Первой неожиданностью оказалось то, что чернеющее ущелье было безжизненным. В ярком лунном свете я видел лишь отдающий синевой снег, черные скалы, и в глубине ущелья тускло мелькал огонек одинокого факела. Справа от меня грохотала лебедка подъемника - ее крутили в восемь рук сразу четверо мужчин, споро поднимая платформу подъемника. Пустую платформу.
Крутнувшись на месте, я оглядел занимающих позиции воинов и понял по их недоумевающим лицам, что они знают и понимают не больше меня. От души выругавшись, я поспешил на шум лебедки, скользя по обледеневшему за вечер камню и цепляясь за плечи мужчин, чтобы не грохнуться наземь. Люди поспешно раздавались в стороны, и через минуту я уже был у подъемника, который как раз занял свое положенное место на вершине стены. Где-то на полпути ко мне успел присоединиться здоровяк, держащий в руке пылающий факел.
Тяжело дышащие люди поспешно закрепляли платформу подъемника, у края стены скорчился воин, сжимая в ладонях безвольно опущенную голову. В свете факелов я рассмотрел струящуюся меж его пальцев темную жидкость. Кровь. Ситуация стала еще запутанней.
Противника нет и в помине, но один из воинов явно ранен. Подъемник оказался у подножья стены, а в глубине ущелья все еще виднеется трепещущий огонь факела. Причем свет его удаляется от стены все дальше!
- Да что происходит, мать вашу?! - не выдержал и закричал я. - Где часовые?!
Замершие на месте воины переглянулись и, виновато взглянув на меня, развели руками.
- Что вы руками дрыгаете?! - заревел Рикар. - Отвечайте, когда вас господин спрашивает! Где часовые?!
- Я здесь, господин, - почти неслышно откликнулся раненый воин и пошевелился, силясь подняться на разъезжающиеся ноги. - Я час-совой…
Шагнув к нему, я опустился рядом и, положив руку ему на плечо, удержал на месте. Заглянув в окровавленное лицо, я с трудом узнал его - Трезий, молчаливый и исполнительный воин.
- Что случилось? - уже спокойней спросил я. - Где второй часовой? Кто тебя ранил?
- Он в… в ущелье, г-господин, - с трудом выдохнул Трезий. - Это он м-меня уд-дарил по г-голове и опустил п-подъемник.
- Что?! - в два голоса выкрикнули мы с нависшим надо мной здоровяком.
- Тебя ударил второй часовой? - тщательно выговаривая слова, переспросил я, сдирая с себя рубаху. - Ты уверен?
Часовой молча кивнул и страдальчески поморщился. Похоже, что Трезий удерживает себя от потери сознания лишь неимоверным усилием воли. Скомкав рубашку в плотный комок, я отвел ладони Трезия в стороны и приложил ее к широкой, но неглубокой ране.
- К-когда он меня ударил, я потерял с-сознание, - продолжал говорить воин. - Очнулся от грохота работающей лебедки. Д-дополз до рога и поднял т-тревогу. П-простите, г-господин. Подвел я вас…
- Ты все сделал правильно, - успокоил я его. - Молодец!
- Кто нес стражу вместе с тобой, Трезий? - вмешался здоровяк. - Имя?
- Рыжий… рыжий Л-лени…
- Лени?! - повторил я и, вскочив на ноги словно ужаленный, в замешательстве запустил пальцы в отросшие волосы.
Теперь у меня окончательно все перемешалось в голове. Я мог ожидать чего-нибудь от гномов, от Аллариссы, в конце концов, но уж никак не от рыжего Лени - в этом вечно веселом и неунывающем воине я всегда был уверен, как в самом себе. Как же так?
Не ощущая холода, я подошел к краю стены и вперил взгляд в далекий огонек факела. За моей спиной Рикар отдал несколько отрывистых приказов, и люди засуетились - раненого часового подхватили на руки и спешно понесли к ведущей во двор лестнице, еще несколько человек кинулись к новому подъемнику, чтобы проверить находящихся на вершине Подковы часовых. Остальные воины медленно покидали стену - штурма не предвиделось. Хотя меня это не радовало - такие вот наполовину ложные тревоги выматывают людей как физически, так и морально. Если так пойдет и дальше, то наша боеспособность резко упадет.
Рядом со мной возник, словно ниоткуда, Литас, накинул мне на плечи толстое одеяло и в свою очередь всмотрелся в темнеющее ущелье.
- Спасибо, - машинально поблагодарил я и добавил: - Литас… кликни-ка отца Флатиса, да поживее. Что-то тут не ладно. И скажи кому-нибудь, пусть принесут мои сапоги.
- Да, господин.
Литас, скользя по ледяной изморози, поспешил к лестнице, а я развернулся к Рикару и распорядился:
- Рикар, оставь на стене десяток воинов. Остальных отправляй в пещеру. Доспехи никому не снимать, и вообще, пусть будут наготове. Дело нечисто.
Здоровяк молча кивнул и тут же начал отдавать отрывистые распоряжения.
Вновь взглянув на мерцающий огонек далекого факела, я убедился, что он не исчез. Лени все еще был в ущелье и, похоже, неподвижно стоял на месте. Хотя нет… Вглядевшись получше, я недоуменно моргнул: казалось, что рыжий Лени топтался на месте - несколько шагов к выходу из ущелья, а затем столько же шагов обратно к стене.
Сверху донесся протяжный окрик. Подняв лицо вверх, я с облегчением увидел два ярких огня на вершине Подковы. Часовые были на месте и подавали условный знак, что у них все в порядке. Хорошо.
Вскоре суматоха на стене улеглась, лишние факелы и костры погасли. Большая часть людей ушли в пещеру. На стене остался лишь смешанный десяток воинов из людей и гномов, настороженно смотрящих в глубины скалистого ущелья.
Еще через минуту на стену доставили наспех одетого священника - два дюжих воина, заботливо поддерживая старика за плечи, торопливо подвели его ко мне.
- Что случилось, сын мой, - никак не выказывая неудовольствия от подобного обращения, спросил святой отец. - Шурды?
- Сам не пойму, святой отец, - покачал я головой и ткнул пальцем в ущелье. - Чертовщина какая-то. Лени вырубил часового и покинул пост. Сейчас он в ущелье. Видите свет факела? Там, где ущелье изгибается в сторону.
- Вижу, - прищурившись, кивнул старик.
- Сам Лени уйти не мог, - пояснил я. - Равно как и предать меня. Возможно, тут замешана магия, а тогда это уже по вашей части.
- Ты прав, Корис, - кивнул священник, поводя головой по сторонам и словно принюхиваясь. - Здесь замешана магия. Черная магия шурдов. Все ущелье пропитано эманациями этой мерзости.
- Так… - протянул я. Такого четкого ответа я никак не ожидал.
В глубине души я надеялся, что рыжий Лени просто во власти временного помешательства. Не выдержал напряжения последних дней, изнурительной работы, вот и слетел с катушек. Но после категоричных слов священника эту версию пришлось отбросить и забыть. Черная магия шурдов. А шурды пользуются лишь одной магией - некромантией.
- Святой отец… но как шурдам удалось попасть на стену, - недоумевая, спросил я. - Как вообще им удалось незаметно подобраться к стене? Повсюду часовые!
- Шурдов не было на стене, сын мой, - отмахнулся священник и сделал несколько шагов к краю стены. - Не забывай - я провел церковный ритуал со священным цветком Рамены. Обряд освящения для стены. Ежели какая нечисть даже прикоснется к защитной стене, я об этом тотчас узнаю.
- Ясно… что ничего не ясно, - буркнул я. - И что сейчас?
- Сейчас просто помолчи немного, сын мой, - мне нужна толика времени, чтобы понять, что именно случилось.
- Э… Понял. Уже молчу, святой отец, - ответил я, нисколько не обижаясь на резкую отповедь.
Сделав шаг в сторону, я переступил заледеневшими ногами и повертел головой по сторонам в поисках костра. Пылающий костер обнаружился в десятке шагов от меня, и я поспешил туда. Добравшись до пышущего жаром огня, я плюхнулся на лежащее рядом бревно и протянул ноги к костру, с трудом удерживаясь от того, чтобы не засунуть пятки поглубже в раскаленные угли. Где-то наверху натужно скрипела лебедка подъемника - Рикар решил проверить часовых на вершине и заодно сменить их.
- Возьмите, господин, - вернувшийся Литас сунул мне в руки сапоги и вновь убежал.
Подержав ноги еще пару минут рядом с огнем, я наспех обулся и поднялся.
Священник стоял на том же месте, где я его оставил, - у самого края стены, и по-прежнему смотрел в глубину ущелья, скрестив руки на груди.
Подойдя к нему, я помолчал, но видя, что священник не собирается просвещать меня, не выдержал и спросил:
- Святой отец, долго смотреть будем? У меня здесь десяток воинов наготове - спустимся и заберем Лени обратно в форт. Я не собираюсь оставлять своего человека в ущелье и ждать, пока он окончательно исчезнет из виду.
- Благое намерение, сын мой, - спокойно кивнул отец Флатис. - Благое… но не нужное.
- Почему? - задал я логичный вопрос, с трудом сдерживая злобный рык. Святой отец Флатис в своем любимом амплуа - вроде бы и отвечает, но все как-то недосказанно.
- Взгляни на огонь факела, сын мой, - ответил старик и вытянул палец к ущелью. - Лени не уходит из ущелья. Напротив - он возвращается обратно к стене. И возвращается быстро, словно бежит изо всех сил.
Священник был прав - скудный свет факела мерцал, иногда пропадал за большими валунами, но, несомненно, приближался. Что это могло значить, я не знал, но был рад, что Лени решил выбрать именно это направление.
- Рикар! Литас! - крикнул я, не оборачиваясь.
Когда они подбежали, я коротко распорядился:
- Готовьтесь опускать подъемник. Если Лени один, то поднимем его наверх. Приготовьте воинов - на всякий случай.
- Я все еще чувствую магию шурдов, - прошептал священник, не отрывая взгляда от ущелья. - И она приближается. Приближается вместе с Лени.
Переварив высказывание отца Флатиса, я добавил:
- Подъемник не опускать до моего приказа… и готовьте арбалеты…
* * *
Лени добрался до стены за рекордно короткое время, оно и немудрено - он бежал всю дорогу. Даже не бежал, а несся вперед огромными прыжками, подняв высоко над головой уже затухающий факел, а другую руку прижав к животу.
За это время все воины, включая Литаса и Рикара, уже успели вооружиться арбалетами, и теперь острия арбалетных болтов неотступно следовали за внезапно сошедшим с ума часовым. Безоружными остались лишь два человека - я сам и отец Флатис. Когда священника выдернули из пещеры, то забыли прихватить его вытертый посох, впрочем, не похоже, чтобы твердо стоящий на ногах старик нуждался в поддержке. Такой сам кого хочешь поддержит…
Подбежав к стене, Лени первым делом метнулся к тому месту, где должна была находиться опущенная им платформа подъемника, и, обнаружив там лишь утоптанный снег, в замешательстве остановился, недоуменно крутя головой по сторонам и выдыхая облака пара. Взглянуть вверх, где маячили огни факелов и наши напряженные лица, ему в голову не пришло. Это еще больше убедило меня, что с рыжим Лени далеко не все в порядке.
Вглядываясь в темноту позади него, я не заметил присутствия кого-либо еще, и несколько успокоился. Да и сам незадачливый часовой не нес на себе никаких видимых признаков чего-то необычного, за исключением своего странного поведения.
Смотрящий на фигурку у подножия стены поверх взведенного арбалета Рикар повернул лицо ко мне и состроил вопросительную гримасу.
- Поговори с ним, - тихо ответил я на его безмолвный вопрос.
- Я сам! - не понижая голоса, проворчал священник и, опустив лицо, громко крикнул - Лени! Лени! Сын мой, ты меня слышишь?
Услышав резкий окрик, Лени вздрогнул, крутнулся на месте, зачем-то взглянул себе под ноги, но наверх так и не посмотрел! Зато начал водить вокруг себя факелом, пытаясь увидеть окрикнувшего его человека.
- Может, он головой своей дурной о камень приложился? - тихо предположил Литас, не отрывая взгляда от Лени. - Когда спускался… ведь он только по веревке мог спуститься… сорвался и рухнул. А высота здесь та еще…
- Да нет… - мотнул я головой - Тут что-то другое. Помнишь историю о Реджере, уничтожившем защиту поселения Ван Ферсис?
- Лени! Посмотри наверх! - вновь крикнул отец Флатис и, взяв у стоящего рядом воина факел, поднес его к своему лицу. - Взгляни наверх!
Это подействовало. Рывком подняв лицо вверх, Лени увидел наши головы и осклабился в безумной улыбке. Скользнул взглядом по лицам, словно ища кого-то конкретного и, зацепившись глазами за меня, обрадованно заорал, приплясывая на месте:
- Господин! Я нашел его! Все как вы велели, господин! Он у меня здесь, с собой!
- Что? - поразился я и, в свою очередь, шагнул к краю стены. - Лени, что ты говоришь? Что я велел тебе?
- Погоди, сын мой, - остановил меня священник. - Он не в себе. Сам не понимает, что говорит.
- Это я понял, святой отец, - огрызнулся я. - Ведь я ничего не приказывал ему. Но он почему-то уверен в обратном!
- Господин! Позвольте отнести его вам! - не унимался Лени. - Он великолепен! Самая красивая штука из всех, что я видел в своей жизни!
- Тьфу ты, - досадливо сплюнул Рикар. - Что за чушь он несет, господин? Какая еще штука?
- Хотел бы я знать! - качнул я головой и вновь заорал, срывая голосовые связки: - Лени! Покажи мне, что ты принес!
- Слушаюсь, господин! Вот! Взгляните, какая прелесть! Век бы любовался!
Лени одним движением выпростал из-под одежды что-то странное, больше всего напоминающее длинную палку со странным утолщением на верхнем конце, и воздел ее над головой. Практичный Рикар мгновенно среагировал и сбросил вниз сразу два пылающих факела, чтобы прибавить света у подножия стены. Мы напряженно уставились на зажатую в руке Лени штуковину.
Теперь я смог рассмотреть предмет в деталях и почувствовал, как по плечам прошла волна холода. Это была не палка. Скорее длинная кость с насаженным на конце человеческим черепом с оскаленными зубами.
- Создатель Милостивый! Господин, это же та штуковина, что давешние шурды оставили в ущелье! - пораженно выдавил здоровяк. - Помните, один отстал от остальных и воткнул что-то в землю!
- И вы молчали?! - взревел священник, воткнув в меня пылающий взгляд.
В ответ я лишь виновато развел руками. Говорить было нечего. А ведь я собственными глазами видел этот прощальный подарок от шурдов, и вместо того, чтобы все проверить, побежал слушать древнюю легенду о Твердыне. Словно деревенский юнец при виде седого менестреля! Идиот!
- Не подумали, - ответил Рикар за нас обоих. - Кто же мог знать?
- Не подумали?! - взорвался священник и ткнул костлявым пальцем вниз: - А вот он, кажется, подумал! На свою дурную голову!
- Господин! Господин! Вы видите?! Видите?! - не замолкая ни на секунду, орал Лени, потрясая над головой костью. - Видите?!
- Хватит! - не выдержал я, морщась от захлебывающихся криков Лени. - Святой отец, что скажете? Это Лени? Или похожая на него нежить? Или, может, это уже не Лени, а самый настоящий мертвяк?
- Это Лени! Несомненно! - твердо проговорил священник. - Но он под властью магических заклинаний. Магия шурдов. Думаю…
- Погодите, святой отец, погодите, - остановил я отца Флатиса. - Вы сможете с этим справиться, если я прикажу поднять его на стену?
- Да! - коротко ответил старик. - Смогу!
- А эта штуковина у него в руке? Не рванет?
Получив в ответ недоумевающие взгляды со всех сторон, я лишь сплюнул и повторил вопрос:
- Отец Флатис. С этой хре… штуковиной, что у него в руке, справиться сможете?
- Смогу, - столь же твердо ответил отец Флатис. - Ни одно творение проклятых некромантов не устоит перед истинной силой Создателя нашего милостивого!
- Вот и ладно. Рикар!
- Да, господин! - шагнул ко мне здоровяк. - Прикажете опустить подъемник?
- Нет. Спустите ему веревку. Пусть обвяжется, а потом… Да ты и сам знаешь! Командуй!
- Да, господин! - Здоровяк резко развернулся и окрикнул напряженно застывших воинов с арбалетами: - Ближняя ко мне пятерка - отложить арбалеты и ко мне! Остальные - не спускать глаз с рыжего склирса, чтоб ему пусто было! Если дергаться начнет или смыться вздумает - стреляйте! Литас, тащи веревку!
Лени дергаться и не подумал. Напротив - он подпрыгивал от желания побыстрее подняться на стену и не затыкался ни на секунду. За пару минут, которые потребовались, чтобы найти подходящей длины веревку, вопли Лени достали всех находящихся на стене и уж точно перебудили половину обитателей Диких Земель.
Наконец бухта веревки улетела вниз и плюхнулась в снег прямо у ног рыжего. Тот, недолго думая, ухватился за веревку одной рукой и заорал, чтобы его поднимали. Еще пять минут ушло на то, чтобы образумить спятившего Лени и убедить его обвязать конец веревки вокруг пояса. Неохотно вняв нашим многоголосым увещеваниям, он наконец последовал нашим советам, несколько раз обернул веревку вокруг себя и завязал узел.
В тот же миг Рикар хрипло рявкнул:
- Тащи!
Сразу десяток рук рывком потянули веревку на себя и потащили Лени вверх. От неожиданного рывка он выронил почти потухший факел, но продолжал держать мертвой хваткой кость с черепом.
Подъем занял немного времени, и вот рыжий дезертир уже перевалился через край стены, помогая себе одной рукой кое-как поднялся на ноги и тут же поковылял в мою сторону, не обращая ни малейшего внимания на наведенные на него арбалеты. При этом он не переставал улыбаться и кричать:
- Господин! Вот он! Счастье-то какое! Еле нашел! И как вы велели - сразу к вам побежал! Что есть сил мчался!
Не успел я открыть рот, чтобы как-то успокоить безумца, как меня бесцеремонно отодвинули в сторону, и навстречу ему шагнул отец Флатис.
- Не подпускайте его! Натяните веревку и держите! - коротко приказал священник, не спуская взгляда с лица Лени.
Веревка натянулась, и Лени застыл на месте, при этом не переставая перебирать ногами в тщетной попытке добраться до меня. Дергался он довольно сильно, поскальзывался на льду, падал и тут же вставал на нога. На стене поднялся гомон. Стреноженного рыжего окружили со всех сторон. Каждый старался вставить словечко, и за этим шумом увещевающий голос священника окончательно затерялся.
- Держите крепче!
- Вырывается, тварь такая!
- Дети мои! Не подходите к нему!
- Лени! Лени! Ты меня узнаешь? Это же я, Литас!
- Может, в ногу ему стрельнуть? Больно прыткий!
- Господин, взгляните, какая прелесть! - бубнил Лени, пуская по подбородку слюни. - Бежал изо всех сил!
- Господин, не надо никуда глядеть! - это обеспокоенно прогудел здоровяк, хищно поглаживая обух своего топора.
- Держи его!
- Святой отец! Вы бы не подходили так близко! Кто его знает!
С каждой секундой мне начинало все больше казаться, что я попал на какое-то безумное представление сумасшедших артистов. Больше сдерживать свои эмоции я не мог, и в бешенстве заорал:
- Да замолчите вы все, наконец! Вашу же мать! Все заткнитесь! И не вздумайте стрелять! Святой отец, сделайте уже что-нибудь!
Подействовало. Шум отрезало как по волшебству - если не считать Лени. Сгрудившиеся вокруг беснующегося на веревке безумца воины расступились в стороны и открыли дорогу отцу Флатису.