"Теркин на том свете" - остросатирическая, почти гротескная поэма-сказка. В ней речь идет не о павших, а о живых с мертвой душой.
А. Т. Твардовский
Теркин на том свете
x x x
Тридцати неполных лет –
Любо ли не любо –
Прибыл Теркин На тот свет,
А на этом убыл.
Убыл-прибыл в поздний час
Ночи новогодней.
Осмотрелся в первый раз
Теркин в преисподней…
Так пойдет – строка в строку
Вразворот картина.
Но читатель начеку:
– Что за чертовщина!
– В век космических ракет,
Мировых открытий –
Странный, знаете, сюжет
– Да, не говорите!...
– Ни в какие ворота.
– Тут не без расчета…
– Подоплека не проста.
– То-то и оно-то…
x x x
И держись: наставник строг
Проницает с первых строк…
Ах, мой друг, читатель-дока,
Окажи такую честь:
Накажи меня жестоко,
Но изволь сперва прочесть.
Не спеши с догадкой плоской,
Точно критик-грамотей,
Всюду слышать отголоски
Недозволенных идей.
И с его лихой ухваткой
Подводить издалека –
От ущерба и упадка
Прямо к мельнице врага.
И вздувать такие страсти
Из запаса бабьих снов,
Что грозят Советской власти
Потрясением основ.
Не ищи везде подвоха,
Не пугай из-за куста.
Отвыкай. Не та эпоха –
Хочешь, нет ли, а не та!
И доверься мне по старой
Доброй дружбе грозных лет:
Я зазря тебе не стану
Байки баять про тот свет.
Суть не в том, что рай ли с адом,
Черт ли, дьявол – все равно:
Пушки к бою едут задом,–
Это сказано давно…
Вот и все, чем автор вкратце
Упреждает свой рассказ,
Необычный, может статься,
Странный, может быть, подчас.
Но – вперед. Перо запело.
Что к чему – покажет дело.
x x x
Повторим: в расцвете лет,
В самой доброй силе
Ненароком на тот свет
Прибыл наш Василий.
Поглядит – светло, тепло,
Ходы-переходы –
Вроде станции метро,
Чуть пониже своды.
Перекрытье – не чета
Двум иль трем накатам.
Вот где бомба ни черта
Не проймет – куда там!
(Бомба! Глядя в потолок
И о ней смекая,
Теркин знать еще не мог,
Что – смотря какая.
Что от нынешней – случись
По научной смете –
Так, пожалуй, не спастись
Даже на том свете.)
И еще – что явь, что сон –
Теркин не уверен,
Видит, валенками он
Наследил у двери.
А порядок, чистота –
Не приткнуть окурок.
Оробел солдат спроста
И вздохнул:
– Культура…
Вот такие бы везде
Зимние квартиры.
Поглядим – какие где
Тут ориентиры.
Стрелка "Вход". А "Выход"? Нет.
Ясно и понятно:
Значит, пламенный привет,–
Путь закрыт обратный.
Значит, так тому и быть,
Хоть и без привычки.
Вот бы только нам попить
Где-нибудь водички.
От неведомой жары
В горле зачерствело.
Да потерпим до поры,
Не в новинку дело.
Видит Теркин, как туда,
К станции конечной,
Прибывают поезда
Изо мглы предвечной.
И выходит к поездам,
Важный и спокойный,
Того света комендант –
Генерал-покойник.
Не один – по сторонам
Начеку охрана.
Для чего – судить не нам,
Хоть оно и странно:
Раз уж списан ты сюда,
Кто б ты ни был чином,
Впредь до Страшного суда
Трусить нет причины.
По уставу, сделав шаг,
Теркин доложился:
Мол, такой-то, так и так,
На тот свет явился.
Генерал, угрюм на вид,
Голосом усталым:
– Ас которым,– говорит,–
Прибыл ты составом?
Теркин – в струнку, как стоял,
Тем же самым родом:
– Я, товарищ генерал,
Лично, пешим ходом.
– Как так пешим?
– Виноват.
(Строги коменданты!)
– Говори, отстал, солдат,
От своей команды?
Так ли, нет ли – все равно
Спорить не годится.
– Ясно! Будет учтено.
И не повторится.
– Да уж тут что нет, то нет,
Это, брат, бесспорно,
Потому как на тот свет
Не придешь повторно.
Усмехнулся генерал:
– Ладно. Оформляйся.
Есть порядок – чтоб ты знал –
Тоже, брат, хозяйство.
Всех прими да всех устрой –
По заслугам место.
Кто же трус, а кто герой –
Не всегда известно.
Дисциплина быть должна
Четкая до точки:
Не такая, брат, война,
Чтоб поодиночке…
Проходи давай вперед –
Прямо по платформе.
– Есть идти! –
И поворот
Теркин дал по форме.
И едва за стрелкой он
Повернул направо –
Меж приземистых колонн –
Первая застава.
Тотчас все на карандаш:
Имя, номер, дату.
– Аттестат в каптерку сдашь,
Говорят солдату.
Удивлен весьма солдат:
– Ведь само собою –
Не положен аттестат
Нам на поле боя.
Раз уж я отдал концы –
Не моя забота.
– Все мы, братец, мертвецы,
А порядок – вот он.
Для того ведем дела
Строго – номер в номер,–
Чтобы ясность тут была,
Правильно ли помер.
Ведь случалось иногда –
Рана несмертельна,
А его зашлют сюда,
С ним возись отдельно.
Помещай его сперва
В залу ожиданья…
(Теркин мельком те слова
Принял во вниманье.)
– Ты понятно, новичок,
Вот тебе и дико.
А без формы на учет
Встань у нас поди-ка.
Но смекнул уже солдат:
Нет беды великой.
То ли, се ли, а назад
Вороти поди-ка.
Осмелел, воды спросил:
Нет ли из-под крана?
На него, глаза скосив,
Посмотрели странно.
Да вдобавок говорят,
Усмехаясь криво:
– Ты еще спросил бы, брат,
На том свете пива…
И довольны все кругом
Шуткой той злорадной.
Повернул солдат кру-гом:
– Будьте вы неладны…
Позади Учетный стол,
Дальше – влево стрелки.
Повернул налево – стоп, Смотрит:
Стол проверки.
И над тем уже Столом –
Своды много ниже,
Свету меньше, а кругом –
Полки, сейфы, ниши;
Да шкафы, да вертлюги
Сзади, как в аптеке;
Книг толстенных корешки,
Папки, картотеки.
И решеткой обнесен
Этот Стол кромешный
И кромешный телефон
(Внутренний, конечно).
И доносится в тиши
Точно вздох загробный:
– Авто-био опиши
Кратко и подробно…
Поначалу на рожон
Теркин лезть намерен:
Мол, в печати отражен,
Стало быть, проверен.
– Знаем: "Книга про бойца".
– Ну так в чем же дело?
– "Без начала, без конца" –
Не годится в "Дело".
– Но поскольку я мертвец…
– Это толку мало.
– …То не ясен ли конец?
– Освети начало.
Уклоняется солдат:
– Вот еще обуза.
Там же в рифму все подряд,
Автор – член союза…
– Это – мало ли чего,
Той ли меркой мерим.
Погоди, и самого
Автора проверим…
Видит Теркин, что уж тут
И беда, пожалуй:
Не напишешь, так пришьют
От себя начало.
Нет уж, лучше, если сам.
И у спецконторки,
Примостившись, написал
Авто-био Теркин.
x x x
По графам: вопрос – ответ.
Начал с предков – кто был дед.
"Дед мой сеял рожь, пшеницу,
Обрабатывал надел.
Он не ездил за границу,
Связей также не имел.
Пить – пивал. Порой без шапки
Приходил, в сенях шумел.
Но, помимо как от бабки,
Он взысканий не имел.
Не представлен был к награде,
Не был дед передовой.
И отмечу правды ради –
Не работал над собой.
Уклонялся.
И постольку Близ восьмидесяти лет
Он не рос уже нисколько,
Укорачивался дед…"
x x x
Так и далее – родных
Отразил и близких,
Всех, что числились в живых
И посмертных списках.
Стол проверки бросил взгляд
На его работу:
– Расписался? То-то, брат.
Следующий – кто там?
Впрочем, стой,– перелистал,
Нет ли где помарок.
– Фотокарточки представь
В должных экземплярах...
Докажи тому Столу:
Что ж, как не запасся,
Как за всю войну в тылу
Не был ты ни часа.
– До поры была со мной
Карточка из дома -
Уступить пришлось одной,
Скажем так, знакомой...
Но суров закон Стола,
Голос тот усопший:
– Это личные дела,
А порядок общий.
И такого никогда
Не знавал при жизни -
Слышит:
– Палец дай сюда,
Обмакни да тисни.
Передернуло всего,
Но махнул рукою.
– Палец? Нате вам его.
Что еще другое?..
Вышел Теркин на простор
Из-за той решетки.
Шаг, другой – и вот он, Стол
Медсанобработки.
Подошел – не миновать
Предрешенной встречи.
И, конечно же, опять
Не был обеспечен.
Не подумал, сгоряча
Протянувши ноги,
Что без подписи врача
В вечность нет дороги;
Что и там они, врачи,
Всюду наготове
Относительно мочи
И солдатской крови.
Ахнул Теркин:
– Что за черт,
Что за постановка:
Ну как будто на курорт
Мне нужна путевка!
Сколько всяческой возни
В их научном мире.
Вдруг велят:
– А ну, дыхни,
Рот разинь пошире.
Принимал?
– Наоборот.-
И со вздохом горьким:
– Непонятный вы народ,-
Усмехнулся Теркин.
– Кабы мне глоток-другой
При моем раненье,
Я бы, может, ни ногой
В ваше заведенье...
x x x
Но солдат – везде солдат:
То ли, се ли – виноват.
Виноват, что в этой фляге
Не нашлось ни капли влаги,-
Старшина был скуповат,
Не уважил – виноват.
Виноват, что холод жуткий
Жег тебя вторые сутки,
Что вблизи упал снаряд,
Разорвался – виноват.
Виноват, что на том свете
За живых мертвец в ответе.
Но молчи, поскольку – тлен,
И терпи волынку.
Пропустили сквозь рентген
Всю его начинку.
Не забыли ничего
И науки ради
Исписали на него
Толстых три тетради.
Молоточком – тук да тук,
Хоть оно и больно,
Обстучали все вокруг -
Чем-то недовольны.
Рассуждают – не таков
Запах. Вот забота:
Пахнет парень табаком
И солдатским потом.
Мол, покойник со свежа
Входит в норму еле,
Словно там еще душа
Притаилась в теле.
Но и полных данных нет,
Снимок, что ль, нечеткий.
– Приготовься на предмет
Общей обработки.
– Баня? С радостью туда,
Баня – это значит
Перво-наперво – вода.
– Нет воды горячей.
– -Ясно! Тот и этот свет
В данном пункте сходны.
И холодной тоже нет?
– Нету. Душ безводный. -
Вот уж это никуда! -
Возмутился Теркин.
– Здесь лишь мертвая вода.
– Ну, давайте мертвой.
– Это – если б сверху к нам,
Поясняет некто,-
Ты явился по частям,
То есть некомплектно.
Мы бы той тебя водой
Малость покропили,
Все детали меж собой
В точности скрепили.
И готов – хоть на парад -
Ты во всей натуре...
Приступай давай, солдат,
К общей процедуре.
Снявши голову, кудрей
Не жалеть, известно.
– Ах, валяйте, да скорей,
Мне бы хоть до места...
Раз уж так пошли дела,
Не по доброй воле,
Теркин ищет хоть угла
В мрачной той юдоли.
С недосыпу на земле,
Хоть как есть, в одеже,
Отоспаться бы в тепле -
Ведь покой положен.
Вечный, сказано, покой -
Те слова не шутки.
Ну, а нам бы хоть какой,
Нам бы хоть на сутки.
Впереди уходят вдаль,
В вечность коридоры -
Того света магистраль,-
Кверху семафоры.
И видны за полверсты,
Чтоб тебе не сбиться,
Указателей персты,
Надписи, таблицы...
Строгий свет от фонарей,
Сухость в атмосфере.
А дверей – не счесть дверей,
И какие двери!
Все плотны, заглушены
Способом особым,
Выступают из стены
Вертикальным гробом.
И какую ни открой -
Ударяет сильный,
Вместе пыльный и сырой,
Запах замогильный.
И у тех, что там сидят,
С виду как бы люди,
Означает важный взгляд:
"Нету. И не будет".
Теркин мыслит: как же быть,
Где искать начало?
"Не мешай руководить!" -
Надпись подсказала.
Что тут делать? Наконец
Набрался отваги -
Шасть к прилавку, где мертвец
Подшивал бумаги.
Мол, приписан к вам в запас
Вечный – и поскольку
Нахожусь теперь у вас,
Мне бы, значит, койку...
Взглядом сонным и чужим
Тот солдата смерил,
Пальцем – за ухо – большим
Указал на двери
В глубине.
Солдат – туда,
Потянул за ручку.
Слышит сзади:
– Ах, беда
С этою текучкой...
Там за дверью первый стол,-
Без задержки следуй -
Тем же, за ухо, перстом
Переслал к соседу.
И вели за шагом шаг
Эти знаки всуе,
Без отрыва от бумаг
Дальше указуя.
Но в конце концов ответ
Был членораздельный:
– Коек нет. Постели нет.
Есть приклад постельный.
– Что приклад? На кой он ляд?
Как же в этом разе?
– Вам же ясно говорят:
Коек нет на базе.
Вам же русским языком...
Простыни в просушке.
Может выдать целиком
Стружки
Для подушки.
Соответственны слова
Древней волоките:
Мол, не сразу и Москва,
Что же вы хотите?
Распишитесь тут и там,
Пропуск ваш отмечен.
Остальное – по частям.
– Тьфу ты! – плюнуть нечем.
Смех и грех: навек почить,
Так и то на деле
Было б легче получить
Площадь в жилотделе.
Да притом, когда б живой
Слышал речь такую,
Я ему с его "Москвой"
Показал другую.
Я б его за те слова
Спосылал на базу.
Сразу ль, нет ли та "Москва",
Он бы понял сразу!
Я б ему еще вкатил
По гвардейской норме,
Что такое фронт и тыл -
Разъяснил бы в корне...
И уже хотел уйти,
Вспомнил, что, пожалуй,
Не мешало б занести
Вывод в книгу жалоб.
Но отчетлив был ответ
На вопрос крамольный:
– На том свете жалоб нет,
Все у нас довольны.
Книги незачем держать,-
Ясность ледяная.
– Так, допустим. А печать -
Ну хотя б стенная?
– Как же, есть.
Пройти пустяк -
За угол направо.
Без печати – как же так,
Только это зря вы...
Ладно.
Смотрит – за углом -
Орган того света.
Над редакторским столом -
Надпись: "Гробгазета".
За столом – не сам, так зам,-
Нам не все равно ли,-
– Я вас слушаю,– сказал,
Морщась, как от боли.
Полон доблестных забот,
Перебил солдата:
– Не пойдет. Разрез не тот.
В мелком плане взято.
Авторучкой повертел.
– Да и места нету.
Впрочем, разве что в Отдел
Писем без ответа...
И в бессонный поиск свой
Вникнул снова с головой.
Весь в поту, статейки правит,
Водит носом взад-вперед:
То убавит, то прибавит,
То свое словечко вставит,
То чужое зачеркнет.
То его отметит птичкой,
Сам себе и Глав и Лит,
То возьмет его в кавычки,
То опять же оголит.
Знать, в живых сидел в газете,
Дорожил большим постом.
Как привык на этом свете,
Так и мучится на том.
Вот притих, уставясь тупо,
Рот разинут, взгляд потух.
Вдруг навел на строчки лупу,
Избоченясь, как петух.
И последнюю проверку
Применяя, тот же лист
Он читает снизу кверху,
А не только сверху вниз.
Верен памятной науке,
В скорбной думе морщит лоб.
Попадись такому в руки
Эта сказка – тут и гроб!
Он отечески согретым
Увещаньем изведет.
Прах от праха того света,
Скажет: что еще за тот?
Что за происк иль попытка
Воскресить вчерашний день,
Неизжиток
Пережитка
Или тень на наш плетень?
Впрочем, скажет, и не диво,
Что избрал ты зыбкий путь.
Потому – от коллектива
Оторвался – вот в чем суть.
Задурил, кичась талантом,-
Да всему же есть предел,-
Новым, видите ли, Дантом
Объявиться захотел.