Пришлось даже еще двух поросят срочно поймать и зажарить, фруктов нарвать, овощей накопать, рыбы наловить.
Уже вечер настал. Звезды на небе высыпали, вниз смотрят, тоже за спором следят, друг другу перемигиваются, пари заключают, а Бочкин и Мганга все едят и едят. Уже с места оба двинуться не могут, и дышать им трудно, а все едят.
Наконец осталось у них по поросенку. Да только уже в рот ничего не лезет. Ни Мганга не может ничего съесть, ни Бочкин.
Из последних сил оторвал поросячью ножку вождь дикарей и целиком себе в рот затолкал, и воину приказал копьем ее ему в глотку протолкнуть. Воин затолкал ему копьем ножку, и Мганга торжественно заявил:
- Мганга выиграл!
А Бочкин, как ни старается, ничего у него не получается. Не идет ножка, и все тут. За спиной у него Пятница плачет.
- Дядя Вася, - умоляет, - ну еще кусочек, пожалуйста! Иначе Мганга Пятницу съест и твою фуражку заберет.
- Один кусочек! - Попугай тоже не хочет к Мганге лететь.
Бочкин и сам чуть не плачет. Жалко ему Пятницу. Жаль попугая. Но поделать ничего не может.
А Мганга уже к нему руки тянет.
- Моя корона! - кричит. И фуражку с Бочкина стаскивает. На себя надевает. - И птица моя! - Но только протянул он руку к попугаю, как тот слетел с плеча Бочкина и на пальме спрятался. - И мальчишка мой! Мне завтра его на завтрак зажарят.
И Пятницу хватает.
Не выдержал этого Бочкин, хотел уже в драку полезть, но вдруг что-то вспомнил и закричал:
- Краснобаев, ко мне!
Глава двадцать вторая
ОСАДА
Все эти события позволили Бочкину, Пятнице, попугаю и Краснобаеву добраться до самолета и спрятаться в нем.
Закрыли они на замок все двери, Краснобаев в кабину бросился, к штурвалу.
- Когда они подойдут, вы мне крикните, я мотор врублю! - крикнул он Бочкину и Пятнице.
Долго ждать не пришлось. Вскоре из-за деревьев показались вражеские воины. Сначала удивленно уставились на самолет. Перепугались. Встали и стали на месте нерешительно топтаться.
Но тут Мганга прибежал. За зад держится, который от козлиных рогов пострадал. Сначала тоже самолет испугался, когда увидел. Но потом в одном из иллюминаторов увидел он Бочкина и Пятницу, закричал диким голосом боевой папуасский клич. И первый в атаку бросился.
Но Краснобаев не дремал. Вовремя нужные кнопки нажал, тумблеры переключил. Заревел мотор. Завертелся верный пропеллер.
Дикари сразу назад отпрянули. Некоторые даже на землю попадали, поползли, лицом к земле прижимаясь, чтобы чудовищного зрелища не видеть, уши зажали, чтобы ужасного рева не слышать. В чаще скрылись. Затаились.
Выключил мотор Краснобаев. Сразу вокруг тихо стало. Оглянулся он в салон, где Бочкин с Пятницей сидели, и увидел, что Пятница тоже сильно испугался. Под сиденье залез. Попугая к груди прижал. Белый весь, дрожит, как осиновый лист осенью. Похоже, он испугался моторного рева больше, чем когда своих соплеменников увидел.
- Нашел чего бояться! - стал успокаивать его Бочкин, вытаскивая из под сиденья. - Это же наш самолет. Мы на нем сюда прилетели. А ты нам все не верил. Смеялся.
- И сейчас не верю, - пробормотал Пятница. - Рычать каждый может. Просто железный дракон громче всех рычит, потому что нас проглотил.
- Экий ты бестолковый, - возмутился Бочкин. - Я же тебе говорю, самолет это. Ничего. Я из тебя еще летчика сделаю. А сейчас давай твоей ногой займемся. Краснобаев!
Стали они с Иваном Ивановичем ногу Пятницы осматривать.
- Перелома нет, - сказал Краснобаев, внимательно все ощупав. - Простой вывих.
- Это самое главное.
Схватил Бочкин Пятницу за ступню, да как дернет. Мальчик закричал от боли. Из глаз у него огромные как жемчужины слезы брызнули. Бочкин его обнял и к себе прижал. По голове погладил.
- Ничего! Больно. Но сейчас сразу станет легче.
На самом деле. Через две секунды Пятница уже смог улыбнуться. На Бочкина с благодарностью посмотрел:
- Не болит.
- Вот и славно.
- Вот и славно, - добавил попугай и крылом стал стирать с лица мальчика слезы.
А тем временем дикари в себя понемногу приходить начали. Осмелели. Из-за деревьев выглядывать стали. Копья свои в бегстве утерянные искать начали.
- Смотри-ка, не уходят, - воскликнул Краснобаев, на них глядя. - Надо же, какие упрямые!
- Если Мганга чего хочет, никогда не отступает, - подтвердил Пятница. - Они не уйдут, будут ждать, когда мы сами вылезем.
- Осада, значит, - почесал в затылке Бочкин.
- Осада, товарищ генерал, - вздохнул в ответ Краснобаев.
- Как у нас с продовольствием? Какие запасы воды? Сколько мы можем выдержать?
- Продовольствия нет, воды тоже нет, - доложил Иван Иванович. - Продержимся, самое большее, двое суток. Потом умрем от жажды.
Да, перспектива им предстояла печальная. Не обрадуешься.
Сели они, все трое, задумались. Но ничего дельного придумать не смогли.
А тут дикари снова к самолету подкрадываться начали. Ползут на четвереньках, пальмовыми ветками себе спины украсили. Думают, что их теперь не видно. Горе-маскировщики!
Но их увидели.
Краснобаев в кабину побежал, снова мотор включил. Заревел двигатель, завертелся пропеллер. Дикари снова в страхе в лес убежали. Краснобаев мотор выключил, решил топливо поэкономить. Его уже не много оставалось.
Но прошло минут десять, а дикари вновь полезли к самолету. Пятница был прав. Они оказались невероятно упрямы.
Краснобаев снова включил мотор, и они опять убрались. Но как только выключил, повылезали вновь.
- Этак мы долго не продержимся, - засокрушался Краснобаев. - У меня двигатель сгорит, если я его буду то включать, то выключать.
- Ну так заведи, пусть себе работает, - предложил Бочкин.
- Тогда мы больше двух часов не продержимся. Горючее кончится, и все.
Людоеды тем временем совсем близко к самолету подобрались. Уже в иллюминаторы заглядывают. Откуда-то ножи и вилки достали, в руках держат. Так что намерения их были ясными и определенными. Наших героев ждала мучительная и позорная смерть.