* * *
Неустанно браня учёную братию за бездуховность, многие известные мистики тем не менее не раз уже проговаривались сгоряча, что циничный, безбожный закон Ломоносова - Лавуазье, оказывается, вовсю действует в астрале. Да, господа! Даже если не трогать учение о карме, наслушаешься оккультистов - и волей-неволей придёшь к выводу, что зло не возникает само собой и не исчезает бесследно, а мы с вами в меру сил лишь перепихиваем его друг другу.
Негодяй, наивно полагающий, будто он творит зло, в действительности обуян гордыней, ибо лицензия на данный род деятельности выдана Творцом одному только дьяволу, который негодяя и попутал. Остроумна догадка, будто именно враг рода человеческого умышленно поддерживает уровень мирового зла на должной отметке, но это, повторяю, не более чем догадка.
Взять обычную целительскую практику. Больному предлагают приобрести дорогостоящую игрушку или что-нибудь из бижутерии, затем с помощью колдовского ритуала, сопровождаемого заговором, а то и молитвой, пересаживают хворь в купленный предмет и велят оставить на тротуаре. Вещица красивая - кто-нибудь да поднимет. В итоге подбросивший выздоровел, нашедший заболел, но количество зла на душу населения, согласитесь, осталось прежним!
Собственно говоря, что такое бизнес (в широком, конечно, понимании слова), если не ряд магических обрядов и манипуляций, переводящих стрелки на ближнего твоего?
Каждому ребёнку известно: основываешь ли ты фирму, обживаешь ли особняк - перво-наперво зови попа с кадилом. Освятил - считай, все напасти выгнал. Правда, недалеко и ненадолго, вроде как пыль сухим веником поднял: глядь - осела гуще прежнего. Почему гуще? Да потому что любое место, где денежка плодится и размножается, обречено стать накопителем негативной энергетики. Но не сворачивать же из-за этого дело! Стало быть, умный человек заблаговременно должен позаботиться о том, куда сбрасывать отрицательные эмоции и прочую дрянь. Вспомним римлян. Не зря слыли они лучшими градостроителями древности: сначала прокладывали канализацию, а там уж дома возводили.
Схему Глеб выявил довольно быстро. От особняка до овражка оба слива шли вместе, потом разбегались: материальное дерьмо - в ерик, духовное - в деревню. Должно быть, проектировщики прикинули, что так и так пропадать глубинке. Строго судить их за это не следовало: они же наверняка ни разу в глаза не видели ни баб Маню, ни деда Никодима, ни запойного Ромку, ни обезноженного поджигателя. А когда вредишь неизвестно кому, это всё равно что никому не вредишь…
Портнягин выбрался из незримого стока астральных нечистот и снова почувствовал себя человеком. А почувствовав, нахмурился.
Ладно. Схему выявил. И что дальше? Перекрыть энергоотвод? Знать бы ещё для начала, как это делается! Кроме того, частная собственность. Посягнёшь - влетит от наставника. Да и не только от него, пожалуй. Вон она какая, собственность-то, в пять этажей! Собаки, охрана, сигнализация, может, даже колдун обслуживает… по вызову…
Так и не решив, что ему конкретно предпринять, ученик чародея двинулся к синеющей неподалёку полосе асфальта, проложенной, надо думать, от железных узорчатых ворот особняка до самой магистрали. В любом случае звонить Ефрему не стоило. Отругает - Бог с ним. Хуже, если велит вернуться в город и приедет разбираться лично. Такого унижения Глеб Портнягин допустить не мог: легкомыслие и безалаберность сочетались в нём с самомнением и упрямством, что, как известно, даёт в итоге гармоничную личность.
Выбравшись на асфальт, он первым делом обобрал репьи с левой штанины и уже собирался взяться за правую, когда рядом притормозила скромная серенькая иномарка чумахлинской сборки и весёлый знакомый голос произнёс:
- Ну где бы мы ещё с тобой встретились!
Из-за наполовину опущенного тёмного стекла выглянула румяная улыбающаяся физия Игната Фастунова.
Действительно, где бы ещё? Встреча, неожиданная сама по себе, представлялась вовсе подозрительной, если вспомнить, что бывший одноклассник Портнягина - тоже ученик колдуна. Конкурента и нигроманта с неуловимо белогвардейской фамилией Кудесов. Хотя это могло быть и псевдонимом…
- Ну я - понятно, - всё так же весело продолжал питомец чёрного мага. - А ты-то как сюда попал?
- Водным путём, - не стал лукавить Портнягин.
- По ерику? - содрогнулся Игнат. - Бр-р… И что же тебя подвигло?
- Не видишь? Травы собираю… - невозмутимо отозвался Глеб. Нагнулся и открепил от штанины ещё два репья. - А ты домой? - Он выпрямился и посмотрел на особняк.
Это был хороший удар. В подначках оба изощрялись ещё со школьной скамьи, причём с прискорбием следует признать, что в большинстве поединков верх брал Игнат.
- Обижаешь! - с готовностью откликнулся он. - Что это за дом - в пять этажей? Строить - так строить!
В салоне кто-то крякнул.
- Вообще-то мы… а-а… сначала как бы в семь этажей хотели, да… - прозвучало из тёмного чрева иномарки.
Игнат залился румянцем.
- Это я чтоб не сглазить, - шмыгнув носом, пояснил он тому, кто сидел за рулём.
- А ваш… а-а… коллега… как бы тоже - да? - по очистным сооружениям? - поинтересовался незримый водитель, бывший, надо полагать, ещё и владельцем пятиэтажника.
- Сущностям, - поправил Игнат. - Сооружения - это у вас тут. А у нас в астрале - сущности.
- Так, может, он тоже… а-а… примет участие?.. Я бы заплатил…
- Только в качестве консультанта, - поспешно сказал Портнягин.
Грешно было упускать такой случай. Заодно посмотрим, как работает поднаторевший в колдовском ремесле Игнат, ума наберёмся… Дело в том, что в отличие от своего бывшего одноклассника, сразу подавшегося в ученье, Глеб вынужден был сначала отдать долг государству, отбыв полтора года в местах не столь отдалённых.
* * *
Удивительно, но изнутри особняк казался больше, чем снаружи. Сначала хотелось сравнить его с городом, потом - со страной, и наконец - с отдельно взятым мирозданием. Лестницы, лестницы, этажи, подвалы, котельная, два лифта… И куда ни загляни, всюду чувствуется заботливая рука дизайнера: в меру навороченная обстановка, комфорт, чистота. Даже те отсеки, которым отделка только ещё предстояла (скажем, нижний уровень двухъярусного подвала, где намеревались оборудовать тир), не выглядели устрашающе, как это часто бывает с незавершёнкой. Возможно, причина тут заключалась в том, что планы владельцев уже воплотились ментально и стали почти зримыми.
Но главное, конечно, астральный микроклимат. Если не вспоминать о напастях, одолевавших деревню Потёмкинскую, работу неизвестного экстрасенса следовало признать шедевром. Переступив порог, ты не просто попадал из жары в прохладу, ты попадал из отрицательной энергетики страны в положительную энергетику особняка.
Приятное впечатление производили и хозяева. Холёный упитанный Кирсан Устинович вёл себя с мягким барственным достоинством, ничуть не напоминая хамоватого нувориша. Правильная речь: никаких "типа", никаких "бля" - всего три связки, три вполне интеллигентных слова-паразита: величественное "а-а…", осторожное "как бы" и исполненное лёгкого сомнения "да".
- Вот, прошу любить и жаловать, моя… а-а… как бы супруга, да?..
Осанистая Полина Леопольдовна отнеслась к молодым колдунам также вполне благосклонно.
- Ну-с, так что у нас тут? - вежливо отклонив предложение испить чайку, взялся за дело улыбчивый Игнат.
Вместо ответа хозяйка побледнела, попятилась, округлила глаза.
- Вот! - выдохнула она, указывая дрогнувшей рукой куда-то в угол.
Мужчины обернулись. В гостиную прямо сквозь евростену вторглась уже знакомая Глебу эфирная оболочка усопшей баб Вари, легко различимая невооружённым глазом, поскольку еврошторы на евроокнах были задёрнуты. Добралась, странница. Неслышно ворча и опираясь на заветный бадик, престарелая покойница пересекла гостиную и ушла в стену напротив.
- Из родственников кто-нибудь? - проводив призрак ошалелым взглядом, спросил Игнат.
- Нет, - отрывисто ответил Кирсан Устинович. - Все архивы подняли, все фотографии… Не было у нас таких.
- Та-ак… - протянул румяный ученик нигроманта. - А ещё кто-нибудь наведывается?
- Ещё… - Полина Леопольдовна всхлипнула, прижала к губам платочек. Владелец особняка сделал постное лицо, мягко ступая, подошёл к супруге, успокаивающе тронул за плечико. - Ещё… - кое-как совладав с собой, продолжала она, - ноги по лестницам бегают… Представляете, ноги! Муж не видел - я видела… Одна выше колена отрублена, другая - чуть ниже…
- Ясно, - неожиданно бодрым голосом объявил Игнат. - С вашего позволения, мы тут с коллегой уединимся на минутку… Маленький, так сказать, консилиум. Не возражаете?
Хозяева не возражали, и коллеги удалились в соседнюю комнату.
- А ну колись давай, - страшным шёпотом приказал Игнат. - Твоя работа?
- Нет, - честно ответил Глеб.
- Не свисти! Я ж на тебя смотрел, когда она про ноги рассказывала… Чьи ноги?
- Пашкины, - сказал Глеб. - Одну в позапрошлом году ампутировали (выше колена которая), другую чуть позже…
- А бабка с палкой кто?
- Баб Варя. Эту вроде совсем недавно схоронили.
- А, так ты, значит, в деревне был… - мрачнея, проговорил Игнат. - Слушай, как же они сюда попадают? Особняк охранной чертой обведён, заклинания на каждом углу…
- Через очистные сущности, - любезно растолковал Портнягин. - Не путать с сооружениями…
- Ч-чёрт! - зардевшись, вымолвил Игнат. - Про канализацию-то я не подумал… - Вновь повеселел, повернулся к другу детства, с насмешливым сочувствием заглянул в глаза. - Значит, так… - огласил он своё решение. - Когда в следующий раз пересечёмся, я у тебя с дороги ухожу-ухожу-ухожу, лады? А сейчас, звиняй, Грицко, не тот случай… Ну сам прикинь! В деревеньку тебя Поликарпыч загнал не иначе с похмелья… Заплатят тебе… Да смешно говорить, сколько тебе там заплатят! Аустиныч - давний наш клиент…
- Стоп! - перебил Портнягин. - Так это, значит, вы с учителем энергоотвод ладили?
- Скажи, классная работа! - нарочито просиял Игнат Фастунов. Не менее нарочито погрустнел, развёл большие белые ладони. - Жаль, что не наша…
- А чья?
- Да был тут один иностранный подданный… из Питера, что ли… - нехотя признался Игнат. - Купил в деревне дом - под летнюю лабораторию, алхимией заняться хотел, кабалистикой. Потом вроде раздумал, уехал…
- На Льва Толстого похож?
- Не знаю, не видел. Но специалист, говорят, классный. А мы со стариком - так, обслуживаем иногда. Чужих лавров нам не надо - своих девать некуда… Ты не телись, не телись! Решайся давай! У меня там клиенты ждут.
Портнягин пожал плечами. Что тут было решать? По всем понятиям следовало отступить без боя.
- Ладно, - сказал он. - Будем считать: должок за тобой.
- Не заржавеет! - просиял белозубой улыбкой Игнат.
И они вернулись в гостиную.
- Полина Леопольдовна! А ночью? Ночью к вам никто не являлся? Ну, может, во снах…
Выяснилось, что являлись, и неоднократно. Троих хозяйка обрисовала словесно. Глеб слушал и мысленно кивал, узнавая Ромку, деда Никодима, баб Маню… Всё верно. Живым душам тоже тепла хочется, вот и поднимаются они, пока тело спит, ночами по энергоотводу, преодолевая встречный поток, чуя астральным нутром, что у истоков их ждёт огромный сияющий сгусток благополучия…
- Значит, дела у нас такие, - решительно подвёл черту Игнат. - Отстойник переполнен, напор ослабел, вот и попёрло оттуда всякое. Что тут можно посоветовать? По-хорошему, конечно, переделывать систему надо. Но это, сами понимаете, не к нам…
И Глеб невольно восхитился умением Игната не потревожить как-нибудь ненароком совесть клиента. Молодой чернокнижник подобрал слова настолько деликатно, что можно было подумать, будто речь идёт о чём-то неодушевлённом.
- Переделывать… а-а… в каком смысле? - слегка обеспокоился Кирсан Устинович.
- Вообще-то это не совсем моя специальность, - уклончиво молвил Игнат. - Насколько я знаю, необходима чистка отстойника, восстановление поглощающего материала…
- Иными… а-а… словами… как бы сменить, да?.. население деревни?..
Видно было, что такая формулировка покоробила Фастунова.
- Как бы да, - ответил он почти сердито. - А пока… Ну что я могу? Могу поставить на сток астральную решётку…
- А-а… смысл? Это же как бы… ещё уменьшит напор…
- Уменьшит, - согласился Игнат. - Зато к вам никто из отстойника не проникнет. Я же говорю: временная мера. По большому счёту, она вас не спасает… Кирсан Устинович! Полина Леопольдовна! Может, вы пока в город съездите, развеетесь? Или на природе погуляете…
- А-а… почему вдруг?
- Да понимаете… На время работ сброс придётся прервать… Начнёт накапливаться отрицательная энергетика. Неуютно здесь будет. Мягко говоря…
- Надолго это? - озабоченно спросила Полина Леопольдовна.
- Часа на два. Решётку я думаю поставить подальше от дома, где-нибудь у овражка…
- Ну, два часа - это как бы… а-а… не страшно… - успокоил свысока хозяин. - Нервы у нас крепкие, выдержим, да…
Ритуал отключения энергоканала показался Глебу откровенно невразумительным. Да и сопровождающие заклинания - тоже. Насколько же всё-таки разные школы у разных колдунов!
Как и предостерегал Игнат, стоило прервать сброс, настроение немедленно упало, в голову полезли грязные мысли, а за евростеной, на которой вдруг нестерпимо захотелось намалевать непристойное слово, послышался визгливый женский голос, несомненно, принадлежавший милейшей Полине Леопольдовне:
- Да откуда я знаю, чьи это были ноги!.. Сам небось заказал кого-нибудь, а я виновата?..
- Да?.. - рычал в ответ интеллигентнейший Кирсан Устинович. - А ночью кто к тебе приходил, а?.. С золотым зубом!..
Что-то упало и разбилось.
- Предупреждал ведь козлов, - процедил Игнат. - Ещё и подерутся, вот увидишь! Тут сейчас как в отстойнике будет. Пошли отсюда…
Молодые колдуны - чёрный и белый - спустились по лестнице и, выйдя на обрамлённое голубыми елями крыльцо, приостановились у левого пылающего сусальным золотом чугунного льва. За узорной оградой дрожала, как отражение в воде, рыжая августовская степь.
- Знаешь, - сказал Игнат, тревожно глядя, как шофёр, которому велено было доставить их до овражка, пинает в беспричинной злобе ни в чём не повинную покрышку. - Как бы нам с тобой в кювет не загреметь! Давай-ка лучше пешком. Тут ведь недалеко…
И они пошли пешком.
- Слабаки! - презрительно сплюнув, заметил Глеб. - Морда - зверская, мышцы - накачаны, а энергетический кокон - как у трёхлетнего пацана. Чуть негативкой накрыло - сразу в истерику!
- Шофёр?
- Не только… - Портнягин помолчал, покряхтел. - Что-то жалко мне деревенских… - признался он. - Наяву жизни нет, а теперь и во снах не будет… Да и покойникам…
Знал, что подставляется, но ничего с собой поделать не мог. Расплаты, однако, не последовало. Игнату тоже было не до шуток.
- Мы же вроде договорились, - хмуро напомнил он. - Пригласят в следующий раз в деревню, тогда хоть плугом её опахивай, хоть головнёй обноси! А сегодня работаю я… - Однако через пару шагов взорвался сам: - Придурки! - изрыгнул он. - Ну почему не сделать всё по уму? Как положено!
- А как положено? - спросил Глеб.
Над пыльным тополем вились иволги. Воздух вибрировал от их криков и, казалось, делался ещё жарче.
- Население ему смени! - ядовито выговорил Игнат. - Там населения уже скоро не останется! Вот повымрут все, сопьются - и что дальше? Твой же отстойник - ну так позаботься о нём! Работой людей обеспечь, отстроиться помоги… А!
Махнул рукой и умолк. В угрюмом молчании друзья достигли овражка, когда сзади послышалась приглушённая расстоянием и тем не менее отчётливая автоматная очередь. Оба обернулись и замерли.
Особняк - горел.
- Ну… тут уж я ни при чём… - обретя дар речи, в искреннем возмущении вымолвил Игнат и повернулся к Глебу, словно бы приглашая его в свидетели.
Подобрав уголки рта в жестоком подобии улыбки, тот молча смотрел на рвущееся из окошек пламя. Наконец очнулся.
- Слышь… - напомнил он не без ехидства. - А должок-то всё-таки за тобой…
ЧИСЛА
Раз-два-три-четыре-пять…
Фёдор Миллер
Цифры, составляющие дату рождения Глеба Портнягина, в сумме давали семёрку, что уже само по себе свидетельствовало о нешуточных магических способностях. Трудно сказать, как бы сложилась судьба юноши, родись он в стране с иным летосчислением, однако, живя в Баклужино, Глеб просто не мог не стать учеником колдуна, даже если бы сильно постарался.
А старался он сильно. Рос хулиганом, взломал в порядке самоутверждения продовольственный склад, угодил за решётку, и быть бы ему - чем чёрт не шутит! - вором в законе, когда бы не магическая цифра семь. Кстати, о взломе. Ни за какие коврижки не приблизился бы Глеб Портнягин к железной складской двери, овладей он предварительно хотя бы начатками астрологии, потому что в тот погожий апрельский вечер все светила беззвучным хором отчаянно и тщетно кричали ему с небосклона: "Не надо, Глеб! Ну его на фиг, этот продовольственный склад!"
И как бы там ни ёрничал Гераклит, говоря, что "многознание никому не прибавляло ума, в чём легко убедиться на примере Пифагора", прозорлив был великий геометр: миром действительно правят числа. Другое дело, что не всегда понятно, чем они при этом руководствуются. Почему, например, с жалобами на плохое качество колдовства клиенты шли гуртом к старому чародею Ефрему Нехорошеву именно во вторник, когда тяжёлыми днями в народе считаются понедельник и пятница?
Ещё с вечера Глеб Портнягин прикинул на клочке бумаги, что его ждёт завтра: сложил цифры грядущего вторника с собственной семёркой - и в сумме ничего хорошего не получил. Проще, конечно, было подбить итог на калькуляторе, но вычислительная техника при всей её точности меняет качество знаков, что неминуемо ведёт к ошибочным выводам. Поэтому строгая традиция требует карандаша и бумаги. По схожим причинам истинные колдуны, воздействуя на расстоянии, никогда не пользуются цифровыми фотографиями.
Так или иначе, но результат Портнягина решительно не устроил - и, перевернув листок, юный чародей начал расчёты сызнова, умышленно прибегнув к более сложному способу. К счастью, нумерология распадается на несколько школ, каждая из которых достойна равного уважения. Так что выбор целиком зависит от вас. Первый метод исчисления основывается на переводе в цифровые величины текста священных книг, второй - на геометрии Великой Пирамиды в Гизе, третий - на измерениях мавзолея В. И. Ленина на Красной площади, в пропорциях которого, как недавно установили оккультисты, тоже таится глубокий мистический смысл. Есть и другие способы, но эти три - самые распространённые.
Перепробовав всё, что знал, и ухлопав на нелюбимую арифметику добрых полчаса, упрямый ученик колдуна добился-таки относительно благоприятного ответа и, спалив бумагу на свечке, смешал растёртый в ступке пепел с молотым кофе, каковой затем и употребил - на ночь глядя.