Вот, представьте, там, куда он рукой показывает, боевики чеченские вспыхивают мгновенно. И он рукой ведет, будто огнеметом дальнобойным, хотя, конечно, таких огнеметов еще не придумали. Провел по правой бровке ущелья, по левой, вдаль руку направил… И все, тишина, не выстрела, даже стонов не слышно, так быстро горят, буквально, как порох. И мои ребята обалдели там, внизу. Рты разинули, никакой бдительности на боевом задании. Но и я, извините, рот разинул. Ага. Дело-то чертовщиной попахивает.
Оборачиваюсь к этому, а сам думаю: если пропал, значит черт или инопланетянин какой? Нет, не пропал, стоит, улыбается, ага. И мне так запанибратски говорит, что мол твои ребята целы, а я мол, пошел, там, за хребтом, еще один отряд в окружение попал. Ага, так и говорит. И ушел за танк.
Какой танк? Ну, мы НП за разбитым танком, сгоревшим устроили, вот он за него и зашел. Я за ним, а его там нет. Ага. Инопланетянин, конечно. Или черт, хотя черт наоборот, вроде, за чечен заступаться должен…".
Рассказ санинструктора сержанта Нилова (распечатка с диктофона)
"…Не было и, вдруг, стоит, прямо посреди площадки. Я ему кричу, чтоб ложился, убьют, кричу, дурак, а потом думаю - а откуда он взялся-то? А сам вижу, что не наш и одет не по нашему. В смысле, что он не в форме был, а в какой-то куртке заграничной, какие в домах одевают, чтоб на диванчике посидеть, кофе там попить, Короче, вроде пижамы. Ну все, думаю, глюки пошли, нельзя курить больше. Нет, я вообще-то не курю, так пробовал анашу эту, все пробовали. Ну, значит, думаю, глюканулся. А он рукой так вокруг поводит, будто от пуль отмахивается, а чечи эти падают, будто он в них стреляет. Хотя руки у него босые, в смысле голые, без оружия.
Ну и че, минут пять так постоял, помахал рукой и исчез. И никого из чечей не осталось, все дохлые. Мы потом смотрели, все от пуль умерли, от своих.
Ну, я наши от калаша от ихних отличить могу: от наших, что калибра 7,62, дырки на входе ровненькие, маленькие. А ихние УЗИ бьют другими пулями, со смещенным центром тяжести, от тех входные отверстия рваные, широкие, как от осколочной гранаты.
Витька, мой дружок, и говорит, что, мол, это супермен прилетал. У него, значит, плащ такой, невидимый. Ну, в смысле, не плащ, а поле невидимости, прибор такой. Я, конечно, в Бетманов всяких не очень-то верю, но мы же все своими глазами видели, вся рота, все, кто в живых остался…
Много ли? Да, почти все. А так, если бы не он, то полегли бы. Или в плен попали. В плену плохо, лучше погибнуть".
Комментарий аналитического отдела:
Все опрошенные показали одинаково: неизвестный, одетый, предположительно, в домашнюю одежду типа пижамы западного образца, появлялся неизвестно откуда и как, тем или иным способом уничтожал всех атакующих боевиков (характерно, что ни один боевик не избежал смерти, вне зависимости, совпадала ли траектория удара с точкой атаки неизвестным оружием или он находился за чертой доступа этой траектории), после чего исчезал таинственным образом.
Время, затрачиваемое неизвестным на уничтожение боевиков (численность групп порядка 30 человек), согласно опросов составляло от трех до семи минут.
В ряде случаев он вступал в разговор с кем-нибудь из окруженных, в ряде - нет. Во всех случаях его речь не носила форму диалога, он просто рассуждал вслух.
Всего за трое суток фигурант (именуемый в дальнейшем под условным именем Бетман) посетил двенадцать подразделений, попавших в критическое положение. Общее число уничтоженных боевиков - 420 человек.
На месте сгоревших подсчету жертв помогали лишь элементы скелета и сплавленные части оружия и металлических предметов, что свидетельствует о чрезвычайно высокой температуре горения.
Секретные сотрудники из числа местного населения рассказывают, будто слухи об этих необъяснимых происшествиях сильно поколебали боевой дух бандформирований. Считается, что "Аллах таким образом намекает на прекращение войны с неверными, так как эта война сильно отражается на женщинах и детях". Руководители повстанческих соединений распространили листовку, в которой объясняют, что русские применили неизвестное оружие и воля Аллаха прежняя - уничтожить всех неверных, кто не примет зеленое знамя ислама.
Возможные гипотезы:
4. Мы имеем дело с провокацией "в восточном духе" - режиссура: сильный гипнотизер + игра боевиков. Гипотезу подтверждает наличие пулевых ранений из оружия, стоящего на вооружении у боевиков. Трупы могли быть транспортированы заранее из числа мирного населения. Аналогично могли быть подготовлены следы ранее сожженных трупов.
5. Мы имеем дело с фактором Х, по неизвестной причине вступившем в действие на нашей стороне.
6. Мы имеем дело с вмешательством НЛО. В этом случае надо экстраполировать возможные последствия подобного вмешательства, так как оно может быть угрожающим для обеих сторон.
Задание
По данным Управления разрабатываемый объект в настоящее время находится на Кипре. Степень совпадения с лицом из представленных документов - 70 %.
Рекомендация
Соблюдать в отношении фигуранта чрезвычайную осторожность.
Вот такой документ, любопытный. И никаких тебе конкретных приказов, разведка - не армия, а Резидент - не солдат. По степени рангов резидентуру представляют только старшие офицеры, хотя по штатному расписанию они могут числиться лейтенантами или капитанами.
Владимир Ревокур
Саша Скорынин - реальное лицо, он некоторое время следил за мной, потом мы познакомились и даже провели вместе несколько дней. Саша по первости старательно играл роль хозяина этой паршивой газетенки "Авоськи" - тоже мне, додумались как в зарубежье газету назвать, таким специфическим неологизмом! Но я сейчас хочу рассказать не о Резиденте.
Читая Стругацких я полностью разделял их мнение о том, что человек достигший могущества, преображается из хомо сапиенса в хомо люденуса (человека играющего). Хотя они то, напротив, относятся к такому изменению человеческого статуса без симпатий, так как всемогущий - уже не человек, а нечто иное и человечеству чуждое. Меньше всего я тогда мог помечтать о том, что вскоре столкнусь с практической проверкой этой гипотезы.
Ведь, как ни крути, но с глобальным информаторием Проводником на левой руке и Материализатором желаний (Матром) на правой я уже не совсем человек. Тем более, что могущество абсолютное. Вплоть до возможности одним движением руки превратить планету Земля в газовое облачко, а самому неспешно путешествовать между звезд без скафандра и кислородных баллонов.
У тех же Стругацких было ПРЕДВКУШЕНИЕ исполнения желаний. Но пожелать СЧАСТЬЯ ДЛЯ ВСЕХ недостаточно. Счастье - понятие растяжимое. Особенно множественное счастье. Для одного счастье в благополучие ближних, для другого - в ковырянии между пальцев ног, с обнюхиванием потом ту руку, которой ковырял. Одни считают счастье гомосексуала извращением, другие извращают собственное счастье. А я не мог пожелать такого счастья людям, потому что это были лишь слова и это было единственным, что Материализатор желаний исполнить не мог. Вернее, мог, но тогда цивилизация бы исчезла, а эволюция остановилась. Плыла бы в пространстве голубая планета, заполненная счастливыми идиотами, одурманенными суперслегом.
Не мог я пожелать счастья и самому себе. Как выяснилось, исполнение желаний не всегда счастье, а часто - и совсем наоборот. Мне становилось скучно уже после слияния с Проводником, а появление Матра превращало меня в хронического ипохондрика.
Хотя на первых порах было забавно, и я вдоволь наигрался в желания. Каюсь, игры порой были жестокими и кровавыми.
Когда, после таинственных процессов по технологии Проводника лунный камень превратился в тоненький браслет, в гибкую полоску телесного цвета, и я с замирающим сердцем приложил его к запястью правой руки, тогда, действительно, скучно мне не было. Одно дело - Проводник, гигантские знания которого мне не доступны, другое - Материализатор желаний.
Браслет, как когда-то браслет Проводника, обвился вокруг запястья самостоятельно и будто слился с рукой. В месте соприкосновения браслета с кожей проявилось легкое ощущение тепла, приятного такого тепла, интимного.
"Значит, - уточнил я у Проводника, - я мысленно высказываю желание, ты даешь команду Материализатору и… все"?
"Да, - сказал Проводник. - И не старайся как-то уточнять, детализировать свое желание. Я сам разберусь, тайников для меня в твоей структуре нет".
"Что ж, - на секунду задумался я, - когда-то в юности в ресторане города Иркутска на вокзале мне подали такую вкусную баранью котлету на ребрышках, что я и сейчас не отказался бы от нее… Естественно, на тарелке и с причиндалами там всякими, салатом, гарниром и так далее".
"Я же объяснял, не уточняй, не детализируй. Мысль гораздо емче, чем слова, ее поясняющие".
На столе появилась тарелка отличного китайского фарфора. Даже издали было видно, что это тончайший, несомненно старинный фарфор глубокого голубого цвета с фиолетовыми прожилками. Рядом с ней - салатница, соусник, фарфоровые же, того же стиля приборы со специями. Набор дополняли нож, две ложки и две вилки, надо думать для салата и котлеты. Сама котлета радовала глаз. Золотистая корочка еще пенилась кипящим маслом, выступающая косточка был обернута папиросной бумагой, картофель соломкой и зеленый горошек дополняли натюрморт. Чуть спустя из ничего рядом с этой вкуснотой возникла еще одна тарелочка из однотипного сервизного набора. На ней лежали два пупырчатых малосольных огурчика. Видимо, я автоматически ДОЖЕЛАЛ эту закуску.
Я не был так уж голоден, но аппетит проснулся хороший. Конечно, для того, чтоб восстановить ТОТ аппетит, надо было превратить меня нынешнего в того, молодого, безденежного и голодного, для которого посещение ресторана было своеобразным праздником. Но все равно, это было вкусно.
Насытившись, я пожелал быть неуязвимым. Уточнил: и в чреве Звезды я должен чувствовать себя нормально, не говоря уж о земных опасностях.
"Нет проблем, ответил Проводник. - Ты теперь окружен невидимой защитой, которая может расширяться до любых пределов. Кстати, что это ты стал так витиевато выражаться? В чреве…"
"Пустое, - заметил я, - эта защита не должна меня лишать осязания".
"Ты хочешь осязать чрево Звезды?"
"Кончай подшучивать. Ты понял, что я имею ввиду?"
"Как не понять. В моменты сексуальных безумий защита будет прятаться под кожу. Впрочем, ее можно и снимать, так как любая угроза твоему здоровью будет Материализатором мгновенно подавлена".
"Ну уж, не надо. Я не хочу разделить судьбы Чингисхана".
"Ты что, всерьез думаешь, что его убила женщина, спрятав во влагалище бритву. Это ваша книжная трактовка. На самом деле он просто заразился от одной из наложниц скоротекущим сифилисом".
"Интересно, - подумал я. - Но давай закончим с моей безопасностью, которая не должна ограничивать меня в восприятии окружающего мира всеми органами чувств. Но, чтоб это восприятие я тоже мог дозировать. Например, менять внешнюю температуру, запахи…"
"Не распинайся, я уже говорил, что мысль гораздо информативней словесного поноса. Любое материальное воздействие на твое тело будет абсолютно безопасно и дозировано согласно твоим желаниям".
"Теперь вопросы передвижения. Что-то вроде нуль-перехода, как в наших фантастических романах?"
"Не совсем то, но перемещаться мгновенно ты можешь. С человеческой точки зрения мгновенно".
"Менять внешность?"
"Любые иллюзии. Световые кванты тоже материя".
"Управлять людьми?"
"Только физически. Их психика Материализатору недоступна. Впрочем, в прямом контакте я по нюансам поведения, мимике, энергетическому полю мозга могу почти что читать людские мысли. Да и мысли у большинства людей примитивные, животные. Впрочем, информацию о любом жители Планеты ты можешь у меня получить. Особенно, если его устремления направлены в твою сторону. Или угрожают тебе. Ну, а для более подробного описания какого-то человека тебе достаточно его коснуться, чтоб я мог войти с ним в прямой контакт. Он этого контакта не почувствует".
"Перемещения в космосе? Без скафандра?"
"Мы же уже говорили о твоей безопасности в теле Звезды… А дистанция перемещений ограничена лишь Вселенной, которая, как ты знаешь, безгранична".
"Послушай, - удивился я неожиданно возникшей мысли, - но ведь замкнутая биологическая система, независимая от окружающей материи, невозможна. Я где-то об этом читал".
"Ты не замкнутая система. Ты обслуживаешься энергией Космоса через Материализатор и через меня - информационной энергией. Кроме того, ты поглощаешь энергию и отдаешь ее, а Материализатор выполняет роль фильтра, регулируя вход и выход. Да и в неизмеримости Вселенной возможно существование замкнутых систем. Целые цивилизации бывают замкнутыми сами на себя. Своеобразное кольцо Мебиуса".
"Что ж, - сказал, в смысле - подумал, я Проводнику, - пока вопросов нет. Будем забавляться".
Александр Скорынин
Обычно навести справки о человеке не представляет труда. Как бы уединенно человек не жил, вокруг его жилища существуют обслуга, коммунальные службы, средства связи. Человек так или иначе контактирует с магазинами, почтой, газетными киосками, административными органами. Он смотрит телевизор, слушает радио, разговаривает по телефону, заказывает или покупает сам продукты, вещи, ходит на пляж, заправляется на бензоколонке, платит за свет, оформляет продление визы (что напрямую относится к фигуранту, имеющему Российское гражданство).
Владимир Ревокур никуда не ходил. Вообще не выходил из дома. Телевизора у него не было, как не было телефона или радиоприемника. Его дом не был, даже, подключен к электричеству и газу, что вообще выходило за пределы реальности. Ведь не мог он жить в темноте и не пользоваться газовой плитой или газовой колонкой. Впрочем, в темноте он и не жил. Наблюдение за домом показало, что свет у него по вечерам горел, только непонятно откуда бралась электроэнергия.
Разведчик напряг коммунальщиков и к Ревокуру нанесли визит газовщики, электрики и представитель иммиграционной службы. Проникнуть в дом смог только водопроводчик, который убедился, что краны в доме обрезаны и трубы сухие, а туалет отсутствует. Электрикам и газовщикам основания входить в дом не было - подводка была во дворе и они смогли удостовериться, что владелец дома не пользуется ни тем, ни другим.
С чиновником иммиграционной службы фигурант так же провел беседу во дворе. Он показал ему документы на приобретение земельного участка, на строительство дома и напомнил законодательное решение о том, что жители России, после приобретения собственности на Кипре автоматически получают право на двойное гражданство. Оказалось, что документы на второе гражданство оформляются в центре и мэрия Лимассола может не беспокоится. Дальнейшее общение Ревокур посчитал излишним, дал чиновнику телефон своего адвоката, который и занимался его бумажными делами.
Чиновник не поленился связаться с адвокатом. Выяснилось, что это гражданин Кипра, который состоит на жалованье у Верта и все юридические вопросы решает по доверенности клиента на достаточно высоком уровне - прямо в столице.
Тем ни менее, водопроводчик все же успел забросить в дом Ревокура клопа-говоруна. Только вот беда, из дома не доносилось никакой речи, лишь шаги иногда слышались, как бы в доказательство того, что микрофон исправен.
Стандартные приемы завязывания контакта исчерпали сами себя. Разозленный Резидент засел в доме напротив с прибором, совмещающим в себе подзорную трубу, устройство для ночного видения и видеокамеру. Увы, Ревокур изредка проходил по комнате, окно которой смотрело в сторону разведчика, но это происходило редко. Такое впечатление, что он и не жил в этом доме, обычного поведения живущего не усматривалось. Фигурант не пользовался туалетом или душем, не питался, не развлекался, ни с кем не общался.
Логично было предположить, что дом служил лишь воротами к какому-то другому жилищу. Пришлось обратиться к помощи специального, сканирующего различные волновые возмущения прибора. Прибор этот занимал все пространство микроавтобуса. Скорынин припарковал машину недалеко от объекта и начал сканирование. Результат оказался неожиданным: сканер вообще ничего не сканировал, будто перед ним не дом был, а пустое пространство.
Александр напряг одного из своих агентов, редактора русскоязычной газетенки, прозябающей на объявлениях немногих русаков. Тот нанес визит к Ревокуру под благовидным предлогом - взять интервью.
Фигурант вышел на звонок минут через пять. Все это время редактор переминался у калитки, ведущей в небольшой приусадебный садик. Скорынин устроился наблюдать за встречей в доме напротив, направил в сторону калитки объектив и микрофон. К его горечи встреча продолжалась ровно 20 секунд: Ревокур сунул редактору лист бумаги и сразу ушел, не сказав даже здравствуйте.
На листе к несказанному удивлению разведчика были вопросы и ответы, то самое интервью, о котором бедный редактор и заикнуться не успел. Никакого второго смысла в коротеньком тексте не было.
Ревокур Владимир Иванович.
Бизнесмен.
Дом приобрел, как дачу, где намерен отдыхать от бизнеса.
С российской диаспорой в контакт вступать в ближайшее время не собирается и вообще не настроен к общению с кем бы то не было.
Административные и юридические вопросы просят решать с адвокатом, тел. (+375–5)351 191; 9–645577.
Скорынину не оставалось ничего иного, как запросить у руководства разрешения на агрессивные методы изучения фигуранта.
Владимир Ревокур
Огромное количество ненависти накопилось во мне.
К тупоголовым редакторам, правившим когда-то мои рукописи. К догматичным судьям, судившим меня когда-то. К садистам вертухаям, охранявшим меня когда-то. Особенно к хозяину ИТУ-9 Васильеву, двуличному подонку по кличке Василиса. К тем, у кого брал деньги под проценты, - безжалостным и хитрым паукам. К какому-то поддатому качку, столкнувшему меня с тропинки в снег жестом всесильного властелина, которого встречные должны осторожно обходить. К девушке, которую я почти любил и которая топила меня в суде. К оборванному пацану, которому я купил джинсовый и костюм и который утащил у меня из сумки 400 долларов и смылся. К продавщице, кинувшей мне в лицо пакет с ржавыми огурцами. К старшине барака, с которым я делился заваркой и пайкой, а он предал меня, заложил кумовьям. К певице, которой я восхищался пока не узнал ее стервозный характер. К многочисленным олимам в Натании, которые не одолжили мне 30 шекелей в трудный момент. К владельцам израильской газете "Время", кинувшим меня на гонорар за пять огромных очерков. К владельцу московского издательства "Яуза", кинувшему меня на часть гонорара за книгу о цирковой дрессировке собак. К сыну известного артиста, который после смерти отца, который со мной дружил, начал от меня прятаться, забыв все добро, что я ему сделал, когда он был пешкой, а я богатым человеком. К трамваям, что дребезжали под окнами моей хрущевки…
Вот стану всемогущем, я вам покажу, думал я.
Зря так думал. Ничего, кроме равнодушия я к ним сейчас не испытываю. Брезгливого равнодушия.
Мне хватило сознания того, что я могу сделать с ними все, что захочу.