Задача, впрочем, оказалась не такой уж простой. Натянуть веревку на палку не составило труда. Однако изготовить более-менее внятную стрелу, было сложно. Ветки были кривые, пришлось вытачивать из довольно толстого стволика. С оперением тоже пришлось повозиться. Не зная, каким образом делать правильно, Морозов испробовал множество вариантов, и в конечном итоге просто плюнул на это дело. Метров на семь-восемь стрела летела вполне сносно и без оперения, потом все равно теряла силу и шла боком. Кончик Игорь заточил и обжег на огне.
Изготовив несколько таких стрел, он пошел тренироваться во двор, несмотря на то, что уже почти стемнело. Спустя пару минут он лишился трех стрел из пяти: две улетели неведомо куда, одна сломалась, ударившись о камень. В старый матрас, служивший мишенью, попали только две стрелы, но ни одна не смогла пробить ветхую ткань.
С такой техникой нечего было и мечтать об успешной охоте. Зато детям лук понравился. Они тут же принялись носиться с ним по дому, стреляя из одной комнаты в другую. Пару раз Игорю даже пришлось успокаивать не на шутку разошедшихся лучников, которые никак не могли разрешить вопрос очередности: каждый хотел стрелять именно сейчас, а не после другого, и дело кончилось небольшой потасовкой. Морозов вмешался, отобрал лук и пообещал потом каждому сделать такой же. На этом инцидент был исчерпан, а Игорь взялся за копье.
В теории это было значительно проще, чем лук. В учебниках писалось о том, что древние люди вообще делали копья в виде палки с обожженным острием и как-то умудрялись со всем этим успешно выживать. Но и тут обнаружились подвохи. В убойную силу просто заточенной палки Игорь не верил. Он понимал, что не сможет метнуть ее так, чтобы прибить хотя бы утку. Требовался наконечник. В голову приходил только нож, примотанный к палке. Игорь даже нашел в хуторском хозяйстве подходящее лезвие и сбил с него ручку. Расколол древко, втиснул в щель железку. Получившаяся конструкция оказалась слишком громоздкой, и ее пришлось еще долго доводить до ума, подтесывая и подтачивая, прежде чем окончательно замотать место соединения капроновой веревкой. Перед сном Игорь на пробу метнул дротик в стену. Тот вонзился между бревнами и застрял. Когда Морозов его вытаскивал, нож ушел в сторону. Нужно было перематывать.
Это уставший Игорь решил оставить уже на утро.
Заснул он сразу. Мальчишки, к тому времени уже сами угомонились и залезли в кровать. Сквозь сон Морозов подумал, что капризничают дети только дома с мамой, а в экстремальных условиях быстро берутся за ум…
О своем намерении устроить ловушку на неизвестного ночного гостя Игорь вспомнил лишь утром, когда обнаружил, что из кастрюли снова кто-то ел. На этот раз визитер поступил наглее: не стал хлебать из общего котла, а аккуратно налил себе в тарелку, все съел, но посуду за собой не помыл.
Игорь оглядел дом, стараясь понять, что еще мог трогать гость. На глаза попали не убранные с вечера инструменты, парочка ножей, топор, недоделанное копье.
По спине пробежал холодок.
Неизвестный мог запросто прирезать спящих…
Правда, убивать Морозова смысла не было. Он готовил еду, не надоедал. Ночью можно было прийти и спокойно поесть. Куда не глянь - сплошная выгода. С другой стороны, кто знает, что может взбрести в голову неведомому ночному визитеру?
Может быть, это кто-то из хозяев? Но зачем прячется?
А может, очередной псих?
Вспомнив лысого сумасшедшего, встреченного на болоте, Игорь поежился. Не хотелось бы находится под одной крышей с кем-нибудь подобным. Психи, конечно, бывают тихие, но все равно, доверять сумасшедшему глупо.
После завтрака Игорь снова обыскал дом. Поднялся на второй этаж, ничего нового не обнаружил. Спустился вниз, простучал все доски, в поисках входа в подпол. Обнаружил небольшую, но крепкую дверцу. Выцарапал лопатой из-под слоя грязи кольцо. Потянул, чувствуя, как от напряжения вздуваются мышцы. Крышка со скрипом откинулась.
Пахнуло прелью и холодом.
Игорь осторожно заглянул в прохладную тьму.
Если в доме и был кто-то живой, то уж точно не здесь. Подпол оказался на четверть затоплен - и как только сам дом устоял? Игори аж передернуло от суеверного ощущения, что на него кто-то сейчас внимательно смотрит из глубины.
Морозов поморгал, чтобы избавиться от наваждения. Сунул голову вниз, посмотрел по сторонам. Из воды торчали верхние пустые полки.
Он захлопнул дверцу, поплотнее утоптал кольцо, чтобы дети не добрались.
Задумался.
Он все время искал в доме. А вдруг ночной визитер прятался снаружи?
Игорь взял недоделанное копье, веревку и вышел на улицу. Перемотал наконечник, обошел дом кругом, внимательно рассматривая каждое бревно, каждый угол. Заглянул в сарай, перерыл груду сгнившей соломы. Забрался на верхние перекладины, но, увы, и там не обнаружил ничего подозрительного.
- Где же ты, зараза, - пробормотал Игорь, отряхиваясь.
Он отошел от дома, осмотрел картину в целом. Играющие дети, сарай, клочками выкошенная зона вокруг хутора. Ничего. Никакого намека на чье-то постороннее присутствие.
- Я тебя поймаю, - громко пообещал Морозов. - Я те дам суп чужой жрать!
- Что, пап? - Андрюшка вынырнул из стога скошенной травы.
- Ничего, - махнул рукой Игорь. - На охоту схожу. От дома не отходите. Понятно?
- Да! - Мальчишка снова исчез в траве.
Морозов подхватил копье и двинул вдоль ловушек. Одна была сорвана и исчезла, вторая стояла нетронутой. Игорь восстановил силок, растянул еще пару и направился к пруду.
Теперь он зашел с другой стороны. Дал солидный крюк вправо от того места, где его чуть не затянуло и нашел более-менее твердую почву. Подобрался к водоему почти вплотную.
Впереди поблескивало зеркало воды.
Игорь пригнулся, пошел тихонько, стараясь шуршать как можно меньше. Трава была высокая, тут можно было легко спрятаться. Но уток обмануть таким образом не получилось. Когда Игорь оказался у воды, те настороженно покрякивали у другого берега.
Прицельно бросить копье на такое расстояние Морозов не мог.
Когда Игорь поднялся во весь рост, птицы громко заголосили. Они будто кричали что-то вроде: "Мы знали! Мы знали!"
- Бе-бе-бе… - передразнил Морозов. - Дуры.
Он снял ботинки, закатал штаны и залез в прохладную воду. Ступни ушли в противный ил. Через пять шагов дно круто пошло вниз. Игорь остановился. Присмотревшись, он заметил в глубине быстрые тени.
- Вместо копья надо было удочку взять… - проворчал Морозов.
Где-то вдалеке ему послышался смутно знакомый звук. Он шел, казалось, с голубого неба, опускался на Игоря вместе с жаркими лучами солнца.
Или это ветер гоняет миражи вместе с запахами трав?
Утки по-прежнему крякали, стрекотали кузнечики, в зарослях камыша надрывалась птаха.
"Почудилось", - решил Игорь.
Он выбрался на берег, погрозил уткам кулаком и пошел обратно. По пути решил проверить последний силок, что ставил вчера чуть в стороне.
И тут Игоря ждал сюрприз. В плену у крепкой веревки бился заяц…
На хутор Морозов вернулся в приподнятом настроении. С добычей.
День прошел, наступил вечер. А затем ночь.
Переполох случился утром.
Громыхнула посуда. Игорь вскочил, подхватил копье и кинулся на кухню. Там никого pie было. Валялась заранее поставленная на краешек стола миска с водой. И пара тарелок. Открытая кастрюля с тушеной зайчатиной осталась нетронутой.
Игорь принес лучину, раздул в печи огонек. Стало светлее.
На полу отчетливо отпечатались мокрые следы босых ног.
Игорь присмотрелся.
Следы были совсем маленькие… детские.
Ребенок?
Вот почему старые половицы, скрипевшие под его собственным весом, не отзывались на визит ночного гостя.
Игорь перехватил лучину поудобнее и пошел на разведку. Судя по следам, неведомый визитер метался по кухне, потом поскользнулся и кинулся к лестнице. Наверх. На ступеньках остались капли.
Морозов поднялся на узкую площадку между этажами. Тут следы обрывались.
- Не испарился же… - Игорь негромко позвал: - Эгей! Есть кто живой?
- Пап? - подал голос Андрюшка.
Игорь посмотрел вниз. У начала лестницы уже собрались мальчишки. Олег держал в руках палку. Мордочки у всех троих были решительные и встревоженные одновременно.
- Все нормально, ребят. Идите в кровать. Если что, я позову.
- Только вы точно позовите, дядя Игорь, - серьезно сказал Олег.
- Точно.
Морозов с трудом подавил улыбку и присел. Опустил лучину низко к полу и посмотрел чуть-чуть сбоку.
Были видны следы на верхней ступеньке, потом еще один шаг вперед, уже с трудом различимый. А дальше… ничего.
Игорь нашел в перилах щель, воткнул туда лучину, чтобы не занимала руки. И осторожно, тупым концом копья стал простукивать стены. Глухой звук неожиданно сменился гулким.
- А га.
Деревянная панель была подогнана плотно. С низким пазом. С высоты роста взрослого человека и не разглядишь сразу. Люк был небольшой, сантиметров шестьдесят в поперечнике. Морозов подцепил его кончиками пальцев. Потянул, преодолевая слабое сопротивление. Крышка вышла легко - чуть вперед и вверх, на шарнирах.
Игорь наклонился, осторожно заглянул внутрь.
Темно хоть глаз коли.
Морозов снял лучину и просунул ее в лаз. Из темноты мгновенно метнулась тень и ударила по маленькому огоньку. Тот погас.
Игорь отшатнулся, ударился затылком о люк.
- Твою мать! - Он подышал успокаивая сердце. - Кто там?
Никто не откликнулся.
- Ладно… - Игорь отполз назад, сел. Позвал: - Андрей!
Внизу послышался топот.
- Да, пап!
- Принеси-ка лучину. В печке зажги. Только осторожно, не обожгись там.
- А… Хорошо…
Снова раздался топот. Что-то упало. Теперь бегал уже не один Андрюшка. Скрежетнула печная заслонка. Послышалась возня. И вскоре лестница осветилась.
Наверх выбрались все трое, у каждого в руке было по лучине.
- Охламоны, - пробормотал Игорь. - Давайте.
Игорь поджег свою лучину и снова заглянул в люк. На этот раз он был готов. Когда метнувшаяся тень вновь попыталась затушить огонь, Игорь быстро прикрыл свет ладонью.
По руке ударило мягкое, будто бы матерчатое. Но сразу после этого в кисть вцепились коготки и впились зубы!
Игорь рыкнул, выронил лучину, опять бахнулся головой об угол, да так, что перед глазами полыхнуло.
Мальчишки заверещали!
Пока он моргал и тряс головой, приходя в себя, гомон и шум прекратились. Наступила тишина.
А потом раздался удивленный Олежкин голос:
- Оба-на, девчонка…
Игорь открыл глаза и в неровном свете трех лучин увидел, что и тайнике, на дощатом, грубом полу, сидят двое детишек. Мальчишка, худенький и чумазый, с буйной копной взлохмаченных светлых волос на голове и девочка. Тоже чумазая. Невероятно худая, в драном платьице. Она прижимала к груди тряпичную куклу, сине-белого Сипсика, и прикрывала плечом мальчишку. Вид у этой девочки был решительный.
- Ни фига ж себе, - только смог сказать Игорь. - Вы… вы откуда здесь?
Дети промолчали.
Потянуло едким дымом.
- Пожар, - несмело обронила девочка.
От упавшей лучины в углу тайника ярко полыхнула ветошь.
- Вниз! - гаркнул Игорь своим пацанам. - Воды!
Коля и Олег скатились по лестнице, Андрюшка потянул за собой Игоря, но он махнул сыну рукой: мол, иди!
Девочка прижала к себе мальчишку, фыркая от дыма, но не решаясь приблизиться к Морозову. Игорь пролез в заполняющийся дымом тайник и протянул руку:
- Сюда!
Она поколебалась лишь секунду. Поползла к Игорю, волоча за собой мальчишку. Морозов вытащил обоих из лаза.
К тому времени вернулись запыхавшиеся Коля и Олег, каждый нес по ковшу с водой. Игорь плеснул на огонь раз, другой, сбил пламя и залил мелкие угольки. Пожар удалось потушить быстро, благо никакие деревянные конструкции не занялись. Только ветошь.
Когда Морозов убедился, что ни дыма, ни огня больше нет, он согнал всех вниз и только после этого спустился сам.
Мальчик и девочка уже стояли возле стола, прижавшись друг к другу. Не убегали, но и знакомиться не спешили.
- Дела, - произнес Морозов, не зная с чего начать.
Коля подался вперед и попытался отобрать у девочки Сипсика. Та зашипела, дернула игрушку на себя двумя руками.
Морозов отвесил Коле звонкий подзатыльник. Мальчишка ойкнул и отскочил.
- Это что за выходки? - Игорь строго посмотрел на него. - Не сметь обижать… новеньких. Понятно?
- Понятно, - буркнул Колька, потирая затылок. - Я просто хотел…
- Цыц.
Морозов пригляделся к девочке. Она была старше мальчишки, но худоба делала ее меньше. Мальчишка же был совсем маленький, однозначно младше и Коли, и Олега, и Андрюшки.
Он испуганно смотрел на Морозова и шмыгал носом.
Игорь нашел две чистые миски, кинул туда несколько кусочков зайчатины, налил наваристого бульона. Вытер две ложки о свою рубаху, протянул их новеньким.
- Кушайте.
Девочка с недоверием посмотрела на него.
- Ладно модничать, - улыбнулся Морозов. - И так по ночам уже лакали из кастрюли.
Мальчишка сморщил нос и хихикнул.
- Лакали, - повторил тихо.
Девочка зыркнула на него строго, аккуратно взяла ложки и - Морозов не поверил своим глазам! - сделала вполне правильный книксен. После этого она разложила приборы на столе, подсадила на стул брата и села сама. Сипсика положила рядом.
Мальчишка зачавкал супом. Ела девочка очень аккуратно, старательно, не проливая ни капельки.
Игоревы пацаны наблюдали за ней, раскрыв рты.
Морозов прокашлялся. Все-таки горло першило.
- Вот так, ребят, женщина дома. Вы того… Теперь чтоб регулярно руки мыли.
- Пап, я тоже кушать хочу, - заявил Андрюшка.
- И я!
- И я!
- Понятно, - вздохнул Морозов и расставил стулья.
Через минуту весь его детский сад дружно хрумкал за одним столом.
На улице уже рассвело. Начинался новый день…
Мальчик и девочка оказались молчунами.
Игорю не удалось выбить из них ни полслова. Девочка лишь единожды сказала: "Пожар". А мальчик повторил за Игорем слово "лакали".
И всё.
При этом проблем с общением у них не возникало, особенно у девочки.
Если было нужно, она вполне могла объясниться жестом, позой, поступком. Она четко давала знать, что и как нужно делать, чтобы ей было хорошо. Девочка не наглела, брала только то, что ей было необходимо, и устраивала жизнь вокруг себя таким образом, чтобы уютно было всем. К примеру, она взяла за правило ставить на всех столах и подоконниках в доме цветы. Собирала их в лесу, в поле, в заросшем огороде. Совала в отмытые стеклянные банки и меняла букеты ежедневно. Также она отыскала где-то скатерть, отстирала ее. Каждый день подметала полы веником собственного изготовления.
Как взрослая.
Временами Игорю казалось, что в хрупком теле и впрямь живет взрослая женщина, но девочка совершала какую-нибудь мелкую детскую глупость, и иллюзия пропадала…
Через несколько дней, возясь с запутавшимися рыболовными снастями, Игорь услышал шум за домом. Морозов отложил удочку и выглянул из-за угла.
Его мальчишки обступили новеньких и уже толкали девочку в плечо. Вроде как драку зачинали. Для них еще не было особой разницы в том, драться с девчонкой или с другим пацаном.
Младший брат девочки постоянно вылезал вперед, сопел, пытался защитить сестру, но та отпихивала его за спину: мол, не лезь, взрослые разбираются.
- Так! - грозно сказал Игорь, выходя из-за угла. - И что тут за шум?
Мальчишки потупились и отступили. Поле боя осталось за девочкой.
- Она нам волосы дерет, - пожаловался Андрюшка.
- Да! - бойко подтвердил Коля. - А мы ее не трогали!
- Волосы? - Игорь удивленно посмотрел на девочку. - Ты чего?
Та молча показала ему большую деревянную расческу, лишившуюся половины зубьев.
- А-а… Вот оно что… Ладно. - Морозов сел на землю рядом с девочкой, кивнул ей на расческу, потом показал на свою голову. - Вот что, парни. Это надо делать каждый день, и чтобы никакого выпендрежа.
Он сморщился, девочка старалась на совесть и драла волосы нещадно. Краем глаза он видел, что она сосредоточена и серьезна. Наверное, копирует кого-то из своей прошлой жизни. Мать? Бабушку?
Когда девочка закончила, Морозов встал и указал сыну на свое место.
- Я не хочу… - нахмурился Андрюшка.
- Надо, - внушительно сказал Игорь. - И вот еще что, обижать девочку нельзя. Понятно?
Пацаны промолчали, но возражать не решились…
Прошло еще несколько дней.
Девочка и мальчик продолжали упорно молчать. Даже имен из них Игорю выбить не удалось. Он стал называть мальчика Максимом, а девочку Аней - по аналогии с Ану и Мартом из сказки про Сипсика.
Игорь регулярно ходил на рыбалку, возвращался почти всегда с уловом. Таскал мелкое зверье из силков. Пару раз ему удалось подкараулить и поймать утку.
В поле он обнаружил участки с одичавшими злаками. То ли рожь, то ли пшеница колосились буйно, но вразнобой. Игорь пометил участки вешками, решил по осени собрать урожай и попробовать смолоть зерна в муку.
Морозов даже сумел насушить мелкой рыбешки про запас. Засолил и подвялил несколько кило зайчатины.
Все стало получаться. Жизнь постепенно налаживалась.
Будучи на рыбалке, Игорь регулярно слышал все тот же странный, смутно знакомый звук, доносившийся издалека. Будто заключенный в коробку шмель бился крылышками о крышку. Но понять, что это за звук и откуда он долетает, Морозов никак не мог.
Центром мира для него стал хутор, поле, ближний лес, пруд. Все, что не касалось напрямую его или детей - не имело смысла. Озверевший Таллинн казался далеким, как страшная сказка. Тревоги и страхи потонули в мелких проблемах и бытовых заботах. Хутор постепенно становился все более обжитым, казалось, что сам дом поднимается, становится крепче от того, что в нем снова живут люди.
Хозяева…
А потом все закончилось.
Разом.
В тот день погода испортилась: дул неприятный ветерок, моросил мелкий, будто пыль, дождь. Игорь, натянув на голову капюшон, стоял по колено в воде, с удочкой. Вдалеке привычно жужжало. И вдруг "шмель" словно бы вырос в размерах! Жужжание превратилось в рычание, а затем…
Морозов бросил удочку в кусты, метнулся на берег, упал в камышах, отполз в сторону и только тогда поднял голову.
По полю ехала машина!
Судя по басовитому звуку, тяжелая, дизельная, вроде трактора или тягача. До ноздрей долетела вонь горелой солярки. Вонь ударила воспоминаниями, воскресила картины прошлого…
До этого момента Морозов ни разу не видел в новом мире машин на ходу. В Таллинне и окрестностях дороги были завалены ржавыми коробками на продавленных, потрескавшихся колесах. Без электроники, без масла и бензина…
То, что автомобиль может двигаться, казалось сейчас странным. Даже не верилось.
Но по полю однозначно шла техника.