Содержание:
Вахненко Елена - Быть Богом 1
ПРОЛОГ 1
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ 2
ЭПИЛОГ 11
Вахненко Елена
Быть Богом
ПРОЛОГ
Макрокосм
Дева склонилась над клумбой, ее волосы, напоминающие густой гречаный мед, рассыпались по спине.
- Конечно же, - ответила она Льву и чуть повернула голову, чтобы взглянуть на нее. Она стояла рядом, высокая, статная, с гривой густых светлых волос и спокой-ным решительным взглядом, отнюдь не худенькая, но по-своему изящная. Мужское имя "Лев" (именно Лев, отнюдь не "Львица"), в общем-то, подходило ей, хотя это и не было ее настоящим именем - скорее, своего рода профессией.
- Он учил меня магии, - проронила Лев задумчиво. Дева, продолжив свою работу, улыбнулась:
- Он, должно быть, очень необычный Адепт.
- Да… - Лев рассеянно смотрела, как белые гибкие пальцы Девы бережно сажают цветок с пурпурно-лиловыми продольными лепестками. Чуть вздохнув, она доба-вил: - Никогда не забуду наших с ним уроков! Он учил меня стать Воином - каким является он сам. Он, знаешь ли, терпеть не может слова "маг". Когда я однажды на-звала его так, давным-давно, он нахмурился и сказал: "Маг - нелепое название. Зву-чит так, словно я волшебник. А я не волшебник. Я просто адепт". Наши с ним уроки были довольно оригинальными. Он любил задавать неожиданные вопросы, пытался заставить меня думать… Развивал во мне внимательность… Указывал на то, что я не замечала или чему не придавала значения… Или уводил в какие-нибудь дико-винные места, где учил медитировать…
- А почему ты выбрала именно Странствующего Мудреца, так ведь, кажется, зовут его на Эосе?
Лев усмехнулась и, сев прямо на влажную землю (хотя на ней была бело-голубая просторная одежда), серьезно спросил:
- А ты почему выбрала Мага Природы?
Дева тоже усмехнулась, и эта легкая усмешка сделала ее безукоризненно краси-вое, но строгое лицо каким-то по-детски очаровательным.
- Это-то просто. Я люблю все живое. Я специально искала его, он славился на мо-ей планетке как лучший из знатоков мира трав и животных…
- А я вообще ничего ни о ком не знал, - рассмеялась Лев. - Росла дикой и неуем-ной, и была у меня одна мечта - добрать до Эоса! Это слово я слышала из бабушки-ных сказок, в них оно означало место, где собирались волшебники. Я мечтала и ис-полнила мечту. А Странствующий Мудрец оказался первым, кого я встретила на Эосе. Вот уж и встреча-то была! И он только прибыл из задворок галактики, кажет-ся, посетил планету, где обитают пириньи, и хотел передохнуть на Эосе. А тут я! Не очень он мне обрадовался.
Я заблудилась в лесу, запутался, выбилась из сил и чуть не плакала! Мальчишка, еще бы… А он вышел из самой чащи, усталый, лохматый, кутался в плащ. Увидел меня, прищурился и спрашивает: "Потерял дорогу?". Я была близка к истерике и смогла только кивнуть. Он окинул меня придирчивым взглядом и хмыкнул: "Кто твой учитель? Надо бы посоветовать ему научить тебя спокойствию". Тут я не вы-держал и, всхлипнув, пробормотала что-то бессвязное. Он снова сощурился и спро-сил: "У тебя нет наставника?". Я отрицательно покачала головой. Мой будущий учитель вздохнул, насупился и пробормотал: "Ну, надо же… Я-то думал, что Лев будет парнем. А оказалась девушкой. Миссия Селены меня-таки не обошла… Что ж…" - он помолчал, взглянул в раздумье на меня и вдруг объявил, что будет моим наставником… - Лев умолкла и, склонив набок голову, с ностальгической улыбкой смотрела в какую-то точку на траве.
- Где он сейчас? - поинтересовалась Дева, поднимаясь с земли. Лев отозвалась:
- Точно не знаю. Где-то в галактике Сиреневых Рощ. Поищу его. Он знаешь, какой любитель приключений и свободы! Если я его не встречу, то он опять растворится о вселенских далях. Но я уж постараюсь, чтобы его следующей остановкой была наша планета.
И Лев, довольно улыбаясь, начала таять в воздухе, переходя из пространства пла-неты в пространство космоса, чтобы далее нестись к просторам Сиреневых Рощ…
Х Х Х
Дева поднималась по склону, придерживая подол своего длинного одеяния, когда раздался резкий свист, хлопок, и пространство впереди, заклубившись, начало при-обретать форму человека.
От неожиданности девушка выронила корзинку, наполненную ярко-красными плодами, и те неспешно покатились по пушистой траве, словно обрадовавшись не-жданной свободе.
Дева со вздохом присела и, принявшись собирать фрукты, с досадой заметила, даже не поднимая головы:
- Лев, ну кто так резко входит из космоса в атмосферу?
- Когда спешишь, до грации дела нет, - откликнулся хриплый прерывистый голос. Дева, вздрогнув, подняла взгляд и с недоумением посмотрела на незнакомца, стоя-щего напротив.
- Кто вы? - снова позабыв о фруктах, строго спросила она и поднялась на ноги. Ее узкие черные брови сошлись у переносицы, а серо-синие глаза настороженно следи-ли за каждым движением гостя. За то долгое время, то Дева прожила на это планете, здесь ни разу не появлялся никто, кроме Двенадцати Представителей. Да и не долж-ны бы появляться!
Незнакомец был довольно привлекателен. Высокий, подтянутый, с темными гус-тыми волосами и пристальным взглядом выразительных черных глаз, он не был пи-санным красавцем, однако очаровывал с первого взгляда исходящей от себя внут-ренней силой. На нем были сапоги с толстой подошвой, свободные брюки и накид-ка, небрежно наброшенная на широкие плечи. Торс был обнажен, и смуглая гладкая кожа и бугрящиеся мышцы словно подтверждали, что скрывать такое тело не стоит.
- Кто Вы? - повторила Дева нетерпеливо, так как мужчина, и не думая отвечать, молча и, как казалось Деве, немного сердито разглядывал ее. Услышав заданный во-прос во второй раз, он хмуро усмехнулся и резко отрывисто спросил:
- Где можно положить раненную?
Дева побледнела.
- Кто ранен? - требовательно осведомилась она, сердце защемило нехорошее предчувствие.
- Лев не может сама войти в пространство, она без сознания и дай бог, чтобы она вообще пришла в себя! - незнакомец не повысил голос ни на йоту, но то, как это было произнесено, заставило Деву молча кинуть и поспешить к видневшейся вдали мраморной беседке.
Х Х Х
В беседке не было никакой мебели, кроме длинной деревянной скамьи. Войдя внутрь, Дева беспокойно сказала:
- Тут прохладно, правда, но больше ничего подходящего нет… До ее собственной Обители идти и идти…
Не обратив на ее слова никакого внимания, незнакомец замер у скамьи в напря-женной позе и пристально смотрел в одну точку.
Дева нервно спросила:
- Ну, что с ней? Она умерла? - голос ее дрогнул, она изо всех сил пыталась дер-жать себя в руках, хотя больше всего ей сейчас хотелось бы расплакаться.
Мужчина чуть вздрогнул, но ответил лишь через несколько минут, в течение ко-торых Дева, кусая губы, со страхом и надеждой смотрела на него и прислушивалась, как стучит в висках кровь.
- Она не умерла… Но может произойти кое-что намного хуже, что просто смерть, - голос его звучал глухо и отстраненно. Бледная кожа девушки стала совсем белой.
- Что может быть хуже? - испуганно, почти истерично, выкрикнула она. Незнако-мец повернулся к ней и секунду с иронией разглядывал ее.
- И это спросила Дева, - как бы себе самому заметил он и вслух устало пояснил: - Отщепление Духа много хуже.
Дева нахмурилась:
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что Лев влезла куда не следовало, и попала под стрелы Армри-тов. Их яд поражает, увы, не только тело. Армриты - дикий народец, обитающий на крохотной планетке Сиреневых рощ. Но им откуда-то известны тайные приемы ма-гии. Я как раз и занимался исследованиями там. Но я-то подготовлен к неожиданно-стям и к тому же четко знал, на что шел, - он помолчал, потом в раздумье добавил: - Стрелы Армритов способны внести яд во внутреннюю структуру человека… Яд проникает все глубже, и постепенно разрушает связи между Духом, то есть вечным "Я", и личность человека, то есть осознанием и опытом данной конкретной жизни. Потом яд губит и физическое тело. И высшее "Я" теряет память последней жизни, так как связи нарушены.
Дева стояла, напряженно вглядываясь в какое-то сероватое лицо Льва. Сердце ее сжимало холодное предчувствие чего-то ужасного, неумолимо вторгающегося в их, в общем-то, безмятежную жизнь.
- Что же делать? - глухо прошептала она. - Может, противоядие?..
Незнакомец горько усмехнулся:
- Понимай я, как Армриты достигают подобного результата… Но я не понимаю. Я не успел разобраться до конца. А когда успею, будет поздно.
- Вы так спокойны, что становится жутко! - неприязненно заметила Дева, облизав пересохшие губы. Мужчина хмыкнул:
- О, да, стараюсь, по крайней мере. Владеть собой - мое правило.
- Но что-то ведь нужно предпринять?! - Дева схватилась руками за голову, будто силясь прервать неуемное кручение мыслей.
- Да. Нужно, - мрачно кивнул он. Дева с тревогой следила за ним. Внезапно незна-комец побледнел и глубоко вздохнул.
- Вот, кажется, и все… - устало произнес он. Дева похолодела.
- Лев умерла?!
- Нет, - устало и как-то через силу улыбнулся тот. - Просто я еа вылечил. Теперь ей нужен отдых.
- Так быстро? - недоуменно воззрилась на него Дева.
- Быстро? - глухо буркнул тот. - По-моему, прошло много, очень много време-ни… Правда, не здесь…
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Чужой бог
Я (а зовут меня Алабом) скрылся под навесом и недовольно пробурчал:
- Ну, и погодка… Дождь, опять дождь! - и тоскливо глянул на безликую серую улицу, скрытую густой завесой дождя.
- Не подскажете, как пройти к реке Слид? - прервал мои рассеянно-печальные размышления чей-то спокойный голос. Я недовольно обернулся и смерил взглядом прислонившегося к стене высокого стройного мужчину с темными густыми волоса-ми и пронзительными черными глазами. Незнакомец был несомненно красив, и это вызвало бурю раздражения в моей душе. Сам-то я излишней привлекательностью не страдал. Очень высокий, худой, с узким подвижным лицом, задумчивыми карими глазами и длинноватыми и будто не расчесанными каштановыми прядями, - вот та-ким я был.
- Слид? - буркнул я наконец равнодушно. - А тут и идти нечего. Прямо вон то той улице, через Зал Музыки.
Мужчина кивнул и продолжил:
- А проводить не можете?
Я решил, что ослышался.
- Что?! В такой-то дождь?! - я невольно вздрогнул и поежился, искоса глянув на бушующую за пределами навеса непогоду.
- А что, это является смертельной опасностью?
В голосе незнакомца мне почудилась насмешка, я насупился и резонно заметил:
- А какой мне прок тащиться к реке? Да и вам зачем? Искупаться можно тут же, под дождиком.
- Ах, да, конечно, - иронично усмехнулся тот. Черные жгучие глаза смотрели на меня пристально и пытливо, мне сделалось не по себе от этого изучающего задум-чивого взгляда.
- Предсказывают, что Слид уничтожит мир, - внезапно проговорил незнакомец и резко спросил: - Ты веришь?
Я вздрогнул от неожиданности и молча покачал головой. Конечно, я слышал эти глупые рассказы, но если верить в каждое предсказание…
- А зря… - тихо проронил, словно обращаясь к самому себе, незнакомец. - Потому как это - ПРАВДА, - и, помолчав, добавил: - Ну, как, пойдешь со мной?
Позже я себя с досадой спрашивал: ну что, что заставило меня все-таки согла-ситься?!
Х Х Х
Мы торопливо шли по холодным промозглым улицам. Хотя, впрочем, торопился скрыться от дождя я, а мой новый знакомый неспешно брел, с каким-то странным выражением поглядывая по сторонам.
- Ну, же! - торопил я его и с тоской смотрел на мутную пелену неба, из которой низвергались ледяные потоки воды.
Улицы были безлики и пустынны. Переулки, переходы, одинаковые каменные строения, грязно-желтоватые, высокие и мрачные… Со всех сторон тянулись уны-лые стены, и непрекращающийся монотонный шум дождя лишь дополнял тоскли-вую картину. Впрочем, эти улицы я видел множество раз, и я не мог припомнить случая, когда бы мне (или хоть кому-то!) было тут весело. Но обычно я восприни-мал все как данность, и только теперь, идя рядом с этим странным человеком, ощу-тил горьковатый привкус одиночества.
Новый знакомый вызывал у меня чувство смутной тревоги. Я буквально физиче-ски ощущал исходящую от него внутреннюю силу и мощь, какую-то непередавае-мую словами волю и осознание чего-то, что я не мог бы назвать. Осознание собст-венной важности? Нет, нечто менее претенциозное, скорее даже более благород-ное… Его черные выразительные глаза, когда я ненароком заглянул в них, словно прожгли меня насквозь, и я, вздрогнув, отвернулся. Нет, этот взгляд нельзя было на-звать злым - может быть, слишком спокойным и, с другой стороны, пытливым: мол, что ты за существо-то такое? Тогда, глянув вглубь его черных глаз впервые, я не-вольно ощутил уважение к их странному обладателю, но симпатию - едва ли. Тре-вога - самое подходящее слово.
Но вот город уже заканчивается… Тут я тоже замедлил шаг, да и дождь здесь практически не шел.
- Может, дальше сам пойдешь? - остановившись, с надеждой спросил я. Он вски-нул густые черные брови:
- Ты не хочешь посмотреть на Слид?
Стараясь не глядеть ему в глаза, я поежился и нехотя пробурчал:
- Река-яд… Я не верю в это, конечно, - тут же поспешно добавил я и искоса взгля-нул на него. Он усмехнулся.
- Ладно, идем. Тебе боязно выходить из города? Ты, прав, Слид - малоприятная речка. Но ядовитые пары добрались и сюда. Видишь, как тут "весело".
- А раньше что, иначе было? - хмуро осведомился я. Сметная тревога отчего-то усилилась.
- Лучше, - твердо произнес он. - Но не в этом времени. В том, которого нет и те-перь уже и не было.
Я с изумлением глянул на него.
- Впрочем, я могу лишь интуитивно создавать образ того города, что существовал бы ранее, - все тем же отрешенно-спокойным голосом продолжал он. - Судить по твоей внутренней памяти.
И он уверенно зашагал вперед, а я, от недоумения не зная, что спросить, поплелся за ним.
- Кто ты? - вдруг выпалил я, когда мы подошли к пределу города.
- Чужой бог, - прозвучал серьезный ответ.
А я с ужасом осознал, что сказанное им - правда.
Х Х Х
Город кончился. Мы стояли перед подобием каменных ворот, и я медлил, не ре-шаясь идти дальше. Я был за пределами города всего пару раз, еще мальчишкой с другими такими же сорванцами. Там дальше - зал Музыки, а потом… Что потом - никто не знал. Или не говорил. Во всяком случае, мы даже в своей шалости не стали пресекать пределов Зала Музыки.
Город - он всегда мрачный, холодный, промозглый… В нем сыро и тоскливо. Зал Музыки ярок, там пахнет чем-то жгуче-сладким и слышатся причудливые мелодии, однако… Есть в нем нечто, заставляющее всех сторониться этого, казалось бы, чу-десного края. В нем есть речка Слид.
Я до сих пор помню эту реку. Довольно широкая, бурая, мутная, в ней бурлила какая-то неведомая мне жизнь. И запах… Въедливый тошнотворный запах, пресле-дующий тебя потом.
- Идем, - негромко проговорил мой спутник. Я вздрогнул, я не успел еще прийти в себя после его признания (или глупой шутки?!) и теперь посматривал в его сторону с тревогой и опаской.
Он смотрел на меня молча, серьезно. Стройный, подтянутый, высокий (но не вы-ше меня, а даже ниже), он был чересчур красив. Не выдержав его взгляда, я сердито отвернулся. Правда, трудно сказать, на кого я сердился - на него за невозмутимость или себя за нерешительность.
- Идем, - раздраженно и твердо сказал я и, приблизившись к воротам, прошел сквозь них. Легкая вибрирующая пелена, отделяющая Город от Зала Музыки, на миг пронзила меня всего, в голове раздался звон, и сильно застучало в висках…
Х Х Х
Разительное отличие, сразу бросающееся в глаза - яркий свет, наполняющий про-странство. Я зажмурился, привыкая к новому освещению, и, не открывая глаз, с на-слаждением вдохнул теплый, напоенный какими-то неведомыми городу ароматами, воздух. Расслабившись и даже чуть улыбаясь, я вот так и стоял пару мгновений, м не совершенно не хотелось двигаться и тем более открывать глаза. Наверное, пото-му что открой я глаза - и очарование этого края поблекнет перед мрачной, бурля-щей бурой рекой, которая (насколько я помнил) тянулась неподалеку от входа.
- Вот он какой, Зал музыки… - вывел меня из прострации задумчивый голос моего спутника. Я нехотя открыл глаза и, конечно, сразу же наткнулся взглядом на вид-неющуюся вдали коричневую мутную полосу. Я поморщился и резко отвернулся.
- Интересно, почему это место называют Залом Музыки? - осведомился я, чтобы развеять мрачные мысли, нагнанные рекой. При этом я критически оглядел просто-рный зеленый луг, пытаясь не замечать Слид.
- Я давно обнаружил в душе Льва тягу к музыке, - задумчиво отозвался мой новый знакомый. - Должно быть, звуки гармонии - это своеобразная грань между внеш-ним и внутренним, сознанием и подсознанием…
Я с изумлением уставился на него, ничего не понимая.
- Какой Лев? - с подозрением спросил я. Он рассеянно глянул на меня и, вдруг словно очнувшись, несколько натянуто рассмеялся.
- Да, так… Мысли вслух. Позже, наверно, я расскажу тебе кое-что. А пока… Пройдемся к Слиду?
Я поежился. Подобная перспектива не вызвала во мне воодушевления.
- Зачем? - деланно равнодушно отозвался я, искоса поглядывая не реку.
- Я покажу тебе кое-что, - загадочно улыбнулся он. Правда, улыбка тут же со-скользнула я его губ, и он чуть поморщился. - Впрочем, улыбаюсь я зря. Ничего приятного там нет. Но зрелище полезное. А потом поговорим.
Он произнес это спокойно и даже как-то жестко. От его слов мне сделалось не по себе, и я не нашел достойный ответ. Помолчал и смущенно спросил:
- Слушай, а как тебя хоть зовут? А, чужой бог?
Он слегка повернул голову и задумчиво закусил губу. Между густых бровей про-легла складка.
- Я еще не придумал, - с легким смешком признался знакомый незнакомец. Я не-доверчиво хмыкнул, но спорить не стал. Этот странный человек уже начал нравить-ся мне, хотя что-то в нем продолжало вызывать смутную тревогу.
- Хорошо, пусть будет Господин, - с издевкой произнес я вслух, пытаясь вернуть себе самоуверенность. Мой собеседник нахмурился. - Ты ведь мнишь себя божест-вом.
Он резко вскинул голову, и в глазах его вспыхнул гнев.
- Я - не господин! - резко бросил он, сузив глаза.
Я ухмыльнулся, довольный результатом (наконец-то пробил брешь в броне его спокойствия!):
- Нет уж, Наставник. Вы хоть и чужой бог, а все же Господин! - и, сказав это, я отчего-то ощутил непонятное мне самому удовлетворение.
Х Х Х
Около реки было душно, и в пространстве разливался едкий въедливый запах. Я закашлялся и, отвернувшись, сощурился, пытаясь преодолеть жжение в глазах.
- Смотри, - раздался позади меня голос Господина. Я нехотя обернулся. Мой друг (потому как с этого момента я считал его по меньшей мере добрым приятелем) сто-ял перед рекой, упершись левой рукой во влажную красноватую глину.