У меня был спальный мешок из гагачьего пуха, весящий всего 300 грамм, компактный, позволяющий спать на снегу в сорокоградусный мороз. У меня были мощный аккумуляторный фонарик, мексиканский нож-тесак (мачете), аэрозольные репелленты, походный термос и всякие безделушки для подарков. Привезли меня в это место на вертолете по распоряжению администрации области. Считалось, что я изучаю жизнь малых народностей в России для Фонда гуманитарной помощи при ООН. Короче, важная фигура. Что не помешало трем охламонам (пилоту вертолета, привозившего наробразную тетку, механику этого же вертолета и бывшему зэку Норильсклага, работавшему кочегаром в отделе образования) превратить меня в объект своего преступления. Пилот видел, как я сунул тетке солидную пачку долларов. Он поделился впечатлением с механиком, тот - с кочегаром, его дружком.
Был составлен план захвата меня с целью выдаивания денег. Они были уверены, что смогут получить большую сумму. И вертолет взял курс на стойбище.
Я обычно спал на улице. При всей моей симпатии к простодушным нгасанам грязь и постоянный запах рыбьего и нерпичьего жира в их ярангах вызывал противоположную реакцию. Единственное, что мешало глубокому сну - солнце, не желающее и на миг прятаться за горизонт. Оно разгуливало по небу как алкаш, идущий вокруг афишной тумбы и восклицающий, что его замуровали.
Проводник предупредил меня об опасности. Еще тогда, после инфаркта, когда я поручил проводнику следить за моим здоровьем и корректировать опасные процессы в организме, я спросил его: может ли он предвидеть опасность? Проводник ответил, что может. И что может предупредить о любой опасности, но не может уберечь. Ответ в стиле Проводника - сказал все и не сказал ничего. Наверное, этого космического информатора программировали софисты. Или - суфисты.
Через два часа должен был прилететь вертолет с тремя "рыцарями удачи". У меня было три варианта защиты. Сообщить по рации в администрацию своему куратору, организовать оборону или слинять в тундру. Стрелять в людей мне не особенно хотелось. Приятно было позволить себя скрутить, а потом ждать милицейского воздушного патруля. Но эта приятность была чревата, а вдруг "рыцари" успеют смыться быстрей, чем прибудет правопорядок. Поэтому я пошел к шаману.
- Черная туча летит сюда, - сказал шаман. - От нее беда будет стойбищу. Спрятаться нельзя, всю тундру видит зло сверху при ясном солнце.
Любопытно, подумал я, этот экстрасенс чувствует опасность не хуже Проводника. Но почему он думает о неприятностях в отношении соплеменников. Ведь, это за мной летят. А, не найдя меня, станут допрашивать нгасанов. И, наверное, грубо допрашивать.
- Мы можем задержать злых, - сказал я, - у всех есть карабины, все охотники.
- Нгасан не поднимает ружье на человека, - ответил шаман грустно.
- Это не люди, оборотни, - сказал я.
- Где-то в глубине они все равно люди, - сказал шаман. - Некоторым предстоит стать ими уже в этой жизни, некоторым потом, в других жизнях. Нгасан не может вмешиваться в череду предназначенного.
Черт-те что, подумал я, откуда бы у заполярного племени знания буддизма?
- Что же делать, ты, наверное, понимаешь, что зло летит за мной?
- Ты пойдешь навстречу злу и оно иссякнет, - ответил шаман. И добавил очень рационально: - Я уже сообщил по рации, что нашему гостю грозит беда.
Ну, ну. Шаман двадцатого века, с рацией под подушкой.
- Ладно, - сказал я, - мне ружье дай, я не обязан заботиться о перерождениях этих двуногих ублюдков.
- Не надо, - сказал шаман. - Хуже будет. Зло, как камешек, брошенный в скалу, всегда летит обратно, в того, кто бросает.
- Тоже мне, толстовец заполярный, - возмутился я. - Ты что же, драться со мной будешь?
- Нет, я сказал. А ты поступай. Поступать ты можешь, а я могу говорить. Сейчас ты сам оборотень, твое тело думает, а не твоя голова.
Все это было очень мило, философские рассуждения шамана, суфийская информация Проводника. Но мне надо было протянуть время, дождаться ментовского вертолета. А вертолет искателей богатства уже жужжал вдали. Поэтому я снял с колышков винтовку, взял запасную обойму и пошел на окраину стойбища, туда, где за высоким скалистым выползнем хранили в земле запасы мяса и жира.
Собаки увязались за мной, я подумал, что если будет перестрелка, песики могут пострадать, шуганул их. Неужели, и о собаках подумал шаман, предупреждая, что от моего сопротивления всем будет плохо? Надо же, какой специалист по экстраполяции событий!
Я улегся за камнем, прямо на меховой крышке глубокого ледника, выкопанного в вечной мерзлоте. Винтовка у шамана была старая, но ухоженная. Пятизарядная трехлинейка. Чудеса, неужели охотники и оленеводы не заработали на современный карабин? В армии я неплохо стрелял, так что надеялся никого насмерть не грохнуть. Мне надо было лишь протянуть время.
Вертолет опустился в туче пыли, гул немного стих, собаки окружили машину, захлебываясь лаем. Вот они, о ком предупреждал Проводник, вертолетчики и бывший зэк. Вот они спрашивают шамана, надо же - сам пошел навстречу опасности, прикрывает своих подопечных, как курица-наседка. Так, шаман указывает в мою сторону. Ах ты, стукач… Хотя, он прав, он сейчас одного меня против жителей всего стойбища взвесил. Что ж… Взвешено, отмерено, сосчитано… Я прицелился в кабину вертолета и выстрелил…
4
Почему же Проводник не предупредил меня о другой опасности, о той, что навалилась на меня после выстрела. И шаман этот, он не только рационалист, он стратег и тактик: чтоб не рисковать племенем, послал охотников скрутить меня, а эти охотники к песцу умеют подобраться по голой тундре незамеченными, не то, что ко мне.
Короче, я только один раз успел выстрелить, хотя стекло кабины не пробил, срикошетила пуля скользом. И сразу на меня набросили оленью шкуру, сами навалились, закрутили в эту шкуру и доставили к вертолету, как ценный подарок в упаковке.
Спасибо тебе, шаман!
Я лежу на железном днище, меня трясет, в рот лезет противная жесткая шерсть. Уже больше часа летим. Я не дрыгаюсь, дергаться еще хуже. Лежу, советуюсь с Проводником. Он успокаивает, объясняет, что разбойникам выкуп нужен, что они меня беречь будут, как золотой запас страны. А это все временные неудобства.
Злость меня распирает. Не на шамана, даже, на людей. На двуногих хищников.
Ну вот, вроде приземляемся. Где бы это? До города часа три лета. Спрашиваю всезнающего, он передает мне в мозг картинку временного убежища похитителей. Балок прямо в тундре, раньше им пользовались буровики, сейчас в нем иногда ночуют охотники.
Вертолет жестко садится, меня выносят, кладут на землю, вертолет улетает. Чьи-то руки разрезают веревку, я наконец могу дышать свободно. Я встаю, сплевываю оленью шерсть. Судя по информации Проводника со мной остался бывший зэк, а те двое улетели. Конечно, вертолет все же казенный, им и так придется как-то объяснять свой незапланированный полет. Ладно, поговорим с зэком, дай-ка мне о нем информацию, Проводник.
Я достал сигареты, закурил, посмотрел на похитителя. Неказистый мужичок, лет сорока, лицо сморщенное, в пятнах давно обмороженной кожи. Глаза мутные какие-то. В руках шпалер, парабеллум, насколько я понимаю. Калибр 0,9, подходят патроны от "макарова", но при стрельбе ними большой разброс пуль. В юности я увлекался огнестрельным оружием, особенно пистолетами. Чуть не посадили за это.
- Ну что ж, Харьков Виктор Борисович, - сказал я сухо, - парабеллумом, значит, балуешься. Калибр ноль девять, подходят патроны от "макарова", но дают большой разброс при стрельбе. Родные патроны достать трудно, модель устаревшая, боезапас не производится. Срок ты, Виктор Борисович, отбывал за хищение в особо крупных размерах. Попал под амнистию президентскую. Все польза от политики. Сейчас в руках держишь не пистолет, а новый срок по статье 212 УК России, до двух лет за хранение огнестрельного оружия. Но это срок пустяшный, он уйдет поглощением за основной. А основной срок тебе грозит за похищение иностранного гражданина, до 12 лет без возможности амнистироваться. Тяжкие преступления под амнистию не попадают.
Глаза кочегара расширились. Я продолжил ковать железо:
- И ты, сявка позорная, на киче парашу лизать будешь, пока шнифты не выпадут. Ты на кого, лярва безумная, накатил, на самого Адвоката! Помнишь, небось, по пересылкам, как про меня всякое рассказывали? Как же это ты, мелочь, олень брупистый, мужик несчастный, на авторитета рот раззявил? А-а!?
Совершенно шокированный зэк пытался что-то сказать. Но пистолет не опускал.
"Опасность, - предупредил Проводник, - он растерян, но агрессивен. Может выстрелить со страху".
- Ладно, махнул я рукой, пошли в дом. Чаю попьем. Ты не виноват, это твои товарищи вертолетчики тебя в непонятку ввели, ты же не знал, кто я?
Я пошел в балок, уверенный, что зэчара идет следом. Надеяться на милицию было можно, но следовало подумать о том, как выкрутиться самому. Они же со страху или, чтоб следы замести, могут меня и завалить…
"Что же ты?!" - прошипел я Проводнику, если только мысленно можно произвести фразу шипящим голосом.
"Я говорил, что ситуация безопасна, но не утверждал, что ты сможешь уберечь себя. В данный момент ситуация очень опасна. Своими психологически неверными фразами ты напугал бандита, он в любой момент может выстрелить".
Хоть это было совсем не к месту, но я подумал, что человек сказал бы: "…необдуманным репликами". Все же искусственный интеллект отличается от человеческого. Даже, если он вселенский и всезнающий.
Я вошел в балок, кочегар за мной. В балке было сыро, но у печки лежали сухие дрова для растопки и в углу был железный ящик с углем. Я присел на корточки и запалил лучины. Зэк сел на табуретку у входа. Он мрачно смотрел на меня, не опуская пистолет.
"Что предлагаешь?" - подумал я Проводнику.
"Даже, если ты отдашь мне контроль за телом, мы можем не успеть предупредить выстрел. Он очень напуган и растерян. Его психика чрезвычайно неустойчива. К тому же он в данным момент страдает абстинентным расстройством, отравление алкоголем".
"Спасибо, - подумал я, - это то, что надо. В наших российских алкашах никакой Проводник не разберется".
- Витек, - сказал я, медленно распрямляясь и стараясь не делать резких движений. - Не злись, я пошутил. Сгоряча чего не скажешь. Заплачу я вам, куда деваться. Давай лучше бахнем грамм по сто, у меня есть.
Фляжка со спиртом у меня действительно была. В тундре спирт самая ценная валюта. Я достал фляжку, положил ее на дощатый стол, взял алюминиевую кружку, протер, зачерпнул воды из ведра. Потом протер граненные стаканы, заляпанные до полной непрозрачности. Правда, и полотенце больше напоминало половую тряпку. Но мне было не до эстетства.
Я налил один стакан почти до верха, во второй капнул на донышко.
- Мне много нельзя, - сказал я, - после инфаркта с выпивкой пришлось завязать. Ну, давай…
Харьков молча, не опуская пистолета, взял протянутый стакан. Он и пил, продолжая целиться в меня дрожащей кистью, пил жадно, захлебываясь, с трудом проталкивая огненное снадобье в пересохшее горло.
"Если сблюет, - подумал я, - у меня будет возможность его обезоружить",
Бандюга допил спирт и протянул руку. Пришлось дать ему кружку. Он запил, судорожно подергал кадыком. Удержался, не сблевал.
Теперь в его напряженной фигуре наблюдалось явное расслабление. Ожили глаза, перестала дрожать рука с оружием.
Имея немалую практику собственных запоев я знал, что сейчас ему больше всего хочется закурить. А минут через десять захочется выпить еще.
Я достал сигареты.
- Кури, пшеничные, заграничные. Не слишком крепкие, но с похмела самое то.
С минуты мы оба молча дымили. Потом он нарушил молчание.
- Ты соврал, что ты Адвокат, да?
- Да уж. Хотел тебя на черные понты взять. Встречался с ним на пересылке.
- А где тянул?
- Краслаг, Решеты.
- Знаю. Там хорошо, лес. А у нас тут голимая тундра. А как в богатые выбился? Удрал к жидам, что ли?
- В этом роде, - уклончиво ответил я.
"Клиент психологически восстанавливается, - сообщил Проводник, - опасность неожиданного выстрела снизилась. Продолжай в том же духе, если появится возможность физической нейтрализации я предупрежу".
Продолжать было нетрудно. Почти полный стакан спирта на старые дрожжи подействовал быстро. Глаза Витька замаслились, он курил уже третью сигарету. И ясно было, что после следующего стакана он полезет обниматься, уверяя меня, что я - "друган", и что он за меня в огонь и в воду. В моей фляжке как раз и оставалось на один не полный граненный стакан, грамм сто двадцать.
Слушая размытую болтовню бандита я спросил Проводника:
- Нельзя ли смастерить прибор, который бы меня обезопасил от подобных происшествий?
- Существует такой прибор, - ответил Проводник, - условно на вашем языке его можно назвать Материализатором желаний. Он может воплотить в реальность любое твое желание.
- Так уж и любое? - скептически буркнул я.
- Именно так. И, кстати, не только землянина. Живые существа более высокого развития пользуются услугами этого прибора. Можно даже сказать, что именно Материализатор желаний является непременным элементом высокоразвитого общества. Ведь у землян какие проблемы? В основном материальные. Именно из-за неумения их решить на Земле так плохо живется индивидуумам. Именно поэтому жители вашей планеты так медленно эволюционируют. Технологические костыли вместо универсального решения, гигантская промышленность вместо маленького преобразователя материи, вечная забота о пропитании вместо простейшего синтезатора…
Проводник явно сел на любимого конька, в нем спал великий лектор. Но я и сам часто думал о том, как нерационально живет человечество, как неграмотно развивается. Действительно, прибор, создающий необходимое для каждого жителя планеты, полностью изменит все отношения между людьми. Исчезнут воры, проститутки, финансовые магнаты… Корысть, жадность потеряют источники своего питания… Отношения между людьми будут строиться только на нравственной основе…
О чем-то подобном я и мечтал, утверждая, что для нормального общества денежные эквиваленты самое страшное зло.
- Эй, земеля, - встрял в мои размышления Витек. - Вмажем еще, у тебя есть?
- Чуток. Давай без меня, я же говорил - сердце…
Я вылил бандюге остатки спирта. На сей раз он не выделывал сложных желудочно-горловых манипуляций. Заглотнул, как утка, запил, нашарил на столе половинку окаменелой галеты.
- Эй, ты же не побежишь? Куда тебе бежать? А то че я все время в тебя целиться буду? Давай пять…
Как я и ожидал он готов был к объятьям. Пистолет он заткнул за брючной ремень. Руки у него были грязные, узловатые, с неровно обрезанными ногтями.
"Ты готов? - спросил Проводник. - Расслабься, беру контроль над твоим телом".
Дальше, как это всегда бывало, когда Проводник управлял моими реакциями, реальность несколько смазалась. Я действовал и одновременно наблюдал со стороны за самим собой. Не прошло и минуты, а бандит был обезоружен, связан его же собственным ремнем и свален в углу балка беспамятной грудой нечистой плоти. Я присел на топчан, отходя от напряжения. Мускулы ныли, суставы болели. Но уже не так, как в те времена, когда я находился в нездоровом, изношенном теле. После оздоровительных процедур я стал не только выносливым, но и энергичным. Похоже, что после небольшой тренировки я смог бы и без помощи Проводника так убыстряться.
"Что теперь?" - спросил я.
"Я уже десять минут как передал наши координаты прямо на рацию милицейского вертолета, - ответил он. - От имени шамана. Они уже на подлете".
"Значит, меня в любом случае выручили бы?"
"Естественно. Я же говорил, что опасности нет. Хотя ты и нагнетал обстановку неумелым вмешательством".
Странно, подумал я, как же я забыл, что умея влезать в компьютеры банков Проводник наверняка способен влезать и в любое средство связи или вещания.
"Скажи, а ты можешь влезть в телепрограмму, например, или в радиопередачу?"
"Куда угодно, - ответил он, - в любое информационное средство".
Уже в Норильске, после утомительных разборок, извинений и расшаркиваний друг перед другом, я принял ванну в гостинице и прилег на кровать. Судьба арестованных злоумышленников меня не интересовала, необходимые, письменно заверенные показания для суда я дал. Утром следовало улетать из Заполярье, где я не нашел забвенья. Дети природы оказались не такими уж детьми, а хитрый шаман до сих пор вызывал раздражение. Хотя, разумом я его мог понять…
"Скажи, обратился я к Проводнику, - этот твой Материализатор только вещи создавать может или еще что?"
"Все", - лаконично ответил Проводник.
"Что ж, я с его помощью летать смогу? Невидимым становиться? Тонну веса поднимать?.."
"Я же говорю - все. Все желания, связанные с материальным миром. Первый этап совершенства в этом и заключается, разумные существа для удовлетворения своих материальных нужд создают прибор, машину. А для активной деятельности своего разума - другую машину, информационную. Такую, как я".
"Первый этап… А сколько их, этапов?"
"Четыре. К сожалению, даже второй этап эволюции разума тебе мало понятен, трудно белковому существу осознавать проблемы существ энергетических. Ну, а объяснять третий этапе не хватит слов и образов".
"А он большой, этот прибор?"
"Приборы у продвинутой цивилизации большими не бывают. То есть сами исполнительные машины могут быть огромными, больше планеты, но разумные существа пользуются коммуникаторами, которые большими не бывают. Вот я, например, занимаю пространство невообразимых, галактических размеров, а браслет на твоей руке нечто вроде сотового телефона, коммуникатор. Ваша цивилизация пытается так строить технологию, но робко. Хорошо, что все электричество в ваших домах приходит извне, плохо, что приходиться от электрического потока самим получать тепло, свет, энергию для приборов. Лучше, чтоб и свет, и тепло, и другие виды энергии вы получали без посредников, в форме утюгов, лампочек, стиральных машин, а напрямую. Тот же свет можно перекачивать в жилища по стекловолоконным проводам, их уже изобрели".
"Опять тебя потянуло на лекцию, разумный ты мой. Короче, хочу материализатор иметь. Это возможно?"
"Да"
"И что от меня потребуется? Опять египетскую пирамиду строить?"
"Всего лишь слетать на Луну".
"Что! - я на миг потерял способность мыслить. - Ты очумел?!"
"Не вполне понимаю термин "очуметь" применительно к информационному механизму. Тем ни менее, материализатор желаний можно получить только на Луне, там есть все условия для сборки коммуникатора с основной машиной материализатора".
"Лунные условия можно создать в лаборатории на Земле", - сказал я.
"Ты не понял. На спутнике Земли есть минерал, который вам неизвестен. Именно из него можно создать браслет для связи с материализатором".
"Ну и как ты видишь нашу поездку на Луну, куда еще и космонавты-то не шибко летают? Купить билет в аэропорту?.."