В Каркеле уже знали, что их граф снова едет к мятежному замку, это случалось уже не в первый раз, поэтому многие к этому привыкли. Уедет, а через седмицу вернется. Но так думали горожане, да и аристократы тоже. А вот Лешка знал, что на этот раз все должно пойти иначе. Милорд Ксандр может начать штурм, и сам полезет вперед. А он, Лешка, значит, будет рядом. И если с ним что - то случится, то что произойдет с Аденью и Алесем?
Когда войско по приказу графа отошло от стен замка и встало в ожидании атаки мятежников, Лешка решился и отправился к милорду Хелгу. Здесь он все честно рассказал и попросил милорда позаботиться о девушке и его сыне, если с ним что - то случится. А на следующий день был бой. Милорд Ксандр работал малой секирой, потому что большая была для пешего боя. А Лешка держался у милорда за спиной, в ожидании какого - либо приказа, держа в руках меч.
Конечно, пользы от него почти не было, погибший Альвер намного лучше владел мечом, чем он. Но для защиты милорда была целая личная сотня, вместе с Ксандром рубящая врагов. Но на войне все случается, и Лешка был готов, в случае необходимости, повторить то, что сделал позапрошлым летом Альвер. К счастью, этого делать не пришлось. Враги были разбиты, а замок готовился к сдаче.
Когда через пять дней Лешка вместе со всей личной сотней вернулся в Каркел, он первым делом, как только выкроилась свободная минута, бросился в гостиницу. Там все было по - прежнему. Но долго задерживаться он не мог, надо было возвращаться в замок. А на следующее утро его вызвал милорд Ксандр.
- Тебе не надоело ходить оборванцем? В заплатах? Ты все - таки оруженосец графа.
Ксандр взял со стола кожаный мешочек, в котором звякнули монеты, и кинул его Лешке.
- Чтобы сегодня же оделся подобающим образом. И не смей говорить, что денег не хватило. Там десять золотых. Десять раз можно на эти деньги одеться.
- Спасибо милорд.
- На здоровье. Кстати, ты ведь человек семейный. Надо бы комнату выделить в замке.
Лешка побледнел.
- Нет, милорд. Не надо комнаты. Жене хорошо и в замке ее отца.
Милорд Ксандр усмехнулся.
- А если приедет навестить? Где жить будет?
- В гостинице поселю.
- Ну, это ты умеешь, в гостинице - то.
Лешка покраснел.
- Но комнату все равно получишь. Только боюсь, что на господской половине найти будет трудно. Может там, где слуги размещаются, дать?
- Не надо милорд. Раз трудно найти… - Лешка вдруг замолчал, о чем - то подумав, догадавшись, и его лицо озарила улыбка. - Милорд! Спасибо! Спасибо! На половине слуг!
- Ну, вот то - то же. Сколько мальчишке уже?
- Третий месяц идет.
- О жене своей не забывай. Жена, она на всю жизнь. Тем более дочка у тебя. То, что мальчишку не бросил - хвалю. Каким он вырастет, от тебя зависит. А мальчишки всегда берут пример с отца. Понял?
- Да, милорд, понял. Спасибо вам!
Уже через час мажордом показывал Лешке выделяемую ему комнату. Тихое место, комната чистая, просторная. Лешка бросился в гостиницу. Здесь он стребовал с хозяина неизрасходованную сумму денег, а затем отвел Адень с ребенком в ее новое жилище, а сам побежал в город покупать подобающую оруженосцу графа одежду. В этот раз денег не жалел, потратив почти золотой. А потом пошел в купеческий квартал, где нашел ларских торговцев, которые собирались на днях выехать в Ларск. С ними он передал для своей жены семь золотых монет, заплатив за эту услугу семь серебрянок. Обычная плата за пересылаемые с купеческой оказией деньги была больше, но с оруженосца графа купец взял меньшую сумму. И еще Лешка надиктовал купцу письмо для своей Эрлиты, где сообщал последние новости и очень не советовал приезжать в Каркел: война все - таки еще не завершилась. Грамотой он, конечно, уже давно овладел, вот только у купца и почерк лучше и ошибок меньше. Местный алфавит жутко трудный, больше похожий на иероглифы, чем на буквы.
Послал деньги и письма, сразу же забыв семейные проблемы. Всё вытеснила Адень и маленький Алесь. Встречаться с графскими служанками перестал. Во - первых, была Адень. А во - вторых, ведь все было на виду. И старые подружки частенько наведывались к Адени, завидуя ее положению. Оруженосец графа, собственная комната, бесплатное содержание - разве все это не стоило завистливых взглядов? А им приходилось довольствоваться нечастыми знаками внимания, да и то солдат личной графской сотни, большая часть которых даже не была дворянами. И жить служанкам приходилось в общих тесных каморках. И работа с утра до вечера.
Шушукаясь между собой, служанки даже поспорили, возьмет ли юный господин Адень в жены. То - то радовались те из них, кто поставил деньги, считая, что господин оруженосец эту Адень ни за что не возьмет. А поводом радости стал приезд законной супруги юного господина, да еще и с крошкой дочкой. Впрочем, те, кто поставил деньги и проиграл спор, тоже не огорчились, а злорадно обрадовались: пусть эта выскочка знает свое место! А то возомнила, наверное, невесть что.
Эрлита появилась у Лешки так нежданно, как сваливается еще не поздней осенью снег на голову. Даже еще внезапней и… неприятней. Хотя вначале, кроме неожиданности и растерянности, неприятности Лешка не ощутил. Даже, наоборот. Вот жена, а вот маленькая дочка. Пухленькая и хорошенькая. Теперь придется реже бывать у Адени и Алеся, но ведь все это временно. Где Эрлите жить? В замке места нет, хотя она на это сильно рассчитывала.
Деньги жена получила и, как выяснилось, на следующий же день выехала в Каркел. Почему? Сумма большая, тем более для семьи бедного рыцаря. Семь золотых! А сколько же ее Лешка всего получил? Явно больше, вон как приоделся! Гостиницу захотела самую лучшую. По пять серебрянок в день.
- Сколько? - Захлебнулся от возмущения Лешка. И было от чего: это же в десять раз больше, чем он снимал комнату для Адени. - Ты хоть понимаешь, что это десять золотых за сорок дней! А то и за месяц, ведь питаться тоже захочешь по - королевски.
- Десять золотых? - Удивилась Эрлита. - Надо же, а я не знала. Так много? Ну, у вас здесь и цены!
- Цены как везде. В Ларске такие же. Только там твой отец брал простенькую гостиницу. Медянок за десять в день, так?
- Да, - Эрлита обиженно прикусила нижнюю губу.
- У меня, между прочим, жалованье золотой в месяц.
- А семь золотых, что ты прислал, откуда?
- От верблюда.
- Какого верблюда?
- А такого. Вот посмотри в чем твой муж все это время ходил. - Лешка достал свою старую одежду. - Видишь? Все тебе копил, экономил на всем.
- А эта одежда тогда откуда?
- Граф вызвал и сказал, чтобы я не смел ходить оборванцем, его позоря. Денег на одежду дал. Теперь поняла?
- Граф дал… Сейчас он раздает замки своим людям, баронами их делает. Тебе, его личному оруженосцу, деньги на одежду, а другим - замок. Почему замок себе не выпросил? Сейчас был бы бароном, а я баронессой. И наша крошка тоже баронессой.
- Ты понимаешь, что ты говоришь? - взвился Лешка.
- Да не глупее тебя! Вон предыдущий оруженосец, тот бароном был, а ты чем хуже?
- Альвер в наследство замок получил! И в оруженосцы баронетом поступил. А я из рабов! Понимаешь ли ты это? Я - из - ра - бов!
- Не смей говорить такие гадости. И не кричи, посторонние услышат, потом будут на меня тыкать, смеяться, что я жена раба. Никакой ты не раб, а дворянин. И я хочу, чтобы ты стал бароном. Что в этом плохого? Разве ты не достоин этого? И если ты меня не любишь, то вспомни о нашей Карите! Девочке надо титул. Чтобы потом хорошо выйти замуж. За барона или виконта. И ты обещал, что попросись у своего графа замок для моего отца. Хочу быть дочкой барона. Ты обещал!
- Когда я тебе обещал?
- Когда в замок приезжал.
- Ничего я тебе не обещал!
- Я же помню. Ты тогда тоже начал глазами вращать и голос на меня повышать, мне плохо стало, ты и пообещал.
- Я не обещал. Просто тогда тебя пожалел и сказал, что поговорим после того, как ты родишь.
- Вот видишь, ты вспомнил. Обещал. И не кричи на меня, а то мне снова дурно будет. А Карита все чувствует!
- Не ври! Ничего она сейчас не чувствует. Я знаю.
- Откуда?
Лешка замешкался. Он и раньше попадал впросак, когда вдруг задавались неудобные вопросы. Вот и сейчас. Чуть не проболтался об Адени и Алесе. Но Эрлита поняла все по - своему.
- Вот видишь, сам понял, что ничего не знаешь!
От продолжения семейной сцены Лешку спас вызов к графу. В этот раз он с радостью бросился на вызов, получив временную передышку. А жене через посланного слугу велел передать, чтобы его сегодня не ждала: срочные дела. Он сам ее завтра навестит в гостинице, в которой сейчас, кстати, жил ее отец. Уже поздним вечером, навестив Адень и спящего Алеся, Лешка сравнивал двух девушек, вспоминая слова Адени, сказанные в той ветхой хибаре. Ничего мне от тебя не нужно, - как - то так она сказала.
Эх, какой же он был дурак тогда, год назад в Ларске! С аристократкой любовь закрутил. А теперь до конца жизни придется терпеть. Конечно, вряд ли граф дал бы ему дворянство, его он получил только из - за Эрлиты. Да плевать на дворянство! Раньше всю жизнь без него жил - и нормально жил. Тем более дворянство - дело наживное. Взять того же Эйгеля, его старого знакомца еще с осады Аларесом замка Броуди. Мальчик - посыльный, простолюдин. Вырос, стал солдатом, а этой зимой милорд Ксандр его куда - то послал, придав под начало три десятка солдат. Недавно Эйгель вернулся с большей частью солдат. Его светлость оказался доволен его возвращением, значит, поручение Эйгель выполнил. И вот теперь Эйгель дворянин. И он тоже со временем дворянство выслужил бы. Чем он хуже Эйгеля? Может, и хуже, только не намного. Зато жена всю оставшуюся жизнь не пилила бы.
С такими мыслями Лешка заснул. А на следующий день, когда солнце еще только двигалось вверх по небосводу, Лешка узнал, что он слишком все идеализировал, сведя все свои проблемы к ворчливой жене. Потому что у Эрлиты был отец, который и нашел его утром этого дня.
- Ну, зятек, рассказывай.
- А что говорить, милорд?
- Как жить дальше думаешь?
- А как живут?
- Вот именно как. У тебя жена, дочь. О них надо думать.
- А я и думаю. Вон Эрлите прислал семь золотых.
- Сколько?.. Когда это было?
- Да только что. Как раз накануне ее отъезда из замка. Как получила, сразу же сюда и поехала.
- Вот оно что… От родного отца утаила…
- Так я деньги ей послал. И Карите.
- Ну, да, да… А что с баронством, себе и мне? Ведь обещал.
- Ничего я не обещал. И обещать не буду.
- Это как так? - растерянно протянул отец Эрлиты.
- Замки раздает его светлость. Я - то причем?
- Ты же при нем.
- Никогда просить не буду. Никогда! Я и дворянства еще не заслужил. Отрабатывать мне его и отрабатывать ещё.
- Что совсем никак словечко замолвить? Обо мне.
- Нет, не буду.
- Ну - ну, зятек… А с девками когда шляться перестанешь? Жена молодая!
- А вы, когда молодой были, разве не гуляли?
Рыцарь Смарут заменжевался.
- Пару раз - то… А кто такая Адень?
Теперь менжеваться пришел черед Лешке. Откуда тесть узнал? Нашлись добрые души, доложили. Рыцарь заметил Лешкино смущение и перешел в атаку.
- Значит правда! С гулящими связался! Дочь позоришь! Я сейчас эту дрянь пришибу! И ублюдка ее тоже! Где здесь она?
Ярость затмила Лешкино сознание, пальцы сами сжались в кулаки. И… рыцарь, неуклюже взмахнув руками, полетел в угол комнаты. А Лешка уже доставал кинжал, висящий на боку. Почему не меч, он даже не понял. Рыцарю, человеку опытному, легче справиться с подростком, вооруженным кинжалом. И расстояние до противника ближе и клинок намного короче. С мечом сложнее, выбить его безоружному трудно, схватить за руку невозможно - далеко будет рука.
В другой ситуации, рыцарь мог бы одолеть своего противника с кинжалом в руке, но ярость захлестывала Лешку, придавая силы. Смарут просто опешил от пылающих безумием глаз своего всегда спокойного и покладистого зятя.
- Убью, гнида! Кишки выпотрошу! - Но кинжал направил вовсе не в сторону живота тестя, а яростно дергал им перед глазами Смарута, а тот только выпучив глаза, растерянно смотрел на нависшего над ним подростка.
Чем бы все кончилось и закончилось бы благополучно, к счастью, узнать не пришлось. На шум и крики в комнату заглянули двое дежуривших во дворце солдат личной сотни графа. Даже вдвоем они с трудом отодрали Лешку от рыцаря, все еще находящегося в какой - то прострации. Да и Лешка не сразу пришел в себя. О происшествии доложили своему командиру барону Красту, то есть Хелгу. А тот учинил расспрос участников происшествия. К удивлению Хелга, Лешка отказался давать объяснения. Зато рыцарь Смарут, уже отошедший от шока и с наливающимся синяком под левым глазом рассказал милорду Красту всё, как есть. За исключением своей просьбы о баронстве, конечно.
Ситуация была нестандартная. Дворянин поднял руку на аристократа, к тому же на отца своей жены. Да и на Лешку это было совсем не похоже. Поэтому Хелг, оставив драчунов под присмотром солдат, отправился к его светлости. Сашка, выслушав Хелга, удивился не меньше его. Но удивление удивлением, а что - то решать надо.
Когда оба предстали перед ним, Сашка предоставил слово рыцарю. Тот повторил всё, что до этого сообщил Хелгу, снова упустив свои настойчивые просьбы о баронстве и угрозы в адрес Адени и Алеся.
Непонятно. Совсем непонятно, с чего это Лешка так взбеленился. Или зазнался мальчишка, себя крутым почувствовал? Так на это есть хорошее лекарство в виде гибкой и длинной плети.
- Ну, а ты что скажешь?
- Ничего, милорд.
- Всё так и было?
Лешка кивнул головой, но Сашка почувствовал какую - то недосказанность во всем облике парня.
- Значит, так. Теперь ты расскажешь сам.
- Милорд уже все сказал.
- Я слышал. Теперь хочу послушать тебя.
- Милорд…
- Подожди. Хочу напомнить тебе о первом пункте.
Лешка помнил его. Да как забыть? Пункт первый: не врать, никогда и ни в чем. Проклятье! Если бы просто не врать, тогда можно было пересказать слова тестя. Но ведь не врать никогда и, главное, ни в чем. Не рассказав всего, что произошло, значило скрыть часть правды. А это почти тоже самое, что соврать. И Лешка, слегка путаясь и заикаясь, рассказал всё. И про требуемое от него баронство и про угрозы Адени и сыну.
Сашка слушал, размышлял и немного удивлялся. Сейчас Лешка перед ним раскрылся совсем с другой стороны. И что же делать, как поступить? Рыцарю нанесена обида. К тому же со стороны младшего старшему. Такое не прощается, не спускается на тормозах.
- Он сказал правду? - обратился Сашка к рыцарю.
- Да, милорд, - не очень охотно признал Смарут.
- Он будет наказан. Серьезно наказан. Но вначале с тобой. Скажи - ка, рыцарь Смарут, кто здесь хозяин?
- Это где же, ваша светлость?
- Да везде вокруг. В Каркеле, а в частности в этом замке.
- Вы, ваша светлость, - не понимая, к чему вопрос, ответил рыцарь.
- Я и только я волен над жизнями и смертями всех здесь находящихся. Я, граф Каркел. Или граф ты?
- Как это, милорд?
- В моем замке распоряжаться вздумал? Казнить и миловать хочешь?
- Нет, ваша светлость, и в мыслях не было.
- А кого это ты хотел пришибить?
- Это я так. Вырвалось просто.
- Вырвалось? Так вот, чтобы впредь не вырывалось, сюда тебе хода нет. И вообще, езжай - ка обратно в Ларск. Хелг, проследи.
- Да, милорд.
- Все, теперь уходи.
Когда за ошеломленным решением графа рыцарем закрылась дверь, Сашка обратил свой взор на притихшего Лешку.
- А теперь с тобой. Я уже сказал, что будешь серьезно наказан.
Лешка стоял, опустив голову. Конечно, плети. Сколько? Двадцать или тридцать? Если тридцать и в полную силу, то и насмерть могут забить. А как же Адень и Алесь?
- Так вот тебе наказание. Из замка в течение седмицы запрещаю выходить. Думаю, это наказание тебя облагоразумит. Шляться не сможешь, паршивец. Всё, можешь идти.
Лешка стоял и растерянно хлопал глазами.
- Это все, милорд?
- А тебе что, мало? Могу и на две седмицы запрет наложить. Иди. И о жене и дочке забывать не смей.
- Спасибо, милорд!..
Когда за Лешкой захлопнулась дверь, Сашка, обращаясь к Хелгу, сказал:
- Правильный паршивец.
Глава 2
1006 год эры Лоэрна.
Затворничество Лешки в графском замке через семь дней закончилось. То, что наказание было назначено для проформы, Лешка понял сразу. Он и не собирался никуда выходить из замка. Разве что к Эрлите, что не особо его и радовало. А теперь, когда ее отца попросили вон с земель Каркела, а он сам официально был наказан, то жене так и не удалось больше с ним встретиться. Сам же Лешка в свободное время гораздо с большим удовольствием уходил на половину слуг - к Адени и Алесю. Но вот минул последний день его официального затворничества и уже можно было ехать в гостиницу к жене, как гром с ясного небо прогремело известие о начинающемся походе на Снури. Надо же, даже он, оруженосец графа заранее ничего не знал!
Ну, милорд, темнила, так темнила! Хотя он мог бы догадаться раньше и сам. Слышал же разные приказы графа, а глазами видел значительно прибавившееся в последние дни число баронов при дворе. Просто так что ли понаехали со всего Каркела местные владельцы замков? Есть смысл держать под рукой шеститысячное войско? С мятежом покончено, Каркел зачищен. Дожидаться осени, чтобы набрать крестьян в ополчение, тоже не надо - и без них людей хватает. Да и какие из крестьян вояки? Даже он, шестнадцатилетний подросток, в бою один на один побьет любого ополченца.
Здесь он, конечно, немного загнул. Среди крестьян встречались хорошие бойцы, с которыми не каждый наемник справится. Как начнет какой - нибудь крестьянин - крепыш дубиной или там вилами махать - только берегись. Но таких здоровяков, которые кроме силы умеют и нехитрым оружием владеть, немного. Большинство - не бойцы, с которыми даже он справится. Но у графа сейчас такое войско, что и без ополченцев можно обойтись. Вот потому и не привязаны сроки похода к сельхоз работам. Так даже лучше, ведь воевать они будут на вражеской земле, пусть теперь у снурских баронов голова болит, как в условиях вторжения неприятеля собрать урожай.
А так как сейчас разгар лета, то ко времени начала сбора урожая снурские крестьяне успеют поменять владельцев. В Каркеле и Ларске еще полно безземельных баронетов и бедных рыцарей, а значительная часть снурских баронов - недавние назначенцы из Лоэрна. А значит, не удастся им принести клятву верности милорду Ксандру.