Однако перебираться из вагона в вагон было непросто, и после каждой такой пробежки Честеру требовалось все больше и больше времени на отдых. Не упрощало их маневр и то, что поезд, судя по всему, набирал скорость. Казалось, мальчикам приходилось противостоять десятибалльному шторму: ветер жестоко бил в лицо, стоило вдохнуть - и легкие наполнялись вонючим дымом. К тому же им грозили куски горящего пепла, пролетавшие над головами, словно огромные светлячки. По мере того как поезд продолжил ускоряться, пепла в горячем потоке воздуха стало так много, что дымный сумрак вокруг мальчиков засветился оранжевым. По крайней мере, Уиллу больше не нужна была светосфера.
Они продвигались очень медленно, потом еще медленнее, ведь Честеру все труднее было держаться на ногах.
Очень скоро стало ясно, что самому ему не добраться. Честер упал на четвереньки и теперь мог лишь с трудом ползти за Уиллом, опустив голову. Тот не мог безучастно наблюдать за мучениями друга. Не слушая возражения Честера, мальчик обхватил друга рукой за пояс и помог ему подняться на ноги.
Лишь ценой огромных усилий ему удалось перетащить Честера через оставшиеся бортики вагонов, да и по дороге Уиллу приходилось поддерживать его каждую секунду. Одна ошибка: и один из них, а то и оба упали бы под массивные колеса.
Уилл безмерно обрадовался, увидев, что им осталось преодолеть всего один вагон - у него уже не осталось сил тащить друга дальше. Он поддержал Честера, и они добрались до последнего бортика и ухватились за него.
Приготавливаясь, Уилл сделал несколько глубоких вдохов. Честер едва шевелил руками и ногами, будто они ему уже не повиновались. К этому времени он навалился на Уилла всем весом - и тот едва держался. Перебраться в другой вагон и так непросто, а сделать это, удерживая под мышкой нечто вроде гигантского мешка с картошкой, - почти нереально. Собрав все оставшиеся силы, Уилл перетянул друга за собой. Со стонами, тяжело дыша, с огромным напряжением они наконец оказались по другую сторону бортика и без сил упали на пол платформы.
Мальчики тут же очутились в лучах яркого света. По полу раскатились бесчисленные светосферы. Они высыпались из непрочного ящика: он смягчил падение Уилла, когда тот грохнулся на поезд. Уилл уже рассовал несколько таких светосфер по карманам, но знал, что надо что-то сделать и с остальными: меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то из колонистов на поезде заметил непонятный свет и пришел выяснять, что случилось.
Но сейчас мальчик был занят больным другом, стараясь поставить того на ноги. Обхватив Честера рукой, Уилл пинал ногами попадавшиеся на пути шары, чтобы тот не потерял равновесие. Светосферы беспорядочно носились туда-сюда, оставляя за собой всполохи света и сталкиваясь с другими шарами, которые в свою очередь приходили в движение, словно началась цепная реакция.
Уилл хватал ртом воздух, чувствуя, как сильно он устал, пока они преодолевали последние метры. Хотя Честер и похудел, тащить его было совсем не легко. Спотыкаясь, чуть не падая, в ярком свете вращающихся светосфер Уилл со стороны казался солдатом, помогающим раненому товарищу вернуться назад, в окопы, под вспышками вражеских прожекторов, заставших их между траншеями.
Честер, казалось, почти не замечал творившегося вокруг. Со лба его стекали ручейки пота, оставлявшие полосы на саже, покрывавшей лицо. Уилл чувствовал, как сильно дрожит друг, как он дышит - часто, тяжело и неглубоко.
- Теперь недалеко! - крикнул Уилл в ухо Честеру, заставляя его двигаться вперед, когда они приблизились к части вагона, заполненной деревянными ящиками. - Кэл вон там!
Когда они подошли к мальчику, тот сидел к ним спиной. Кэл даже не отошел от разломанных ящиков, возле которых его оставил Уилл. Недавно нашедшийся младший брат Уилла был поразительно на него похож. Кэл тоже был альбиносом, с такими же белыми волосами и широкими скулами, унаследованными мальчиками от матери, которой они никогда не видели. Сейчас Кэл сидел согнувшись, осторожно потирая затылок: при падении на движущийся поезд ему повезло меньше Уилла.
Уилл помог Честеру добраться до ящика, на который его друг тяжело опустился. Подойдя к брату, Уилл слегка похлопал его по плечу, стараясь его не испугать. Имаго велел им сохранять осторожность, поскольку на поезде ехали колонисты. Но в данном случае Уиллу не стоило беспокоиться: Кэл был так занят своими ранами и болячками, что почти не отреагировал. Лишь спустя несколько секунд (и пробормотав пару неслышных за шумом поезд жалоб), Кэл наконец обернулся, все еще массируя шею.
- Кэл, я его нашел! Я нашел Честера! - закричал Уилл, но его слова практически заглушил шум поезда. Кэл и Честер встретились взглядом, но ничего не сказали - они все равно были слишком далеко друг от друга, чтобы что-то расслышать. Хотя мальчики успели (очень кратко) познакомиться раньше, это произошло в худших из всех возможных обстоятельств: их преследовали стигийцы. Времени на любезности тогда не было.
Они отвели взгляд друг от друга, и Честер сполз с ящика на пол платформы, обхватив голову руками. Путь, который они с Уиллом только что преодолели, вымотал его окончательно. Кэл занялся своей шеей. Казалось, его совершенно не удивило то, что Честер оказался на поезде - или же его это попросту не волновало.
Уилл пожал плечами.
- Боже, что за пара развалин! - сказал он, не повышая голоса, чтобы ни один из них не услышал его слов за ревом поезда. Но стоило ему вновь задуматься о будущем, грызущее изнутри беспокойство немедленно вернулось. По общему мнению, путь их лежал в места, о которых даже колонисты говорили уважительным полушепотом. Более того, быть "изгнанным", высланным туда, в дикую пустыню, считалось одним из самых страшных наказаний, какие только можно было себе представить.
А ведь колонисты - поразительно выносливый народ, многие столетия выживавший в тяжелейших условиях в своем подземном мире. И если то место, куда мальчиков нес поезд, было так ужасно, то каковы их шансы? Уилл не сомневался, что впереди их - всех троих - вновь ждут испытания, однако ни брат его, ни друг к ним совершенно не готовы. По крайней мере, пока.
Согнув руку и почувствовав, как трудно ею шевелить, Уилл расстегнул куртку, чтобы пощупать укус на плече. Его покалечил один из свирепых служебных псов, которых использовали стигийцы, и хотя о его ранах позаботились, он и сам был не в лучшей форме. Уилл машинально взглянул на ящики со свежими фруктами вокруг. По крайней мере, у них хватит пищи, чтобы восстановить силы. Но как ни печально, нельзя сказать, что они готовы к трудностям.
Уилл вдруг осознал, как огромна его ответственность: казалось, на каждое плечо положили по гире и стряхнуть их невозможно. Именно он втянул Честера, а потом и Кэла в поиски отца, который и сейчас пропадал где-то в неизвестных землях, к которым они приближались с каждым поворотом петляющих туннелей. Если, конечно, доктор Берроуз еще жив… Уилл покачал головой.
"Нет!"
Нельзя позволять себе так думать. Он должен продолжать верить в то, что вновь встретится с отцом, и тогда все снова будет хорошо - так, как он и мечтал. Они вчетвером - доктор Берроуз, Честер, Кэл и он сам - будут работать вместе, как одна команда, открывая невероятные, чудесные вещи… потерянные цивилизации… может быть, новые формы жизни… и тогда… и что тогда?
Об этом Уилл не имел ни малейшего понятия.
Так далеко заглянуть у него не получалось. Как он ни старался, Уилл не видел, как именно все устроится. Он лишь знал, что так или иначе, исход будет счастливым, и главное для этого - найти отца. Иного пути нет.
Глава 3
В разных углах цеха стрекотали швейные машины, а в ответ раздавалось шипение гладильных прессов, словно те и другие пытались переговариваться друг с другом.
Там, где сидела Сара, сквозь нестихающий шум понапрасну пытались пробиться пискливые позывные радиостанции, постоянно присутствовавшие на заднем плане. Стоило ей нажать ногой на педаль, и машина пришла в движение, сшивая очередные куски ткани.
Услышав чьи-то крики, Сара подняла голову - какая-то женщина пробиралась между рабочими столами к подругам, поджидавшим ее у выхода. Они шумно болтали, словно взволнованные гусыни, а потом вышли на улицу, толкнув вращающуюся дверь.
Как только они покинули здание, Сара посмотрела наверх, внимательно изучая грязные стекла высоких фабричных окон. Она видела, как на небе собираются облака и на улицу опускается тень, словно уже вечерело, хотя на дворе всего лишь полдень. В цеху оставалось еще немало упорно трудившихся работниц, каждую из которых отделял от других конус света, лившегося из ламп над головами.
Сара нажала кнопку под столом, чтобы выключить свою машинку и, схватив пальто и сумку, быстро пошла к выходу. Она проскользнула через дверь, проверив, чтобы она не издала ни звука, и мигом спустилась по коридору. Сквозь окно офиса Сара разглядела пухлую спину администратора цеха, который, склонившись над столом, погрузился в чтение газеты. Саре следовало бы сообщить ему, что уходит, но она торопилась на поезд, и к тому же чем меньше людей будет знать о том, что ее нет на месте, тем лучше.
На улице Сара огляделась в поисках любой необычной для этих мест фигуры. Она сделала это автоматически, сама того не осознавая. Интуиция говорила о том, что пока она в безопасности, и Сара начала спускаться с холма, свернув с главной дороги и выбирая куда более запутанный маршрут, чем требовалось.
Прожив столько лет словно призрак, каждые несколько месяцев меняя работу и место жительства, Сара жила теперь среди людей-невидимок - нелегальных мигрантов и мелких преступников. Но хотя она и являлась чем-то вроде иммигрантки, преступницей Сара не была. Не считая нескольких фальшивых удостоверений личности, полученных ею за эти годы, у Сары ни разу и мысли не возникало нарушить закон, даже когда у нее совсем не было денег. Нет, ведь тогда ее могли бы арестовать - и она оказалась бы внутри судебной системы. А значит, за ней тут же потянулся бы след, который можно засечь.
А все потому, что первые тридцать лет Сариной жизни были совсем не такими, как у обычных людей. Она родилась под землей, в Колонии. Ее прапрапрадед вместе с несколькими сотнями других, тщательно отобранных людей работал над секретным подземным городом, принеся клятву верности сэру Габриэлю Мартино - человеку, которого они считали своим спасителем.
Сэр Габриэль объявил своим добровольным последователям, что однажды разъяренный и мстительный Бог уничтожит человечество, очистив мир от разврата. Все, кто живет наверху, верхоземцы, погибнут, и тогда его паства, непорочный народ, вернется в дом, принадлежащий ей по праву.
Сара очень боялась стигийцев. Представители религиозной полиции жестоко и целенаправленно поддерживали в Колонии раз и навсегда установленный порядок. И хотя Саре удалось бежать из Колонии, стигийцы не остановятся ни перед чем, чтобы схватить ее и наказать в назидание остальным.
Сара вошла на площадь и обошла ее по кругу, проверяя, не следят ли за ней. Прежде чем вернуться назад, на главную дорогу, она нырнула за припаркованный фургон.
Несколько секунд спустя из-за фургона вышла женщина, на Сару совершенно непохожая. Она вывернула пальто наизнанку, сменив зеленую клетку на однотонную серую ткань, и завязала на голове черный шарф. Пока женщина шла к вокзалу, ее в такой одежде почти не было видно на фоне закопченных фасадов офисных зданий и магазинов, мимо которых она шла - словно Сара стала хамелеоном в человеческом обличье.
Услышав первые звуки, возвещавшие о приближении поезда, Сара подняла голову. Она улыбнулась - время удалось рассчитать с точностью до секунды.
Глава 4
Пока Честер с Кэлом спали, Уилл постарался оценить ситуацию.
Осмотрев вагон, он понял, что прежде всего им надо подумать о маскировке. Уилл считал, что пока поезд двигается, вряд ли кто из колонистов будет его обыскивать. Однако если он остановится, Честер и Кэл должны быть к этому готовы. Но что Уилл мог сделать?! Под рукой ничего нет… Но затем мальчик решил, что лучше всего сделать укрытие из неповрежденных ящиков. Он принялся подтаскивать их к дремлющим Кэлу и Честеру, ставя друг на друга, чтобы получился "домик", в котором хватило бы места для всех троих.
Переставляя ящики, Уилл заметил, что у вагона впереди бортики выше, чем у их платформы, - более того, они выше всех остальных бортиков, через которые он перебирался во время предыдущей вылазки, когда нашел Честера. То ли им повезло, то ли Имаго сделал это специально, но сбросил он их на относительно закрытое место, где мальчики были отчасти защищены от дыма и сажи, которую паровоз выбрасывал из трубы.
Едва Уилл взгромоздил на место последний ящик и отошел в сторону, чтобы полюбоваться на дело рук своих, как его мысли переключились на следующий по важности вопрос - воду. Пока им хватило бы и фруктов, но уже очень скоро захочется пить по-настоящему, да и провизия, которую они с Кэлом купили в Верхоземье, тоже пригодится. А значит, кому-то придется пробраться вперед, чтобы забрать рюкзаки из передних вагонов, куда их сбросил Имаго. И Уилл знал, что кроме него идти туда некому.
Вытянув руки в стороны, чтобы сохранить равновесие, словно на палубе корабля в штормящем море, Уилл внимательно рассматривал железную стену, на которую ему предстояло взобраться. Он поднял взгляд к самому краю борта, который был ясно виден на фоне светящихся оранжевым кусочков горящего пепла, пролетавших над головой. По прикидкам Уилла, бортик был почти вдвое больше бортиков, через которые он перебирался до того.
- Ну же, слабак, давай, вперед! - подбодрил он себя и с разбегу запрыгнул на бортик своего вагона, после чего ухватился за более высокий бортик соседнего.
На секунду Уиллу показалось, что он неправильно все рассчитал и вот-вот соскользнет. Изо всех сил ухватившись за бортик переднего вагона, он переставлял ноги, пока не сумел устроиться удобнее.
Позволив себе порадоваться этой маленькой победе, мальчик тут же сообразил, что долго задерживаться в таком месте отнюдь не безопасно. Оба вагона резко раскачивались и ходили под ним ходуном, угрожая сбросить вниз. И Уилл не решался даже смотреть на мелькавшие внизу рельсы, чтобы совсем не потерять присутствие духа.
- Так не пойдет! - прокричал он и, собрав все силы, подтянулся, перевалившись через край. Уилл соскользнул внутрь вагона и приземлился, съежившись. У него получилось - он был в нужном вагоне.
Вытащив светосферу, чтобы хорошенько осмотреться, Уилл только расстроился: на вид платформа казалась пустой, за исключением небольших куч угля. Он прошел подальше - и вознес к небу безмолвную благодарность, заметив два рюкзака в дальнем конце. Подобрав рюкзаки, Уилл отнес их назад. Стараясь как можно тщательнее прицелиться, он по очереди перебросил их в свой вагон.
Вернувшись, Уилл обнаружил, что и Честер, и Кэл по-прежнему сладко спят. Они даже не заметили двух рюкзаков, словно по волшебству появившихся рядом с их убежищем. Зная, как ослабел Честер, Уилл сразу же принялся готовить ему бутерброд.
Когда после долгой встряски Уиллу, наконец, удалось разбудить своего друга и тот сообразил, что ему предлагают, Честер жадно накинулся на бутерброд. Набивая рот, он с благодарностью смотрел на Уилла и запивал еду водой из одной из фляжек, а потом снова завалился спать.
Именно так они и проводили время в последующие часы: спали и ели. Мальчики сооружали странные сэндвичи из толстых ломтей белого хлеба с начинкой из копченой крысятины и капустного салата, уплетали даже весьма неаппетитные с виду куски грибов (основной продукт питания колонистов - пенсовики), которые накладывали на густо смазанные маслом вафли. А в заключение каждой трапезы они поглощали столько фруктов, что вскоре вытащили все, что было в разбитых ящиках, и им пришлось вскрывать новые.
И все это время поезд с ревом летел вперед, унося их все глубже. Уилл понял, что пытаться говорить с остальными бесполезно, и потому, успокоившись, принялся изучать туннель. Чем дальше поезд проникал сквозь пласты, тем больше увиденное завораживало мальчика. Он во все глаза смотрел на калейдоскоп пород, сквозь которые они мчались, тщательно записывая свои наблюдения в блокноте неверным подчерком. Такой геологический отчет положит конец всем остальным геологическим отчетам! По сравнению с этим его раскопки в Хайфилде ничего не значили - там он едва коснулся поверхности земной коры.
Уилл также заметил, что наклон туннеля заметно разнится - по пути встречались отрезки в несколько километров, явно проложенные рукою человека, поезд там замедлял движение. Но нередко рельсы выравнивались и поезд проезжал огромные естественные пещеры, где перед ними разворачивался высокий частокол натечного камня. Гигантские размеры этих натеков поражали Уилла до глубины души: он не мог отделаться от мысли, как сильно они напоминают "подтаявшие" соборы. Иногда их окружали рвы, полные темной воды, которая плескалась о рельсы. А другие части туннеля были похожи на американские горки - настолько крутые, что даже если в этот момент мальчики спали, их с такой силой трясло и бросало друг на друга, что они тут же просыпались.
Внезапно поезд с дребезгом упал вниз, как будто сорвавшись с уступа. Мальчики вскочили от неожиданности, испуганно оглядываясь, - и тут сверху полились струи воды. Теплая вода затопила платформу, промочив их до нитки, словно мальчишек бросило под водопад. Ребята смеялись друг над другом и махали руками, как вдруг, столь же неожиданно, потоп прекратился и они замолчали.
От них и от пола вагона поднимался пар, мгновенно уносимый воздушным потоком, который образовался вокруг спешившего поезда. Уилл заметил, что по мере того, как поезд уносился все дальше, становилось заметно теплее. Поначалу это едва ощущалось, но в последние часы температура угрожающе выросла.
Чуть погодя все трое расстегнули воротники рубашек и сняли носки и ботинки. Воздух стал таким сухим и горячим, что мальчики по очереди взбирались на неповрежденные ящики, стараясь уловить хоть, чуть-чуть свежего ветра. Уилл спрашивал себя, не будет ли теперь так все время. Что, если в Нижних Землях невыносимо жарко, словно стоишь у двери в топку? Казалось, эта железная дорога ведет прямиком в ад.
Вскоре его размышления были прерваны визгом тормозов - таким резким, что мальчикам пришлось заткнуть уши. Поезд сбавил ход, а потом, вздрогнув, остановился совсем. Несколько минут спустя откуда-то сверху раздалось лязганье и гулкий удар металла о камень. Уилл быстро надел ботинки и прошел в переднюю часть вагона. Подтянувшись, он высунулся, чтобы заглянуть за бортик и увидеть, что происходит.
Бесполезно - впереди в туннеле виднелось неясное, красноватое свечение, но все остальное скрывали зависшие на месте облака дыма. Честер и Кэл присоединились к Уиллу, вытягивая шеи, стараясь заглянуть за вагоны. Теперь, когда поезд больше не дребезжал, у мальчиков появилась возможность поговорить, но они лишь обменивались взглядами: никто не знал, что сказать. Наконец первым заговорил Честер.
- Видишь чего-нибудь? - спросил он.
- А ты уже получше выглядишь! - ответил ему Уилл.
Его друг двигался куда увереннее и без особых усилий подтянулся, чтобы оказаться рядом с Уиллом.