как выпустить то, что таится в родиче Воды? Как мне стать сильнее?
Он молчал - пламя формировалось в лицо, а после растворялось обыкновенными искрами, будто бы бог огня едва-едва держался в этом мире.
"Кровь и магия нужны нам. Кровь волшебницы и магия могучей ведьмы. Когда картина станет единым целым, а я стану прежним, ты, маленькая императрица, получишь вечную власть…"
Она смотрела на пламя, и удовольствие растекалось одной сплошной волной по её телу.
- И что я должна сделать?
"Правильный вопрос другой - куда тебе стоит пойти".
- И куда же? - нетерпеливо спросила она.
Пламя вновь вспыхнуло алым, после оранжевым, побелело, посинело даже - оно становилось ярче и ярче, сильнее, выше с каждым жутким мгновением, будто бы могущество Каяна было безграничным.
"Пелсия", - выдохнул он одно короткое слово.
Глава 10. Люция. Убежище
Люция и не удивилась, когда ей сказали, что башня Тимофея зовётся хрустальным дворцом - домом старейшин. Как жутко - он был последним…
- Тут, наверное, очень одиноко, - прошептала Люция, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то другому. - Взвалить на себя бремя тайн и нести его в одиночестве…
- Да, - отозвался он, но когда Люция подняла взгляд, он поспешно отвернулся, избегая её внимания.
- Я бы хотела увидеть покои Миленьи.
- Зачем?
- Потому что… - ей хотелось пояснить свою жуткую потребность увидеть своего врага, женщину, планировавшую её смерть ещё задолго до рождения, другим. - Я просто должна это увидеть.
Он должен был спорить с нею - но вместо этого лишь сухо кивнул.
- Замечательно. Иди за мной.
Тимофей уверенно зашагал по длинным коридорам, двери закрывались за спиною сами по себе, равно как и распахивались перед ним, а шаги гулкими ударами разрывали тишину. Люция путалась, она лишь касалась кончиками пальцев стены, дабы окончательно не потеряться. И Тимофей оборачивался на неё, крайне неуверенно и с кривой усмешкой.
- У тебя столько вопросов…
- И жизни не хватит, - кивнула она.
- Я не в силах поведать тебе всё, Люция. Но если это правда, что ты желаешь помочь…
- Ты всё ещё мне не доверяешь, - резко оборвала она его. - И не стоит напоминать об этом ежесекундно!
- Ну, не надо быть столь резкой, ты воспринимаешь мои слова слишком буквально. Ведь многие тайны умерли с другими старейшинами, а теперь то, что знаю я - единственное оружие, способное меня защитить.
- Я понимаю. Правда, понимаю.
Он нахмурился.
- Неужто ты созрела так быстро?
- О… Как растерянно это звучит, - она с трудом сдержала смех.
- В тебе растёт новая жизнь… Этого достаточно, дабы унять твою детскую наивность, убрать эту глупую испорченность и отодвинуть в сторону истерики, к которым я так привык в твоём исполнении.
- О, какие милые комплименты, Тимофей! Я и не думала, что смогу заслужить их однажды…
Он лишь коротко хохотнул и замер у золотых дверей. Они открылись от лёгкого его касания, пропуская их в покои Миленьи.
Люция застыла на пороге, казалось, она уже видела это, но… Комната Тимофея была такой суровой, лишённой следов его присутствия - а тут будто бы мир перевернулся!
Лучшие палаты королевы в лучшем дворце! Такие царственные ковры, лежаки, обитые бархатом, великолепная хрустальная люстра, что сияла светом краше, чем само солнце… И пол будто был отлит из серебра, в котором случайно затерялись драгоценные камни.
И цветы, цветы, цветы - какие только можно себе представить, и свежие, будто бы их сорвали сегодня! Дюжины огромных ваз на стеклянных полах будто бы захватили эту комнату.
Люция, осторожно ступая, добралась до дальней стены, выложенной маленькими кристалликами и серебром. На серебряных плитах будто бы сияли воздушные спирали, огненные треугольники, земляные круги и водные волны.
- Святыня, - пояснил Тимофей. - Это делают многие бессмертные.
- Я слышала, так же поступают и старые ведьмы, - Люция коснулась пламенного символа, будто бы ожидая увидеть ожившее лицо Каяна.
- Не так же - лишь копируют.
- И Миленья молилась Каяну, надеясь, что он вернётся…
- Да.
- И он мог говорить ей, лгал её мыслям… Обещал, что они будут вместе, когда он освободится, если она ему поможет! - Тимофей упрямо молчал, будто бы боялся ответить. - О… Мне так жаль её после всего того, что она пережила. А ведь намного проще было её ненавидеть!
- Не жалей Миленью. Ведь она тоже могла сразиться с ним, приложить к борьбе больше усилий.
- Думаешь, она не пыталась?
- Всё возможно, - коротко кивнул он.
Люция потянулась к другим символам.
- А другие Родичи бывали на свободе?
- Не так, как Каян. На моей памяти это впервые.
А если б Алексиус знал обо всём этом? Или всё же знал? Ведь он бывал тут, встречался с Миленьей… Именно тут прекрасная старейшина шептала ему, что надо сделать. Она повергла его своей силой, своей магией… Но он боролся.
Люции хотелось верить, что он боролся с нею с самого-самого начала.
- Ты говорил, что Алексиус был твоим другом, - прошептала она.
- Он был моей семьей.
- Никогда не говорила этого прежде, но… Мне так жаль. Эта потеря невосполнима для тебя.
- И для тебя.
Она сглотнула, пытаясь подумать о чём-то другом, и положила ладонь на живот.
- Мне так хотелось подобрать своему ребёнку достойное, сильное имя… Чтобы когда мой сын или моя дочка вырастут, они могли оценить его мощь.
- Ну ведь у тебя столько времени впереди!
- Да, наверное, - она рассеянно потянулась за маленькой золотой шкатулкой, что лежала на ближайшем стеклянном столе. В таких в Ораносе хранили украшения, но для лимерийки они казались чудом. Люция подняла крышку, и золотом вспыхнул кинжал, что лежал внутри, заставив девушку отпрянуть. Но страх отступил быстро, она подняла его и поднесла к глазам. - Это им Миленья вырезала знаки на их телах? Чтобы добиться подчинения? - выдохнула она.
Тимофей рванулся вперёд и выхватил кинжал из её рук, буквально вбросил в шкатулку и поставил её на месте.
- Да! - он опустил голову. - Если б я только мог его уничтожить, но боюсь, что Тьма окажется на свободе! Я должен спрятать его там, где никто его не найдёт. Тогда мир будет в безопасности, - он умолк на мгновение. - Ты уже осмотрелась? Тут больше искать нечего, разве что очередную каплю сожаления. Я знаю об этом куда больше других.
Люция только шумно выдохнула воздух, но кивнула.
- Да, я больше ничего не хочу видеть.
- Тогда пусть Мия прогуляется с тобой, покажет город. После моего объявления все бессмертные пожелают тебя увидеть, до того, как ты вернёшься домой.
Казалось, мир вспыхнул - и Люция оказалась у основания башни, и Мия тоже уже стояла тут. И знала, что должна сделать, будто бы голос Тимофея звучал в её голове. Вот только она была немного напугана, и вопреки тысячам лет, проведённых на этой земле, казалась младше даже Люции. Но та могла разве что подбодрить её тёплой улыбкой.
Мия улыбнулась в ответ, взяла её под руку и потянула на улицы.
Вопреки тому, что она вынуждена была думать о Каяне, о возвращению в Митику, интерес всё равно не покидал девушку - ей хотелось узнать больше о городе, о том, как живут бессмертные и как коротают время.
Она постоянно оглядывалась, пока они шагали вперёд, и взгляд зацепился за дюжину Хранителей, согнувшихся низко над землёй. Они творили что-то прямо на зеркальной поверхности городской площади, превращая горы маленьких кристаллов в прекрасные узоры.
- Они наконец-то закончили часть, отвечающую за воздух, - Мия потянула Люцию в соседнее здание, чтобы они смогли увидеть всё сверху. - Ну разве не красота?
- О, и вправду, - Люция с удивлением рассматривала прекрасную картину - идеальная спираль, сотворённая из разных оттенков синего и белого, напоминающая о той, что она видела на стене дворцовой оранийской библиотеки. Вот только эта была в разы больше, и художники потратили годы, наверное, чтобы закончить свою работу.
А сейчас они расходились в стороны, улыбались друг другу и утирали пот со лбов.
А после - Люция едва не вскрикнула от ужаса, - каждый из них схватил метлу и бросился сметать хрустальные осколки в огромную кучу, разрушая всю эту красоту.
- Что же они творят?! - воскликнула она.
- Убирают, чтобы творить вновь, разумеется, - нахмурилась Мия.
- Убирают такую красоту!
- Но ведь так должно быть. Ведь постоянно надо что-то менять, уничтожать, чтобы сотворить потом вновь, с удвоенным старанием!
Люция всё пыталась ухватиться за мысль, не понимая, как можно разрушить всё это, но Мия потащила её за собой. Взгляды бессмертных, к которым они приближались, были наполнены надеждой, и они даже спросили, не окажет ли она им честь начать следующую мозаику! О, честь! Это она должна благодарить за эту возможность!
Люция взяла несколько красных, с песчаными переливами кристаллов из длинного золотого ящика, положила их по центру будущей картины и покосилась на Мию, будто бы уточняя, всё ли правильно сделала, но бессмертная лишь весело улыбнулась и захлопала в ладоши.
- Как прекрасно! Ведь теперь ты вдохновила их на то, чтобы сотворить прекрасный образ Пламени!
Сердце сжалось при одной мысли, что она избрала красный, а не любой другой цвет - и даже не подумала сначала о том, что он значит!
"Ну, разумеется, это же цвет Лимероса! Ничего общего с Каяном, ничего общего…"
- Ты проголодалась, наверное, - вновь вмешалась в её мысли Мия, потянув её во двор, где вокруг было множество фруктовых деревьев. Она потянулась за тёмно-красным яблоком, дала одно Люции, а второе взяла себе и вгрызлась в прекрасную мякоть.
Люция последовала её примеру неохотно, но после поняла, насколько ошибалась. Боги, как же это было великолепно, как сладко и сочно…
- Это лучше всего, что я когда-либо пробовала! - воскликнула она.
Она ела быстро, жадно, вынудив себя не глотнуть и семена тоже. Рука смело потянулась и за вторым яблоком - но внезапно резкая боль в животе заставила её согнуться пополам.
- Что это? - прохрипела она.