- А ты уверен, что при решении нужно слушать именно разум? - женщина мягко улыбнулась, словно разговаривала не с коллегой, а со своими любимыми чадами.
- Светлана… - ох, женщины, - Неужели лучше все решать эмоциями?
- Все? Нет… Я поддержала тебя с этим наказанием для старшего мальчика - юноше с его уровнем магии нужно уметь взвешивать последствия своих поступков и не действовать столь импульсивно, но… наказание - лишь один из методов воспитания. По крайней мере, так должно быть. Наказание призвано способствовать осознанию своих ошибок, выработке правильных решений. А что мы сделали? Блокировку магии и охоту на нарушителей соглашения! Разве это самое действенное?
- Но Светлана…
- Что? - с горечью переспросила Координатор. - Даже оставляя в стороне наши цели… Отнять большую часть магии и бросить на отлов преступников-вампиров, изгоев-оборотней, суккубов? Это все равно что отобрать у земных полицейских пистолеты и отправить на задержание банды. Неудивительно, что Алеша усомнился в нас…
- Да… - вмешался Пабло, - Мне сообщили, последняя охота прошла с осложнениями. Суккуб ранила младшего.
- А младшего, кстати, туда никто и не звал, - проворчал Савел, ощущая, что проигрывает…
Пабло поднял седые брови:
- Было бы странно, если бы он остался в стороне. У юноши обостренное чувство справедливости, Савел, и если в этой истории он встал не на нашу сторону, это о чем-то говорит.
- Вот и я о том же, - Светлана переводила взгляд с одного на другого, - Мы поступили неправильно. Формально верно, но по сути - неправильно. Блокировка магии, пусть даже частичная, не способна ничему научить - только озлобить! Мы можем их потерять…
- Если мы потеряем и этих юношей, то чего мы вообще стоим? - еще один Координатор, немолодой японец, покачал головой, - Нас меньше с каждым столетием… теперь с каждым десятилетием. Мы теряем своих не только в схватках - молодежь покидает нас. Жадность, тщеславие, жажда власти, эгоизм - любое из этих чувств отнимает людей и магов у Добра, прокладывает дорожку прочь. А теперь получается, мы караем и за милосердие… Кто же тогда останется?
- Не за милосердие. За легкомыслие! Если бы мы не успели, весть о внезапном исцелении этого ребенка облетела бы все средства массовой информации.
- И за нарушение закона. Вы об этом не забыли? Юноша знал, что преступает закон. И все-таки нарушил, - Савел нахмурился. - Если он позволяет себе такое, едва достигнув двадцатилетия…если они позволяют себе осуждать нас…не уверен, что они стоят такой твоей заботы, Светлана.
- Мы не можем позволить себе потерять их. Древняя кровь, сильная магия, способность принять Исток. Они могут стать сильнейшими за последние столетия магами. Стражами. Координаторами…
- Или отступниками, - попытался остудить пыл собрата Савел. - Как Владимир, как Теодор. Но… наказание будет пересмотрено, если ты настаиваешь на этом. Вы согласны, собратья?
Между светом и тьмой…
Вечер, несмотря на странности, выдался редкостно хорошим, и Лина почти пожалела, что ей надо уходить.
- Я провожу тебя, - Лёш торопливо встал.
Ох нет, только не сейчас…
- Погодите! - Марго почему-то встревожилась, - Лина, подожди! Может быть, тебе сегодня переночевать в гостевой?
Феникс оторопела. Остальные, судя по всему - тоже. Судя по круглым глазам молодежи…
- Нет, спасибо. Мне… пора.
- Подожди, я провожу!
- Лёш, все хорошо. Сегодня я сама. Спасибо за вечер. Я очень рада была познакомиться, - и Лина шагнула в перенос, прежде чем Лёш успел приблизиться.
- Подожди!
- Нельзя было отпускать ее! Лёш, ты знаешь, где она живет?
Голос Маргариты звучал странно-тревожно, и Лина, замерев в недальних кустах, затаила дыхание - в чем все-таки дело?
Хорошо, что она оставила подслушки… Оставила совершенно инстинктивно, по привычке, и хватит их ненадолго - заряд магии маленький, скоро кончится, а крупный ставить нельзя - учуют. Но кое-что она успеет услышать…
- Ну… вообще-то нет. А что?
- Ты приводишь в дом девушку, ничего о ней не зная?
- Как ты вообще с ней познакомился?
- Она пришла ко мне на концерт. Да в чем дело-то? Вы ведете себя… странно.
- Кстати, насчет странности, - проговорил голос Милы, - Марго, с чего такое приглашение?
- Я… не уверена.
- Так. Похоже, тетя Маргарита все-таки нашла материал для гадания. - в голосе Леша промелькнула язвительная нотка, - Что на этот раз?
- Лёш, ты, конечно, можешь сердиться, но не могла же я не проверить фе… твою девушку?
- Что ты взяла?!
- Чашку. Кофейную чашку.
- И на том спасибо! И что там?
- Ой, правда, а что не так? - разом среагировало голосов пять, - И что ты увидела?
- Определенного ничего, - напряженно отозвалась та, - Но кажется, на девушку идет охота… Или скоро начнется.
- Что ты видела?! Марго! - Лина прикрыла глаза - так она словно видела их: растерянную Марго, задумчиво покручивающую в пальцах очередное несъеденное печенье, беспокойную молодежь и напряженно замершего в ожидании ответа Лёша.
- Если б я знала! - наконец ответила ведьма…- Странное будущее, как видение, трой… двойное. Наплывает, как изображение в рекламной картинке. Сначала какая-то женщина прижимает ее к стене и… не понимаю, что делает. У Лины видно только лицо, и, похоже, ей больно.
- А вторая? Вторая - кто?
- Не знаю. Со спины не понять. Короткая куртка, капюшон… Прости, Леш.
- А второй слой видения?
- Второй более смутный. И странный. Белый лед. Целым куском. И над поверхностью проступает ее лицо…
- ЧТО?!
- Тише! Я же сказала, что оно странное… Самое странное, что она… не была мертвой… не казалась. Я ничего не понимаю.
Лед! Преисподняя…
Лина похолодела.
Белая кара, смерть, растянутая на десятилетия, ледяной плен, понемногу вымораживающий душу… Самое страшное наказание клана. Ей? На нарушенный контракт? Или… за что? Проклятье… На миг голова закружилась и летний вечер приморского города показался снежной метелью. Похолодели руки, в уши свистом ветра толкнулся безликий, бессмысленный шум. Словно холод уже пробовал ее Пламя ледяными языками.
Нет-нет…Я… я не…
Нет!
Нет… Лина оттолкнула жуткое видение, заслонилась от него чем придется - горячими языками Огня, изгибающего оранжево-алые лепестки в вечном неостановимом танце, блеском первого клинка… Жарким взглядом Лёша…Феникс, очнувшись, плеснул в кровь жара, и в глазах прояснилось. А в подслушке разговор шел дальше.
- И ты промолчала! Марго!
- Я не молчала. Я пригласила ее переночевать у нас, но…
- Я догоню ее. И уговорю.
Кто-то закашлялся. По голосу вроде одна из рыбок…
- Мам, ты согласна?
Пауза. Тихий, чуть дрогнувший голос:
- Да. Да, конечно…Если уговоришь.
Снова пауза… Лина словно увидела, как задумчиво сдвигаются темные брови Лёша - сможет уговорить? А правда - сможет?
Ты на дороге и пока налегке
Одной ногой на пороге - другой вдалеке
И кто-то гонит тебя туда, в чужие края,
Ты не поверишь, но это я. - словно сам собой зазвучал в ушах голос Лёша. Как тогда… В заливе…
Ты на дороге и жить невтерпёж,
Все время глядя под ноги, далеко не уйдешь.
Так кто подскажет тебе где брод, где полынья…
Ты не поверишь, но это я.
С тобою ангел твоих снов - ты видел меня во сне.
Когда ты молишься без слов, твой голос звучит во мне,
Когда ты чувствуешь любовь, и небо благодаря,
Ты называешь это Бог - нет, это всего лишь я…
Ты на дороге. Эй, не ударь лицом в грязь!
Встречая беды тревоги, встречай их смеясь.
И кто-то даст тебе право петь слез не тая,
Ты не поверишь, но это я.
Лина улыбнулась.
А получилось бы. Получилось бы уговорить. Только вот нельзя, милый. Встанешь между мной и кланом - тебе не жить. Так что…
- А я на что? - вмешался второй голос - все время молчавшего Вадима.
- Что ты хочешь сказать?
- Я с Лешкой пойду. - в низком голосе послышалась улыбка, - Никто не может сказать, что я не умею уговаривать девушек.
- Но…
- Бери-бери, Лёш, он умеет! - поддержала одна из молоденьких ведьмочек.
- О да, стоит только вспомнить, как ты убедил Клан Темный Цвет, что красть детей нехорошо…
- Это которые заимствовали детей, чтоб получать кровь девственников для зелий на юность?
- Ага.
- Помню-помню… Они потом два месяца каялись и Совет Стражей доставали, чтоб им разрешили как-то искупить вину. Бери, Лёш!
- Может, мне и вас взять? - съехидничал юноша. И ошибся. Вдохновленное семейство (младшее поколение) тут же сделало вид, что приняло случайную оговорку за серьезное предложение и принялось дружно собираться. Лёш попробовал сопротивляться, но когда Мила, вмешавшись в перепалку, посоветовала сыну прихватить всю эту компанию, вздохнул и сдался…
Лина замерла.
Ох, не зря старшее поколение отправляет из дома детей. Ожидается серьезный разговор? Ну-ка, ну-ка…
Легкий шум затих, и в подслушке воцарилась тишина…
- Ну и? - наконец прозвучал первый голос - Милы, - Что вы об это скажете?
- Что тут скажешь, Мила, тут… слов нет. Я онемела, когда увидела…
- Да уж. Меньше всего я ожидала увидеть на пороге именно ее. Подумать только, из всех девушек мира - феникс… И к тому же…
Что "к тому же", услышать не удалось - подслушка все-таки разрядилась. Ах, не вовремя… но и так было ясно - знает семья Соловьевых о фениксах. Знает… Что ж, так тому и быть.
Домой Лина не пошла. И в клан тоже не пошла…
Не сейчас, не сейчас.
Не видеть мать, не видеть бабушку… никого, никого… Ледяная купель в ее будущем все-таки будет, и этого, кажется, не избежать. Убивать Лёша она не будет. Ни за что не будет. Значит, так тому и быть. Но приближать собственное невеселое будущее - нет уж.
Она шла по ночному Севастополю, бесцельно пересекая улицу за улицей, слушая то аккорд музыки, прорвавшийся из окна ночного кафе, то шум машин на улице, похожий на звуки какой-то необычной реки, то голоса прохожих…
- Ты ведь со мной? Лена…
- Милый…
- Эдик, прихвати из машины детское кресло!
- Да, дорогая…
- А я ему и говорю - мол, так и так, господин Стрельцов, мы с вашей дочерью собираемся пожениться…
- А он что?
Шумный город двигался, волновался, говорил, дышал вокруг одинокой - девушки-феникс, то щедро бросая под ноги роскошь рекламных огней, то завлекая тишиной и темнотой. Витрина ювелирного брызнула светом, сыпанула искрами, отразив Лину в роскошном уборе из ожерелья, серег и браслета… Девушка с невеселой улыбкой качнула головой, и картинка сменилась - вместо тяжелых и броских украшений на девушке-отражении замерцала рубиновая брошь, а в пышных волосах призывно сверкнула изящная диадема…
Пару секунд - и новая картинка, уже с колечками…
Девушка молча смотрела на сменяющиеся отражения, пока мудрая компьютерная программа не поняла, что клиент не собирается входить. Картинка разочарованно погасла, напоследок успев предложить пятнадцатипроцентную скидку…
И снова улицы… скверы… площади… мерцающие огнями… оживленно-шумные… светлые, как днем… тихие и спящие…
Улицы стелились под ноги неостывшим пока асфальтом… разбегались узором брусчатки… встречали плеском фонтанов… У нового фонтана "Райская птица" Лина остановилась, задумчиво окунула руку в кипящую светом золотую воду. Плеснула волна, вскинулась огнистыми струйками-перьями рукотворная птица…В плеск струй мягко вкрался гитарный перезвон, и целая стая мерцающе-золотых огоньков сорвалась с огнистого чуда, закружила цепочками, сплелась в облачко…
Красота какая…
Светотехника, новое слово в архитектуре. Пока вот такая, редкие образцы. Но уже пробуют, испытывают, интересуются…
Чего только не выдумывали люди, вдохновленные новым чудом науки - граффити и то оказались заброшенными. Возможность увязать свет и музыку увлекала многих. А рекламщики с ума сходили.
Лина поймала на ладонь пушистый золотой огонек - стилизованное перышко Жар-птицы. Нежный, невесомый, обманчиво-живой огонек…
Покачала на ладони…
От него исходило едва заметное, на грани ощущения, тепло. Вообще птица здорово напоминала феникса. Оранжево-алое, огнисто-золотое, беспокойно переливающееся пламя в облике птицы. Просто не верится, что это вода.
Поколебавшись, девушка присела на низкий бортик. Подобрала ноги, обняла колени, и замерла, неотрывно глядя на это иллюзорное пламя…
Я неправильный феникс… Наверное. Что-то всегда было не так, с самого начала. Я неправильный феникс и сейчас сижу у неправильного Пламени. Наверное, забавная картинка…
- Лина!
Девушка вздрогнула… и улыбнулась. Голос был знакомым - ясный голос Лёша, от которого замерзшее сердце словно окунулось в теплый ветер… Нашел…
Лина обернулась.
Он стоял одной из световых дорожек - наполовину на свету, наполовину в тени - и испытующе смотрел на нее…
Ангел мой…
Непривычная, не ее мысль, толкнулась в сознание и растаяла, прежде чем феникс успела за нее ухватиться. Исчезла, оставив странное ощущение несбывшейся надежды… Странно, Лина должна злиться - ведь если он может найти ее в любой момент, это серьезное осложнение… Но злиться не хотелось. Хотелось другого. Чтоб подошел. Чтоб присел рядом, чтобы обнял, и можно было склонить голову на его плечо.
- Лина?
Наверное, удивлялся, почему она не отозвалась… или не встала навстречу. Ну… а если ей просто хочется посмотреть? На него, замершего между светом и тьмой?
- Лина…
Девушка усмехнулась: в этот миг Лёш - осанка, наклон головы, чуть приподнятая рука - напоминал танцора, который собирается пригласить партнершу.
- Иди сюда…
Лёш улыбнулся и шагнул вперед.
Золотистые огоньки слетели с крыльев птицы и плавно поплыли к нему… а потом закружились в быстром хороводе, нерешительно трогая то волосы, то руки.
- Эй! - юноша удивленной улыбкой встретил пушистый шарик, присевший на его ладонь… А совершенно осмелевшие огоньки так норовили присесть на его плечо. - Эй!
- Своего почуяли! - хмыкнула Лина…
- Что?
- Человек Пламени, как-никак. Скажи им "брысь".
- Брысь, - послушно повторил Лёш, и Лина закатилась смехом - поверил! Поверил…
Доверчивый мой…
- Разыграла?
- Немножко…- призналась девушка, - Иди сюда?
Зеленые глаза понимающе блеснули - и Лёш оказался рядом… И можно наконец закрыть глаза и погреться в надежных ласковых руках. И плечо он спокойно подставил. Эмпат несчастный…
"Несчастный эмпат" чуть слышно вздохнул и как-то удивительно ловко, почти незаметно переместил ее к себе. Только что сидела на прохладном мраморе - и вдруг оказалась в уютном тепле…
На всякий случай она прислушалась к фениксу, но тот, как всегда в последнее время проявлял полнейший пофигизм в отношении к возможному источнику магических сил. На диету решил сесть, что ли?
Феникс довольно закурлыкал и отказался от общения.
Ничего не понимаю.
Ну и ладно. Зато как хорошо… Я имею право на капельку счастья.
Где-то неподалеку послышались голоса - стая Соловьевых-младших, очевидно, напала на след и кружила совсем рядом… Скорей всего, в этой семье умеют чуять друг друга и они засекли Лёша, а не ее.
Ну-ну… вот интересно, что на это скажет Лёш?
Лёш беспокойно шевельнулся:
- Э-э… Лина…
- М-м-м?
- Я тут… не один.
Лина подняла голову, имитируя удивление:
- Хм… и с кем ты тут? Я вроде никого больше не вижу.
Щеки Лёша чуть зарозовели:
- Мы тут… с Димом.
Лина сжала губы, маскируя улыбку: чертовское преувеличение, милый.
- О! А он это… невидимый? - и чертово ехидство, вечно просыпающееся в самый неподходящий момент, вновь выпустило коготки.
- Не совсем. Он с Тиной
Ну-ну…
- И с Сережкой, - продолжил Лёш под ее взглядом, - И с Женей…
- И с Мариной, - подтвердило ехидство, - И все они маленькие-маленькие и сидят в кармане твоих джинсов. Да?
Рука тут же нырнула в карман, проверять наличие микро-Соловьевых, и естественно, никого не нашло…
- Неа, - шепнул ей на ухо смущенный шепот, - Их там нет… Но ты можешь поискать еще…
- О! Вот они! Лёш, нашел таки! Сережка, ты проспорил! - и на площадь из переулочка вывалилась целая орава знакомых магов. И замахала руками.
- … попозже, - вздохнул Лёш.
- А мы за вами!
- Лина, ты обещала научить нас этому… фламенко!
- Но…
- А мама комнату готовит! Поживешь у нас?
- А мы хотим завтра пойти купаться. Ты с нами?
- Ну пожааааалуйста!
С ума сойти. Если б они только знали… Черные, карие, серые, зеленые глаза смотрели на нее.
Пойдем с нами… Поживи у нас. Обещание дружбы. И опять отходят на второй план расчеты и долги. Ведь клан не сразу хватится. Несколько дней у нее есть.
Она привыкла к одиночеству, что ж так тянет - сюда? В тепло чужой семьи… Она об этом пожалеет?
- Лина?
Не пожалеет.
- Поживу.
- Ура!
На радостях ребята решили не возвращаться домой телепортом, а пройтись пешком и как следует прогуляться. Они шли по городу шумной веселой группой, переговариваясь, расспрашивая, вышучивая друг друга - беззаботные, яркие, радостные… Словно по ночному городу летела стая птиц.
Лина только улыбалась - впечатление, что за спиной вот-вот вырастут крылья, окрепло. Кажется, она сейчас вспорхнет над аккуратным плиточным тротуаром, раскроет крылья и рванется в небо.
- Лёш…
- Что?
- Ничего. Я просто…
Зеленые глаза понимающе глянули на нее.
- Просто хорошо, а? Мне тоже.
- Но… - нехорошее подозрение снова подняло свою недоверчивую голову, и Лёш поспешно покачал головой:
- Нет, нет, это не я! - он задумчиво-пристально изучал ее лицо, и наконец мягкая, какая-то беззащитная улыбка тронула его губы, - Это не я. Скорей, наоборот. Ты сейчас не грустишь, тебе легко, словно… словно ты приняла какое-то важное решение. И от этого мне тоже легко.
- Лёш… Ты что, всегда меня чувствуешь?! Ты же говорил…
- Нет. Ну не совсем… Просто фон. Общий фон, понимаешь. Радость-грусть, покой-тревога.
- Хм?
- Вот-вот! - Лёш легонько приобнял ее за плечи и бережно-нежно коснулся губами виска… И Лина задохнулась от горько-светлого ощущения счастья, такого своего, такого короткого… - Тебе чаще всего было тревожно, и я очень старался тебя развеселить.
- Эмпат несчастный!
- Он самый, - отрекомендовался Лёш, полушутливо склонив голову, - А феникс против?
Феникс был не против. Ох, как не против…
- Ну… он пока думает. А у вас еще есть такие… кто захочет меня развеселить?
Лёш понял.