- Ну что ты, - неожиданно для охотника сменив гнев на милость, обняла охотника Элоиз. - Что ты, дурачок... Просто я очень устала. Нужно было подольше задержаться в Монастыре, придти в себя после всех этих Подземелй... Ты помнишь Анзу?
- Конечно, - Эль подумал, что с девушкой и правда не все ладно. Как же можно забыть паука, погибшего спасая спутников, тем более что произошло это каких-то пару десятков дней назад.
- Ты не жалеешь, что повстречал тогда нас? Жил бы себе тихо, бродил с племенем по Степи, охотился на гигантских Гусениц, степных Королев, а? Не жалеешь, это действительно так?
- Нет, действительно не жалею... - Эль хорошо помнил, что их с братом Класом приключения начались даже раньше, чем они познакомились с лесным человеком Питти, а девушку и паука повстречали уже потом, но решил про это не вспоминать. - Как же я буду жалеть, если я до сих пор не забыл, как мы... Ну на Праднике Гусеицы, помнишь?
- Помню, - улыбнулась девушка и фыркнула. - Да уж, перед всем племенем... А куда у вас в Степи спрячешься-то? Так тебе тогда понравилоось, да? Ты запомнил?
- Я этого никогда не забуду! - твердо ответил степняк. - Мне никогда не было так хорошо. Вот в Песчаных Пещерах, говорят, бывают муж и жена, это когда одна женщина спаривается только с одним мужчиной. Все время с одним, на каждом празднике.
- Да что ты говоришь? - деланно округлила глаза Элоиз. - Только с одним? Да как же ей не надоедает?
- Да вот так... это обычай... - загрустил, видя такую иронию, охотник. - И если бы у вас в Городе был такой обычай, я бы попросил тебя стать моей женой.
- А я бы согласилась? - все с таким же видом поинтересовалась девушка.
- Не знаю... Наверное, нет... - совсем потерялся степняк, не зная уже, зачем все это говорит. - Но просто... Просто мне бы никогда не надоело все время спариваться с тобой.
- Это какое-то гадкое слово! - возмутилась Элоиз. - Раньше я его терпела, а теперь оно мне не нравится! Скажи как-нибудь иначе!
- Иначе? По-другому, да? А как? - Эль всерьез задумался. Ни Ма, ни кто-либо еще из женщин племени никогда на это слово не жаловались. - Ну, давай я скажу "обниматься".
- Ты бы еще сказал "пихаться"... - фыркнула девушка и тряхнула волосами. - Что мы тут стоим, возле этих... Пойдем? Только ты думай, думай!
Они пошли по бесконечной Степи, без совещания взяв курс на северо-восток, с каждым шагом чуть-чуть, но приближаясь к цели своего опасного путешествия. А потом им предстоит, быть может, еще более опасная дорога назад... Эль постарался отогнать эти мысли и попробовал сосредоточиться на поиске нового слова. "Сжиматься", "кататься"... Не то. "Сосаться"? Совсем как-то глупо. Неожиданно Элоиз остановилась и посмотрела ему в глаза.
- А в вашем племени говорили "любить"?
- Ну конечно... Только это как-то не так... Я вот Класа люблю, он мой брат, и малыша Стэфи тоже... А тебя я как-то не так люблю.
- Ну тогда люби... Как-то не так... Зануда.
Элоиз легла на спину. Урагана как будто и не было никогда, сверху во все стороны простиралась казавшаяся вечной голубизна. Эль осторожно сел рядом и погладил ее большую, совсем не степную грудь - неумело, словно потрепал по макушке ребенка. Девушка вздохнула и притянула охотника к себе. Поцелуй, сладкий, и даже острый от запаха чужой крови, исходившего от обоих, и в то же время странно неглубокий. Элоиз вспомнила, что первый раз в жизни собирается заняться любовью без Анзы, который всегда входил накануне в ее сознание. Иногда он сам выбирал партнера, так было и в давнишнем случае с Элем, но это не имело никакого значения, потому что девушка искренне любила указанного исходящим из самого ее сердца сигналом смертоносца.
Эль содрал свою растерзанную набедренную повязку, едва не упал, запутавшись в ней. Девушка подавила зародившийся смех. Кажется, он и в самом деле влюблен в нее, этот нудный веснушчатый коротышка, с детства сохнущий на безжалостном степном солнце. Что ж, если поразмыслить, он заслужил гораздо большее... Нужно будет подобрать ему жену-степнячку, если только им удастся вернуться из Города. Элоиз мягко повалила мужчину на траву и приняла губами его слабое естество. Что же сделали Степь и смертоносцы с этими людьми? За жизнь здесь они как будто платят своими телами. Бедный... Бедный, но свободный. Крупные, всегда готовые к любви городские мужчины по сути своей рабы, и оставались рабами даже в постели. Им бы в голову не пришло вот так валяться на траве, раскинув в стороны острые колени, позволяя любимой женщине натирать на языке мозоли, чтобы привести их члены в более-менее достойное состояние! Но почему-то услужливость и постоянная готовность городских самцов нравились ей еще меньше...
Наконец усилия Элоиз были вознаграждены и охотник, почувствовав новые силы, беспокойно заерзал, намекая на смену позиции. Что ж, почему бы и нет? Девушка снова перевернулась на спину, позволяя Элю насладиться всей роскошью ее тела. В Степи таких нет, степнячки такие же худые, как и их мужчины, да и грудь у них до родов мало чем отличается от мужской. Жесткая трава колола голую, обожженную спину, не щадя и ее продолжения, но Элоиз это не раздражало. Голая Степь, посреди которой лежат два грязных голых человека... Что сказали бы про это в городе? Врядли они назвади бы это любовью...
Элоиз попробовала разобраться в своих чувствах и снова едва не рассмеялась. Эль, где-то там, ниже, принял ее содрогание за страсть и задвигался живее. Да, действиетельно, наверное это и есть любовь. Та, которая к брату, к ребенку... Как хорошо, что ему приятно. И - все. Неожиданно для самой себя девушка вспомнила Питти, долговязого лесного шамана, самолюбивого и хвастливого до крайности, любителя покомандовать. На редкость противный мужик. Но если бы сейчас сверху оказался он, то... Элоиз впервые почувствовала острое желание, но именно в этот момент Эль вышел из нее. Слишком поздно. Трава невыносимо защекотала и девушка резко села, едва не отбросив выжимающего последние капли наслаждения охотника.
- Ты что? - тут же испугался тот. - Тебе нехорошо? Или хорошо?
Глядя в его перепуганные глаза, девушка испытала стыд. Ну как такому скажешь, что без помощи Анзы она не успела даже как следует возбудиться? Это в Городе приятно ошарашить такими словами битый час старавшегося молодчика, да еще и не без удовольствия солгать, здесь - совсем другое дело. Самое главное, что бедняга ни в чем не виноват. Просто прежде всю любовь для Элоиз делал Анза, а не многочисленные глупые самцы. Понимал ли мертоносец, кем на самом деле был для своей воспитанницы? Врядли. Уж она-то точно поняла только теперь. Теперь, когда поздно.
- Все было замечательно, - девушка погладла степняка по обросшей редкими светлыми волосами щеке. - Спасибо. Можем вечером повторить.
- Вечером? - даже испугался охотник. - Ну, ты знаешь... Ты такая ловкая, но я вечером наверное еще буду... Не готов.
- Это я так сказала, в шутку! - Элоиз совершенно забыла, что вырождающиеся племена степняков не отличаются любвеобильностью. - Конечно, сразу как ты будешь готов. Только не забудь сказать!
- Да, - вздохнул Эль, ни капли не поверив последним словам девушки. - А у тебя сейчас глаза особенно желтые. Не как всегда. Прямо как солнца.
- Ужас какой, - улыбнулась Элоиз сомнительноу комплименту. - Это от счастья. Пойдем дальше?
3
К вечеру путешественники впервые заметили изменения в окружающем их пейзаже. Степь в этих местах уже подвергалась воздействию иных природных зон, расположенных восточнее и севернее, поэтому трава мало помалу становилась выше и зеленей, кустарник все чаще образовывал широкие густые заросли, которые приходилось обходить, да и сам рельеф теперь изобиловал впадинами и пригорками. Больше стало и насекомых: их заметно прибавилось и в воздухе, и на земле, соответственно прибавилось и забот у Элоиз, которая, действуя сознанием, разгоняла всех опасных тварей.
Полностью пропали следы людей, давно уже не попадались побелевшие кости участников Великого Похода - они остались южнее, на пути к Смертельным Землям. Не кочевали, судя по всему, племена, эта местность находилась чересчур близко к территориям, постоянно контролируемым смертоносцами. Но и Патруля опасаться не приходилось: пауки совершенно не опасались нападений со стороны Степи, патрульные занимались не предотвращением злоумышлений, а лишь отловом пригодных для поддержания человеческого рода самцов. Элоиз, возвращаясь мыслями к недавно произошедшему между девушкой и охотником, рассказала ему о странной проблеме жителей Города Пауков: стремительном вырождении в два-три поколения.
- Вырождение - это как у нас? Питти все говорил, что мы в Степи вырождаемся... - загрустил Эль.
- Не совсем так... Даже совсем не так: люди в Городе остаются нормального телосложения, вот только глупеют... А очень часто уже рождаются без ума. Поэтому Паукам все время нужен прилив свежей крови, иначе люди переведутся за какие-то три сотни лет.
- Да разве смертоносцы именно того и не хотят?
- Нет! - Элоиз от досады зло дернула себя за волосы. - Это человеческая логика, понимаешь?! Победитель уничтожает побежденных! А смертоносцы об этом даже не думают, иначе они бы давно прочесали и Степь, и Лес, и Реку!
- А что за Рекой? - некстати поинтересовался любопытный Эль.
- Другой лес, кажется... Неважно! Смертоносцы готовы к сосуществованию, они не являются вершиной эволюционного древа, как человек, не несут в себе миллионов лет борьбы за выживание... Они в паутине просидели эти миллионы лет, и совершенно не боятся, будто их кто-то вытеснит с их паутины, понимаешь? Это невозможно. Поэтому восьмилапые не убийцы, как млекопитающиеся хищники и полухищники, они готовы жить рядом.
- А зачем тогда они нас едят?
- Потому что им вкусно, Эль. К этому надо спокойно относиться, вот мы едим сороконожек? А они людей. Никакой разницы тут нет, - Элоиз, в тщетных попытках донести до неграмотного степняка свою мысль даже застонала. - Ох... Ну представь, что мы бы тоже ели смертоносцев?
- Двое недавно попробовали... Гадость.
- Гадость, а если бы было вкусно? Ели бы. Какая разница - разумным было существо или нет, если имеешь дело с трупом?
- Есть разница, - упрямо помотал головой охотник. - Если нет разницы, так мы бы ели тех, кто на охоте погибнет. А мы не едим. И того змеиного царя, который у Монастыря живет, я бы есть не стал, потому что он не Гусеница и не сороконожка. И смертоносцев не хочу пробовать, потому что Анза был моим другом.
- Ну зачем ты! - всплеснула руками девушкаю. - Ну ты же знаешь, что Анза... Ну зачем ты...
Слезы полились ручьем и охотнику пришлось долго утешать свою спутницу, извиняясь и доказывая, что вовсе не имел в виду, будто Элоиз - черствая и циничная дрянь. Им пришлось остановиться на некоторое время, а потом солнце оказалось слишком низко, чтобы стоило продолжать путь. Эль предложил развести костер и устроить наконец "человеческий" ужин, и девушка согласилась, хотя и тяжело вздохнув, показывая, как некстати этот разговор о еде. Впрочем степняк намека не понял и помчался охотиться. Простодушный Эль был уверен, что ему самостоятельно удалось выследить сороконожку и подкрастся к ней раньше, чем она успела скрыться в одной из своих многочисленных нор. А Элоиз, чуть задумавшись, разводила огонь.
После ужина - сороконожка очень вкусна, если есть время, место и мастерство, чтобы как следует ее приготовить - путешественники сидели возле костра и поглядывали то на огонь, то на звезды, то друг на друга. На Степь опустилась тишина, и небо казалось отражением этого огромного пространства, в темноте которого сияет множество костров. Эль осторожно вернулся к рассказу сумасшедшего смертоносца о Бияше, и на этот раз девушка выслушала его очень внимательно.
- Странная тварь этот Бияш... Значит, в Монастыре рождались мутанты... Но тогда нам опасно там находиться. А что будет, если я принесу туда паучат? Смертоносики вырастут, пойдет потомство - да такое, что мир перевернется?
- Бияш неуязвим, - подбросил в костер новую порцию хвороста степняк. - Убить его нельзя, он оживет, и вернется, чтобы отомстить. Но первым он, может быть, не нападает? Может быть, с ним можно ужиться? Он, наверное, знает больше всех на свете, если так долго живет.
- И про Монастырь знает, и про Зеленый Огонь, который Предки почему-то передали веселой семье Пси... Вот бы передать Класу и Питти, чтобы ни в коем случае не пытались его убить. Или все-таки это сказки?..
- Какие же сказки, если мне смертоносец рассказывал? - возмутился охотник. - Ты сама говорила, смертоносцы просто так врать не станут, только в крайнем случае! А этот к тому же совсем больной, сожрать меня решил, чтобы приказ выполнить.
- Вот именно что больной, - улыбнулась Элоиз. - Может быть, он что-нибудь перепутал? Может быть... А может быть, нет... Что толку гадать? Придем в Город - может быть узнаем... Ты давно молчишь про рану. Как она?
- Хорошо... Почти зажила. Расскажи про Город, - попросил степняк и со свойственной ему простотой вытянулся у огня, готовясь заснуть под голос девушки.
- Город... Прежде он был городом людей, и носил какое-то название, но оно давно забыто... Там много высоких домов, есть даже такие же высокие, как Монастырь... В Городе живут смертоносцы со своим Повелителем, и люди, у них тоже есть Повелитель... Знаешь, Эль, мне и рассказать почти нечего. Я мало общалась с людьми, да и в Городе бывала нечасто, все больше в Уте, с Анзой. Там живут ученые, они добрые, а самым добрым был Анза... Там хорошо. Там никого не едят. А вот в Городе... Там есть квартал рабов, и запретные для людей кварталы, и Белая Башня, которую нельзя разрушить, потому что ее построили Предки, в Башне живет демон, охраняющий людей...
- Ленивый демон, - зевнул Эль. - Предки... Почему же они не прилетят со звезд и не наведут порядок, если они предки? Или хотя бы не заберут нас к себе, раз уж так боятся обидеть смертоносцев?
- Двери закрыты, Эль. Предки ушли так давно и так далеко, что перестали быть людьми... Или мы перестали быть людьми. Одним словом, мне говорили, что для Предков мы ничуть не ближе смертоносцев, они нами не интересуются... Живут себе на звездах, может быть - там, а может быть - вон там. Мы им не нужны.
- Они мне тоже, - пробурчал Эль почти уже сквозь сон. - Трусы. Бросили свой дом... Детей в нем забыли и знать не хотят... Хорошие люди сперва увезли бы к себе на звезды всех смертоносцев, а потом уже не обращали на нас внимания...
- Эль! - сердито тряхнула рыжей головой девушка. - Ну как же ты можешь так говорить о восьмилапых после того, как подружился с Анзой! Он ведь жизнь свою отдал, и за тебя - тоже!
Охотник предпочел сделать вид что спит. Все в нем бунтовало против несправедливости Предков. Удрали сотни лет назад, Элоиз говорит - от катастрофы... Какая катастрофа? Трава по прежнему зеленая, насекомых водится в изобилии, если бы не смертоносцы, то можно было бы жить припеваючи... Да еще с их-то знаниями! Но нет, остаются на звездах... Элоиз говорит, звезды громадные, просто очень далекие. Элоиз умная, много знает. Но что толку? Вот если бы научиться летать и подняться туда, да сказать этим Предкам все, что степной охотник про них думает!
Эль продолжал сердиться даже во сне, но кто-то стал будто спорить с ним, вот только слышно было плохо. Степняку это надоело и он сказал невидимому и едва слышному собеседнику: или говори по-человечески, или проваливай! У меня завтра может быть такой же трудный день, как сегодня, десять раз едва не погиб, не мешай мне! Тогда незнакомец будто нехотя отложил все свои дела и спустился в Степь.
- Эль, где твой брат Клас? Почему он не смотрит больше из Степи на звезды?
- Клас смотрит на звезды из другого места... А тебе что за дело? Ты кто? Предок?
- Может быть... Хотя я не чувствую себя предком кому-либо... Скажи-ка, Эль, что происходит с людьми после смерти?
- Нет, лучше ты скажи, что происходит с сороконожкой, которую я съел? Во что она превращается? А лучше спустись-ка сюда, я тебе покажу самый простой способ узнать, что происходит с людьми после смерти! - Эль во сне так разбушевался, что задремавшая было девушка проснулась и с тревогой смотрела на катающегося по земле спутника. - Бери копье и иди сюда!
- Я уже здесь, вот только копья у меня нет... Эль, а тебе не приходит в голову, что эта планета была совсем другой, когда мы на ней жили? И что, следовательно, на этой планете мы не жили никогда? Какие же мы тогда вам предки?
- Планета - это наш мир?.. - уточнил охотник, всегда готовый к сражению, что на копьях, что на языках. - Так, а на той звезде, где вы теперь спрятались от смертоносцев, там, выходит, вы жили прежде? Иначе зачем вас туда понесло? По дому, наверное, соскучились, а?
- Ну хорошо... Я - ваш предок, вы мои потомки... Правда, я сам себе кажусь несколько молодым для такой роли, но уж ладно. Я покажу тебе наш мир, хочешь? А ты, за это, скажешь мне, где теперь мой приятель Клас.
- Показывай, - милостиво согласился степняк. - А там я погляжу.
Предок, кажется, усмехнулся, но точно Эль сказать не мог, потому что видел собеседника лишь как силуэт на фоне ярких звезд, как тень человека, как некое висящее в ночи облако, сквозь которое звезды светили ярче. Облако протянуло охотнику руку и тот, стараясь дрожью не выдать волнения, сжал ее. Тут же земля ушла из-под ног (во сне Эль стоял), а звезды с огромной скоростью понеслись навстречу, некоторые даже вырастали прямо на глазах, а потом быстро отползали в сторону и скрывались за пределами видимости. Обернуться степняк почему-то боялся, откуда-то он твердо знал, что этого нельзя, это все испортит.
Когда одна из звезд выросла до размера человеческой головы, ни на локоть не сдвинувшись в сторону, Эль догадался, что это и есть цель их путешествия, новый дом предков, ради которого они бросили на съедение смертоносцам родной мир. Приближаясь, он чувствовал, что звезда горяча и действительно огромна, так огромна, что это даже в мыслях уместить нельзя. Охотник заволновался и спросил провожатого, как же они там живут в таком жаре, но Предок уверил его, что дома у него совсем не горячо. Элю мучительно захотелось оглянуться, чтобы сразу оказаться в родной Степи, он теперь твердо знал, что именно так и произойдет, но решил держаться до последнего.
- Прежде вокруг этой звезды вращались несколько планет, - сообщил Предок. - На них мы и поселились после прилета. Но позже перебрались жить в звезду, и опустили планеты на нее. Так было лучше.
- Да горячо же! - запротестовал еще раз Эль, перед которым уже не было ничего, кроме огромной пылающей поверхности звезды. - Сгорим!
- Разве ты вспотел? - усмехнулся его спутник. - Доверься мне. Огонь горяч, только если подойти к нему извне, а мы живем внутри.
И тут же они упали в кипящий океан огня. Эль инстинктивно защитил лицо руками, на что его спутник обидно расхохотался. Все вокруг стало красным, везде было пламя, но это было пламя, не сжигающее тела. Вечный жар бушевал сам по себе, а путешественники продолжали полет сами по себе. Как это могло быть - оставалось совершенно непонятным. Впрочем, их путешествие тут же и закончилось - из огня вдруг выскочила прямо на них зеленая полянка, на которую путники и опустились.
- Вот я и дома, - немного торжественно сообщил Предок. - Вот наш мир.