Буду честной, я сама с трудом представляла, что собираюсь делать, наткнувшись на преследователей, но с истинно драконьим упрямством шла вперед. Меня пугала мысль, что следящие за моим домом глирты могли напасть на Франчиаса и сейчас он где-нибудь лежит без сознания и истекает кровью. Возможно, я и рассуждаю несколько по-детски, тем не менее, на сердце у меня было неспокойно.
Я почувствовала это, когда мы пересекли улочку и проходили мимо арки ведущей вглубь дома, к крохотному дворику с детской площадкой и контейнерами для мусора. Тот самый. Прохожие шарахались от этой арки, словно там скрывался самый их страшный кошмар. Мама тоже отшатнулась от него, и только я почувствовала непреодолимое желание войти.
-- Мама, постой здесь.
-- Нет.
-- Мама!
-- Я сказала, нет.
-- Тогда... чтобы ни случилось. Не кричи.
-- Постараюсь.
Гулкие шаги, эхом звучащие в арке, заставили мое сердце сжаться в дурном предчувствии. Я вошла во дворик и застыла. Картина, представшая передо мной, шокировала своей фантастической жестокостью. Мертвые окровавленные тела, живописно раскиданные по детской площадке, отрубленные конечности, стойкий запах смерти и крови, и над всем этим огромное тело черной змеи, сминающее детские качели.
Оно было огромное - это тело. Каждая чешуйка размером с автомобильный диск. Этой сверхзмее не было места в крохотном дворике, она едва помещалось в нем.
-- Мама, не заходи, - сдавленно просипела я.
-- Что там?
-- Стой, где стоишь... пожалуйста.
-- Все, я звоню Владу.
-- Звони.
Я сделала шаг вперед и задрала голову. Человек? Там человек. Сощурилась, напрягая зрение до придела. Нет - это не человек. Это туловище - человеческое туловище. У змеиного тела, человеческое туловище. Боже, что это? И тут в голову закралась ужасающая мысль. Глирт!
-- Фран, - как громом пораженная, выдохнула я и прикрыла рот рукой, заглушая рвущийся наружу крик.
Кольца начали медленное движение одно относительно другого. Змей спускался со своей недосягаемой высоты. Я увидела, что в одной руке у него меч, а в другой ножны. Его глаза горели беспощадным огнем.
Я вжалась спиной в стену, стараясь даже дышать через раз. Страх ледяными тисками сжал сердце. Кишечник приклеился к позвоночнику, сделав попытку слиться с ним в одно целое. Хотелось орать до хрипоты, упасть в глубокий обморок или просто закрыть глаза и пусть все исчезнет, как кошмарный сон. Но связки свело судорогой и из глотки вырвались жалобные всхлипы. Обморок? Он упал без меня - ему тоже страшно. И мне осталось только закрыть глаза и ждать своей участи. Прости меня мама, мне не следовало тебя сюда приводить. Боже, это действительно страшно.
-- Ни-ийнас-сс, - мои колени подогнулась.
От ужаса охватившего меня, а больше от отчаяния, что не смогу защитить маму, злые колючие слезы заструились по щекам. Преодолев свой панический страх, я рискнула посмотреть на глирта. Он уменьшился в размерах, сидел напротив меня, на кольцах своего змеиного тела и смотрел, но его лицо расплывалось у меня перед глазами.
-- Нина, - звук упавших на асфальт меча и ножен.
Стремительное движение и я оказалась в тисках его рук. Фран сжал меня столь отчаянно, что у меня вышел весь воздух из легких и затрещали ребра. Ой, мама, он сейчас меня раздавит.
-- Фран, хватит. Мне больно! - о, голос прорезался.
Объятья чуть ослабли. Но глирт не отпустил. Он держал меня на весу и часто дышал в волосы.
-- Живая, - прошипел Франчиас.
-- Конечно, живая. Отпусти меня, - никакой реакции, - Фран?
Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
-- Фран?
Глаза распахнуты, зрачки расширены, но взгляд совершенно пустой. Что с ним? Левая часть лица залита кровью. Трудно определить, где рана: может, рассекли бровь, а быть может, и по голову ударили. Грязная ссадина на подбородке. Разбита губа. Но хуже то, что я нащупала рукой на его левом боку. Очень глубокая рана. Сильно кровоточит.
-- Фран? Очнись, Фран. Ты ранен. Отпусти меня. Фран!
-- Он без сознания. Можешь не пытаться. Он тебя не услышит.
Я вздрогнула, узнав этот голос. Он-то, что здесь забыл? Но, может это и к лучшему.
-- Станислав?
-- А ты ожидала кого-нибудь другого? Упрямый мальчишка, все хочет делать по-своему, а потом ищи его бессознательное тело, где-нибудь в сточной канаве.
-- Станислав, он ранен. Он должен меня отпустить.
-- Он израсходовал слишком много сил, чтобы принять свою боевую форму. На Земле это удается с большим трудом. Сам он не сможет...
-- Так помоги ему!
-- Не могу, - голос у глирта был усталый.
-- Почему?
-- Я не умею.
-- Но, что-то же нужно делать?!! Мы не можем стоять здесь вечно... Нас увидят.
-- Не увидят. Даже если споткнуться об вас. Даже если будут ходить кругами, все равно ничего не увидят.
-- Как это?
-- На двор установили мощнейший отвод. Даже жильцы этой многоэтажки не посмотрят в окна, выходящие во двор, для них это будет настоящее мучение.
-- Я тоже тут мучаюсь.
Глирт старший раздраженно фыркнул:
-- А, кто тебя просил выходить из дома, пока Франчиаса не было рядом?!
-- Он первый начал.
Неправда - не он, но я ни за что в этом не сознаюсь. Особенно Станисласу.
-- Что начал?
-- Он ушел, и не сказал куда.
-- И что с того? Он и не обязан перед тобой отчитываться.
-- Мы поссорились. Все из-за твоего дурацкого вина и моей взбунтовавшейся крови. Это ты виноват!
-- Неправый всегда ищет оправдания своим поступкам, Нина... Значит, вы поссорились.
-- Можно и так сказать.
-- Неужели, ты думаешь, что это каким-то образом повлияет на решение моего брата, вернуть тебя на Орни'йльвир, и найти статуэтку Сафиссы.
-- Он не вернулся к ужину. Мы всегда ужинали вместе.
Тишина. Я выгнула спину и шею, чтобы увидеть это чудесное выражение лица глирта старшего - изумленно обескураженное.
-- Это все? - наконец, взял себя в руки блондин, - Мой брат не поспел к ужину, и ты решила покончить жизнь самоубийством?
-- Нет, конечно. У меня были веские причины выйти из дома.
-- Насколько веские?
-- Не скажу.
Глирт старший обреченно закатил глаза к небу.
-- Не очень-то и хотелось. Ничего умного от такой взбалмошной девчонки, как ты, я все равно не услышу.
-- Станислав, пока мы тут мило болтаем, Франчиас истекает кровью.
-- Хорошо.
-- Что хорошего?!! - взъярилась я, - Я не могу ему помочь, пока он меня держит. И моя мама...
-- Твоя мама уже дома. Дожидается, когда же ты явишься.
-- Что ты с ней сделал?
-- Ничего. Легкий гипноз и я отправил ее с твоей горгульей. Ты же не хотела, чтобы она видела это.
-- Да... То есть, нет..., - я запнулась, - Спасибо, Станислас.
-- Не за что.
-- Станислав, а что нам теперь делать?
-- Нам? - удивился глирт, - Тебе ничего. А вот я попробую дозвониться до одной особы, которая поначалу, скорее всего, и приютила у себя любимого змееныша.
-- Это ты о ком?
-- Ревнуешь?
-- Не то чтобы, - замялась я, - скорее опасаюсь.
-- И правильно. Она ради Франчиаса и дракона на лопатки уложит.
-- Жуткая женщина. Кто она?
-- Кормилица.
-- Так она здесь?! На Земле?
-- Ты знаешь о ней? - в голосе Станисласа появилась задумчивость.
-- Фран немного рассказывал. А почему она здесь, а не на Орни'йльвире?
-- Они с отцом не сошлись во взглядах. В методах воспитания подрастающего поколения, и ей пришлось срочно искать укрытия в других мирах.
-- Ну, и монстр ваш предок. Настоящий тиран.
-- Титул мильссара старшей семьи - тяжкая ноша.
-- Стоп. Мильссар? Это кто?
-- Ближе всего к этому понятию - король или император. Скорее даже второе, чем первое.
-- Так вы оба?...
-- Да, мы оба лассиры старшей семьи. То есть принцы.
-- Вот ведь влипла, - застонав, уткнулась я носом в грудь Франчиаса.
Глава 11
-- Что ты сделала с моим мальчиком, человеческое отродье?!! - кричала женщина средних лет, весьма привлекательной внешности.
Несмотря на свой солидный возраст, где-то полторы тысячи лет, плюс минус еще пару десятков, женщина-глирт в человеческом обличии выглядела лет на сорок пять. Высокая, статная, с пышной грудью четвертого размера и фигурой модели. Густые каштановые волосы она заплела в тугую замысловатую косу и закрепила на затылке множеством шпилек. На ней было старомодное пальто с классическим английским воротником темно-зеленого цвета, одетое явно не по погоде, сапоги на низком каблуке и шляпка котелок. В руках она держала сумку-саквояж потрепанного вида. Но несмотря ни на что, выглядела она ослепительно. Я тихо скулю от зависти в сторонке.
-- Отвечай!!
-- Это не я, - жмусь к Франчиусу, который продолжает удерживать меня на весу, от чего мои ноги болтаются в полуметре от земли, - Это они.
Указываю на трупы глиртов. Как же меня радует, что сейчас поздняя ночь, и я не вижу всех деталей. Меня и так потряхивает от осознания того, что Франчиасу пришлось убить их всех ради меня. Мысли о том, что у них могут быть жены и дети, я старательно отгоняю.
-- Это не она, Зайрайс. Змееныш сам решил принять бой сразу с пятью воинами-шади.
-- А ради кого?!! Ради этой бессовестной родственницы Ма'Арийи! Если бы ни она...
-- Хватит, Зайраис.
-- Зина.
-- Хорошо. Зина.
-- Я не дам ей снадобье. Пусть сама выкручивается. Может к этому времени и Франчиас очнется.
Вот, блин! Как же мне не везет. Я, конечно, понимаю, что она переживает за Франчиаса, но это уже перебор.
-- Ты, что с ума сошла!! - взвилась я, - Фран ранен. Дай зелье!
-- Так он еще и раненс-с!! - зашипела кормилица, теряя былой лоск.
Глаза ее пожелтели, а рот вытянулся. Вот, гадюка.
-- Ах, ты шайсир сару!
-- На себя посмотри! - обиделась я.
-- Все бабы дуры, - сплюнул Станислас, вырвал из рук женщины саквояж, нашел там необходимы пузырек и протянул мне, - влей ему в горло и заставь проглотить.
-- Как ты это тебе представляешь?
-- Придумай. Все в твоих руках.
-- Чтоб вас всех.
-- Поторапливайся. Мне еще нужно здесь прибраться.
Влить? Как? Губы Франчиас сжал так, что туда и лезвие ножа не протиснешь. Эх, была-ни была! Надеюсь, родственники не сбегутся? Я же без умысла - он, тем более.
Я набрала в рот тягучей сладковатой жидкости с привкусом мяты и прижалась губами к его губам. Ну, давай же! Я подняла руки и начала робко гладить Франа по голове. "Хороший мальчик, хороший. Открой ротик". Его губы дрогнули, и кончики языка коснулись моей верхней губы. Ой, раздвоенный!
Подавила желание улыбнуться. Не хватало еще проглотить эту гадость. Чуть надавила - его губы раскрылись, и я выпустила тонкую струйку ему в рот. Франчиас не сопротивлялся, наоборот оживился, его руки заскользили у меня по спине. Он проглотил порцию и полез языком исследовать мой рот. Блин, Фран мы так не договаривались! На нас же смотрят!
-- Что они делают?!!
-- А как ты думаешь?!
-- Эта человеческая девка совсем свела его с ума. Я сейчас не посмотрю, что она будущая стальная и как ...
-- Не надо, Зайрайс. Ничего не будет.
-- Да, не уж-то?! Ты посмотри на них. Совсем стыд потеряли!
-- Кровь криоссов не позволит.
-- Откуда в ней кровь криоссов?
-- Ее отец полукровка. Наполовину эльваф, наполовину криосс.
-- И при этом она наследница, - сколько желчи, захлебнуться можно.
-- Нина, не наследница. Лассаиндиар подменил списки и сделал девочке поддельное завещание.
-- Тогда зачем Франчиас возится с ней? Статуэтку мы и без нее найти сможем. Я уже говорила ему, что она у сестры Ма'Арийи. Он только отмахнулся. Ну, стальная - так до взрослой особи ей дорасти надо. Ну, Избранная - так не наша ведь. Не его она забота.
-- Не знаю, Зайрайс. Я уже ничего не понимаю.
-- Почему ты не вмешаешься? Ты же можешь.
-- Уже вмешался, - вздохнул глирт старший, - Только, как посмотрю, ничего хорошего из этого не вышло.
-- Вмешайся еще раз. Останови это.
-- Нет.
-- Почему?
-- Они оба мне дороги.
-- Что?
-- Она моя рай'ана.
-- Я не ослышалась? Ты сказал...
-- Нет. Ты не ослышалась. Я хранитель имени этой девочки.
Я открыла глаза и увидела, как брови глирта младшего устремились на лоб. Я сама едва удержалась от удивленного восклицания. Рука Франа переместилась на мои ягодицы. Эй, тебе что, совсем до лампочки, что мы здесь не одни и ситуация совсем не располагает? Я попыталась вырваться. Угу, вырвешься тут. Мечтать не вредно. Поцелуи стали краткие и до боли соблазнительные. "Ты, что действительно?... А, не. Глаза смеются. Уф". Эй! А что это я такая разочарованная? Неужели не против? Не-не, я не такая. Фран, что ты задумал?
-- Ты ранен, - прошептала я между поцелуями.
-- Царапина, - так же шепотом, и вновь целуя.
-- Когда ты очнулся?
-- Когда, она начала кричать на тебя.
Пока глирт старший дозвонился, пока она собралась и приехала, пока Станислас объяснил ей, как обстоят дела... значит, где-то час он все-таки был без сознания, а то я уж обидеться собралась.
Глирты старшие продолжали разговаривать, не замечая, что мы с Франом между делом внимательно слушаем их, совмещая приятное с полезным.
-- Так по этой причине ты и вызвался лететь на Землю?
-- Не только.... Но, да, по этой.
-- А, что будет с Франчиасом?
-- Наш змееныш вырос, Зайрайс. Сам разберется.
-- А я вижу, что не вырос. Связался с этой... этой... она хоть сама то знает, кто она?
-- Зайрайс не начинай.
-- Она ему не пара.
-- Ты слишком предвзято относишься к девочке.
-- Она внучка Ма'Арийи.
-- Двоюродная.
-- В ней слишком много намешано.
-- Да, кому какое дело. Станет драконом, все остальные примеси уйдут.
-- Как ты можешь быть в это уверен?
-- Раньше так и было.
-- Посмотри на нее: в ее облике нет благородных черт. Смазлива - да, но не более.
-- О ее благородстве не тебе судить.
-- Ты меня не понял.
-- Зайрайс, змеиная богиня, о чем мы вообще говорим?!!
-- О судьбе Франчиаса! О чем же еще?!
-- Ха, захочет быть с ней, придется жениться.
-- Я этого не допущу!
-- Чего этого? Неужели ты думаешь, змееныш действительно заинтересовался ей? Не смеши меня. Он бабник и ловелас. Его за глаза давно "темным искусителем" прозвали.
О как? Я навострила уши. Фран игриво прикусил мою нижнюю губу. Эй, так не честно.
-- Что ты знаешь о Франчиасе, лассир Станислас?
-- Я ему лично пеленки менял, - фыркнул блондин.
-- Один раз, - тут же парировала кормилица.
Меня затрясло от еле сдерживаемого смеха. На лице Франчиаса появилось выражение вселенской муки.
-- Зайрайс.
-- Она мне не нравится.
-- А, по-моему, очень даже ничего.
-- Вот и забирай ее себе. - Съязвила гадюка. Все, так и буду ее называть.
-- Не могу. Я ее рай'и.
-- Не знаю такого закона, который бы запрещал рай'и жениться на своей рай'ане.
-- Боги, я же пошутил!
-- А, по-моему, это идея.
-- Иди ты, знаешь, куда, со своими идеями, Зайрайс! Я слишком стар...
-- Это ты своему отцу скажи. Сколько ему было, когда самый младший родился?
Кошмар! Сначала чувствовала себя как на смотринах, теперь, как будто подглядываю в замочную скважину.
-- Успокойся. У нее же дракон еще есть. Лассаиндиар-то от такого подарка судьбы не откажется. Узнает, что она стальная драконница - из кожи вон вылезет лишь бы заполучить ее.
Франчиас усмехнулся мне в губы и тихо прошипел.
-- Это мы еще посмотрим.
Я в замешательстве приподняла бровь. Фран прокусил рассеченную губу и, несмотря на мое слабое сопротивление заставил выпить своей крови, вкус который и без того я узнаю теперь из тысячи. Странный вкус. Ни соленый, ни сладкий, терпкий и непривычный. Я облизнула губы.
-- Так, вы двое, хватит тут непотребством заниматься. Франчиас спать.
Руки, удерживающие меня, ослабли. Я ударилась спиной о стену и стекла по ее шершавой поверхности, шипя от боли. Прощай мой пуховичок. Франчиаса подхватил Станислас и, уложив голову глирта младшего мне на колени, посмотрел на гадюку.
-- Нужно перенести их в дом. Здесь недалеко.
-- Я не понесу эту шутэри.
-- Зайрайс, не будь мелочной. Девочка ни в чем не виновата. Франчиас первым затеял эту игру.
-- Если ты называешь это игрой, Станислас, то я тебя удивлю.
-- Попробуй, - Станислас посмотрел на меня и коротко приказал, - Спать.
И я мгновенно провалилась в темноту. Как у него это получилось?
***
Я очнулась и сразу открыла глаза. Лежу на полу. В свое гостиной. В коридоре кто-то громко шипит и ругается, рядом сидит Матик и внимательно смотрит на меня. Он не ранен, только изрядно потрепан и от него разит кровью.
-- Привет.
-- "Привет".
-- Как дела?
-- "Нормально. Меня немного оглушили".
-- Не страшно. Главное, ты жив. А, почему я лежу на полу?
-- "Эта змея оставила лежать тебя здесь, отказавшись перенести на кровать".
-- Где Фран?
-- "Поверни голову".
Повернула. Франчиас лежит на диване, и его рука свисает с края, почти касаясь моего лица. Правильно, ему нужнее, хотя могла бы хоть в кресло меня усадить.
-- Как он?
-- "Рана на боку поверхностная, но она не заживает".
Нахмурилась.
-- Почему?
-- "Яд".
Я так резко вскочила на ноги, что в глазах потемнело, и мне пришлось подождать, пока зрение восстановится. Я посмотрела на Франчиаса. Он выглядел измотанным и болезненно бледным. Он и так от природы белокожий, а сейчас и вовсе, как полотно.
-- Это плохо. Что можно сделать?
-- "Женщина-глирт уже влила в него свое снадобье. Но оно не помогло".
-- Вот тебе и царапина, - потерла пальцами виски, - Что же делать?
-- "Она хочет сварить другое зелье".
-- Как будто у нас есть время! - шепотом воскликнула я.
-- "Блондин и твой отец сказали ей тоже самое, но она слышать ничего не хочет... Слышишь, как ругаются"
Действительно ругались знатно. И хотя я ни слова не понимала, но основной смысл улавливала, узнавая знакомые отцовские выражения на эллийском.
-- А, у них есть другие варианты?
-- "Твоя кровь".
-- Моя что?!
-- "Нина, не тормози. Твоя кровь".