Он резко повернулся и зашагал прочь, остальные - за ним. Элири посмотрела на Кеплиан. Жеребёнок сумел-таки подняться на ноги, но, вглядевшись получше, девушка поняла, что именно вызвало усмешку на лице Гери. По-видимому, вскоре после его появления на свет крошечное животное жестоко ударили по поджилкам, его задние ноги были в синяках и распухли. Он совсем не мог двигаться и продержался на ногах всего несколько мгновений, а потом с несчастным ржанием рухнул на пыльную землю. Стоя в защитной позе над малышом, кобыла не сводила с девушки взгляда. В душе Элири вспыхнул гнев - как люди могли так жестоко поступить с крошечным жеребёнком, совсем недавно появившимся на свет? Не раздумывая, она подошла ближе, негромко напевая.
Кобыла предостерегающе ударила копытом, и Элири протянула руку к кулону. Крошечный конь из чёрного янтаря, казалось, излучал тепло. Прикосновение к нему подтвердило это. Странно… Он был гораздо теплее её руки. Девушка вытащила кулон из-под рубашки, и кобыла тут же впилась в него взглядом широко распахнутых глаз. Элири заговорила - мягко, объясняя. Кобыла, похоже, прислушивалась. Потом она попыталась помочь жеребёнку встать на ноги. Малыш старался, как мог, но снова упал.
- Нам нужно как можно скорее убраться отсюда, - сказала девушка. - Этот человек вскоре вернётся и убьёт твоего жеребёнка.
Она постаралась образно представить себе то, о чём говорила, и передать это "сообщение" кобыле. К великому удивлению Элири, в её сознании возникла серия отчётливых картинок, явно посланных её "собеседницей" .
- Если я повезу его на своей лошади, мы сможем быстрее покинуть это место. Позволь мне помочь ему.
Ответом ей был взрыв недоверия со стороны кобылы. Девушка медленно потянулась к малышу и погладила его, стараясь, чтобы её сознание излучало чувство восхищения. Какой прекрасный жеребёнок, сильный и крепкий! И какой смелый! Было бы ужасно, если бы он погиб. Она готова рискнуть всем, лишь бы предотвратить это. В сознании возникли образы других коней, которых Элири знала, однако, как ни странно, в ответ кобыла обдала её волной презрения и негодования. Кеплиан - не кони; ей безразлично, как люди относятся к тем, другим.
Элири улыбнулась, показывая, что готова принять эту странную точку зрения. Хорошо, пусть они не кони, сейчас важно другое. А именно, то, что этот человек вернётся, чтобы убить их. Кобыла хочет, чтобы он застал её здесь? Нет, последовал мысленный ответ. Тогда кобыле придётся выбирать: позволить девушке помочь жеребёнку или остаться с ним и увидеть его гибель. Я буду сражаться, таков был общий смысл картинок, хлынувших из сознания кобылы.
В ответ девушка послала образ умирающей кобылы, пронзённой стрелами и копьями. Потом - жеребёнка, которого связывают и забивают до смерти.
Капитуляция. Кобыла милостиво позволила человеку помочь ей. Стараясь не делать резких движений, Элири расстелила на седле одеяло, подняла маленькое тельце и удобно уложила на подготовленном месте. Взяла поводья и зашагала к воротам. Кобыла двинулась следом.
Они прошли через всю деревню и покинули её, провожаемые ненавидящими взглядами. Гери решил, что не следует открыто нарушать слово, данное в присутствии столь большого числа людей. Как и обещал, он подождёт этот день и следующий. Близилось полнолуние. Завтра, как только взойдёт луна, он будет в пути. Пусть эта колдунья не рассчитывает, что ей удалось отделаться от него с помощью подкупа и хитрых слов.
Его память бередили воспоминания о стройной фигуре девушки - и о высокомерии, звучавшем в её голосе. Будет приятно доказать ей, что он не заслуживает такого презрения. Весь день Гери строил планы и готовился к своей охоте. Какая любезность с её стороны - снабдить его лошадьми, которые помогут её же и захватить.
Элири хорошо усвоила уроки войны, преподанные Фаром Трейвелером, который знал немало мудрых пословиц и воинских афоризмов. Один звучал примерно так: "Исходи из того, что погоня будет непременно, и действуй соответственно". Она так и делала - к возмущению кобылы.
Примерно с час они быстро скакали вдоль одного из рукавов реки, а потом Элири вместе со своим маленьким отрядом вошла в воду и ещё пару часов двигалась вверх по течению. На обширном мелководье девушка сознательно позволила лошади оставить несколько разбросанных здесь и там следов, постаравшись, чтобы их нельзя было не заметить.
Потом они поскакали обратно и снова по воде. Там, где река разветвлялась, свернули и тем же манером двинулись по другому рукаву. Элири подозревала, что Гери может нарушить своё обещание, если только сумеет сделать это незаметно для соседей. Хотя вряд ли это ему удастся, в особенности, при свете дня.
Передав эту мысль кобыле, девушка получила в ответ согласие - с оттенком юмора. Поразительно! Юмор - явный признак ума, и, уж во всяком случае, такая реакция была несравненно сложнее, чем бесхитростные эмоции, обычно присущие животным.
- Может быть, с моей стороны было бы вежливее называть тебя и маленького по именам? - спросила Элири.
Недоверие!
- Мне не обязательно знать ваши настоящие имена, просто какие-то, которыми я могла бы пользоваться. Людям сложно обходиться без имён.
Снова вспышка юмора. Длительное раздумье.
Потом:
"Я - Тарна. Мой сын - Хилан".
Элири остановилась, не отдавая себе в этом отчёта. Ни одно животное не было в состоянии передать такую мысль! То, что отчётливо прозвучало у неё в мозгу, безусловно было проявлением сознательного разума.
В ответ - озорной смешок:
"Люди! Они говорят - раз мы похожи на животных, значит, мы и есть животные. Такие же тупые, как те, другие. Правда, наши жеребцы часто не слишком смышлёны, но мы более чем простые животные, несмотря на наше обличье".
Кобыла с удивлением обнаружила, что женщине это сообщение явно пришлось по душе.
"Чему ты радуешься?"
Элири попыталась объясниться с помощью слов - и отказалась от этой мысли. Просто швырнула в сознание кобылы сразу целый клубок ощущений. Возмущение тем, как люди обращались с ней и жеребёнком. Возможность более глубокой дружбы, которую создавало наличие разума. И наконец, восхищение ими обоими - мужеством кобылы, прелестью жеребёнка. Эта последняя мысль явно расположила кобылу в её пользу. "Мой сын - прекрасный жеребёнок. Я поражена, что ты способна оценить это. Хотя… По-моему, даже самый тупой человек не может не заметить, как он красив".
Элири заверила её, что она-то уж точно может. Бросив взгляд на тонкие ножки, свисающие с расстеленного на седле одеяла, девушка сказала:
- Этот человек, без сомнения, не оставит нас в покое. Ты хорошо знаешь эту местность? Можем мы где-нибудь укрыться?
"Если он погонится за нами один, может быть, и найдётся такое местечко. Но это ничего не изменит - он всё равно будет преследовать нас. Мои соплеменники вмешиваться не станут - с какой стати? Я вижу только один способ избавиться от него - убить".
Дальше они скакали в молчании, - Элири размышляла. Может быть, удастся просто сторговаться с Гери? Она не забыла, какими глазами он смотрел на припасы, которые у неё были с собой. За отказ от попытки убить их он имеет шанс получить отличную лошадь, сбрую и всё, что находится в седельных сумках. Не исключено, что алчность может перевесить в нём желание расправиться с Кеплиан.
Однако было что-то ещё в последнем взгляде Гери. Застань он Элири спящей, она тоже, может быть, умирала бы мучительно и долго. Ему не было стыдно за то, что он терзал крошечного жеребёнка. И погибни она среди этих равнин, никто не узнал бы о её смерти, а он не испытывал бы ни малейших угрызений совести.
Тяжёлая мысль, страшная мысль. Чтобы прогнать её, девушка снова начала расспрашивать Тарну.
- Что тебе известно о Тьме? В ответ кобыла вздрогнула.
"Там, где обитает мой народ, есть старая Башня. Очень, очень долго она пустовала. Наполовину разрушилась. Потом пришёл… человек и подчинил себе наших жеребцов. Они как раз такие, как ему нужно, а теперь стали ещё более жестоки. Мы всегда враждовали со всеми, кто населяет эту страну. Мы убиваем их, они убивают нас. Теперь хозяин Башни требует, чтобы мы так не поступали".
- Как он добивается своего?
"Он может нас принудить. Сначала он часто делал это. Жеребцы нужны ему для того, чтобы приносить людей".
- Как это - приносить людей? Тарна фыркнула, явно забавляясь:
"Люди любят коней. Разве Кеплиан не прекраснее любого коня? Мы притворяемся ручными. Делаем вид, что жаждем оказаться под седлом, и люди готовы рискнуть многим, лишь бы завоевать наше расположение. Но стоит человеку оказаться на спине Кеплиан, и он попался. Не сможет слезть, сколько бы ни старался. Вот так людей и доставляют в Башню. - Она с отвращением замахала хвостом. - Я не одобряю этого. То есть не одобряла. Теперь мне кажется, что людям самое место в Башне. Они принадлежат к тому же роду, что и её хозяин. Пусть делает с ними, что хочет".
- А что он делает с ними?
"Не знаю. Они попадают внутрь и не выходят обратно" .
Элири замолчала, раздумывая над тем, что узнала. Потом её мысли вернулись к Гери и связанным с ним тревогам. Кобыла тоже была уверена, что этот человек не оставит их в покое. Может быть, он даже сумеет убедить других присоединиться к нему. Девушка бросила взгляд на Хилана. Его ноги были в скверном состоянии, а лечить животных она не умела. Пройдёт, по крайней мере, неделя, прежде чем раны заживут настолько, что жеребёнок сможет двигаться самостоятельно. У Гери, напротив - благодаря сделке с ней, - есть две хорошие лошади. Он был способен загнать обеих, чтобы схватить её, - если, конечно, сумеет найти. В случае удачи, он будет ещё долго топтаться на речном берегу за много миль отсюда. Жалко, что пришлось отдать такому человеку лошадей, о которых она заботилась и которых любила. Охваченный желанием догнать её, Гери вряд ли станет заботиться о животных. Но если она будет и дальше придерживаться тактики запутывания следов, ему придётся скакать помедленнее, внимательно изучая землю. А чем медленнее он будет двигаться, тем легче придётся ни в чём не повинным животным, - но в то же время он скорее сможет обнаружить след беглецов.
Тарна была согласна с девушкой. Кобылу не волновали ни лошади, ни люди, но безопасность Хилана была для неё превыше всего. Если существовал способ не подпустить этого человека к жеребёнку, она готова была согласиться с любым предложением. Ей тоже было ясно - опасность прежде всего в том, что жеребёнок не мог ходить. Именно ради того, чтобы спасти своё дитя, она, хоть и с неохотой, вынуждена была согласиться на зависимость от человека. И всё же её гордость была уязвлена. Хотя эта женщина, по крайней мере, разговаривала с ней честно и обращалась как с Кеплиан, а не как с одним из этих тупых животных, которые соглашаются возить на себе людей.
Ещё два дня они скакали вдоль реки, останавливаясь только на ночлег или для того, чтобы покормить жеребёнка. Ночью сторожили по очереди - по полночи каждая. И обеих не покидало ощущение, что Гери неотвязно следует за ними по пятам.
Они не ошиблись. Хуже того - он сумел убедить двух других отправиться вместе с ним. Пока, правда, им явно не везло. Вначале они поскакали вдоль берега вверх по течению и, обнаружив умышленно оставленные отпечатки копыт, продолжили путь в том же направлении, внимательно изучая берега. Однако со временем преследователям стало ясно, что их обманули, и тогда очень медленно они вернулись туда, где видели следы.
- По моему разумению, Гери, они сюда не ходили, а свернули и отправились вдоль другого рукава реки.
- Зачем все это?
Его товарищ сердито фыркнул:
- Не потащат они этого жеребёнка в горы. Ходить-то он пока не сможет, ещё несколько дней уж точно. Нет, они будут жаться к равнинам. Может, надеются заманить нас в какую-нибудь кеплианскую ловушку. Давайте разделимся и обследуем сразу оба берега. Это сбережёт нам время.
Так они и сделали. Однако к тому времени, когда им удалось вновь обнаружить след Элири, девушка вместе с Кеплиан уже огибали отроги гор, стараясь держаться у их подножья. Скакали неспешно, и жеребёнок был не слишком тяжёлой ношей для лошади. Кобыла поначалу страдала от синяков, оставленных плетью, но со временем заметно оправилась. Она никак не могла понять - почему девушка так заботится о ней? С какой стати предлагает травяной настой, который облегчает боль? Тарна не привыкла иметь дело с человеком, который относился бы к ней хорошо. И всё же честность и неизменное дружелюбие Элири постепенно делали своё дело: кобыла начала испытывать к ней искреннее расположение. В пути они беседовали мало, хотя теперь именно Тарну чаще тянуло поговорить. Её мучил вопрос, почему эта женщина так сильно отличается от других людей, которых она знала?
Она неизменно держалась рядом со своим жеребёнком. С каждым новым днём Хилан становился все здоровее. Пройдёт немного времени, и хотя бы часть пути он сможет преодолевать на собственных ногах. Что ещё бесконечно поражало кобылу, это взаимосвязь, установившаяся между девушкой и жеребёнком. Хилан, без сомнения, доверял ей, и Тарна никак не могла решить для себя, хорошо это или плохо. Но Элири, чтобы облегчить страдания жеребёнка, втирала сок из смеси трав в его израненные ножки. Шутила с ним, гладила и похлопывала с несомненной нежностью. На отдыхе носила малыша на руках. Глядя на жеребёнка, с такой доверчивостью относившегося к девушке, кобыла медленно, но верно и сама начала доверять ей.
Наконец-то их преследователям повезло. Они встретили людей, которые в обмен на лошадей, уже выбившихся из сил, согласились предоставить им свежих. Теперь троица смогла заметно ускорить темп погони.
Дни мелькали один за другим. Любовь и забота делали своё дело, жеребёнок заметно окреп и теперь все чаще скакал самостоятельно. Тарна испытывала странное чувство, видя, как эта женщина нежно обнимает малыша. Кобылу захлёстывала любовь, когда Элири ласкала её сына. Не отдавая себе в этом отчёта, Тарна уводила их все дальше от земель, где обитали Кеплиан. И была рада, что до сих пор им не встретился никто из них.
Как они отреагируют на то, что она странствует вместе с человеком? Или - ещё того хлёстче - как они отнесутся к дружбе между Кеплиан и человеком?
Не составляло труда догадаться, каков будет ответ на этот последний вопрос. Она не хотела, чтобы её сына как изменника затоптали насмерть. Во время этого странного путешествия Тарна впервые в жизни поставила под сомнение свою безоговорочную преданность Кеплиан. Ей страстно хотелось обсудить все эти проблемы с Элири, но останавливало привычное недоверие. Люди такие умные, такие коварные. Может быть, чувства, которые она сейчас испытывала, объяснялись всего лишь какой-то особенно хитроумной уловкой одной из представительниц этой расы? Не исключено, что девушка обманывает её. Ладно, время покажет, правильно ли она поступила, так и не заговорив о том, что её волновало.
Элири не знала, что их заметили. Разведчики одного из селений в долине издалека увидели девушку и трёх лошадей, но не придали этому особого значения, лишь по привычке проследив за направлением, в котором те скакали. Однако чуть позже они повстречались с другими и рассказали им о том, что видели. Этими другими оказались Гери и его люди, которые незадолго перед тем потеряли след Элири и заметно отклонились на северо-запад. Поняв, в каком направлении движется девушка, они поскакали наперерез, надеясь перехватить её по дороге.
"Как ты думаешь, мы оторвались от них? "
Теперь жеребёнок скакал самостоятельно, и потому двигались они медленнее. Девушка вздохнула:
- Боюсь, что нет. По правде говоря, прошлой ночью мне приснился плохой сон, сон о боли и смерти, о Зле, которое набрасывалось и пило кровь. - Дождавшись Хилана, она поскакала быстрее. - И всё же я считаю, что вскоре нам следует сделать привал на несколько дней. Хилан, конечно, стал заметно сильнее, но этот поход все ещё слишком труден для него. Чтобы окрепнуть по-настоящему, ему необходима спокойная обстановка. Но где найти такое место? - Они продолжали двигаться на восток, прокладывая свой путь по холмам. Сверху было видно, что далеко впереди течёт река, ярко поблёскивая в солнечном свете. - Может быть, вон в тех горах, за рекой, мы окажемся в безопасности?
Кобыла промолчала. Туда ли, сюда - какая разница? Лишь бы жеребёнку ничто не угрожало. Ради этого она была готова на все: скакать бок о бок с человеком, пересечь всю страну и даже, если возникнет необходимость, договариваться с демонами и силами. Всё, что угодно, лишь бы её обожаемый сынок уцелел.
Хилан был первым жеребёнком совсем ещё молодой Тарны. Процесс спаривания, в результате которого он появился на свет, потряс её до глубины души. Этот огромный старый жеребец внушал ей благоговейный ужас. Она сопротивлялась изо всех сил, но укус в плечо и несколько мощных ударов копытом заставили её покориться. Так уж положено в природе, но желания повторить этот опыт Тарна не испытывала. Сейчас ей вообще меньше всего хотелось бы встретиться с кем-нибудь из своих соплеменников.
Когда они разбили лагерь этой ночью, Хилан чувствовал себя лучше, чем во время предыдущих привалов. Тогда он выглядел больным и усталым. Однако время явно работало на него. Ноги у жеребёнка заживали, хотя и медленно, и в целом он с каждым днём все лучше приспосабливался к кочевой жизни.
В этот раз на привале он впервые весело скакал. Элири подошла к нему и осторожными движениями стала массировать каждую ногу по очереди, вытягивая её и придерживая рукой. Хилан негромко ржал от удовольствия - как и всякому ребёнку, ему нравилось, что с ним занимаются. Когда девушка отпустила его, он принялся носиться широкими кругами, становясь на дыбы всякий раз, когда пробегал мимо. Элири засмеялась, повернувшись к Тарне, - девушке хотелось разделить с ней радость этого момента.
- Ему лучше. Скоро он будет обгонять нас.
"За это я готова отдать жизнь", - прозвучал у неё в голове ответ кобылы.
- Да. - Элири вспомнила о разговоре, который они недавно вели. - Тарна, почему люди так сильно боятся вас?
После длительного молчания кобыла гордо вскинула голову:
"Может быть, потому, что мы никогда не были союзниками Света. Многие жеребцы сознательно выбирают Тьму, поэтому всех нас считают злыми. Шаманы и другие, кто хочет идти путями Тьмы, - все они приходят к нам. Люди знают, что мы можем унести их от родных и близких, которые никогда не увидят их снова. Известно им и о том, что те, кто принадлежит Тьме, используют нас как лошадей".