Дважды Хоттабыча упрашивать не пришлось. Наскоро перекурив и опорожнив рюкзак, он рванул за водярой. Сергеич преобразился. Он деловито перебирал продукты, пихал водку в речку и явно был настроен весьма позитивно. Предвкушение хорошего, душевного вечера, выгнало из него все страхи. И несомненно начал срабатывать эффект "отпустило", на что очень надеялся Тимоха, планируя всю операцию. Не зря он изначально нагонял жути на бомжей. Бомжи со стажем - народ очень осторожный и недоверчивый, иначе бы не выжить и никакого стажа бы не было, но осторожность эта выражается в том, что посторонних людей они к себе близко не подпускают, и с кем попало разговаривать, а тем более пить, не станут. Тимоха этот барьер сломал силой, он не пытался к ним втереться или подружиться, он к ним именно вломился, и кажется, у него получилось. А дальше - дело техники, алкоголизм никуда не денешь и контролируют себя эти ребята, примерно до полбутылки выпитых.
Перед началом пьянки, он разыграл хорошо продуманный спектакль. На глазах у бомжей, вытащил из кармана мобилу и начал тыкать в клавиатуру. Сергеич замахал руками, собираясь что то сказать и Тимоха был приятно удивлен заботой, похоже, он в коллектив вливается. Теперь важно не накосячить.
- Успокойся, мобила левая. И три симки запасных тоже чистых. Я про эти ментовские фокусы в курсе. Натыкав на клаве какой то номер, но не нажав кнопку вызова, он начал диалог с не существующим собеседником.
- Да, привет, я. Жив пока. Слышь, я тут в одном балагане зависаю, забери меня на машине, когда угомониться все. Ну дня три может, пробей там по своим каналам. Да, не один. Двое ребят тут, один Сергеич, другой Хоттабыч. Не, не пидоры, не похоже. Он заржал воображаемому собеседнику. Слушай, как проехать……..
Вот так вот. Теперь ребята десять раз подумают, прежде чем какую то гадость замыслить. Здорово он придумал, учитесь люди.
- Тут вообще - то связи нет, не берут мобилы, яма. Мы, чтоб позвонить, воон на тот бугор бегаем. Но ты не боись, парень, не тронем мы тебя. Нафиг нам это не надо, лишь бы нас не обидели. И тут грянул хохот Хоттаба, до того только сейчас дошел смысл Тимохиного спектакля.
Глава 10. Выпить, закусить, подружиться
Вот если бы была такая возможность провалиться под землю, Тимоха провалился бы не задумываясь. У всех в жизни бывали постыдные ситуации. Последний момент, примерно равный по степени позора, был несколько лет назад и который наш боец - каратист тщательно скрывал ото всех и сам старался забыть. Дело в том, что как- то раз, на ринге, его победила женщина, причем в абсолютно честном бою. На его счастье, сей наипозорнейший поединок произошел в приватной обстановке и не получил широкой огласки.
- Ладно, братва, проехали, наливаем. Ну ты, Сергеич, силен! Уел, признаю. Но и вы поймите, хрен вас знает, что у вас в бошках. Кстати, я тут случайно наступил на один холмик и цветочки на нем вялые уже сильно, там не могилка случаем?
Это уже уели Сергеича. В глазах у обоих бомжей метнулся дикий страх и они переглянулись.
- Да, поначалу нас четверо тут жило.
- Да понял я, Сергеич. Матрас четвертый свернутый в балагане, сапоги валяются, вам обоим малы явно, могилка еще эта. Но ты не парься, если захотите - расскажите, мне чужих секретов не надо, дай Бог свои вынести.
Есть контакт. Сейчас уже Сергеич получил дерьма на свои седины, оба напарника помрачнели, настроение явно испортилось. Сергеич прошел к реке, взял бутылку водки, разлил по стаканам и все молча выпили после сверхкороткого тоста.
- Ну, земля пухом.
Тимоха только пригубил, эта парочка даже ухом не повела. Все начали жадно есть, временами опрокидывая водку в желудок. Понемногу завязался не принужденный разговор. Хоттабыч спокойно, без всяких эмоций, рассказывал, как лет пятнадцать назад его супружница выписала его из материнской квартиры, пока он был на заработках. Удалось ей это благодаря новому хахалю - участковому. Он пытался было качать права, но был задержан нарядом и отделан дубинами так жестоко, что провалялся месяц в больнице. По выходу ему предложили оплаченную на год вперед комнату в коммуналке или лет пять строгого, статья на выбор. Через полгода оказался в подвале, мент обманул и с комнатой. Сергеич свою историю рассказывать не стал, да и на рассказ напарника никак не реагировал, видно было, что слышал уже не раз.
Вечер шел по накатанной, народ напивался, и Тимоха искал случая повернуть разговор в нужном направлении. Бомжи совсем не таились и не заметно было, что осторожничали, наверно уже успели надоесть друг другу и рады были новому человеку.
- Как у вас здесь вообще, спокойно?
- Нифига не спокойно, ты пушку не прячь далеко.
- Да кому нужны вы, черти голожопые, с вас брать нечего, даже бить неинтересно.
- Да вот понабились, могилку видел?
Рассказывать про убийство Поноса принялись взахлеб, перебивая и дополняя друг друга.
От Тимохи исходила хорошо угадываемая сила, этот человек пустит в ход оружие не задумываясь и в силу последних событий, измученные стрессом бомжи потянулись к нему, как напуганные дети льнут к взрослому. Трезвые еще как то держались в рамках, но алкоголь сорвал тормоза. Да и в своем котле вариться было уже не выносимо.
Общая картинка убийств начала смутно вырисовываться. Первой жертвой, пал бомж, прозванный за высокий рост и худобу "Глистой". В компании четверых дружбанов он зависал на одной, еще не пропитой хозяином, квартире. Глиста отправился в магазин за добавкой, и только открыл дверь квартиры - получил заряд гвоздей в грудь. Тогда никто ничего не понял и подумали, что это чья - то месть за грехи в прошлой жизни, еще до бомжевания. Такие истории иногда случались. Но через три дня, подобным способом, был убит скромный и малозаметный бродяжка Пал Семеныч. Он получил свою долю железа, когда возвращался с города домой, на свалку, где пытался продать найденный в мусоре исправный сотовый телефон.
Талиб получил прозвище за наличие шикарной ассирийской бороды. Он принадлежал к семье городских бомжей, в тот день никуда не ходил и лежал на своей лежке в подвале дома. Была высокая температура и он не пошел со всеми на промысел, выстрел гвоздями ему пришелся прямо в лицо, очевидно, спящему. Бомж сообщество заволновалось, а когда убили четвертого по счету, Иполлита, начало понемногу впадать в истерику. Иполлит был мужик весьма крепкий, раньше уделял внимание спорту, и его ликвидация прошла не столь гладко, киллер впервые промахнулся. Все произошло возле строительной бытовки, где он зависал с двумя работягами - шабашниками, которые отличались от бомжей, разве что наличием документов.
Злодей его подкараулил, когда тот вышел справить малую нужду. Иполлит встал лицом к окну бытовки и приготовился опрожнить мочевой, как увидел отражение в стекле человека, поднимающего обрез. Он сразу упал на землю, инстинкт сработал, заряд улетел через стекло окна в вагончик. А обрез - это не пистолет, его еще перезарядить надо, а убийца стрелял, как обычно, дуплетом. Иполлит вскочил, бросился в бытовку, захлопнул дверь и привалил ее деревянным топчаном. Но это его не спасло, злодей поджег вагончик. Вооруженные топорами и молотками собутыльники вывалились наружу, и тут заряд гвоздей попал точно в цель. Было бы логично убрать свидетелей, но больше не пострадал никто. Но убивца, наконец, увидели и потом смогли описать, правда, это мало что дало.
Средний рост, темная одежда, на лице маска, как у спецназовца. Когда все вылетали на улицу, стоял метрах в пятнадцати, но как только последним выкатился Иполлит - молниеносно сократил дистанцию, хладнокровно отстрелялся и так же быстро исчез. Потом, аналогичным образом, были расстреляны еще трое. Но про этих, наши бомжи ничего сказать не могли, так как они работали на тех самых латунных гильзах и этого места не знал точно никто. Вот как только убийца нашел его? Например, Сергеич с Хоттабом даже не представляли, где это. Это с их - то стажем бомжевания. И последний убитый, наиболее загадочный - Понос. По мнению напарников, он производил впечатление полного лоха, даже ненормального. Постоянно погружен в себя, вечно один, если громче наорать или наехать - мог впасть в ступор. Но некотрые моменты не вписывались в картину, на них обратили внимание только после его смерти.
Например, он ловко добывал собак. Самых крупных злобных и ничего не боялся при этом. А еще явно шарил в компах. Сергеич срезал ноутбук, с открытой машины, так Понос целый вечер смотрел и очень бойко гонял пальцами по клавишам. И когда ноут, на следующий день загнали старшеклассникам у школы, явно сожалел. А пушка за поясом - это вообще ни в какие рамки. Так, за милой беседой прошел вечер, за ним еще день и еще вечер. Тимоха намеренно не ослаблял градус пьянки и понемногу выворачивал этих ребят на изнанку. Потом кончилась жратва и в магазин, с рюкзаком, пришлось идти ему. Там, в зоне действия, он отзвонился Сереге и тот сообщил очень интересную информацию. Оказывается, бомжей молотили с двух разных стволов. В половине случаев обрез был вертикалки, в другой половине работала добрая, классическая горизонталка. Это судебные медики провели дополнительную экспертизу, за дополнительную же мзду. Очень занятно, может два разных человека?
Двигаясь обратно, с полным рюкзаком, он издали услышал истошный лай собаченок. На бомж базе явно были посторонние.
Глава 11. Воспитание хороших манер
Если это было то, о чем Тимоха сразу подумал, надо было поторопиться, в том спектакле, что разворачивался возле балагана, не хватало главного артиста - его. Кроме того, сценарий не предполагал серьезных увечий участникам представления, а они могли запросто возникнуть, если пустить ситуацию на самотек. Спрятав тяжелый рюкзак, он припустил бегом, досылая на ходу патрон в патронник Макарова. С одной стороны к балагану, довольно близко примыкали кусты, поэтому пришлось дать лишний крюк по местности, дабы возникнуть в самой гуще событий, внезапно, как и положено герою - терминатору.
- Все, Сергеич, проссал ты свой авторитет! Ты теперь офоршмаченый, а щас мы тебя еще и зашкварим. Это чтоб вообще никогда не поднялся и знай, больше никто за вас, не впишется. Лучше в другой город валите все трое, пока тепло. Да, а где третий?
Картинка открылась очень живописная и сразу, как то, понятная. В луже крови хрюкал и перекатывался Хоттаб, его бойко окучивали пинками по ребрам два худосочных бомжонка. Сергеич сидел на земле, привалившись спиной к стенке балагана. Он пытался прикрыть лицо руками, но делал это очень неумело, так как не представлял, что такое боксерская глухая защита. Лицо было синим, в крови, и кажется, сломан нос. Над всем этим действом наблюдал здоровенный жирный хлопец, явно за 100 кг. весом, держащий в руке самую настоящую бейсбольную биту. А допрос Сергеича вел коренастый парень лет тридцати пяти на вид, в довольно приличном спортивном костюме и это был безусловный лидер. Но выстегивать первым, надо было здорового, тот и череп случайно мог проломить своей колотушкой, если махать начнет.
Удар двумя ногами в лицо в прыжке, не имеет абсолютно никакого боевого смысла, хотя бы средне подготовленный боец легко избежит его, просто сделав шаг в сторону. Но, совсем другое дело, когда стоит такая сырая самоуверенная туша, к тому же ничего не ожидающая и полупьяная. Эффект был потрясающим. Тимоха вылетел из кустов, как 88мм. снаряд из пушки "Тигра", и влепил подошвы кроссовок точно в небритую толстую рожу. Раздался смачный чавкающий звук, во все стороны полетела кровища вперемешку с соплями. Детинушка, потеряв биту, упал навзничь, попытался встать и тут Тимоха сломал ему челюсть. Он просто наносил мощный боковой удар ногой, в корпус и увидев поднимающуюся бошку, чуть скорректировал траекторию. Туша завизжала от дикой внезапной боли. Низкий такой горловой визг со всхлипыванием.
Двое дрищей, пинавших беззащитного Хоттаба, ломанули в кусты, не оборачиваясь и не задумываясь. Тип в спортивном костюме стоял с отвислой челюстью, он вообще не понял, что сейчас произошло. Тимоха с наслаждением засадил ему, с оттяжкой, по яйцам, даже не маскируя удар. Тот с воплем сложился пополам, второй пинок, снизу в лицо, откинул на лопатки. Веревки никакой, как назло не было, пришлось пленного связать найденным куском проволоки. Жирный его напарник, пытался уползти прочь на карачках, но отвесив хорошего пинка в бок, Тимоха связал и его. Ну теперь, можно смело начинать допрос, для начала осмотрев раненых.
- Эй, че за беспредел, обоснуй! Мы их за дело наказали, у нас с людьми все согласовано.
Поверженный главарь наивно пытался сохранить остатки авторитета.
- Люди с петухами базар не ведут, успокойся.
- Я не петух, че ты гонишь?
- Ну так будешь через полчаса, какая разница, потерпи, не долго осталось. Кто Сергеича обещал зашкварить, тоже люди добро дали? Так что все по понятиям, будешь за беспредел наказан.
- Э, брателла, ну нафига? Давай без этих краев добазаримся, мы же не на малолетке.
- Да не брат ты мне ни сколько, накосячил, лежи спокойно и жди приговора.
Связанный попытался еще чего - то бубнить, Тимоха подошел и деловито расколотил ему, двумя ударами, нос и губы. Пусть кровью зальется, вкус почувствует, очень сильно парализует волю. А рожа у жирного начала стремительно опухать и синеть с одного бока, лежал он молча. Не смотря на ужасный вид, Хоттаб отделался без увечий. Явное сотрясенье мозга, бомжа рвало и сильно рассечено лицо, видно первые удары были битой, от этого столько крови. Бровь была разрублена до кости, надо зашивать.
- Иголка есть с ниткой капроновой?
- Да, есть, в балагане.
- Боль терпеть сможешь? А то в больничку придется, там укол сделают, заморозку.
- Шей тут, потерплю, не надо больничек.
Осмотр Сергеича, кроме кучи синяков и перелома носа, никаких особых травм не выявил. Но перелом был хороший, без смещения, и он занимался тем, что осторожно отмывал лицо в речке.
Вот хорошо, что водяра есть! Тимоха замочил в ней нитки, иголку, промыл рану Хоттаба и заодно всю харю, свел края раны вместе и начал зашивать. Сергеич, в это время, из всех сил держал его руками за голову, чтоб тот не дергался. Тут главное все очень быстро делать. Боль терпеть мужик может довольно сильную, но не может терпеть долго, поэтому, пусть будет очень больно, но быстро. Бровь зашилась на четыре стежка. Тимоха даже концы ниток оплавил зажигалкой, Хоттаб хоть с воем, но выдержал. И в конце операции, рану обильно смазали вонючей мазью Вишневского, которая тоже нашлась у запасливых бомжей, нашелся даже лейкопластырь. Теперь надо было что то решать с пленниками и Тимоха к ним решительно двинул. Молча подойдя к связанному главарю, он сдернул с него штаны и попытался намазать задницу мазью. Поняв, что с ним собираются проделать, пленник утробно взвыл в голос и забился в конвульсиях.
- Все, падла, последние минуты быть тебе мужиком. Потом, на хате, миска с дыркой и место у параши.
- Не нааадо, умоляю!
Несчастный уже рыдал навзрыд и в голос.
- Смотри, шакал, я могу отсрочить это действие, но только на время. Отработать согласен?
- Дааа!
- Самое первое, завтра сюда двадцать штук подгонишь, понял? Ты за беспредел оштрафован.
В ответ яростное мотание головой, выражающее полное согласие.
- Второе, прежде чем в следующий раз в подобный блудняк впороться, лично сюда придешь и со мной согласуешь, ясно? Снова согласное мотание.
- И последнее. Че тут за стрелок такой борзый? Бродяг валит, а это не порядок. Всю инфу, что за него нароешь - сюда в клюве. А щас вали отсель, и жирного отведи в больничку, само у него не заживет, понял?
Глава 12. Прогон - осколок девяностых
Тимоха обоих развязал, и они спешно удалились. Дальше возможны два сценария развития событий. Первый - бежит жаловаться Сене, там его жестко обломят и он смирится, это будет для Тимохи как подтверждение его полномочий. И второй - свалят в другой город всей шоблой, от греха подальше. Но должно сработать любопытство. Что за сила такая еще появилась на свалке? А под силу подобная публика прогибаться привыкла.
Сергеич коротко описал суть дела. Командира этой гоп команды величали Саня Пробой и был он личностью криминально - примечательной и, в некотром смысле, неугомонной. Начинал свою карьеру в самом начале девяностых, в одной из наиболее дерзких бандитских бригад Ростова, в должности "звеньевой", т. е. командовал звеном из пяти оболдуев на двух драных иномарках. Носил он тогда, зимой и летом, спортивный костюм фирмы "Адидас", кроссовки "Пума", на шее была цепура толщиной в палец, а отдыхал сей организм исключительно в Турции, не менее двух раз в год. Все тогда у братвы было ровно, никто ни с кем не воевал, а стрелки между бригадами начинались с рукопожатий и заканчивались совместными посиделками в кабаке.
Но судьба злодейка устроила Пробою искушение, которого он избежать, разумеется не смог, так как душенку имел жадную и мелочную. Узнал случайно, что один подконтрольный бригаде барыга, вознамерился в США свалить на пмж. Претензий к торгашу у братвы не было, "на грев зоне" отстегивал стабильно, и в принципе, мог ехать свободно. Но Пробой решил содрать с него "отступные", вроде как, по понятиям. Наехал на мужика нагло и жестко, и тряся китайским ТТ перед носом, забрал документы с билетами на самолет. Чтоб получить все обратно и свалить, барыга отстегнул Пробою 25 000 баксов. Торгаш улетел в свой Бруклин, деньги приятно грели карман, никто про эту реквизицию не знал, и возникло искушение, эти деньги скрысить от братвы, что он и сделал, гордясь в душе блестяще провернутой операцией.
Гордился он, примерно, месяц - история неожиданно выскочила, чертов барыга, неожиданно, вернулся в Ростов, чтоб забрать в штаты тещу и заодно продать ее квартиру. Тут он пересекся с бандитскими главарями, они задали много вопросов по переезду и как бы в Штатах половчее натурализоваться. Как ни крути, а учитывая специфику профессии, необходимость может возникнуть в любой момент и даже ночью. Тот в ответ начал жаловаться и гундосить, что его незаслуженно обидели и ободрали. По итогам разговора, предприимчивый Пробой был выдернут с постели в три часа ночи и привезен на пустынный берег Дона в багажнике БМВухи. Там он абсолютно честно и искренне признался, причем настолько искренне, что упал на колени и пообещал завтра же вернуть вдвое большую сумму. Очень полезно для остальной банды, было бы демонстративно вальнуть его, причем экзекуцию поручить его бывшей пятерке. Но не смотря на всю привлекательность, такое решение было не целесообразным экономически, и Пробой пережил эту страшную ночь. В течении ближайшей недели, у него забрали всю наличность, машину, заставили продать квартиру. Последним шагом было оформление на его имя крупного кредита в банке, после чего у отверженного забрали паспорт и вообще все документы, дабы вертеть по ним всякие грязные дела. Вот так смыла братва Пробоя, как говно в унитаз.