Из-за дождя, струившегося по оконным стеклам, Теггер почти ничего не видел. При вспышках молнии и мерцающем свете Арки он разглядел приближающуюся массу с плоским верхом. Внезапно он очутился в туче пронзительно кричащих птиц.
Могут ли вампиры летать? Но даже в дождь и мрак он узнал этих птиц: синебрюхие макавеи. Точно такие же водились и в его родной местности. Размах крыльев больше, чем его руки, разведенные в стороны; отличное умение парить в воздухе; хищный клюв. Маки питались мясом и были достаточно крупными, чтобы унести мальчика его племени. В таком количестве он их видел впервые.
Управлять кабиной среди такого обилия птиц Теггер был не в состоянии. Руки остались в прежнем положении, крепко сжимая спинку кресла. Птицы отлетели в стороны, образовав что-то вроде круга. Пузырь-кабина остановилась, зависнув в воздухе.
Несмотря на то, что Теггер был сухопутным жителем, когда-то ему довелось путешествовать на барже – везти скот для торговли с другим племенем, так что он побывал и в доках. Сейчас он парил в воздухе на расстоянии высоты роста одного человека от места, напоминающего ему речной док, подвешенный в воздухе. Летающие повозки, должно быть, подлетали к этому буферному краю. Кабели, свисающие отсюда, видимо, удерживали их на привязи. Груз заносился в громадные здания через эти большие ворота…
Птицы утратили к нему интерес и опустились вниз. Макавеи вели дневной образ жизни.
Дверца кабины-пузыря находилась с противоположной стороны от дока. Интересно, нельзя ли как-нибудь развернуть этот пузырь? Может, если он что-нибудь повернет… Теггеру очень не хотелось экспериментировать так высоко в воздухе.
Но что же здесь должно происходить? Возможно, аппарат дожидается какого-нибудь сигнала из Города, чтобы причалить. И даже посылает свой собственный сигнал. Быть может, один из этих кабелей должен подняться, закрепить причаливающий аппарат и втянуть его внутрь. Но ничего такого теперь не случится, потому что док мертв так же, как и все остальное, погибшее во времена Падения Городов.
Дверца кабины свободно висела в том же виде, как он ее и обнаружил. Вещевой мешок. Меч. Теггер высунулся наружу в чуть накрапывающий дождик, поставил ногу на шаткий край висящей дверцы, прыгнул на скользкий верх пузыря, распластался на нем и вцепился в него. Птицы закружили ближе, разглядывая его со всех сторон.
Теггер осторожно пополз на животе вперед по наклонной плоскости пузыря. Еще немножко, теперь руки и колени, еще чуть-чуть, колени вперед, упереться ногами, проскользнуть… Прыгай!
Он приземлился плашмя, стукнувшись подбородком и болтая ногами в воздухе.
По ощущениям док напомнил ему мягкую древесину. Он бы так там и остался, если бы не пронзительные крики птиц, устремившихся к добыче. Перекатившись, он вскочил на ноги, выхватил меч и приготовился. Когда один из маков подлетел достаточно близко, Теггер рубанул по нему.
– Должно быть, он отыскал какую-то штуку, оставшуюся от Строителей Городов, что-то вроде старого автомобиля. Запустил ее. Он вон там, вверху, – Варвия напряженно смотрела на свет, что сиял у края парившей в воздухе фабрики.
В отличие от Валавирджиллин, ее вера в Теггера была искренней и глубокой.
– Что ты видишь? – спросила она.
– За светом мне ничего не видно. Вокруг кружатся большие птицы. По-моему, я видела, как он прыгнул…
Свет начал гаснуть все быстрее и быстрее, напоследок ярко вспыхнул и погас окончательно.
– Он прыгнул, – убежденно повторила Варвия. – Валавирджиллин, я едва держусь на ногах. Завтра, при дневном освещении я тебе опишу все гораздо лучше.
– Можем ли мы что-нибудь сделать?
– Вала, я бы сделала все на свете, лишь бы оказаться рядом.
– Горюющая труба, ты можешь что-нибудь предложить?
Женщина-гул покачала головой:
– Нужно ждать. Я не знаю более безопасного места для круизеров, и обзор отсюда прекрасный. Закрепитесь здесь, ждите и наблюдайте.
Макавеи предпочитали живую добычу, но могли питаться и падалью. Мясо этих птиц на вкус было отвратительным.
Теггер почувствовал себя значительно лучше после того, как съел мака. Утолить голод, разогнать возбуждающий запах десяти тысяч вампиров, найти какую-нибудь плоскую поверхность, чтобы прилечь отдохнуть… На такой высоте ветер был страшно холодным. Теггер вытащил из мешка пончо и завернулся в него.
Холод, пережитые страдания, тревоги кошмарного дня – все это постепенно начало отступать… сон, точно вампир, готов был впиться зубами ему в горло. Он не осмеливался заснуть на открытом месте и в отчаянии огляделся вокруг.
Огромная дверь явно была слишком тяжелой, чтобы с ней справиться. Слишком тяжелой для любого, да и к чему тратить на нее силы?…
Пройдя дальше, Теггер завернул за угол и обнаружил дверь не намного больше его самого. Он толкнул ее ногой. Дверь с силой метнулась обратно в его сторону. Теггер вошел в сумрак, нашел что-то мягкое, забрался туда и заснул.
Теггер цеплялся за сон, страшась того, о чем напомнит ему память. Она вернулась к нему, но именно свет, дрожавший на веках, заставил его мгновенно проснуться.
Солнечный свет лился сквозь дверной проем размером с человеческий рост. Он тускнел по мере того, как Теггер слезал вниз с горы тюков, от которых слегка попахивало гнилыми овощами. Сырье, из которого намеревались создать ткани? То, что предназначалось для питания, явно было еще хуже.
Теггер вышел наружу.
Разорванные тучи медленно плыли над головой. Солнечный свет вертикальными лучами падал на док. Он не увидел ни одной птицы, пока на четвереньках не подполз к краю и не посмотрел вниз.
Пузырь с окнами, который доставил его сюда, весь разбитый, висел чуть ниже. Домой ему на нем не вернуться… да он и не собирался.
Мириады птиц с распростертыми крыльями кружили на солнце, падая вниз, чтобы схватить… что? Если развелось такое количество макавеев, значит, добычи здесь для них вдоволь. Видимо, в этих местах вся фауна жила за счет того, что оставалось после вампиров. Здесь наверху, похоже, только птицы. Хотя нет: на вертикальной наружной стене дока, направленной в сторону звездного края, он заметил какую-то паутину. Теггеру пришлось значительно высунуться наружу, чтобы разглядеть ее.
Под лучами солнца нити паутины отливали бронзой, иначе их вообще не было бы заметно. О размере судить было трудно из-за того, что на концах она сходила на нет. Неподвижная черная точка в центре могла оказаться пауком… умершим от голода. Так высоко над землей Теггер не заметил ни одного насекомого. Птицы и паутина означали наличие насекомых, но птицы могли съесть всех насекомых. Неужели ему суждено умереть здесь от голода? В лучшем случае он должен помнить, что в его распоряжении не так уж много времени. В месте, которое он мысленно называл "Городом", все, вплоть до мелочей, оказалось совершенно непривычным. Город поднимался вверх по наклонной плоскости каким-то неправильным геометрическим рисунком и достигал максимальной высоты в центре, где проходила вертикально расположенная труба.
Теггер побежал. Теперь страх его исчез. Он просто занялся обследованием незнакомого места. Он бежал, и док шириной в восемь человеческих ростов отступал назад. Наконец ширина его сузилась до роста двух человек: это уже был не док, а просто внешняя граница Города.
Граничная улица. Здесь выстроились в ряд какие-то сооружения. В некоторых были двери. То здесь, то там между огромными строениями без окон возникало что-то вроде переулка. Вокруг строений круглой формы, не имеющих дверей, вверх уходили лестницы.
Снова начался дождь. Теперь Теггеру приходилось смотреть под ноги, но поверхность была неровной, а дождь сбегал в канавки, проложенные вдоль внутреннего края Граничной улицы.
Он только начал согреваться, когда увидел нечто необычное для этого места – широкая улица превратилась в ряды ступеней, а по обеим сторонам…
Теггер остановился. Жилища? Он был знаком с шатрами терла и гораздо меньшими по размеру палатками Джинджирофера, видел он и постоянные жилища оседлых гоминидов. Но никогда ему не приходилось видеть что-нибудь, подобное этим ярко раскрашенным квадратным домам. Тем не менее, это были дома с дверьми высотой в человеческий рост, по обе стороны которых росли деревья, и с окнами. Потом. Он побежал снова.
Дома закончились. Он увидел невероятных размеров силуэты, прямоугольные сооружения, какие-то искривленные яйцеобразные формы, лес всяческих труб, огромные паутины из металла – плоские и изогнутые. У Теггера в голове не укладывалось, для чего все это. Он лишь хотел охватить всю картину в целом. Осмысливать увиденное – потом.
Теггер осматривал Город, а не пейзаж, разворачивавшийся внизу. Но вот в его поле зрения попала река, линия отвесных скал…
Круизеры! Ни у одной расы не было таких зорких глаз, как у красных пастухов, да и ни одну из естественных форм невозможно было принять за круизер машинных людей. Он узнал караван Вачавирджиллин, расположившийся на скалистом пике.
Похоже, что большинство членов экспедиции куда-то ушли. Никаких признаков движения не было видно, пока одна из точек не встала, чтобы потянуться. Часовой из числа травяных великанов? Теггер подошел к самому краю и замахал руками, точно человек, пытающийся взлететь.
Заметят они его или нет? Нет, здесь, среди этих странных сооружений определенно не заметят. Вот если бы он мог встать так, чтобы оказаться на фоне неба… Всему свое время. Круизеры подождут.
Граничная улица начала расширяться. Далеко впереди Теггер увидел дверь, которую он раскрыл пинком прошлой ночью. А здесь улица заворачивала под прямым углом. Теггер свернул направо и оказался в темноте.
Он замедлил бег. Жуткое зловоние остановило бы любого. Царивший здесь запах смерти, гниения и еще чего-то знакомого. К нему начало чуть-чуть возвращаться зрение. Улица свернула вправо, все еще спускаясь вниз… Он выбежал оттуда быстрее, чем вбежал.
То, что прошлой ночью ему показалось спиральной лестницей, было значительно крупнее, чем он представлял. Сюда одновременно могли бы свободно въехать четыре круизера. Теггер вглядывался в темноту, понимая, что придется идти туда. Придется ждать, когда глаза привыкнут к темноте. И заглянуть в Гнездо теней.
Но не сейчас. Теггер побежал дальше.
Доки и склад… огромные серебристые резервуары… солнце сверкало, отражаясь в оконных стеклах. Короткие улицы и широкие лестницы, наклоняющиеся по мере того, как они поднимались; дома с окнами, поднимающиеся ряд за рядом, ярус за ярусом.
Он добрался до Лестничной улицы и начал взбираться по ней.
Вокруг домов и между ними лежала земля. Почти по всей длине Лестничной улицы широкая полоса земли, тянувшаяся от передней двери одного дома, представляла собой плоскую крышу другого, расположенного ниже. Некоторые из этих участков были затоплены, некоторые – смыты, или из-за дождя, льющегося сотни фаланов, от земли остался один песок. Он видел мертвые деревья, упавшие деревья, живые деревья, фруктовые деревья. Тут, начиная от самого верхнего дома, почти до самого конца по Граничной улице неровной линией росли помы. С первого взгляда казалось, что они посажены одновременно, но два дерева, стоящих на самом верху, были мертвы, а те, что находились в самом низу, только начинали плодоносить – помы на них были размером с человеческую голову. Теггер представил, как сотни фаланов подряд десятки тысяч округлых помов скатывались по наклонной плоскости вниз, так что семенами от одного дерева оказался засажен весь склон.
Там виднелось окно – плоское, не выпуклое, как в летательном аппарате, и большое, размером с постель терла, с темной поверхностью. Теггер заглянул в него, но внутри было темно.
У соседнего дома лежало громадное дерево, вырванное с корнем, от падения которого треснула стена. У этого дома тоже было огромное окно, смотрящее на участок земли. Теггер подобрал увесистый камень и попытался разбить стекло, но раскололось не стекло, а камень. Но ведь стена треснула. Может, ему удастся протиснуться сквозь эту щель? Получилось!
По понятиям Теггера, помещение внутри было большим: больше, чем палатка или шатер. Стоявшая там мебель для него тоже была великовата, хоть и не такая огромная, как у травяных великанов. Когда он сел на стул, ноги не доставали до пола.
По другую сторону окна он обнаружил овальную кровать. На ней в спокойных позах лежало пять скелетов: три взрослых и два детских. Еще один, детский, находился у двери.
За дверью его встретила темнота. Отодрав трухлявую ножку кровати, он поджег ее наподобие факела и шагнул в темноту. Окон здесь не было. Он увидел какое-то оборудование… приборы управления? Рукоятки, которые поворачивались во все стороны, над трубами, выступавшими из стены. Еще две располагались с двух концов лохани со стоком внизу. Похоже, трубы для воды, но вода из них не бежала. Теггер продолжал обследовать.
Еще одна комната без окон. Еще один скелет, взрослого, лежал возле неглубокой выемки с десятью крошечными кнопочками внутри. Еще какие-то регулировки, подумал Теггер, запуская руку в свой вещевой мешок, – похожи на те, что и в кабине-пузыре.
Полотенце. Нож с клинообразным лезвием. Несколько полосок, уже оторванных от куска ткани Валы. Он начал подсовывать их. Не сработало, снова не сработало, опять нет… и случилось чудо.
Вспыхнул свет. Точка на потолке засверкала так ярко, что смотреть было невозможно. Теггер вышел оттуда.
Свет зажегся во всем доме. Теггер не стал ничего выключать. Его поразило, что энергия до сих пор не иссякла. Откуда она бралась?
Теггер зашагал вдоль домов. Теперь он двигался гораздо быстрее, заглядывая в окна. То здесь, то там он видел скелеты. Всегда внутри домов. Снаружи не осталось ни одного тела – они послужили кормом для птиц.
Кое-где виднелась чахлая трава различных видов. Он знал, что некоторые из них съедобны для гоминидов. Высокие растения были слишком странными, явно пригодными только для украшения. Может, вот это, с фиолетовыми листьями?..
Он разрыл землю вокруг, потянул за ствол и обнаружил мясистые корни. Фермеры из дельты Мутной реки едят их вареными. Значит, это тоже огороды!
Теггер уселся, скрестив ноги, в пончо цвета земли, так что дождь омывал его как еще один земляной ком.
Эти маленькие островки грязи уже давно перестали быть фермами. Заросли растений нисколько не напоминали аккуратно посаженные грядки. Скорее всего, они оказались заброшенными со времен Падения Городов. Но разве не странно, что обитатели этого ограниченного мирка выращивали урожай, которого не хватит, чтобы накормить одного смирна?
Теггер нашел это более чем интересным. Что еще здесь стоило взять на заметку?
Он стоял у домов, расположенных на самом верху. Судя по всему, Строители Городов любили хороший обзор.
Заросли, простиравшиеся перед ним и ниже, представляли собой почти идеальный квадрат. Центром служил пустой водоем в форме морской раковины. По углам были высажены четыре дерева, но дождь размыл почву, и одно дерево упало. Его корни торчали в воздухе за пределами крыши.
Водоем Теггеру понравился, напомнив ему один из гротов на Кластеровых островах. Закругленные концы были выложены каким-то гладким голубым материалом, вниз вела лестница. Строители Городов предусмотрели даже небольшой водопад: с одного края над грудой камней виднелась труба. Он ясно видел на дне место, куда стекала и вода, падавшая с высоты, и дождевая вода.
На дне водоема он заметил немного почвы, явно наносной. Тем не менее, в ней укоренились растения, и голубое дно покрылось трещинами.
Водоем предназначался для купания. А что? Лестницу соорудили для того, чтобы выбраться оттуда – иначе можно было бы утонуть. Может, купались сами Строители Городов, а может, их навещали люди, жившие в Домашнем потоке. Но если водоем построен специально для купания, почему его оставили пустым?
Теггер решил, что попробует поохотиться ближе к полуночи. В промежутке между светлым и темным временем дня наступала активная пора для тех, кто старался избегать хищников. Возможно, ему удастся загнать какого-нибудь зверька в водоем и поймать его здесь. А пока он спустился на траву и направился в водоем. Земля наполовину забила сливное отверстие, но крышку скрыла не до конца. Сток имел круглую форму, под ним угадывалась труба. Круглая крышка размером с его ладонь с заржавевшей цепью. Теггер видел, куда она должна вести – наверх, к краю. Стоя там и оставаясь сухим, можно потянуть за цепь и вытащить крышку из отверстия.
Он попытался закрыть отверстие крышкой, она сопротивлялась. Тогда он налег всем телом. Получилось! Крышка плотно закрыла отверстие, и водоем начал заполняться водой.
Глава 11. Часовые
Селение ткачей. 2892 г. н. э.
Дневной свет бил ему прямо в глаза. Луис попытался откатиться в сторону, но вовремя остановил себя. Можно разбудить ее.
К нему медленно возвращалась память, и все вставало на свои места. Савур. Ткачи. Долина реки Шенти.Лучше Всех Спрятанный, вампиры, убийцы вампиров, прячущийся Защитник…
Савур пошевелилась в его объятиях. Золотисто-серебристый мех; тонкие губы. Грудь почти плоская, но из меха торчали выпуклые соски. Она моментально проснулась. Благодаря черным векам, лишенным ресниц, карие глаза казались огромными. Савур внимательно всмотрелась в его лицо, проверяя, проснулся ли он тоже. Зачем – он не задавал вопросов, просто догадался. Для Савур утро было временем для РИШАТРА. Луису же она была крайне необходима.
Совершенно необходима. Савур явно почувствовала, что что-то не так, и слегка подалась назад – взглянуть на него.
– Ты испытываешь голод утром?
– Иногда.
– Тебя что-то смущает,
– Смущало. И смущает. Извини.
Она подождала немного и, убедившись, что он больше ничего не собирается добавить, спросила:
– Ты будешь учить сегодня?
– Мне нужно поискать съедобные для меня растения. Я отношусь к всеядным. Мой желудок нуждается в грубом корме. Слушай, старшие дети отправятся на охоту…
– Я им скажу, что мы пойдем с ними, – решила Савур. – Они узнают от тебя в лесу гораздо больше, чем от меня в хижине. Возьми. Я хотела отдать тебе это при расставании, но тебе он понадобится именно сейчас.
Она вытащила из угла что-то с ремешками. Луис поднес к солнцу и с восхищением рассматривал подарок: это был изысканно вышитый заплечный мешок, воистину ценный дар.
В золе погасшего костра Луис обнаружил остатки вчерашней рыбины, завернутые в листья. Получился отличный завтрак.
Он догнал Савур, пытавшуюся собрать вокруг себя десятка два ребятишек, рассказывая им о растениях, грибах, зверях и их следах. Вчера он видел мясистые стреловидные листья на фиолетовых стеблях, что росли под деревьями. Нечто похожее он обнаружил вниз по течению, причем такие листья были съедобны. Обычно всеядный мог понаблюдать за тем, что едят другие гоминиды, и пробовать все, что для других является безопасным. Но находясь среди исключительно плотоядных, это было невозможно. Опять же то, что он нашел, можно было и не предлагать на общий стол. На случай, если растение окажется ядовитым, у него был с собой медицинский комплект. Каждый раз пробуй только одну разновидность пищи и проверяй себя. Если пища оказывалась незначительно ядовитой, он мог съесть ее в качестве грубых кормов, ради калия или других веществ, которых ему не хватало.