(Наши дни)
Падение похоже на полет, а вспоротый воздух - на свободу. Плюх! Я тяжело ударился о воду, но она тут же перестала казаться твердой и обволокла меня нежнее нежного. Я погрузился было, но потом, удивив сам себя волей к жизни, рванулся на поверхность, отчаянно борясь за жизнь. Проклятые инстинкты возобладали. Голова моя поплавком закачалась над волнами, и я увидел, как круизный лайнер удаляется, скользит прочь в мириадах огней. Тут-то я пожалел о своем намерении покончить с собой.
Черт! Черт! Черт! Надо было остаться на судне. Лучше бы таблеток наглотался, в самом-то деле.
Я лежал в соленой воде и пялился на толстые крупные звезды. Что я здесь делаю? Почему вокруг так пусто? Подо мной, выталкивая из-под воды, поднялся целый пласт коричневых атлантических водорослей, и я поплыл на этом плоту по воле волн, как на волшебном ковре, полном блох. Прошла ночь, встало солнце и начало невыносимо палить меня.
Вся жизнь прокручивалась передо мной, как бессюжетный французский фильм: подружки нет, работа конторская, унылая, волосы жиденькие.
Никому ты не был нужен на всем белом свете. Ничегошеньки собой не представлял.
Господи, это ты мне такое говоришь? А что так зло, я не понял! Впрочем, примерно этого я и ожидал.
Я глотнул соленой воды и заплакал. Я обобрал морских мух со своих причиндалов и стал разглядывать их. Приплыли дельфины и начали бодать меня лобастыми головами. При этом они издавали идиотские дельфиньи звуки. Потом сжали в челюстях краешек моего плота и потащили его за собой.
- Слушайте, я вашего брата не очень-то люблю, - проскрипел я дельфинам, но они плыли себе по каким-то своим дельфиньим резонам и чихать на меня хотели.
Мне казалось, что голова у меня превратилась в гнилой арбуз, а руки раздуло, так что они стали как калебасы, а соски распухли и сделались с вишню каждый.
- Когда я наконец подохну? - спросил я дельфинов, но в ответ услышал все то же дурацкое "гульк-гульк".
Я пил морское мартини и болтал со всеми девушками, которых никогда не целовал. У всех них поголовно груди были что дыни, а сами они были покрыты поблескивающими чешуйками. И когда только все девушки на свете успели превратиться в русалок? Потом русалки обернулись пиратами и окружили меня. Одежда на них выцвела от солнца и побелела от морской соли, лица тоже, и они уставились на меня водянистыми глазами.
- Капитан Ситцевый Джек, - сказал один и махнул передо мной треуголкой. - Гульк?
- Отвали, - просипел я.
- Энн Бонни, - произнесла другая пиратка и плюнула в меня морской пеной.
- Мэри Рид, - добавила третья и выстрелила в меня обломками кораблекрушения - мокрой щепой и клочками канатов.
- Бешеный Кашалот.
- Грог.
- Кортик.
- Дред.
Всего их была чертова дюжина, и обращались они ко мне как живые, настоящие, будто и не призраки. Я засмеялся над ними и попытался утонуть.
- Эй, разбудите его, ему надо попить воды.
- Думаешь, он тоже нашел бутылку?
- Нет, не похоже.
- Может, бросить его обратно в море, а?
- Это вы меня собираетесь бросить? О черт, мне и так хреново, - распухшими, ватными губами проговорил я.
Надо мной колыхались пальмовые листья, навевали прохладу.
- О, заговорил. Привет!
Надо мной наклонилась дамочка моего возраста и не слишком нежно шевельнула меня ногой.
- Э-э-э… так я жив?
- Угу. Я Энн, а вот она - Мэри.
Подошла вторая. Обе загорелые до черноты, будто все лето провалялись на пляже. Никаких вам чешуйчатых хвостов, нормальные ноги, а мордашки счастливые, довольные. Мне они не понравились.
- Я спрыгнул с круизного лайнера. Потом дельфины притащили меня сюда. Зачем-то. Лучше бы бросили помирать. Лучше бы мне утонуть.
- Потрясающая история! - процедила Мэри.
- Ну, он очухался? - Это подошел их главный и обнял обеих девиц. Он мне тоже сразу не понравился. - Привет, я Джек.
- Потрясающе, - уронил я и сел.
Рядом со мной валялась темная бутыль. Я схватил ее и сделал добрый глоток.
- Ты что, это же не вода! - воскликнул Джек, но ром уже обжег мне горло.
Я глянул на них и увидел выбеленных солью и ветрами пиратов. Картинка замерцала и пропала.
- Ах вы полоумные флибустьеры! - сказал я и сообразил, что понятия не имею, кто такие флибустьеры.
Энн принесла мне воды, тоже в бутылке, я попил, но бутылку с ромом им не отдал. Потом шатаясь поднялся, в каждой руке по бутылке, и увидел сотни психов-компьютерщиков, двинутых программистов, сосредоточенно согнутых над своими машинами, тщательно укутанными в прозрачную пленку. Ну и уроды! Кто слишком жирный, кто, наоборот, скелет скелетом, и все, как на подбор, немытые. По песку тянулись, переплетаясь, сотни же кабелей.
- Господи Боженька ты мой, ну ты и шутник! - Я возвел глаза к небу. - Подстроил, чтобы меня захватили придурки-программисты? Ничего лучше не придумал?
Мэри, Энн и Джек разбрелись к свободным клавиатурам и мониторам.
- Та-ак, пошла, пошла, родимая! - радостно заорал какой-то мужик в розовой рубашке.
- Бей их сильнее! Вирусами их, вирусами! Чтоб был полный хаос! А потом мятеж! А потом свобода!
- Активировать псевдоавтономную сеть!
- Активирована!
- Включить водоотвод! Запускаем веганов!
И все забарабанили по клавишам. Рожи у них при этом были радостные, ликующие, и меня это разозлило как не знаю что.
- Да вы просто орава идиотов! - сказал я и поднес к губам бутылку.
Вообще-то, я хотел глотнуть воды, но перепутал бутылки и отпил еще рому.
Я покачнулся и чуть не упал на палубу, которая и так ходила под ногами ходуном.
В чем дело?!
Я огляделся и увидел, что я на пиратском корабле, а на мачте развевается "веселый роджер", а вокруг просоленные пираты ставят паруса, бойко карабкаются по вантам, вяжут узлы, и на нас несется огромная волна. Шестеро мужчин, напрягая все силы, ворочали тяжеленную пушку - вот подтолкнули к борту, вогнали клинья под колеса и, чудом удерживая равновесие, кинулись к следующей. Капитан смотрел в подзорную трубу и стоял, опершись одной ногой о деревянный сундук. Когда он опустил трубу, я узнал в нем Джека.
Хватаясь за все, что попадалось под руку, я проковылял к нему и сказал:
- Не понимаю, что творится!
Он ощерился и сунул подзорную трубу в карман, потом ухватил штурвал и резко повернул его вправо.
Я проследил его взгляд и увидел корабли под георгиевским флагом.
Англия?
- Мы что, сражаемся против Англии?
Джек вскинул свой древний пистолет и выстрелил. Потом обернулся ко мне и сказал:
- Погибнуть в морском сражении - не самая легкая смерть. Так что молись, братец, если тебе есть о чем молиться, - чтобы умереть с миром.
Корабль вновь качнуло, да так, что желудок у меня подлетел к горлу. Краем глаза я увидел слева по борту еще один корабль, который шел вровень с нашим, шел под линялым красным флагом. Справа от нас стремительно несся другой. Может, это и есть смерть? Может, это у меня такие предсмертные видения? Пусть будет так. Ох нет, пусть я лучше ошибаюсь.
Когда корабль взлетел на гребень следующей волны, я рухнул на занозистую палубу.
То есть не на палубу. Колени мои с силой ударились в горячий песок.
- Это не галлюцинации, - произнес я. - Это я, наверное, умираю.
Но ни один из них даже не оторвался от компьютера. Я поднялся и принялся бродить, а они и ухом не вели, знай себе стучат по клавишам, и над пляжем разносится сухой такой скребущий звук, точно тысячи крабов бегут по песку.
Какая-то девица крикнула:
- Глубинные проблемы автономной сети!
- Она не выдерживает нагрузки? Замедлилась передача данных?
- Нет, работает, но черепашьим темпом! Нужно подождать, тогда мы вклинимся и зададим жару кракену.
- Как же, зададите вы, головорезы, разрази меня гром! - буркнул я и понял, что от рома стал как-то странно изъясняться.
Вокруг поднялся гомон, и я вновь очутился на борту пиратского корабля. На нас шел огромный британский галеон. По сравнению с ним наше судно казалось жалкой скорлупкой, а мы - комариками. И другие суда наших соратников тоже брали в клещи такие же мощные галеоны.
С нижних палуб британского судна выдвинулись черные рыла пушек. Оглушительный залп сотряс воздух, за ним еще два. Наш корабль качнуло, все заволокло клубами дыма. Один из пиратов лежал на палубе, с обрубками вместо ног, и пронзительно, надрывно кричал. Другой вспыхнул, как факел, и сиганул за борт.
Джек нахмурился и поднял пистоль. Еще один выстрел в сторону галеона.
Бух! Полетела щепа.
Бух! Ядро ударило в мачту, и дерево застонало.
Бух! Еще двое убитых.
Наш корабль начал тонуть. Пираты подобрались к одной из пушек и зарядили ее, и ядро полетело в галеон, потом еще и еще. Бух! Бух! В цель! И еще раз в цель!
Но мы все равно тонули, и британцы все равно бомбили нас без всякой жалости. Я кинулся к Джеку:
- Что мне делать?
Ничего.
Потому что я опять стоял на пляже, голова у меня шла кругом, и я с трудом понимал, как сюда попал и на каком я свете.
- Умираю! - простонал я и на этот раз приложился к правильной бутылке - с водой.
Мимо пушечным ядром пролетел чернявый парень, сыпля итальянскими проклятиями. Он закинул свой ноутбук в море.
- Усильте маскировку! Нам перекрывают питание! - Одна из пираток подняла голову от монитора и тотчас уткнулась обратно.
- Передача замедляется! Связь повреждена!
- Держитесь! Не отключайтесь, пока она работает хотя бы в четверть силы!
Новый глоток рома отыскал путь к моему рту. Готов поклясться, я даже не поднимал бутылку, но ром уже тек прямо в горло.
Через борт пиратского корабля перехлестнула волна, она слизнула меня огромным холодным языком и швырнула в океан. Вокруг, в кипящих водах, кричали и тонули десятки пиратов.
Бух! Очередное ядро пробило еще одну дыру в борту нашего корабля.
Бух! Наша мачта сломалась и рухнула.
Галеон развернулся и двинулся прочь, оставив нас погибать в пучине. Кто-то вцепился в мою руку - подросток, совсем ребенок. Нас обоих накрыло волной, а когда я вынырнул и прокашлялся, его уже не было. Следующая волна оказалась еще сильнее, и мне уже не удалось всплыть - я вдохнул соленую воду, грудь у меня разрывало от боли, я боролся хотя бы за глоточек воздуха, но тщетно. Я погружался в воду, которая делалась все темнее и темнее. Опустился на дно и умер. "Наконец-то, - успел подумать я остатками сознания. - Наконец-то".
Но нет. Как бы не так.
Я упал на палубу другого пиратского судна. На мостике стояла женщина-капитан и со слезами на глазах уводила свой корабль от тонущих соратников, уводила от гибели и опасности, невидимый для врага. Мы обогнули остров, пока не скрылись из виду, и она поспешила к массивному сундуку, что стоял на палубе. Опустилась на колени и откинула крышку. Подойдя ближе, я увидел, что сундук битком набит какими-то свитками. Очутившись на дальнем конце острова, мы вошли в бухту, где стояли на якоре несколько пиратских кораблей, - вошли под аплодисменты и приветственные крики.
Я очнулся оттого, что по лицу у меня стекала вода. Я разомкнул губы и стал жадно пить. Напившись, я оттолкнул фляжку. Мэри помогла мне сесть, улыбнулась - и я увидел ее тайное пиратское "я", которое мерцало сквозь нее, озаряло ее внутренним светом, пробивавшимся из самого сердца. Рядом с ней стояли Энн и Джек, усталые, но целые и невредимые.
А позади них повсюду валялись брошенные компьютеры и перепутанные, как лианы, провода. До меня донеслись музыка, пение, вопли - под пальмами праздновали победу.
- Что случилось-то? - с трудом спросил я.
- Битва. Наши победили.
- Сумели нелегально подключиться и на часок-другой перекрыли Интернет. Напугали всех до чертиков. - Мэри ухмыльнулась до ушей. - Настоящая диверсия.
- Но прежде чем он схлопнулся, мы успели взломать кое-какие счета на Кайманах, перевели деньги, куда нам было надо, а потом стерли все записи - словом, замели следы. Это было самое сложное, но китайцы с марокканцами помогли со взломом. Мы украли несколько островов!
- Как это так?
- Семьдесят четыре необитаемых острова, - похвалился Джек, сияя улыбкой. - Так пожелали наши старые друзья. Да и мы сами хотели того же. Чтобы у нас был дом, пристанище для всех хакеров на свете. Скоро подтянутся еще корабли.
- Да уж, они там не сразу расчухают, что мы провернули, - гордо заявила Мэри. - А пока разберутся, мы уже успеем подготовиться к новому натиску.
- Погодите, но я ведь отчетливо видел морское сражение.
- А как же, - кивнул Джек, - кровопролитное и ужасное. Выпить хочешь? - Он протянул мне бутылку, на самом донышке едва-едва плескались остатки рома.
Пить я больше не хотел, но взял бутылку и отхлебнул. Кусочек кости скользнул мне в рот. Мгновение я медлил, затем раскусил его. Петля затянулась вокруг моей шеи, ноги тщетно дергались, ища опору, а богатые лорды и леди смотрели на висельника и рукоплескали. Испуская последний вздох, я послал им цветистое проклятие. Потом хватка ослабла, и я возродился.
"Pirate Solutions" by Katherine Sparrow
БРЕНДАН КОННЕЛЛ
Мы спим среди волн под звездами
Перевод М. Савиной-Баблоян
I
Белый горячий песок, усыпанный ракушками, а за ним буйная зелень. На острове чего только не было! Тут росли всевозможные тропические фрукты, знакомые членам экипажа, и даже такие, каких прежде никто никогда не встречал, - в форме звезд, мечей и полумесяцев. Среди деревьев пронзительно кричали крупные яркие попугаи, с ветки на ветку перепрыгивали маленькие болтливые коричневые обезьянки, а из глубин громадных папоротников, высотой с человека, распространялся приятный аромат земли - столь желанный тем, кто целых шесть недель провел на борту корабля, сбившись с курса во время шторма.
Лучшего места для пополнения запасов провианта, казалось, и представить себе было нельзя. В пресноводной лагуне плавали рыбки, осьминоги цеплялись за скалы. На прибрежном песке грелись десятки гигантских сухопутных черепах. Дальше виднелись рощи кокосовых пальм.
Часть экипажа отправилась за пресной водой, несколько человек - за плодами хлебного дерева. На обед поймали четырех черепах. Моряки пошли на охоту, а Ла Мотт, низенький и круглый лысеющий корабельный кок с пухлыми чувственными губами и острыми глазками, занялся двумя преизрядными кострами: один он развел под котлом, а другой предназначался для увесистой чугунной сковороды.
Пойманным черепахам кок спустил кровь, выпотрошил и подчистую срезал жир, потом стал тушить мясо на медленном огне, добавив туда немного кларета, лаврового листа и специй.
Пот ручьями струился по лицу, и кок, расставив ноги и выпятив живот, творил свое искусство, словно чародействовал на прославленной парижской кухне и готовил угощение для знатных господ и высокородных дам, а не варил похлебку на неведомом острове посреди океана для изголодавшихся воров и головорезов.
Ближе к вечеру в отдалении послышались выстрелы.
- Похоже, нашим повезло с охотой, - сказал старший помощник капитана, итальянец Лаговерде. Вегетарианец с длинным и худым лицом.
- Было бы славно, если бы они принесли муравьеда или несколько обезьян, потому как разнообразие котлет придется ко столу весьма кстати.
- Мне больше по душе трапеза из простых даров моря. Мясо мне нравится, но пикша, устрицы и сладкие литорины куда как лучше.
- Что ж, в таком случае профессию вы себе выбрали верно, - сказал кок, приправив слова высокомерным намеком, - ведь за последние две недели нам едва ли перепало что-нибудь, кроме лещей, трески и муки.
- Такова жизнь моряков.
- Кое-кто назвал бы это жизнью умалишенных. Чего бы я не дал за то, чтобы время от времени касаться губами беленького, молоденького салата-латука!
Вдали показалась фигура, идущая вдоль линии прибоя по направлению к кострам. Большими шагами. В спину мужчине светило солнце. Впереди него шагала тень.
- Повезло, капитан?
- Конечно, - сказал последний и открыл мешок. - Я поймал краба-плавунца, который кричит, как котенок, краба-отшельника под названием Calliactus tricolor и несколько любопытных иглокожих. Скалистое мелководье на дальнем конце острова кишит всевозможной живностью.
Человек, к которому обращались "капитан", - а следовательно, мы можем предположить, что его положение обязывало принимать решения и повелевать другими, - заслуживает описания. Он был на удивление высок и худощав, голову его венчал потрепанный, видавший виды завитой парик с густыми белокурыми локонами до плеч. Лицо, поразительно бледное для моряка тропических широт, напоминало лошадиную морду, а губы, казалось, навечно скривились в хмурой усмешке. Одет он был в серый кафтан без воротника, с большими манжетами и длинный плащ с серой же подкладкой, черные бриджи, белые чулки и башмаки с большими медными пряжками. Звали его Никола Бруерович.
Между тем в воздухе разлился сильный аромат готовящегося на огне кушанья, поплыл по лагуне и джунглям, защекотал ноздри моряков и заставил их поспешить к лагерю на берегу.
На песке закружил целый хоровод всевозможных цветов: длинные тонкие черные усы и светлые бороды, яркие красные пояса и коричневые сапоги; беспечные гримасы тиснением украшали наполовину анилиновые лица, кое-кто из пиратов ловко ковылял на деревянной ноге, выточенной из ивы, или же ели, или дуба. Все они были дюжие и отчаянные парни, готовые выстоять и против штормов, и против людей. Среди них был Бычара-Мило - мужчина необыкновенной силы, но невеликого разума. Амрафель с длинной бородой в форме пики. Мартини - небольшой итальянец, искусный в обращении с кинжалом. Много их тут собралось: совершенно волосатых и безбородых, острозубых.
Последними из джунглей показались охотники, которые, усмехаясь, размахивая саблями и мушкетами, толкали перед собой пятерых низкорослых туземцев. С криками и смехом они шли к лагерю, а между ними брели аборигены в юбках из пальмовых листьев, длинные маслянистые волосы почти скрывали их лица.
Ла Мотт широко раскрыл глаза.
Капитан нахмурился.
Шутя и жестикулируя, все с интересом обступили новоприбывших.
- Давайте-ка запечем их, как яблоки!
- Нет, пусть лучше Ла Мотт сделает из них фрикадельки!
- Девчонка и так достаточно аппетитна, можно ее сырой съесть!
Кто-то заметил:
- Кажется, у них на животах что-то необычное. То ли татуировки, то ли шрамы.