- Очень хорошо. Однако сначала вам необходимо узнать о степени власти, которой я облечен. А также кое-что о структуре нашего правительства и его главе. Я думаю…
- Я думаю, ваши добрые намерения ведут прямо к сути вопроса и свидетельствуют о вашей компетенции. Давайте отбросим все ненужное и приступим к делу.
Абог, похоже, смешался, но быстро взял себя в руки и улыбнулся, показав голубые зубы.
- Вы правы. Единственное, о чем я хочу вам напомнить, так это то, что мое правительство никогда не совало нос в вашу личную жизнь и вероисповедание. Мы надеемся, что так будет и впредь. Но сейчас мы должны спросить…
- Спросить, значит.
Абог сделал глубокий вдох и сказал:
- Скажите, вы прилетели к нам, чтобы объявить о своем приобщении к бунтизму?
- И это все? Нет, я не собираюсь изменять своей вере. В ней я тверд.
- Ага.
Абог казался разочарованным. После долгого молчания он пристально посмотрел на Кэрмоди и сказал:
- Может быть, вы хотите использовать свое влияние Отца, чтобы отговорить Йесса от некоторых его намерений?
- Вряд ли я имею на него такое влияние. А от чего его нужно отговорить?
- Сказать по чести, мой шеф Рилг обеспокоен. Если Йесс решит, что всем необходимо стать Пробудившимися, результат такого решения окажется катастрофическим. Те, кто выживут, будут, конечно, "хорошими", "очистившимися", но сколько их останется после Ночи? Статистика предсказывает, что три четверти населения погибнет. Подумайте об этом, Отец. Три четверти! Цивилизация Кэрина будет сметена с лица планеты.
- А Йесс знает об этом?
- Конечно, знает. И согласен, что статистика может быть верной. Но он считает, что жертв окажется не так много. Он утверждает, что существует причина, по которой Йесс обычно побеждает Эльгуля в течение Ночи. Такой исход предопределяет большинство Спящих. Сновидения отражают их истинные желания, а те, в свою очередь, каким-то образом влияют на действия Пробудившихся. Вот почему Йесс побеждает.
Развивая эту мысль, он говорит, что, если все станут Пробудившимися, результат окажется тем же, как если бы большинство людей не пробуждалось. Только истинно "хорошие" имеют шанс очиститься от налета зла, который покрывает даже самых лучших.
- Возможно, он прав, - сказал Кэрмоди.
- Однако Йесс может сильно заблуждаться. И мы считаем, что он не прав. Но даже если его логика верна, подумайте о том, что случится. Если статистика ошибается, то по крайней мере четверть населения погибнет. Какое нас ждет опустошение, сколько смертей. Мужчин, женщин, детей!
- Да, картина страшная!
- Страшная! Но и опасная! Даже Эльгуль не мог бы придумать ничего более жестокого. Если бы я не знал Йесса немного лучше, то подумал бы… - Абог умолк, встал и, приблизившись к землянину, зашептал: - Ходят слухи, что той Ночью родился не Йесс, а Эльгуль. Но он настолько коварен и хитер, что назвался Йессом. Такой фокус очень понравился бы Разрушителю.
Кэрмоди улыбнулся:
- Вы серьезно?
- Конечно, нет. Вы думаете, я один из этих жалких придурков? Но такие слухи смущают умы. Люди не понимают, как их великий и добрый бог может требовать от них такой жертвы.
- Ваши летописи предсказывали такое событие.
Абог как будто испугался.
- Вы правы, - произнес он дрожащим голосом, - но никто не предполагал, что предсказания сбудутся. Только неисправимые ортодоксы верили в них и даже молились, чтобы так произошло.
- Тогда я чего-то не понимаю, - сказал Кэрмоди. - Что случится с теми, кто откажется проходить через Ночь?
- Те, кто откажутся подчиниться приказу Йесса, автоматически и по закону будут причислены к сторонникам Эльгуля. Их станут арестовывать и заключать в тюрьму.
- А если и там эти люди будут упорствовать?
- У них ничего не получится. Им не дадут наркотиков, погружающих в "сон", и им придется пройти через Ночь, хотя бы и в тюремной камере.
- Но может возникнуть массовое неповиновение. У правительства нет времени и сил, чтобы усмирить такую массу людей, верно?
- Вы не знаете кэринян. Вне зависимости от того, как напуганы они будут, большинство не посмеет ослушаться Йесса.
Чем больше Кэрмоди думал об этом, тем меньше ему нравилась затея местного бога. Он еще мог понять, если бы во всем этом заставляли участвовать только взрослых, - но детей! Пострадать должны были безвинные, и большинству из них предстояло погибнуть. Если родители не любят своего ребенка, сознательно или бессознательно, они могут убить его. А те родители, которые станут защищать детей от детоненавистников, тоже могут погибнуть, а с ними и их дети.
- Я не понимаю этого, - сказал он. - Но, как вы правильно заметили, я не знаю кэринян.
- Но вы попытаетесь убедить его не прибегать к насилию?
- А вы беседовали с другими Отцами?
- С некоторыми - да, - ответил Абог. - И довольно часто. Но они согласны со всем, что взбредет в голову Йессу.
Какое-то время Кэрмоди молчал. Он был готов спорить с Йессом, но считал, что говорить об этом Абогу не стоит. Кто знает, какую политическую группу представлял Абог и какую долю истины несли его слова? Или какую обиду затаит Йесс, если намерения Кэрмоди будут преданы огласке?
- Я понимаю серьезность ваших опасений, - вслух произнес Кэрмоди. - Да, я намерен побеседовать с Йессом. И в разговоре поинтересуюсь его намерениями и расскажу о страхе людей. Но я не хочу, чтобы меня цитировали в теленовостях или печатали мои слова в газетах. Если такое произойдет, я выступлю с опровержением.
Абог расплылся в счастливой улыбке:
- Очень хорошо. Быть может, вам повезет там, где другие ничего не добились. Кроме того, он еще не сделал публичного заявления. И у нас еще есть немного времени.
Он поблагодарил Кэрмоди и ушел.
Священник позвонил Джилсону и попросил его подняться наверх, затем предупредил охранников, что ожидает визита землянина.
Телефон зазвонил в третий раз. На экране появилось лицо Тэнда.
- Мне жаль, Джон, но Йесс не сможет увидеться с тобой сегодня вечером. Однако он встретится с тобой завтра вечером в храме. Как ты собираешься провести время?
- Наверное, куплю маску и присоединюсь к весельчакам на улицах.
- Ты можешь делать все что угодно, потому что ты Отец, - сказал Тэнд. - Но твои земные соратники, о которых ты говорил, Лифтин и Абду, уже лишились этого удовольствия. Я приказал полиции удерживать их в отеле, если только они не согласятся пройти через Ночь. Фактически все некэриняне находятся сейчас под домашним арестом. Таково новое правило. Боюсь, это рассердит многих туристов и ученых. Но так, наверное, будет лучше.
- Ты поднимаешь слишком большой вес, Тэнд.
- Я не злоупотреблял своей властью. Но считаю такую расстановку сил правильной. Мне хотелось бы прогуляться вместе с тобой, Джон, но я связан по рукам и ногам своими многочисленными обязанностями. Ты же знаешь, что любая власть налагает на человека большую ответственность.
- Да, я знаю. Спокойной ночи, Тэнд.
Кэрмоди провел рукой над экраном и уже собрался отойти от стола, но тут телефон опять зазвонил. На сей раз на экране появилось не лицо, а страшная маска. Она казалась огромной и не давала рассмотреть, что делается позади нее. Однако по звукам Кэрмоди понял, что звонят из телефонной будки на одной из многочисленных улиц города.
Голос, исходивший из неподвижных губ маски, был намеренно искажен.
- Кэрмоди, это Фрэтт. Я только хочу еще раз взглянуть на тебя, пока ты не умер. Я хочу посмотреть, страдаешь ли ты, - хотя вряд ли ты можешь страдать так, как я и мой сын.
Священник заставил себя успокоиться и ровным голосом сказал:
- Фрэтт, я не знаю тебя. И не помню инцидента, на который ты ссылаешься. Так почему бы тебе не прийти ко мне и не рассказать об этом происшествии? Быть может, тогда ты изменишь свое решение.
Наступила пауза, достаточно долгая, чтобы Кэрмоди понял, что озадачил Фрэтта.
- Ты думаешь, я настолько глуп, - наконец ответила маска, - что сам полезу в ловушку такого негодяя, как ты? Ты, наверное, просто спятил.
- Хорошо. Тогда назови мне время и место. Я приду один, и мы поговорим о твоей беде.
- Ты и так скоро меня встретишь. Но когда и где, ты знать не будешь. Я хочу, чтобы ты попотел, ожидая смерти. А потом ты сам будешь у меня ее просить. - Перед маской мелькнула перчатка, похожая на лапу с когтями, и экран померк.
В дверь постучали. Кэрмоди отодвинул засов - на пороге стоял Джилсон.
- Боюсь, что ничем вам не смогу помочь, падре, - сердито проговорил он, входя. - Я только что узнал, что сижу в отеле под домашним арестом.
- Это моя вина, - ответил священник.
Он рассказал Джилсону о том, что случилось, но тот не стал от этого счастливее, особенно когда услышал о телефонном разговоре с Фрэттом.
- Тогда мне лучше улететь отсюда следующим кораблем, - сказал он.
- Давайте спустимся в ресторан и поедим, - предложил Кэрмоди. - Обед за мой счет. Насколько я знаю, тут готовят земные блюда для тех, кто не привык к кэринянской кухне. Но проблема в том, что повар из Мексики. Если вам не нравятся энчиладас, черепаховый суп и ослятина под чили, то…
В ресторане они встретили Лифтина и Абду, которые сидели за одним столом. Оба мрачно жевали и выглядели очень сердитыми. Кэрмоди попросил разрешения присесть рядом, и Джилсон последовал его примеру. Он представился как бизнесмен.
- Вам отказали во встрече с Йессом? - спросил Кэрмоди у Лифтина.
Тот выругался и ответил:
- Они были вежливы, но дали мне понять, что я не увижу его до наступления Ночи.
- Тогда вам лучше "заснуть", - сказал Кэрмоди. - Хм-м, если Йесс запретит "сон", то неужели указ коснется и некэринян?
- Вы предлагаете мне погрузиться в "сон" и встретиться с Йессом после Ночи? - спросил Лифтин и покраснел. - Что мне, больше делать нечего?
Кэрмоди удивился, почему Лифтин так зол. Если он был наемным убийцей, то стремился бы закончить свою работу до наступления Ночи.
- А вы тоже полетите обратно? - спросил Кэрмоди у Абду. - Или вы еще не закончили свои дела?
- Эти ограничения застали меня врасплох, - ответил тот. - Но я продолжаю переговоры по телефону.
- Не думаю, что вам многое удастся сделать во время праздника. Большая часть дел сейчас приостанавливается.
- Кэриняне похожи на землян. Всегда найдутся такие, кто будет делать свои дела, несмотря ни на что, даже на землетрясение. - Лифтин ткнул большим пальцем в сторону дверей отеля. - Видите двух парней в голубой форме с красными перьями? Это копы. Они сделают все возможное, чтобы мы остались в этом покинутом склепе.
- Как тихо, - произнес Кэрмоди и осмотрелся.
В зале стояли еще десять столов, но четверо землян были единственными обедающими. Более того, в холле осталось лишь несколько клерков и коридорных. Отель казался пустым и мрачным.
- Я не могу оставаться в своей комнате, - продолжал Лифтин. - Она похожа на мавзолей. Повсюду холодный камень и мертвая тишина. Не пойму, на кой черт кэриняне строят такие здания?
- Они немного похожи на древних египтян, - ответил священник. - Они много думают о смерти, и их почти не интересует эта короткая остановка на планете. Они считают, что незачем оставаться здесь слишком долго.
- А что они думают о небесах? - спросил Абду. - Или об аде?
Кэрмоди подождал ответа Лифтина. Если он действительно тот, за кого себя выдает, то должен знать основы кэринянской религии. Его Церковь не стала бы посылать с миссией несведущего человека: межзвездный полет стоил очень дорого.
Но Лифтин ел, не поднимая глаз от тарелки. Когда стало ясно, что он не собирается отвечать на вопрос Абду, Кэрмоди сказал:
- У бунтистов существует два уровня небес. На нижнем обитают те, кто служил Йессу и вел добропорядочную жизнь, но не посмел пройти через Ночь. Их вечная жизнь на этом уровне почти во всем сходна с земным существованием. Они должны работать, спать, переживать неудобства, боль, разочарование и скуку. Но они живут вечно.
Верхний уровень предназначен для тех верующих, кто успешно прошел через Ночь. Там они наслаждаются вечным мистическим экстазом. Переживание, как вы понимаете, очень близкое к тому, что получают спасенные в христианской религии. Они воочию видят бога, но уже мистического Йесса - то есть красоту, которая скрывается за плотской маской живого Йесса. А вот Бунты не видит никто. Даже ее сын.
- А как насчет их ада? - спросил Абду.
- Ад тоже имеет два уровня. Нижний - для равнодушных к религии людей, не особенно ревностных верующих, лицемеров и заблуждающихся. А также для тех, кто осмелился пройти Ночь, но не дожил до ее окончания. Теперь вы понимаете, почему так немного йесситов остаются бодрствовать во время Ночи. На самом деле награда за успех достойна сурового испытания. Но неудачники расплачиваются за свои амбиции в аду. И таких очень много. Безопаснее вообще не рисковать. В таком случае вам забронировано место на нижнем небесном уровне.
Верхний уровень ада зарезервирован для эльгулитов. Там они переживают свой собственный экстаз, аналогичный удовольствиям истинных йесситов. Однако это темная радость - эдакий оргазм зла. Он хуже чем небесный, но если вы истинный эльгулит, то предпочтете его. Зло создает зло, и ничего кроме зла.
- Дурацкая религия, - проворчал Лифтин.
- Кэриняне говорят то же самое о нашей.
Кэрмоди извинился, оставил Джилсону свое переговорное устройство и вернулся в номер. Он хотел, чтобы тот позвонил ему.
- Я скоро уйду. Хочу проведать моих старых друзей-кэринян. И еще хочу дать Фрэтту шанс. Возможно, так мне удастся остановить его, либо нейтрализовав, либо убедив вернуться к здравому смыслу. Но прежде мне надо узнать, ктоон и чем я заслужил такую месть.
- Он может перехватить инициативу.
- Я это уже учел. Теперь о другом. Я собираюсь позвонить Тэнду и попробовать еще раз воспользоваться его влиянием. Попытаюсь снять с вас эти ограничения. Но не ради Фрэтта. Вы должны наблюдать за вашим подопечным Лифтином. Если он выберется из отеля, - а в этом у меня почти нет сомнений, - я хочу, чтобы вы тут же сели ему на хвост.
- Ладно, - ответил Джилсон. - Я буду присматривать за ним.
Кэрмоди отключил оперативную связь и произнес в микрофон телефонный номер Тэнда. На экране появилось лицо кэринянина.
- Тебе повезло, - сказал он. - Я собирался уходить. Чем могу быть тебе полезен?
Кэрмоди рассказал о своей просьбе. Тэнд ответил, что это не вызовет затруднений, и пообещал тут же отдать приказ.
- Вообще-то мы можем использовать дополнительную помощь. У нас нет людей, чтобы следить за Лифтином, если он вырвется на свободу. Так ты говоришь, он на все способен?
- Старый Лифтин был хитер и изобретателен, - ответил священник.
- Я должен сказать тебе правду. Нас тревожат не только наемники с Земли. Эльгулиты тоже готовятся к началу Ночи. И я имею в виду не только тех, кто собирается взять свой Шанс. Я говорю о большом тайном обществе, которое в основном состоит из людей, никогда не идущих на риск. Наше правительство ослабило их влияние, но они по-прежнему сильны и, возможно, сейчас даже прослушивают наш разговор.
- Есть вещи, которых я еще не могу понять, - сказал Кэрмоди. - Почему эльгулиты, прошедшие Ночь во время правления Иесса, все еще живы? Ты помнишь, когда меня поймала статуя, я долго не мог решить, какой мне выбрать путь? Остаться с шестью йесситами или с шестью эльгулитами? А потом, когда я сделал свой выбор и когда стало ясно, что Мэри родит Йесса, несостоявшиеся отцы Эльгуля бросились наутек. Но все они умерли.
До сих пор я считал, что эльгулиты могут пережить Ночь лишь в том случае, если побеждает Эльгуль. Однако от тебя и от других я слышал, что многие из сторонников Эльгуля пережили Ночь и живут нормальной обычной жизнью. Почему?
- Те шестеро, которые погибли на наших глазах, умерли из-за того, что мы, шесть Отцов, сознательно, а ты бессознательно желали их смерти. Но остальные эльгулиты действительно выжили. Они не погибли потому, что мы ничего не знали о них.
Ты знаешь, что эльгулиты объявлены вне закона. Кара за приверженность Эльгулю - смерть. Но если Эльгуль победит, - а Бунта вряд ли такое позволит, - можешь быть уверен, что тут же начнутся гонения на йесситов. И наши пытки будут такими же болезненными, как нынешние муки эльгулитов.
- Спасибо, Тэнд. Сейчас я хочу навестить миссис Кри. Она все еще живет в своем старом особняке?
- Не могу сказать тебе ничего конкретного. Я не видел ее и не слышал о ней уже много лет.
Кэрмоди велел прислать ему костюм с большой карнавальной маской божественной птицы троджар. Он надел его и вышел из отеля, предъявив свои документы охране, которая стояла у входа. Перед уходом он забежал в ресторан и обнаружил, что Джилсон, Лифтин и Абду уже ушли. Однако теперь в зале обедало около дюжины некэринян. Все они выглядели подавленными.
Могильная тишина отеля уступила место какофонии из музыки, криков, воплей, гудения рожков, свистков, треска шутих, боя барабанов и звона бубенцов. На улицах стало тесно от шумного столпотворения переодетых весельчаков.
Кэрмоди медленно пробирался сквозь толпу, в которой его то и дело награждали тычками. Через пятнадцать минут ему удалось дойти до переулка, где народу было поменьше. Еще через четверть часа он увидел свободное такси. Водитель не очень обрадовался пассажиру, но Кэрмоди настоял на своем. Бормоча себе под нос проклятия, таксист повел машину сквозь толпы и вскоре выехал в район, где можно было прибавить скорости. Но и тогда автомобилю время от времени приходилось останавливаться и протискиваться через гомонящие ватаги масок, шагавшие к центральным улицам.
Примерно через полчаса машина остановилась перед домом миссис Кри. К тому времени огромная луна Кэрина поднялась, разбросав серебряное конфетти по черным и серым камням массивных домов. Кэрмоди вышел, расплатился с водителем и попросил его подождать. Тот, видимо, уже смирился, что повеселиться ему не удастся, и согласился.
Кэрмоди прошел по дорожке и остановился перед деревом, которое некогда было мистером Кри. С тех пор как землянин видел его в последний раз, мистер Кри разросся, достигнув в высоту метров тридцати пяти, и распростер свои ветви над двором.
- Здравствуйте, мистер Кри, - произнес священник.
Пройдя под молчаливым человекодеревом, он постучал огромным молотком в большую металлическую дверь. Света в окнах не было, и Кэрмоди решил, что поторопился. Следовало сначала позвонить. Но миссис Кри была уже стара, поскольку гериатрика Земли была доступна лишь богатым кэринянам, и Кэрмоди считал само собой разумеющимся, что она осталась дома.
Он еще раз стукнул молотком в дверь. Молчание. Он повернулся, собираясь вернуться к такси, и вдруг услышал за спиной скрип двери.
- Кто здесь? - спросил старческий голос.
Кэрмоди повернулся и снял маску.
- Джон Кэрмоди, землянин.
В освещенном дверном проеме вырисовывался силуэт старой женщины. Но это была не миссис Кри.
- Я жил здесь какое-то время, - сказал он. - Лет двадцать назад. Мне бы хотелось повидать миссис Кри.
Сморщенная старуха, видимо, боялась стоять лицом к лицу с чужаком из дальних межзвездных глубин. Она чуть-чуть прикрыла дверь и сказала в щелку дрожащим голосом:
- Миссис Кри здесь больше не живет.