Мы проверили оружие и оборудование, готовясь проникнуть внутрь. Еще на катере я перерыл оружейный шкаф и постарался придать своему отряду максимальную боевую мощь. Я взял с собой энергетический меч, спрятал автоматический пистолет в кобуру под курткой и прихватил лазган с прибором ночного видения. Еще кое-какое оборудование лежало в рюкзаке. Биквин также вооружилась автоматическим пистолетом, а еще взяла нож с узким лезвием и фонарь. Я выдал Фишигу старый, но добротный тяжелый стаббер, который его чрезвычайно порадовал. При нем также были его судейский дробовик и ранец, полный запасных дисков для стаббера. Ризор отказался от оружия. Я был уверен, что он оставит нас, как только мы окажемся на нужном пути.
В расщелину можно было пролезть только поодиночке. Я пошел первым, Ризор за мной, следом Биквин, а Фишиг прикрывал тыл. В узком каменном проходе стояла ужасная жара, а серная вонь заставила нас надеть дыхательные маски. Ризор шел без маски, обмотав лицо куском ткани. Так поступали рабы, трудившиеся в шахтах.
Проход петлял то туда, то сюда, поднимаясь и уходя в глубь холма. В некоторых местах нам приходилось карабкаться вверх по осыпающемуся проходу. Дважды мы были вынуждены снимать рюкзаки и переправлять их отдельно, чтобы пролезть в особо узких местах.
Через час я почувствовал гнетущую пульсацию ментального покрывала, заслоняющего Северный Квалм. Когда мы прошли сквозь него, я прислушался, нет ли тревоги или какого-нибудь еще признака активности. Но все было тихо. Биквин, сама того не зная, уже выполняла свою работу, создавая вокруг нас мертвую зону и позволяя нам незаметно проникнуть внутрь. Я следил за тем, чтобы никто не отходил от нее слишком далеко.
В лавовых пустотах обитали существа, приспособленные к жизни в условиях высокой температуры и насыщенности химическими соединениями: слепые, похожие на жаб хищники, полупрозрачные жуки, моллюски-альбиносы и пауки, словно изваянные из белого золота. По обожженной поверхности скалы пробежала по своим делам жирная бледная многоножка толщиной с мою руку.
Каждые несколько минут земля принималась дрожать. С потолка сыпались камешки и пыль, а облака теплых, дурно пахнущих испарений кочевали по каменному туннелю.
Проход расширился, и появились признаки человеческой деятельности. Потолок поддерживали столбы, вырубленные из тернового дерева, и к каждой шестой опоре была прибита табличка с нанесенной мелом цифрой. Ризор попытался объяснить, где мы находились. Благодаря его усердию мне удалось понять, что в этой шахте когда-то вели работы, а потом забросили. Он говорил что-то еще, но я понял только общий смысл.
Тимас провел нас к одной из выработок в штольне с низкими, подпертыми балками потолками. Я посветил в проход, выкопанный в мягкой сланцевой глине и песке. Биквин опустилась на колени и рукой расчистила песок на полу. Обнажились старые изразцы, выполненные из тусклого металла, который мне не удалось идентифицировать. Изразцы оказались идеально подогнаны друг к другу, несмотря на тот факт, что представляли собой неправильные восьмиугольники. Они выглядели странно несимметричными, некоторые грани были очень сильно вытянуты. И все-таки они были подогнаны безупречно. Как такое получалось, осталось для нас загадкой. Узор, в который они складывались, вызывал крайне неуютное чувство.
В дальней части выработки виднелась древняя каменная кладка. Я не эксперт, но твердый бледный камень, поблескивавший вкраплениями слюды, не выглядел местным. На кладке обнаружились отчетливые следы: совсем недавно от стены откалывали куски с помощью отбойных молотков и лучевых резаков.
- Кладка древняя, - сказал Фишиг, проводя рукой по сколам на камне, - но повреждения свежие.
- Кладбища колес, - внезапно произнесла Елизавета Биквин.
Я вопросительно посмотрел на нее.
- На Бонавентуре, - пояснила она, - есть древние руины, оставленные расами, жившими до человека. Они расположены посреди расходящихся кругов, похожих на колеса. Я часто ходила туда в детстве. Как я понимаю, когда-то руины были украшены, но облицовку срезали. Разграбили более поздние обитатели. Это место мне напомнило о них.
Бонавентура был ее родным миром.
- Многие занимаются археологическими изысканиями, - сказал Фишиг. - Но если дело касается ксеноартефактов, то наказание очень сурово.
Я вспомнил, что Гло и его союзники упоминали археоксенические материалы. И если это место было каким-то образом связано с таинственными сарути, то появлялось объяснение упорной работе здесь, несмотря на опасность извержения.
Но что они вывозили отсюда? Какое значение имеет это место для них? И какое - для сарути?
Мы прошли мимо еще трех заброшенных выработок. В каждой находились следы древней каменной кладки, и каждая была разграблена так же, как и первая.
В конце шахты наверх, к люку в десяти метрах выше, уводила металлическая лестница.
Мы поднялись по ней и сразу же услышали грохот отбойников. Воздух здесь оказался чище, и мы смогли снять дыхательные маски. Как я понял, в туннель нагнетался воздух с поверхности. С чрезвычайной осторожностью мы пошли вперед, минуя пасть гигантского котлована, который скорее всего когда-то представлял собой резервуар магмы. Его стены были выглажены и опалены неимоверным жаром. Присев на корточки, мы заглянули внутрь и увидели рабочие бригады, состоявшие из мужчин и женщин, наполнявших камнями огромные корзины. Эти люди, несомненно, приходились сородичами Ризору. За ними присматривала дюжина стражников в черных шипастых доспехах. Один из охранников прохаживался среди рабочих и подстегивал их энтузиазм с помощью электрического кнута.
Я вгляделся более пристально, пытаясь понять, в чем заключается основной смысл их работы. Два раба с Дамаска орудовали отбойниками, сбивая со стены лавовую корку и обнажая широкую полосу древней каменной облицовки. Другие, в большинстве своем женщины, обрабатывали обнажавшуюся поверхность аккуратнее, с помощью маленьких кирок, шил и щеток, выявляя запутанные узоры.
Стражники по эстафете прокричали что-то друг другу, и мы спрятались в тени туннеля. По проходу, ведущему с поверхности, в пещеру спустилась группа людей, покачивая фонарями. Три стражника и два закутанных в серое надзирателя с информационными планшетами. С ними были Горгон Лок и курильщик Джироламо Малахит.
Как я и подозревал, члены тайного сообщества Дома Гло смогли уйти живыми. И без сомнений, в этом им помогла флотилия предателя Эструма.
Лок был одет в длинный кожаный плащ с пластинками брони. На его лице все еще красовался след от моего укуса. Лок пребывал в угрюмом настроении.
Малахит, по обыкновению, вырядился в черное. Он постоял, изучая информационные планшеты, переговариваясь с надзирателями и стражниками, прежде чем осмотреть найденные археоксенические предметы. Рабочие торопливо убирались с его пути.
Он обменялся несколькими словами с окружающими его людьми, и командир стражи поспешно удалился, возвратясь с большой пилой. За инструментом тащились кабель и шланг, подключавшие пилу к системе электроснабжения и водопроводу.
Пила с визгом ожила, и по ее лезвию заструилась вода, охлаждающая и очищающая лезвие. Командир стражи осторожно направил пилу на скалу и сделал надрез. В несколько секунд он вырезал кусок узора рельефа. Затем еще один. Срезав несколько пластин, командир стражи с почтением передал их Малахиту. Курильщик изучил их и передал дальше, чтобы предметы завернули в пластик и уложили на деревянные носилки. Пластинки очень походили на каменные таблички, увиденные мной в частном кабинете поместья Гло.
Внезапно раздался громкий треск. Командир стражи срезал еще одну табличку, но она вдруг раскололась на части. Он бросил пилу и начал собирать осколки, в то время как остальные принялись орать и ругаться.
Лок подошел и с силой пнул человека, опрокинув его навзничь, а затем принялся избивать ногами, пока тот закрывал лицо и умолял о пощаде. Малахит собрал осколки.
- Тебе говорили быть осторожнее, безрукий ублюдок! - рычал Лок.
- Это можно восстановить, - сказал Малахит. - Я смогу сплавить их вместе.
Но Лок не слушал. Он еще раз пнул командира стражи, а затем вздернул его за шиворот и отбросил к стене. Кораблевладелец ругался, а человек хныкал и молил о прощении.
Лок отвернулся от избитого.
А потом подхватил пилу, включил и с разворота полоснул несчастного стражника по руке. Человек завопил.
Это было чудовищно. Рабы кричали и рыдали, и даже стражники в отвращении отвели глаза. Лок расчленял человека с выражением злобного ликования на лице, залитом чужой кровью.
Наконец он выключил пилу и повернулся к другому стражнику. Вручая тому окровавленный инструмент, он прорычал:
- Постарайся выполнять работу получше!
С окаменевшим от ужаса лицом стражник подобрал пилу и принялся за дело.
Лок, Малахит и вся их группа удалились минут десять спустя, сопровождаемые рабочими, несущими деревянные ящики с загадочными табличками. Мы подождали еще несколько минут, а затем последовали за ними.
Впереди виднелся тусклый и слабый дневной свет. Туннель выходил под большой навес, который я видел во время разведки. Носильщики расположились на отдых, а охранники и надзиратели сновали туда-сюда. Оборудование и инструменты для раскопок были свалены в кучу под навесом. Позади ящиков с оборудованием Фишиг обнаружил дверь и взломал замок. У нас появилась возможность незамеченными выскользнуть из-под навеса в поселение.
Мы оказались в заброшенном переулке Северного Квалма, оставив вулканы у себя за спиной. Нас окружали разрушающиеся, заброшенные дома, а с неба падали пепел и зола. Скрываясь среди развалин, мы стали пробираться к "новостройкам" Северного Квалма.
За очередным нагромождением руин обнаружилась расчищенная площадка, защищенная экранами от золы. На выжженной земле стояло два транспортника: крупная имперская военная шлюпка и меньший по размерам и более старый челнок. Корпус челнока покрывал толстый слой пепла.
У сходней обоих кораблей двигались фигуры. Стражники и рабочие заносили ящики в трюм военной шлюпки. Лок и Малахит стояли в окружении нескольких надсмотрщиков и трех офицеров Военно-космического флота, одетых в униформу Военного флота Скаруса. Худощавый тип со скошенным подбородком и глазами навыкате имел капитанские знаки отличия. Предатель Эструм. Вскоре из ближайшего здания вышел экклезиарх Даззо, который направился к ним, приподняв подол своего дорогого платья, чтобы не запачкать его пеплом.
Из дома, из которого только что вышел экклезиарх, послышалась ругань. Сердитый человеческий голос сопровождался диким звуком, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом.
Лорд Оберон Гло, облаченный в броню и плащ, вышел, хлопнув дверью, и зашагал по двору. Секундой позже дверь распахнулась от удара.
Космический Десантник Хаоса неистовствовал.
Гло развернулся к чудовищу лицом, продолжая спор на пределе своих голосовых связок. При всех своих габаритах Гло казался карликом рядом с бронированным богохульством. Десантник снял шлем. Лицом ему служила белая, безжизненная маска ненависти, обсыпанная золотой пудрой и фиолетовыми разводами вокруг ввалившихся глаз. Оскаленный безгубый рот был полон инкрустированных перламутром зубов. Это лицо, лишь смутно напоминающее человеческое, было пришито к золотому черепу.
Мы находились с подветренной стороны, но я все равно чувствовал тошнотворный запах резких духов и гниющей органики. Я не мог представить себе, какая отвага - или безумие - требовалась, чтобы осаживать Космического Десантника Хаоса в столь яростном споре.
Даззо и Малахит быстро встали рядом с Гло, а большая часть стражников и рабочих, присутствовавших при этом, попрятались.
Ветер немного переменился, и стало возможно разобрать слова.
- … жешь от меня отделываться, человечья грязь! - внезапно донесся жуткий голос Десантника Хаоса.
- Ты обязан обращаться ко мне уважительно, Мандрагор! Уважительно! - завопил Гло в ответ.
Его голос был мощным, но не шел ни в какое сравнение с ревом чудовища.
Десантник проревел что-то еще, заканчивающееся словами:
- … убить вас всех и закончить эту работу самостоятельно! Мои повелители ждут, и рассчитывают они на идеальное выполнение этого поручения! Они не могут терять свое время впустую, пока вы, паразиты, бездельничаете и простаиваете!
- Ты обязан соблюдать договор! Придерживайся нашего соглашения!
Я понял, что почти загипнотизирован. Мой взгляд слишком задержался на монструозной фигуре, на непотребных рунических узорах и безумной символике его доспеха. Прихотливо извивающиеся золотые цепи, драгоценные камни и тонкая филигрань, покрывающая весь доспех, прозрачный шелк его плаща и вытканные на нем слова… отвратительные слова… извращенные и сочащиеся тайнами, которые старше, чем само время… тайнами, обещаниями, ложью…
Я силой заставил себя отвести взгляд. Знаки Хаоса могут утянуть душу в пучину безумия, если смотреть на них слишком долго.
Мандрагор снова взревел и замахнулся на Гло огромным кулаком, закованным в латную рукавицу, усеянную ржавыми клинками.
Но удар не был нанесен. Я вздрогнул, когда над людьми прокатился поток ментальной энергии. Даззо шагнул к исчадию варпа, а Мандрагор отступил на шаг.
Экклезиарх был меньше, чем Гло, и рядом с монстром казался совсем букашкой, но Десантник Хаоса отступил перед ним.
Даззо не разжимал губ, но я слышал его голос в своем сознании. Это присутствие было столь омерзительно, что я с трудом сдерживал позывы рвоты.
- Мандрагор Гнилостный, сын Фулгрима, достойный слуга Слаанеша, воитель Детей Императора, убийца живущих, осквернитель мертвых! Твое присутствие - большая честь для нас, и мы счастливы договору с твоим Легионом… Но тебе не стоит пытаться вредить нам. Никогда не поднимай своей руки на кого-либо из нас. Никогда!
Даззо оказался наимощнейшим псайкером, с каким мне когда-либо доводилось встречаться. Силой сознания он усмирил одно из самых мерзких созданий, Космического Десантника, присягнувшего Хаосу.
Мандрагор развернулся и пошел прочь. Я увидел, как лорд Гло сник, утратив всю свою браваду. Рабочие, попрятавшиеся по углам, плакали, а двоих стражников рвало.
Встряхнувшись, я оглянулся на своих спутников. Бледный Фишиг сидел с закрытыми глазами, его била дрожь. Ризор свернулся калачиком в пепле, прижавшись спиной к стене.
Биквин исчезла.
Глава пятнадцатая
ОБНАРУЖЕНИЕ
БОЙ С ПРЕВОСХОДЯЩИМИ СИЛАМИ ПРОТИВНИКА
ПОЛЕТ
У меня ушла секунда на то, чтобы понять: без ауры неприкасаемой Биквин мы оказались как в крапиве голышом. Я услышал, как старый экклезиарх сдавленно закричал, и его крик тут же оказался подхвачен воем сирен.
Стражники, стоявшие на посадочной площадке, рванули к нам. Даззо указывал пальцем на руины, скрывающие нас. Лок вытащил из-под плаща лазерный пистолет. До нас донеслись отрывистые команды и хриплый лай бульцигнидов.
- Фишиг! - закричал я. - Фишиг! Шевелись, или мы погибнем!
Он моргнул и уставился на меня непонимающим взглядом, словно не узнал собственное имя. Я отвесил ему тяжелую оплеуху.
- Шевелись, исполнитель! - завопил я.
Первые стражники добрались до нашей развалюхи, и один из них уже начал выламывать хлипкую дощатую дверь. В пробоине показалось дуло лазгана.
Я успел раньше, и мой лазган разрезал противника вместе с дверью. Во все стороны полетели осколки камня и горящие щепки.
Следующий луч превратил в груду щебенки стену дома напротив.
Неожиданно ожил тяжелый стаббер Фишига. Яркий трассирующий след снарядов вел к руинам слева от нас, откуда попытались подкрасться еще двое стражников.
По нам открыли огонь охранники, подбегавшие справа. Я переключил лазган на автоматический режим, и тот изрыгнул с десяток молний, прежде чем я решил, что для троих нападающих этого достаточно.
Удерживая обеими руками дергающийся стаббер, Фишиг пятился в глубину руин.
- Пошли! - прорычал он.
Я отступал следом. Наше оружие, извергая шторм разрывных снарядов и всепроникающей энергии, заставляло дрожать стены, обрушивало развалины, поднимало тучи пепла и разрывало тела.
Ризор, чье сознание полностью поглотил ужас, по-прежнему валялся на земле. Я схватил его за воротник тряпья и потянул за собой. Он отчаянно пытался упираться.
В оконный проем, через который мы наблюдали за происходящим на посадочной площадке, прыгнула огромная фигура. Горгон Лок. Он перекувырнулся, и его пистолет принялся выплевывать лазерные залпы.
Один луч резанул меня по левому плечу. Три других угодили в спину Ризора, и тот повалился на меня, сбивая с ног.
Фишиг увидел Лока и развернулся, не убирая пальца с курка стаббера. Диск тяжелого оружия издавал громкий металлический лязг, а эжектор лихорадочно выплевывал гильзы.
К Локу стремительно приближались фонтанчики пепла, взрываемые снарядами стаббера, и кораблевладелец с криком бросился к остаткам стены. На бегу он выстрелил, и Фишиг простонал от боли, когда лазерный луч ударил его в бок.
- Ублюдок Эйзенхорн! - проревел Лок.
Я выбрался из-под трупа Ризора. Жаль, что этот несчастный раб заплатил столь высокую цену за помощь Инквизиции. На совесть Горгона Лока легло еще одно преступление.
Проклиная кораблевладельца, я выхватил из раздатчика осколочную гранату и бросил ее в сторону Лока. И мы с Фишигом побежали из заполненных дымом руин так быстро, как только могли.
Взрыв гранаты снес остатки строения. Я помолился Императору, чтобы Лока разметало на части.
Кашляя и отплевываясь, мы с Фишигом скатились в ров, который протянулся позади разрушенных домов Северного Квалма и более новых блочных зданий. Над нами косо нависали экраны, защищавшие поселение от лавы.
Лазерные лучи лупили по этим экранам над нашими головами, а в двух десятках метров от нас в канаву попрыгали несколько стражников с бешено воющими бульцигнидами на цепях.
Опустошив второй стабберный диск, Фишиг превратил канаву в могилу, заполненную изрешеченными трупами людей и зверей. Мы поспешили в противоположную сторону, и исполнитель на ходу заправлял свежий диск.
Ров выходил на маленький двор, где были припаркованы восьмиколесные грузовики. Мы обменялись выстрелами с тремя стражниками, выбежавшими из-за угла, убили их и намеревались уже воспользоваться одним из транспортов, но тут появился четвертый и спустил с поводков трех цигнидов. Зверюги с воем помчались к нам. Одного мне удалось подстрелить из лазгана, но грузовик закрыл остальных. Огромная машина закачалась, когда зверь запрыгнул на нее. А мгновением позже цигнид прыгнул на меня сверху. Я успел всадить в его череп лазерную очередь, и огромная туша пролетела мимо, едва не задев меня. Еще один зверь, перепачканный в смазке, вылез из-под грузовика и бросился на Фишига. Зверь подмял исполнителя, сомкнув челюсти на наплечнике доспеха. "Я выхватил меч и обрушил его потрескивающий клинок на тварь.
Борт грузовика прошила серия выстрелов.
- Вставай! - сказал я Фишигу, сковырнув с него мертвую тушу.
К нам подбирались основные силы противника. Мы припустили к блочному ангару и вломились в его двери.
Это оказался склад оборудования. Здесь хранились сменные жала для отбойников, мотки кабеля, лампы и всевозможные приспособления, необходимые для работы в шахте. Мы присели за штабелем ящиков, прислушиваясь к крикам и топоту снаружи.