- Правда.
- Ты действительно собираешься выступить против отца? - напрямую спросил Эштон.
- Эштон, посвящать Вас в мои семейные дела я не собираюсь. Мне нужна правда, вот и все.
- А если это Фийери подставил ее?
Райлих посмотрел на Эштона, но ничего не ответил.
* * *
- Он очень старался обвинить во всем Фийери, - продолжал рассуждать Дамьен, прохаживаясь по кабинету Райлиха.
- Мы упускаем кое-что, - заметил Райлих и вновь подпер рукой голову, сидя за своим столом.
- Что?
- Первое - почему Инри не помог дочери сразу, как только нашел ее в том доме? Он ведь мог скрыть произошедшее от всех нас. Но, нет. Он вызывает Стражей и сдает ее в руки моего отца.
- Он мог полагать, что убийца - действительно она, - возразил ему Мортон.
- Это не важно! - воскликнула Лой. - Если он действительно любил ее мать так сильно, как говорит об этом, он мог ей помочь!
- Так любил, что уехать с ней не смог… - покачал головой Дамьен.
- Не все такие, как ты, Дамьен, - заметил Райлих. - Кроме того, Инри был женат, и у него было двое малолетних детей.
- Второе… - вопросительно произнесла Лой, обращаясь к Райлиху.
- Второе - кто присматривал за Тайрин после смерти матери?
Все на секунду задумались.
- А, ведь, точно, - прошептал Дамьен. - Она сама говорила, что долгое время ни с кем не разговаривала, не могла ни пить, ни есть. Кто-то помог ей. Кто-то создал для нее легенду и устроил в клинику. Более того, вспомните, как внезапно она пропала после взрыва, и объявилась с паспортом на новое имя?
- Новое имя? - не понял Райлих. - А было и 'старое' имя?
- У нее было много имен. Они с матерью постоянно кочевали с места на место, нигде подолгу не задерживаясь.
- Думаю, тебе стоит поговорить с ней и все узнать, - подытожил Райлих. - Мне она этого не скажет, здесь все понятно, а вот ты мог бы попытаться.
- Нужно побольше узнать о ее матери. Наверняка в 'Сообществе' найдется тот, кто знал ее, - предположила Лой.
- Если кто-то ее и знал, он промолчит, - ответил Райлих. - Это закон. Если мьер изгнан или ушел в изгнание, его имя стирается из летописей и никто не вправе вспоминать его.
- Тупик, значит…
- Ну что, - подытожил Дамьен, - я попробую увидеть Тайрин и поговорить с ней.
- Я предупрежу ребят о твоем визите. Мортон, займись паспортом Тайрин. Нужно выяснить, кто сделал его, и найти заказчика. Это на тот случай, если она ничего не скажет Дамьену.
- А она это может… - с грустью в голосе произнес Норама.
- Дамьен, она и так рассказала тебе о многом. Тебе мало?
- Мало. Она - моя Хозяйка, и для меня этого мало…
- Поехали Лой, - отчеканил Мортон и протянул руку сестре.
- Я останусь здесь. Хочу еще поработать с материалами. Да и к криминалистам скоро ехать. Они должны подготовить отчет о проведенной экспертизе.
Мортон посмотрел на Райлиха и на его челюсти заиграли желваки. Райлих угрожающе свел брови и прищурился:
- Она сказала, что останется, - ответил Принц.
- Когда ты собираешься вернуться сегодня домой? - снова обратился Мортон к сестре.
- Ты помнишь, сколько мне лет, Мортон? - спросила брата Лой.
- Не важно, сколько тебе лет. Выйдешь замуж - я умою руки. А пока ты живешь с нами, изволь соблюдать правила!
Лой сжала губы в тонкую линию, но брату так ничего и не ответила. Она приняла верное решение. Это понимал и сам Райлих. Что толку спорить? Право на свободу ей все равно придется долго отстаивать.
* * *
Тайрин провели в комнату для свиданий. Стол, два стула и Страж, стоящий у двери. Дамьен смотрел на нее и улыбался. Она присела напротив и положила обе ладони на стол. Прикосновения были запрещены, но он все равно коснулся ее своими пальцами и погладил их. Страж, заметив подобную вольность, тут же сделал замечание, и Дамьен вынужден был убрать руку.
- Как у тебя дела? - спросил он. - Ты сегодня поспала хоть немного?
В ответ она только покачала головой.
- Есть один вопрос, который я должен задать тебе. В сложившихся обстоятельствах, это очень важный вопрос, на который тебе придется ответить.
Она нахмурила брови и вопросительно посмотрела на него.
- Кто присматривал за тобой после смерти твоей матери?
Тайрин закрыла глаза и откинулась на спинку стула. Он спрашивал ее о Михаиле…
- Не было никого. Я сама о себе заботилась.
- Не надо мне врать, Тайрин. Я хочу знать его имя. Он один из нас?
- Нет, - покачала головой Тайрин.
- Он - человек?
- Я все равно не назову его. Он к этому делу не имеет никакого отношения. Он ничего не знает ни о тебе, ни о мьерах вообще.
- Он знал твою мать, а это сейчас, крайне важно.
- Дамьен, - повысила тон Тайрин, - ты не слышал, что я тебе сказала? 'Нет!!!' - закричала она и хлопнула ладонью по столу.
Страж тут же оказался за ее спиной и положил свои руки ей на плечи.
- Все хорошо, - ответила она. - Извините.
- Если Вы еще раз начнете кричать, Вас отсюда выведут, все понятно?
- Да, - ответила Тайрин и проводила надзирателя глазами.
- Это все, что ты хотел у меня спросить, - снова обратилась она к Дамьену.
- Нет, - улыбнулся он.
- Говори.
- Ты меня любишь, Тай?
Она закрыла глаза и зажмурилась.
- Да, - прошептал ее голос.
- И я тебя люблю, - ответил он. - Больше всех на Свете, Тайрин, я люблю тебя.
'Правило третье: Не привязывайся к окружающим и никогда не давай им ложных надежд. Правило четвертое: В жизни ни на кого не полагайся, потому что ты единственная, кто не сможет себя предать. Правило шестое: Всегда помни, что мамочка больше всего на свете любила тебя'. Матери больше не было рядом с ней. Но он… Она привязалась к нему и дала надежду, но не ложную - настоящую, искреннюю, тогда, когда сказала, что любит его… Она положилась на него, и, видит Бог, он бьется изо всех сил, чтобы помочь ей… Ее матери больше нет, и теперь он говорит, что любит ее больше всех на Свете. Нельзя все время существовать так… Невозможно оградить себя от всего… Нельзя доверится любимому только наполовину. Либо все - либо ничего. И в этой партии не будет другого расклада.
- Дамьен, как только я произнесу это, ты пулей вылетишь отсюда и сделаешь все возможное, чтобы получить это первым.
- Хорошо, говори.
Она бросила к нему и вцепилась в шею, шепча на ухо заветные слова. И перед тем, как стражи оторвали ее от него, обнимающего, что есть силы, и поволокли к выходу, она успела произнести ему на ухо заветные цифры.
Как только Дамьен выбежал из комнаты свиданий и забрал из корзины свой телефон, он набрал Райлиха и произнес всего три слова: 'Доставай меня отсюда'. Телефон тут же выхватили из его рук, и двое Стражей, заломив руки ему за спину, поволокли его в другую комнату.
* * *
Райлих вместе с Лой были на месте через двадцать минут. Со словами: 'Что здесь происходит?', - они вошли в комнату для допросов, где удерживали Дамьена.
- Его приказано задержать, - сообщил один из Стражей.
- На каком основании?
- Во время переговоров с заключенной, ему сообщили важную информацию, которая может представлять для нас интерес, - нахально улыбнулся Страж.
Лой от подобной наглости оторопела.
- Он не обязан Вам сообщать информацию, переданную ему в приватной беседе с заключенной, если эта информация не касается расследования и не представляет опасности для окружающих.
- Это на каком-таком основании? - прошипел Страж. - Закон касается всех мьеров!
- Он - Глава клана Норама, а значит, имеет право сослаться на третью поправку, суть которой я только что Вам изложил. - Дамьен Норама, Вы ссылаетесь на третью поправку?
- Конечно, - улыбнулся Дамьен.
В этот момент в комнату для допросов влетел Фийери.
- Ты понимаешь, что делаешь?! - зашипел он на Райлиха. - Поигрался и хватит! Это и так уже слишком далеко зашло!
- Правда? - ответил Райлих, наклоняясь к отцу. - Третья поправка, Ваше Величество.
Фийери посмотрел сначала на него, затем на Лой, которая стояла возле брата, и улыбнулся:
- Женщина - хрупкое создание, но порой и она способна раздавить даже самого сильного из мужчин, - ответил он и отвернулся. - Вы все свободны.
- Это мы уже поняли, - ответил Райлих.
- Если поняли, почему я все еще вижу вас здесь?! - закричал Фийери и стукнул кулаком по столу.
- Пойдем, - махнул головой Райлих и, взяв Лой под руку, вышел из комнаты для допросов первым.
- Что это было? - прошептала Лой. - Он угрожал мне?
- Нет, это он так рассуждал вслух.
* * *
- И что мы будем делать теперь? - спросил Мортон, присаживаясь возле Дамьена в кабинете Принца.
- Для начала, я хочу знать, что она сказала Дамьену.
- Мне нужно кое-что кое-где забрать.
- И что же это?
- Не знаю, - пожал плечами Дамьен.
- Сегодня ты этого не сможешь сделать. За нами отправили 'хвост'.
- И сколько они будут наблюдать? - спросила Лой.
- Боюсь, что теперь они будут наблюдать за нами постоянно.
- Плохо дело, - покачал головой Мортон. - Еще один день прошел, а у нас никаких зацепок.
- Согласен. Дело за Дамьеном.
- Дай мне знать, когда созреешь с решением рассказать нам все, - ответила Лой и подошла к окну.
- А ты домой опять не собираешься? - возмутился Мортон.
- Нет, - ответила Лой, не оборачиваясь.
- Оставь ее в покое, - повысил голос Дамьен. - Хватит с меня проблем с Тайрин!
- Она - твоя сестра!
- Мортон, ей двадцать два года! Ты в своем уме?!
- Это ты у нас не дружишь с головой.
- Все, я поехал домой, - ответил Дамьен и покинул кабинет Райлиха.
- А ты домой не собираешься? - спросил Принц у Мортона, стоящего напротив него.
- Если я узнаю…
- Если узнаешь, тогда и поговорим, - перебил его Райлих и присел за свой стол. - А теперь, пока! У меня еще много работы.
* * *
- Жестко ты с ним, - произнесла Лой, когда Мортон, наконец, покинул кабинет Принца.
- Ты голодна? Я могу заказать что-нибудь.
- Закажи.
Он обернулся и посмотрел на нее. О чем она думала, глядя сквозь окно на оживленную улицу внизу? О братьях? О Тайрин? Или о нем, сидящем рядом? Райлих поднялся с кресла и, приблизившись к ней, остановился за ее спиной. Откинув темные волосы с ее плеча, он прижался к нему губами и притянул за талию к себе. Он прикоснулся к ее ушку, и дыхание затерялось в ее волосах. Да, она думала о нем, когда смотрела в окно. О нем и о себе.
Лой, вдруг обернулась, и приникла к его рту. Маленький язычок коснулся его губ, и он задохнулся. Они остановились только тогда, когда в кабинете Райлиха раздался телефонный звонок. Лой, открыв глаза, осознала, что лежит на рабочем столе Принца, а все его бумаги раскиданы по полу вокруг. Райлих спокойно ответил за звонок. Лой поняла, что звонят по поводу независимой экспертизы. Она спрыгнула со стола на пол и опустила подол своей юбки. Блузку тоже пришлось поправлять и застегивать. Как же ему хорошо! У него только волосы растрепались… Лой усмехнулась тому сарказму, который говорил в ней сейчас.
Райлих закончил разговор и положил трубку.
- И что они сказали?
- В сточных водах ничего не нашли.
- А пепел?
- Еще работают.
- Понятно.
- Поехали домой. Там и поедим.
- Конечно, - улыбнулась Лой и отвернулась от него.
Он не заметил злости, что просквозила в ее голосе. Он был ослеплен своими достижениями. Он всерьез полагал, что сумел растопить лед в ее сердце. Он не спросил себя, не слишком ли просто это оказалось сделать? Нет, не спросил. А зря… Ведь Лой приняла другое решение. 'Ожидание смерти - хуже самой смерти', - подумала она, стоя у окна. Рано или поздно ей придется оплатить этот счет. Так, пусть уж рано. Тогда она будет точно знать, что терять ей больше нечего…
Приняв душ, Лой, на этот раз, не постеснялась надеть на себя тот черный халат, что он купил для нее. Она спокойно вышла из ванной и прошла в комнату, где для них двоих по всем правилам был накрыт стол. Лой начала трапезу без него. Он вышел из ванной в своем халате и остановился в дверях.
- Приятного аппетита, - произнес Райлих.
- Спасибо, - ответила Лой и улыбнулась ему.
Он присел напротив нее и потянулся за мясом.
- Может, вина выпьешь? - спросил он, поднимая на нее глаза.
- Нет, не хочу, - ответила она и отправила в рот очередной стручок спаржевой фасоли.
Райлих сглотнул. На этот раз Принц вкушал быстро. Это заметила и Лой. 'Не терпится', - про себя подумала она и хотела бы оскалиться, но вместо этого в очередной раз улыбнулась ему. Принц замер с вилкой в руках.
- Что? - рассмеялась она.
Райлих аккуратно положил приборы на стол и встал из-за стола.
- Пойдем, - произнес он, покидая комнату.
Ноги Лой онемели и только тогда до нее, наконец, дошло, зачем она здесь и что ее ждет на самом деле. Все очарование ее первоначальной идеи померкло, и осталось только чувство отвращения к тому, что должно было произойти.
- Лой? - снова позвал он.
- Иду, - прошептала она и поднялась на ноги.
Она вошла в его спальню с гордо поднятой головой. Если уж она и опустилась до уровня проститутки, торгующей своим телом, пусть хотя бы сделает это с достоинством. Райлих лежал на кровати в своем халате. Он похлопал ладонью по одеялу, приглашая ее прилечь рядом. Она сильнее утянула узел на халате и заползла на матрац. Райлих повернулся на бок и, подперев голову рукой, начал молча изучать ее. Она смотрела в потолок и ждала. Его рука развязала узел и распахнула полы ее халата. Лой сжала губы.
- Если ты не хочешь, я не стану прикасаться к тебе, - тихо произнес он.
- Хочу, - прошептала Лой и посмотрела на него.
- Ты снимешь свой халат?
- Конечно, - ответила она и, приподнявшись, послушно скинула с себя шелковую ткань, положив ее рядом с собой на кровати. Он тут же отшвырнул халат на пол.
- Что это? - спросил он, наклоняясь к ее спине и осматривая татуировку на ее левой лопатке.
- Колибри - символ рода моего отца.
- Тебе идет.
Она промолчала, не считая нужным отвечать на его реплику. Он провел пальцами по рисунку, отчего кожа ее покрылась мурашками. Затем опрокинул ее на спину и наклонился к ней. Его палец заскользил от ее шеи к животу и обвел маленький пупок. Она напряглась и тут же свела свои ноги.
- Посмотри на меня.
Она повернула голову и сделала то, о чем он просил. Его фиалкового цвета глаза искрились в полумраке и будто бы источали тепло, но она знала, что не тепло это вовсе, а похоть. Обычная животная похоть.
Он наклонился над ней и остановился в нескольких сантиметрах от ее рта.
- Я хочу, чтобы ты поцеловала меня.
Лой закрыла глаза и прикоснулась к влажным губам, проведя по ним своим языком. Отчего-то он застонал и тут же оказался лежащим на ней. Лой почувствовала, как его рука касается ее бедра и поглаживает его, улавливая ритм движений его языка. Под его пальцами разлилось тепло и стало так приятно, что это даже испугало. И вот его ладонь легла на ее лоно. Она тут же встрепенулась, но он не прервал своего поцелуя.
Она не могла сообразить, на что ей обращать внимание: на его язык, вытворяющий все, что вздумается у нее во рту, или руку, определенно крадущуюся вниз. В голове все смешалось, и Лой приняла решение расслабиться и просто принимать все, как данность.
Райлих коснулся ее плоти и окунулся во влагу, собравшую там. Приласкав маленький бугорок, он проник в нее пальцем и, ощутив всю узость ее существа, вздрогнул. Оторвавшись от ее губ, он спустился к ее груди и поцеловал ноющий сосок. У нее была красивая грудь. Бледная кожа, переходящая в розовый ареол и вершинка, словно вишня, лежащая на снегу. И грудь ее была такой мягкой, что хотелось вобрать ее в свои ладони и согреть теплом своего дыхания.
'Согреть?' - вдруг подумал Райлих. Его никогда не посещали подобные мысли при взгляде на женскую грудь. 'Красивая', 'нравится', 'слишком маленькая' или наоборот, 'можно было бы и поменьше'. Но, 'согреть?' Ему не пришло в голову сравнить ее тело с другими, потому как при одном взгляде на нее у него в голове начинала звенеть только одна мысль: 'Моя'.
Райлих резко отстранился и взглянул на нее с высоты вытянутых рук. Она тут же открыла глаза и посмотрела на него. И, о Господи, он прочел в этих зеленых глазах не вожделение - ужас сквозил в ее взгляде!
- Ты ведь не хочешь этого, не так ли? - усмехаясь, то ли над собой, то ли над ситуацией, в которой он оказался, спросил Райлих.
Он хотел, чтобы она вынесла ему приговор своим ядовитым 'нет', но она молчала, и это было куда невыносимей. Ради брата она пришла к нему сегодня, позволяя делать со своим телом все, что ему вздумается. Ради брата целовала его в кабинете, словно безумная. Не потому, что все еще любила его, Райлиха, а потому, что платила ему своим телом за услуги, которые он не согласился предоставить просто так…
Райлих сполз с нее и присел на край кровати. Возбужденная плоть пульсировала в паху и требовала свое, но внутри у него было настолько мерзко, что он практически не ощущал этой боли.
- Одевайся и уходи, - ответил он ничего не понимающей Лой.
- Но…
- Я сказал 'одевайся и уходи'.
- А как же Тайрин?
Он обернулся к ней и посмотрел так, что у Лой остановилось сердце. Эта не выказанная боль - она смотрела на него из недр королевской души. И вся его красота поблекла в один миг. Он стал похож на загнанного зверя, которого ожидала горькая участь стать добычей охотника.
- Уходи, я сказал, - прорычал Райлих и, подняв с пола ее халат, бросил его на кровать.
- Не подхожу, значит, - ответила она и поднялась на ноги, даже не пытаясь одеться.
- Что ты делаешь? - занервничал он, опасаясь, что при взгляде на ее обнаженное тело, может наброситься и изнасиловать ее.