- Ну так в чем дело? Боззи передал тебе договоры, ты получил своих двух кандидатов, а капитану Фламмариону следует забрать их с Земли в ближайшие несколько часов. Почему же ты не радуешься?
- Хотел бы я знать. Я не могу избавиться от чувства, что здесь что-то неладно.
- Думаешь, ты заплатил слишком много?
- Нет. Слишком мало. Твой приятель Боззи запросил за этих двоих смехотворную сумму.
- Но ты же сказал мне, что понятия не имеешь, во что обойдется покупка этих договоров.
- Я и не знал. А вот Кинг Бестер знал. Я наблюдал за его лицом, когда Боззи принял первое же наше предложение. Бестер вытаращил глаза и раскрыл от удивления рот. - Мондрайн поднял стакан, вдохнул изысканный вековой букет и сделал маленький глоточек. - Ну, дело сделано, даже если после всего этого я чувствую себя несколько неуютно. Я распорядился, чтобы Фламмарион доставил их в систему связи и поднял как можно скорее, прежде чем карантин успеет передумать. Сейчас я жалею, что не взялся приглядывать за ним сам.
- Ты их увидел, и ты их выбрал.
- Я имею в виду близкое знакомство. Мне и видеть-то их довелось секунду-две, когда мы с ними впервые столкнулись. Лютер Брейчис позаботился и о пропусках на выход, и выглядит он чересчур уж предупредительным. Говорю тебе, Тетти, здесь что-то не так.
- А ты говорил об этом коммандору Брейчису?
- Я не мог. Он исчез, ничего не сказав, вместе с Кингом Бестером.
- Куда?
- Они не сказали. Но думаю, что знаю. Бестер повел его в лабораторию Игольщиков.
- А ты уверен? Представить себе не могу, чтобы кому-то из них там могло что-то понадобиться.
Мондрайн покачал головой и снова отхлебнул коньяка.
- Я тоже не могу. - Он все-таки улыбнулся, но улыбка больше походила на унылую гримасу. - Принцесса, если кто и знает, что люди спускаются на Землю по известным только им самим причинам, так это ты и я. Ты можешь снова организовать мне свидание с Раттафи - сегодня ночью?
- Раттафи! Разве ты не слышал? - Тетти положила свои ладони ему на руки. - Эсси, Раттафи умерла. Месяц назад. Я считала, что ты должен был бы об этом знать. От передозировки Парадокса.
Мондрайн прикрыл глаза.
- Это не очень… хорошая новость. Она была лучшей Фроппер из тех, которых я когда-либо встречал. Я даже подумывал о том, что мог бы несколько развить наши отношения. А сейчас… Я не знаю, в какую сторону пойти. Куда я еще могу идти?
- К другой Фроппер?
- Я был с каждой из них. И ничего не приобрел.
- На прошлой неделе я слышала, что появилась какая-то новенькая, где-то внизу, на глубоких основных уровнях. Я могу разузнать о ней больше, если ты хочешь; может даже устрою для тебя свидание.
- Когда?
- В течение недели или что-то около того? Знаешь, для этого требуется время, особенно, если речь идет о хорошей Фроппер. - Тетти заколебалась. - Завтра, если захочешь, ты узнаешь о ней больше.
- Сегодня ночью.
- Эсро, я не могу. Сейчас слишком поздно. Я надеялась, что ты останешься со мной - всего лишь на одну ночь. - Она встала у него за спиной и положила руки ему на плечи. - Я не прошу слишком многого, ты знаешь. Тебе не нужно больше притворяться ради меня. Мне не нужны те же старые обещания: как ты найдешь для меня место, как ты заберешь меня с Земли. Я уже прошла через все это. Просто останься сегодня здесь. Это все, о чем я прошу.
Он накрыл ее руки своими.
- Принцесса, ты не понимаешь. Когда я приезжаю на Землю, я всегда хочу тебя видеть. Но я тоже должен быть честен с тобою. Когда я приезжаю на Землю, мне приходится видеться с Фропперами, чтобы выяснить, в состоянии ли они мне помочь. Я останусь на сегодняшнюю ночь. Конечно, я останусь. Но может сейчас ты все же попытаешься организовать мне свидание с Фроппер, которое состоится, как только я буду внесен в списки новенькой. В таком случае у меня будет надежда, что сегодня ночью я несколько часов посплю.
Тетти наклонилась к нему из-за спины и быстро поцеловала Мондрайна в губы.
- Конечно, я все сделаю. Мой бедный, бедный Эсси. Что, все так же плохо, как и раньше?
- Хуже. С каждым годом все сжимается и сжимается. - Мондрайн сел прямо, заставив выпрямиться и Тетти. - Еще одно дело и на сегодня я могу расслабиться. Лютер Брейчис.
- А что с ним?
- Если он собирается пробыть на Земле некоторое время, мне придется интересоваться, что он здесь делает. Я думал, что смогу занести его в свои платежные ведомости, но сейчас не уверен, что его можно подкупить. Нам нужен кто-то, кому можно доверять. Ты можешь связаться с Птицей Годивой и приставить ее к Брейчису?
- Это будет стоить целое состояние. Ты хоть представляешь, сколько стоит Годива?
- Деньги - это не проблема. Отправляйся и сделай это. Мои люди утверждают, что женщины - одна из слабостей Лютера.
- Жаль, что ни одна из твоих. - Тетти выпрямилась и отошла от Мондрайна. - Эсро, сиди здесь и старайся получить наслаждение от своего коньяка. Я договорюсь с Годивой и условлюсь о встрече с Фроппер. Если бы ты только смог расслабиться, хотя бы на одну ночь ты такой загнанный.
- Мы все загнаны, принцесса. Даже самый последний из нас. Мондрайн посмотрел вокруг на крошечные сферы стаканов, каждая из которых была наполнена янтарной жидкостью и находилась в пределах досягаемости. В каждой комнате жилища стоял ряд таких стаканов.
- Может быть однажды я научусь расслабляться, и может быть однажды ты узнаешь, как перестать увлекаться Парадоксом.
Тетти направлялась к двери, ведущей в соединяющий соседние комнаты коридор. Она задержалась.
- Хотелось бы мне, чтобы я могла остановиться, Эсси.
- Парадокс убил Раттафи, принцесса.
- Ты думаешь, я сознаю это хуже тебя? Я знаю это. Так же как я знаю то, что твоя работа когда-нибудь убьет тебя, если ты, конечно, не найдешь чего-нибудь еще, что сделает это с тобой быстрее. - Она вздохнула. - Просто попробуй расслабиться, Эсро. Я вернусь, как только смогу.
Глава 6
- Не жить здесь, - сказал Кинг Бестер. - Никто в здравом уме не станет жить на поверхности.
По убеждению агента по продаже участков под "поверхностным" слоем Дельмарвы понималось все, что находилось не глубже одного километра под землей. Самый последний уровень, где сквозь крыши можно было увидеть настоящее небо, был занят под автоматизированные сельскохозяйственные работы и обработку почвы. Люди, держитесь поверхности! Любой, одержимый непреодолимым желанием вкусить "настоящей" жизни на поверхности, мог удовлетворить его очень просто, проехавшись в Центральную Африку или Южную Америку. Там поверхностные заповедники, в которых находились под охраной закона обитавшие и произраставшие на их территориях дикие виды, все еще простирались на тысячи квадратных миль.
Но поверхностные уровни города Дельмарвы подходили именно для сельскохозяйственных работ. А еще это было самым удачным местом для нелегальной лаборатории Игольщиков. По крайней мере, такого мнения придерживались все, кому импонировала идея лаборатории под открытым небом.
Лютер Брейчис и Кинг Бестер скрывали друг от друга свою неловкость, как только покинули последний подъемный тоннель и поднялись по звенящей стальной лестнице наружу, на возделанную почву города. Брейчис ненавидел эти непредсказуемые ветры. Для него они все еще означали прорыв шлюзов и глубокий вакуум. И Кинг Бестер, чувствовавший себя уверенно в перенаселенных районах города, дрожал под усыпанным звездами небом с его холодным блеском.
Идя рядом даже ближе, чем они осознавали, они поспешно пересекли три поля с темно-зеленой видоизмененной осокой. Бестер знал, куда именно идти, очень хорошо. Всего через несколько минут, проведенных под открытым небом, он, быстро наклонив голову, с благодарностью шагнул внутрь крытого ограждения. Мужчины спустились по короткому лестничному пролету к открытой в затемненную комнату двери. Стоящий на пороге человек был высоким, ссутуленным, с плешивой головой, похожей на чан, с торчащим красным носом, с длинной всклоченной бородою.
- Маркграф Фуджитсу. - Кинг Бестер был сама вежливость и официальность. - Коммандор Лютер Брейчис.
Маркграф угрюмо уставился на них и кивнул. Он закрыл дверь и трижды повернул замок, потом повернулся и потянул за выключатель света. На другой стороне комнаты находилось луковицеобразное растение, пять футов в высоту и около двух футов в обхвате. Когда зажегся свет, листья раздутой верхней части начали раскрываться. Менее чем за тридцать секунд единственный огромный цветок полностью распустился. Его сердцевина походила на человеческое лицо, с розовыми щеками, красной изогнутой линией рта, слепыми голубыми глазами. Через несколько мгновений рот раскрылся. Из него раздался высокий красивый звук; кристально чистое сопрано запело жалобную элегию без слов. Песня росла и ширилась, от простой темы к сложному переплетению мелодических украшений.
- Одно из моих самых удачных творений, как мне кажется. - Маркграф говорил на превосходном стандартном языке солнечной системы. - Я называю ее Сорудан - дух песни. Конечно, поет только при включенном освещении, но главная прелесть в том, что мелодия никогда не повторяется, разве что я очень попрошу об этом. Для меня будет самым большим несчастьем, если когда-нибудь придется продать Сорудан. - Он приглушил в комнате свет. Голос медленно затихал, пока мелодия не перешла от величественной полифонии, через нисходящую гамму полутонов к планальному кадансу завершающих аккордов. Невидящие глаза закрылись. Несколькими мгновениями позже лепестки начали складываться вокруг безмолвного лица.
Маркграф в молчании повел их к следующей комнате. Лютер Брейчис медленно последовал за ним. Даже если демонстрация Сорудан преследовала исключительно корыстные цели, она не становилась от этого менее впечатляющей. Уродливый художник создавал образы изумительной красоты.
На стенах следующей комнаты были развешены клетки и помещены голографические изображения. К своему удивлению Брейчис обнаружил, что продукция этой лаборатории была разнообразна и, очевидно, деятельность не ограничивалась в сферах приложения. Водные формы жизни, выглядывавшие из своих баков с водой, имевшей зеленоватый оттенок, следовали за хищными образами грифов, а вдалеке, позади жирафа, возвышалась голограмма худого, как скелет, кенгуру. Дальше под интенсивным освещением медведь с дюймовой шерстью легко шел по пластинам листьев водяных лилий. Над ним, и над всем, следуя за перемещающимися лучами верхнего света, колыхались и вились по перекрытиям подвижные растения.
Маркграф небрежно махнул рукой на выставку.
- Просто, чтобы вы имели об этом представление. Кинг говорит, что вы не интересуетесь обыкновенными произведениями искусства, каковыми являются большинство из показанных здесь. В таком случае, почему бы вам не обрисовать в общих чертах ваши пожелания? Тогда я, если сочту возможным, смогу помочь вам и определю стоимость услуг.
- У меня нет точного описания. Пока нет. Но я готов очень хорошо заплатить вам. А ему придется уйти. - Брейчис кивнул головой в сторону Бестера. - То, что я хочу сказать, предназначается только для ваших ушей.
Кинг Бестер выглядел сильно удивленным. Он начал было спорить, потом пожал плечами.
- Ладно, я получу плату другим путем.
Он угрюмо прошел в следующую комнату и смотрел, как Лютер Брейчис тщательно прикрыл за ним дверь. Через несколько секунд Бестер пересек комнату в обратном направлении и прижал ухо к двери. Но ничто не донеслось до его ушей. Он нетерпеливо прождал около пятнадцати минут; становился даже на стул, надеясь хоть что-нибудь увидеть над дверью. Это ему не удалось. Когда через некоторое время дверь снова отворилась, и собеседники вышли из комнаты, он пританцовывал на месте из-за неудовлетворенного любопытства.
- Я вышлю все инструкции, как только они у меня появятся, - сказал Брейчис.
Маркграф кивнул и распахнул наружную дверь.
- После того мне понадобится около трех недель. В конце срока я извещу вас, насколько близко я могу подобраться к интересующему вас предмету. И вам, конечно, нужно будет выбрать подходящего посредника. И, умоляю вас, не надо встречаться с кем попало.
- Понял. Договорились.
Тяжелую дверь закрыли. Свет исчез, и Брейчис с Бестером оказались вдвоем в безлунной и печальной ночи Земли.
- Почему Игольщики? - произнес Брейчис, когда они поднялись вверх по лестнице и стояли, ожидая, пока их глаза привыкнут к темноте. - Я осмотрел всю лабораторию маркграфа и не увидел ни одной иглы.
- Они не накалывают. Больше не накалывают. - Бестер вглядывался в темноту вокруг себя. - Так это делалось, когда система только начала функционировать, столетие назад. Как трактует ситуацию маркграф, вначале они все были биологами, манипулировавшими с самками животных и производившими потомство. Никаких папаш.
- Ты имеешь в виду партеногенез. Таким путем размножается множество организмов.
- Да. Парте… как там его. Знаете, это фантастически длинное слово. Биологи ненавидели яйцеклетки, погружали их в кислоту, делали им электрошок, протыкали их иглами. Иногда яйцеклетка развивалась, чаще - нет. Потом их воображение разыгралось и они начали играть другую игру. Если ты используешь полую иглу, действительно хорошую, ты можешь ввести какую-нибудь дрянь в центр клетки. Так ты вводишь в ядро новую ДНК.
- Кинг, когда они учили тебя стандартному языку солнечной системы, они упомянули о предлогах? Давай говорить на языке Земли. А то своей речью ты причиняешь мне головную боль.
Бестер усмехнулся и поднял брови.
- Я не против, красавчик. Не многие чужеземцы могут общаться на нашем языке, поэтому я стараюсь не использовать его в общении с ними. Ну, как бы там ни было, когда Игольщики научились впрыскивать ДНК и освоили технологию соединения генов, они уже не оглядывались назад. Они поняли, как соединить ДНК утки и орла, паука и москита, чего-нибудь с кем-нибудь. Конечно, это сложная технология, - если ты или я попытаемся сделать нечто подобное, яйцеклетка погибнет. Но некоторые из них сильно преуспели в этом, как старый маркграф, например. Если вам что-нибудь надо, он может это создать. - Бестер уставился на Лютера Брейчиса с любопытством. - А он сказал, что может сделать то, что вы хотите?
Брейчис не ответил. Он уже довольно хорошо мог видеть в темноте и внимательно смотрел вперед. Кинг Бестер дернул его за руку.
- Подожди еще минутку, красавчик. Никогда не торопись, особенно ночью на поверхности.
- Дикие животные?
- Можно сказать и так. Мусорщики. Они поднимаются наверх из перенаселенных районов и ищут посреди ночи, чем бы поживится. Если ты когда-нибудь, будучи на поверхности, встретишь мусорщиков Боззи, беги от них подальше и не оглядывайся. Они жестокие и подлые. Они могут изрезать тебя на мелкие кусочки, чтобы отобрать одежду, или просто, чтобы получить от этого удовольствие.
Лютер Брейчис прислушивался к Бестеру очень внимательно и отмечал все, что видел и слышал. Он собирался посетить это место снова, причем не один раз; и лучше, если он будет знать, как здесь себя вести.
Непрерывно дующий в лицо ветер уже не так беспокоил его, но запах гниения - должно быть, от погибших животных или растений, разлагавшихся на частицы по одним им известным законам - заставлял его нос морщиться от отвращения. Со всех сторон раздавался странный, похожий на шепот, звук. Это шелестели листья осоки. Он взглянул вверх. Слой облаков над их головами не был сплошным, и в окнах чистого неба он видел странно размытое и приглушенное свечение звезд. Казалось, что, когда он смотрел на них, они двигались и мерцали.
В тридцати шагах впереди Брейчис увидел пункт входа на нижние уровни.
- Работа, которую маркграф будет выполнять для меня, тебя не касается. - Это опять был удар, как и в лаборатории. Пришло время взбунтоваться. Если Кинг Бестер мог каким-то образом уловить нужный момент, то этим он был обязан своему носу - последний отличался большим любопытством.
- Конечно, Кинг, дела пошли бы совсем по-другому, если бы я мог быть уверен, что ты на моей стороне. Я мог бы тебе много чего порассказать, а ты, в свою очередь, мог бы поучаствовать во всех этих делах. Для тебя нашлось бы много работенки.
- Я не могу отправиться в космос, красавчик. Там, наверху, не так уж безопасно.
- Забудь о космосе. Я говорю о работе здесь, на Земле.
Бестер щелкнул пальцами. Они как раз начали медленно спускаться в лифте, который, казалось, будет двигаться вниз вечно.
- Испытай меня, красавчик, просто испытай меня.
- Я бы не прочь. Но мне кажется, что ты уже работаешь на Мондрайна. Любой, кто работает на него, не может работать на меня.
- Я не работаю на него, клянусь, не работаю.
- Ты ждал его, когда мы появились у выхода звена связи.
- Не правда, господин. Я не ждал его, это он подошел ко мне. Я поджидал кого-нибудь, кто войдет из внешнего мира, потому что так я зарабатываю деньги. Людям чего-то хочется, точно так же, как и тебе.
- Возможно. Но если ты работаешь на меня, нам следует начинать постепенно и осторожно. Тебе придется доказать, что ты не работаешь на Эсро Мондрайна. Он умен, но он так же и труслив.
- Он меня пугает, господин, честное слово. Мне даже не по себе становится, когда я смотрю в его глаза.
- Ну и не меняй своих позиций. Это самое безопасное. Так ты думаешь, что готов сделать для меня кое-что.
- Скажите, что. - Бестер был уж слишком нетерпелив. - Скажите, и я это сделаю.
- Ладно. Для начала можешь присмотреть за созданием, которое для меня будет выращивать маркграф.
- Присмотрю. Но я ни грамма об этом не знаю.
- Узнаешь, как только я получу полные сведения. Я пришлю их тебе, и хочу, чтобы ты передал их маркграфу. Кстати, никому ни слова о том, что слышал. И мне нужно, чтобы ты тщательно проследил за процессом выращивания.
- Он думает, что сможет создать это для вас, хотя вы до сих пор не знаете, что же это?
- Я объяснил ему суть. Маркграф попытается, я уверен в этом. Его гордость не позволит ему отказаться от работы. Если ты хорошенько за ним присмотришь, ты узнаешь, насколько он преуспел, еще раньше, чем я.
Они вернулись на тот уровень, где жила Тетти Снайпс. Она им обоим отвела место для ночлега в больших, роскошных апартаментах. Кинг Бестер бешено завертел глазами, когда увидел их, и громко произнес благодарственные слова за то, что от него не ждут платы за ночлег.
- И еще одно, - добавил Брейчис, когда они подошли к дверям его комнаты. - По поводу Игольщиков. Их произведения прекрасны. Ты мог бы экспортировать их по всей территории Звездной Группы. Но ты этого не делаешь.
Бестер заерзал в своей сшитой из лоскутьев одежде.
- Да, ну, они бы не прочь, знаете ли, если бы им позволили. Но в этом-то и заключается проблема.
- Если дело в лицензии на экспорт…
- Не в ней. Видите ли, лаборатории Игольщиков создают любые виды Артефактов, но лучшие из них содержат кое-что общее: ДНК в них в основном человеческая. Это запрещено, но все это делают, так как иначе они не смогут совершенствоваться. Помните Сорудан? Она не похожа на человека, я знаю, но в этом Артефакте больше человеческой ДНК, чем в разумных шимпанзе транспортной системы.