– Не, это просто полдень, – ответил Еонек. – В полдень всегда бьют в главный городской колокол.
Эйхгорн понимающе кивнул и подрегулировал часы на смартфоне. За ночь тот полностью зарядился, но отъел более трети внешнего аккумулятора. Еще два раза – и все, так что без крайней нужды аппарат лучше не включать.
Впрочем, он и выключенный постепенно садится. Сложно сказать, насколько удастся оттянуть неизбежное, но рано или поздно высокотехнологичный прибор обратится бесполезной железкой.
Интересно, не удастся ли собрать здесь какой-нибудь электрогенератор? С ветряком, например?
До самой ночи Эйхгорн сидел за столом, мастеря фейерверки. Одну за другой он смолил сигареты, бережно складируя хабарики в миске. Он пока не знал, где найдет им применение, но не собирался разбрасываться дефицитной здесь ацетилцеллюлозой.
Бережно складировал Эйхгорн и другие материалы. Съев между обедом и ужином упаковку растворимой вермишели, приберег пенопластовую чашку. Тщательно вымыл и сохранил целлофановые пакеты, в которых лежали колбаса и сосиски. А пустые банки из-под пива и вовсе оказались бесценным сокровищем.
На следующее утро Эйхгорн проснулся уже совсем бодрым. Он подкрепился утренней банкой пива, подумав, что было бы неплохо изобрести еще и холодильник. Теплое пиво не очень радовало.
Но оно все же лучше местного вина. Терпкого, сладковатого, почти лишенного градуса. Эйхгорн не любил слишком крепкие напитки, но и настолько слабые ему не нравились.
А потом он опорожнил еще банку, потянулся за следующей… и пальцы нашарили пустоту.
– Пиво кончилось, – сделал аудиозаметку Эйхгорн. – Наступают тяжелые времена.
Как назло, Еонек куда-то запропастился. Вчера чертов мальчишка весь день крутился рядом, пытался совать нос в опыты Эйхгорна и без умолку трещал о всякой ерунде. Эйхгорн, глубоко равнодушный к существованию других людей, не обращал на это внимания и только пару раз велел не лезть к горелке и не трогать перегонный куб.
А сегодня вот его что-то нет. Принес завтрак и смылся. Как и большинство слуг, ночует он в городе, а днем работает во дворце.
Эйхгорн выглянул из окна – нет, нигде не видно. Можно покричать, но неохота напрягать глотку. К тому же Эйхгорн все равно собирался прогуляться, осмотреть город, поискать что-нибудь полезное для грядущей презентации. Вчера он весь день не вылезал из башни – надо хоть ноги размять.
За минувшие двое суток Эйхгорн неплохо изучил дворец, рассматривая его из окон и выслушивая рассказы пажа. Королевские чертоги имели высоту в три этажа плюс подвалы и мансарды, были выстроены в форме буквы Г, и состояли из длинного коридора, в который выходили многочисленные двери.
На первом этаже размещались кабинеты сановников, канцелярия, столовая, поварня, людская и тронный зал, на втором – апартаменты королевской семьи, казна и библиотека, на третьем – кладовые и спальни для гостей и личных слуг. В подвалах находились винный и продуктовый погреба, яблокодробилка, купальня и прачечная. В отдельных флигелях располагались часовня, пекарня, кузница, столярная мастерская, каретный двор, конюшня, псарня, птичник, арсенал и казарма стражи, исполняющая функции полицейского участка. Также при дворце имелся довольно большой сад и плац, на котором вечно кто-то звенел мечами.
Выходов в город имелось два – через казарму и парадные ворота. Еонек по секрету рассказал, что есть еще и потайной ход, но где он, ему неизвестно. Хотя на самом деле известно, потому что во дворце об этом знает каждая собака, но тс-с-с, мэтр, об этом нельзя говорить вслух! Никто не должен знать, что если в винном погребе надавить третий кирпич справа от бочки с гарийским, откроется секретный тоннель. Государственная тайна!
Впрочем, пройти этим тоннелем все равно невозможно, потому что его лет десять уж как завалило. И еще говорят, там живут привидения. Но Еонек их не видел, когда проходил свое испытание. Да, испытание на смелость – их все пажи проходят, а то дразнить будут. Надо ночью дойти до завала, поставить там крестик мелом и вернуться. Еонек, когда ходил, штук двадцать крестиков там видел, а под ними еще и надпись почерком камергера: "Не пачкайте стены, дети!"
На самом деле там написано не "дети", а совсем другое слово, но Еонек не может его произнести, а то маманя ухи надерет, если услышит.
Башня Эйхгорна располагалась в самом углу, на краю сада, на максимальном удалении от дворца. Наверное, строители опасались, что придворный волшебник может устроить взрыв – и судя по тому, что Эйхгорн нашел в шкафу, их опасения были оправданны.
Перед выходом Эйхгорн переоделся. Денек выдался теплый, так что куртку он оставил дома, ограничившись футболкой. Вместо брюк надел удлиненные шорты. Ну и колпак волшебника – ему и в самом деле понравился этот головной убор.
У ворот стояли стражники. Похожие, словно братья, они носили высоченные шапки с султанами и красные кафтаны с пышными эполетами. На поясах у обоих висели богато украшенные сабли, а в руках они держали черные пики.
И эти пики они при виде Эйхгорна молча скрестили.
– Служивые, дайте пройти, – вежливо попросил он.
– Простите, мэтр, вас выпускать не велено, – с каменным лицом ответил стражник.
– Почему? – моргнул Эйхгорн.
– Королевский приказ. Отойдите от ворот.
– А если я вас заколдую? – поднял руки Эйхгорн. – Кали-маааааа!.. Кали-мааааа!..
Стражники отреагировали мгновенно. Один смачно харкнул Эйхгорну в лицо, а второй каким-то непостижимым образом переместился за спину и заломил руки. Первый тем временем уже выхватил саблю и приставил ее к груди липового волшебника.
– Служивые, вы не охренели?! – повысил голос Эйхгорн.
– Не шевелитесь, мэтр, – холодно потребовал стражник. – Попытаетесь колдовать – проткну.
– Да еж вашу меть, да пошутил я! – закатил глаза Эйхгорн. – Пустите, не собираюсь я вас заколдовывать!
– Сначала поклянитесь вратами Шиасса и могилой Бриара.
– Клянусь, [цензура]! Чем хотите клянусь! Дайте харкотину вытереть!
Первый стражник убрал саблю, второй разжал хватку. Эйхгорн потер левый локоть – его едва не вывернули из сустава. Утирая лицо, горе-волшебник глядел на стражников снулым взглядом, и пытался решить, как на все это реагировать.
Откуда-то вынырнул Еонек. Испуганно глядя на своего начальника, паж ахнул:
– Мэтр, мэтр, зачем вы на них напали?!
– Я напал?.. – приподнял брови Эйхгорн.
– Подтверждаю, – кивнул стражник. – Напал. Собирался нас заколдовать.
– Да пошутил же я… – пробурчал Эйхгорн. – Что ж вы за народ такой дурной…
– Когда мы на посту, мы таких шуток не понимаем, мэтр, – чопорно ответил стражник. Подумав, добавил: – И когда не на посту – тоже.
Эйхгорн только поморщился. Он был совершенно уверен, что страшное "заклинание" испугает стражу. Но те оказались не робкого десятка.
– Что вы, мэтр! – присвистнул паж, когда Эйхгорн ему об этом сказал. – Это же тримейские наемники! Они не то что волшебства – самого Бельзедора не побоятся!
– Вижу, что четкие ребята, – мрачно кивнул Эйхгорн. – А вот харкаться-то было зачем?
– Как это зачем? Все же знают – если плюнуть колдуну в лицо, он не сможет колдовать, пока не утрется.
– Заплюют меня тут с такими суевериями… – вздохнул Эйхгорн.
Произошедшее его расстроило. Не из-за инцидента со стражей – мужики на посту, на что обижаться? На месте короля Эйхгорн бы им еще и премию выписал – выучка хорошая, хлеб едят не даром.
А вот то, что король запретил выпускать его наружу – это скверно. Значит, держит под подозрением, не доверяет. Его можно понять, конечно – явился невесть откуда какой-то проходимец без документов, показал пару мутных фокусов…
Эйхгорн сам бы себе не доверял в такой ситуации.
– Мэтр, и вы это… оставайтесь пока у себя в башне… – виновато пробубнил Еонек. – Его величество сказал, что пока не увидит настоящее волшебство, из дворца вас не выпустят… Его величество ужасно не любит, когда его обманывают…
– Он думает, что я шарлатан?
– Простите, мэтр, его величество немного недоверчив… – развел руками Еонек. – Может, просто сотворите ему быстренько какое-нибудь волшебство попроще?
– Расположение звезд пока что неблагоприятное.
Как и король, паж глянул на Эйхгорна с сомнением. Похоже, прежний волшебник использовал другие отмазки.
– Пива-то ты мне можешь принести? – спросил Эйхгорн.
– А, ну это-то запросто! – просветлел лицом Еонек. – Только на поварне пива не держат… но я хоть прямо сейчас в трактир сбегаю! Давайте деньги!
Эйхгорн машинально достал тощий кошелек. Там лежала банковская карта (почти пустая), несколько клубных в разные учреждения и деньги. Четыре тысячи четыреста двадцать один рубль восемьдесят копеек.
Купюры Эйхгорн даже не стал показывать. Вряд ли кому-то здесь будут интересны эти фантики. А вот монеты предъявил пажу – и тот недоуменно на них уставился.
– Странные какие-то… – протянул он, рассматривая темно-желтый червонец. – А что это за закорючки?
– Цифры. Это монеты одного далекого волшебного царства.
– Но это ж не золото, нет?.. И не серебро?..
– Нет, конечно. Латунь, медь, сталь.
– Даже не знаю… А какой у них курс?
Эйхгорн молча вернул монеты обратно в кошелек. Черт с ним, можно и потерпеть без пива какое-то время. Тем более, что еще неизвестно, какого оно здесь качества.
– Хотите волшебства, значит?.. – пробормотал он, возвращаясь в башню. – Будет вам волшебство…
На следующий день Эйхгорн снова спустился из башни. Он выяснил у пажа, что ему запрещено только покидать дворцовую территорию, а в ее пределах можно гулять где вздумается. И он решил поискать каких-нибудь компонентов собственноручно.
Ну и в винный погреб наведаться, глянуть – нет ли там чего получше компотика, который подают придворному волшебнику? А то от него уже подташнивает.
Эйхгорну действительно никто не препятствовал. Несколько часов он бродил по дворцу и саду, машинально пересчитывая и каталогизируя помещения. Побывал на поварне, где снял пробу с королевского обеда, и в прачечной, где познакомился с королевскими портнихами. Им Эйхгорн отдал всю одежду прежнего волшебника, чтоб не занимала зря место в шкафу.
Портнихи сразу же захлопотали. Эти две пожилые тетушки обожали свое ремесло, но королевская семья была равнодушна к высокой моде, так что шили они в основном одно и то же. А тут появилась возможность поработать с балахоном волшебника! Портнихи немедленно сняли с Эйхгорна мерки и пообещали все перешить и подогнать под его фигуру. Благо другой работы у них особо не было – вот разве что наложить заплатки на панталоны его величества.
Вообще, парибульский королевский двор жил очень… по-домашнему. Никакого политеса, этикетных расшаркиваний. Навытяжку ходили только тримейские наемники – остальные слуги чувствовали себя скорее членами семьи. Короля Эйхгорн вообще увидел на плацу – тот стрелял из лука со своими гвардейцами, обутый все в те же домашние тапки.
А на заднем дворе Эйхгорн встретил парибульскую королеву. Правда, сначала принял ее за уборщицу – совершенно непримечательная женщина средних лет, в простой одежде, голова повязана платком. Она занималась тем, что кормила своих собачек – сидела на корточках, смешивая в мисках мясо, муку и соус.
Ее величество тепло поприветствовала Эйхгорна, расспросила о житье-бытье и не отпустила, пока он не познакомился с каждым из ее питомцев. Сахарок, Медок, Пчелка, Вереск, Голубчик, Хитрец, Непоседа, Весельчак, Дымок, Тенек и Зернышко по очереди тяпнули Эйхгорна за пальцы, причем довольно болезненно.
Особенно болел указательный на правой руке – собак было одиннадцать, так что этому пальцу досталось два укуса.
Кроме того, Эйхгорн познакомился с дофином. Семилетний принц поприветствовал нового волшебника сильным пинком в голень, после чего задал стрекача. Лакей, бывший тому свидетелем, посочувствовал Эйхгорну и поведал, что королевский наследник – на редкость шумливый и шаловливый ребенок. Он обожает подкладывать всякую дрянь слугам в туфли, кидаться в людей камнями и грязью, завязывать в узел знамя и воровать серебряные приборы, разбрасывая их где попало.
А возвращаясь в башню, Эйхгорн встретил еще и младшего брата короля. Ну как встретил… Эйхгорн завернул за угол и наступил на ладонь какого-то толстяка. Тот лежал посреди коридора, раскинув руки, и мрачно смотрел в потолок. От него так страшно разило вином, что можно было опьянеть, просто вдыхая поглубже.
– Ты наступил на меня, холоп! – возопил принц.
– А какого черта ты лежишь на дороге? – зло буркнул Эйхгорн, который еще не знал, кто перед ним.
– Повежливее! – дохнул перегаром пьяница. – Я принц Шевузирд! Кланяйся, холоп!
– Ваше высочество, а почему вы… тут лежите? – осторожно осведомился Эйхгорн.
– Я устал, – жалобно ответил принц. – Отнеси меня в мои покои, холоп.
Конечно, Эйхгорн не стал этого делать, но лакея все-таки позвал. Ему не очень хотелось лишиться головы из-за какого-то самодура. Немного позже он узнал, что принц не обладает здесь никакой властью, что старший брат терпит его только из жалости, что даже пажи не проявляют уважения к этому вечно пьяному кретину… но до этого ему пришлось понервничать.
Шутка ли – наступить на члена королевской семьи!
Правда, свинское состояние принца Эйхгорна порадовало. Раз он сумел так нажраться, во дворце имеются и крепкие напитки. Вопрос только в том, как до них добраться.
А еще Эйхгорн впервые задумался, что не так уж много знает о короле, его семье и министрах. А ведь именно на этих людей ему предстоит произвести впечатление. Именно эти люди будут решать его судьбу. Именно на этих людей он, если все сложится, будет работать.
Подумав об этом, Эйхгорн свернул к пути в башню и отправился в гости к эдилу. По счастью, тот был у себя в кабинете, не занимался ничем важным и не был против рассказать придворному волшебнику, что к чему в этом крохотном королевстве.
Кроме того, у него нашлось хорошее вино.
Глава 9
Бенгальские огни. Вот к чему в конце концов пришел Эйхгорн.
Бенгальский огонь весьма зрелищен и в самом деле напоминает волшебную палочку.
Бенгальский огонь практически безопасен – его можно давать даже детям (не слишком тупым).
Бенгальский огонь очень прост в изготовлении – его реально сделать даже в домашних условиях.
Идеально.
Все необходимое для производства у Эйхгорна было. Нитрат бария, магний, крахмал и железные опилки. Больше ничего не нужно. Разве что еще проволока, чтобы намазать на нее смесь, но это сырье обеспечил Еонек, притащив целую вязанку вязальных спиц.
Эйхгорн не стал спрашивать, где он их достал.
Легок на помине, Еонек как раз вылез из люка с подносом. Эйхгорн, смешивавший в миске магний с крахмалом, не обратил на него внимания. Паж поставил завтрак на свободную часть стола и жизнерадостно спросил:
– Мэтр, а вы на праздник идете?
– Какой еще праздник? – безразлично уточнил Эйхгорн.
– Как это какой?! Сегодня же Фарфоровый Ястреб! Эбридис! В саду будет гулянье!
Эйхгорн молча мотнул головой. Ему было не до праздников. Из вчерашнего разговора с эдилом он узнал, что король назначил дату его презентации – Янтарный Ястреб. Это через восемь дней. Всего восемь дней осталось у Эйхгорна, чтобы приготовить грандиозное шоу.
Оглушительно стуча башмаками, Еонек умчался. А Эйхгорн продолжил замешивать смесь, мысленно перебирая своих будущих зрителей. Эдил вчера выдал ему очень подробные устные досье.
Король Флексиглас Первый. Сорок четыре года. Правит страной пятый год. В целом человек адекватный, по натуре либерал, в обращении прост. Не слишком инициативен, но открыт для нового, всегда готов дать шанс сомнительному прожекту. Правда, если прожект проваливается – карает беспощадно. Вообще безжалостен, если его разочаровать. Внимательно прислушивается к мнению советников.
Королева Мироль. Тридцать два года. Внучатая племянница короля Кайлана, урожденная герцогиня Аройская. Вышла замуж за тогда еще принца Флексигласа десять лет назад. Для Парибула партия была выгодной, ибо Кайлан, хоть и является третьестепенной державой, все же на порядок превосходит это лилипуточное королевство. Добродушна, любит собак и вязание, по праздникам лично раздает сладости городским детям.
Инфанта Зиралла, дочь короля. Восемь лет. Серьезная умненькая девочка, но довольно капризная и упрямая, с едким характером.
Дофин Гектак, сын и наследник короля. Семь лет. Шаловливый хулиганистый мальчишка, головная боль прислуги.
Принц Шевузирд, младший брат короля. Сорок лет. Бездельник и пьяница, сидящий на шее у старшего брата. Не занимает никакой должности, не выполняет никакой работы. Девяносто процентов времени спит или валяется на диване в обнимку с бутылкой вина, бормоча себе под нос что-то неразборчивое. В редкие минуты трезвости бродит по коридорам, как медведь-шатун, и жалуется на горькую судьбу, сделавшую его младшим братом.
Принц Хоммер, двоюродный дед короля. Восемьдесят семь лет. Глубокий старик, уже лет пять не встающий с постели. Эйхгорн ни разу его не видел. При отце нынешнего короля принц Хоммер занимал должность коннетабля и одержал несколько славных побед, пусть и командовал всего лишь полутысячной армией. Но после смерти племянника изрядно состарившийся полководец вышел на пенсию и с тех пор тихо-мирно доживает последние дни. Оные, правда, изрядно затянулись.
Принцесса Арит, двоюродная бабка короля, супруга принца Хоммера. Восемьдесят лет. Тихая добрая старушка, целыми днями вяжущая что-то в своих покоях.
Герцог Малькоу, шурин короля. Семнадцать лет. Брат королевы, десять лет назад приехавший с ней из Кайлана. Несмотря на юный возраст, исполняет обязанности телохранителя при своих маленьких племянниках – шпагой герцог владеет отменно.
До недавнего времени во дворце жила еще и королева-мать, но она скончалась за три месяца до прибытия Эйхгорна. Кроме того, у короля есть старшая сестра, которая сейчас замужем за королем Скильдруна, такого же крошечного королевства, как Парибул.
После королевской семьи идут сановники. Ближний королевский совет. Не считая самого Эйхгорна, который, как выяснилось, теперь тоже в этот совет входит, их шесть персон.
Епископ Далион, возглавляющий жречество Парибула и лично проводящий все церковные службы в королевском дворце. Семьдесят один год.
Казначей Энтегу Ирми, стерегущий сундук с золотом, занимающийся государственным бюджетом, собирающий налоги и лично выдающий ежелунное жалованье. Семьдесят семь лет.
Камергер Лу Жевизео, муштрующий лакеев, горничных и пажей, а также отвечающий за кормежку, одежду, белье, мебель, отопление, конюшни, псарни, королевскую охоту и вообще снабжение дворца и королевской семьи, а также торжественные мероприятия. Пятьдесят четыре года.
Коннетабль Арфизо Мульципан, командующий королевским войском и отвечающий за охрану королевской семьи. Пятьдесят лет.
Кравчий Смейли Скитоллока, отвечающий за благоустройство королевских земель, а также строительство и ремонт дорог, стен и общественных зданий, в том числе королевского дворца. Шестьдесят лет.