Один гвардеец Крига, повыше и похудее прочих, обходил эстакаду, осматривая павших и оказывая помощь немногим выжившим раненым при помощи сервиторов. Те следовали за ним по пятам, перетаскивая оборудование и оружие. Наткнувшись на смертельно раненного гвардейца, криговец прочитал над ним короткую молитву и добил выстрелом в голову. Затем снял с покойника снаряжение и передал сервиторам. Отряд потерял тринадцать бойцов, в живых оставалось меньше двадцати.
Медик остановился над лежащим солдатом СПО, и Карвен на мгновение испытал надежду, что еще один его товарищ вернется в строй. Хотя вид обезображенного тела оставлял мало надежды. Однако медик зачем-то вытащил шприц и воткнул в руку павшего. Кравен не сразу понял, что происходит.
- Стойте! - запротестовал он, подбегая. - Ты не можешь так с ним поступить!
- Он скоро умрет, - ответил медик бесстрастным тоном.
- Я знаю. Я вижу, но…
- Мы отрезаны от баз снабжения, - криговец наполнил шприц свежей кровью и протянул его сервитору. - Поэтому должны полностью использовать все доступные ресурсы. Твоему товарищу кровь все равно больше не нужна, но она может спасти жизнь тому, кто еще служит Императору. Я полагаю, он хотел бы послужить Императору?
Спорить с этой логикой оказалось непросто, но и смотреть на действия медика не хотелось. "Что это за люди, - подумал Карвен, - испытывающие к покойным уважения не больше, чем железные монстры?"
Врач выпрямился, протянув к нему руку. Карвен не сразу вспомнил, что продолжает сжимать мелтаган, и неохотно отдал его. Оружие передали одному из гвардейцев Крига, в то время как медик сделал сервиторам знак - и всем солдатам СПО выдали по хеллгану. Хоть что-то, в самом деле. Этот криговец явно был кем-то более важным, чем просто медик. Гвардейцы Крига уважительно обращались к нему "квартирмейстер".
Лейтенант приказал своим солдатам подойти ближе.
- Город запечатан, - сообщил он, - но мы по-прежнему можем послужить Императору внутри этих стен. Приказано залечь на дно и ждать новых приказов.
Наверняка он тоже поддерживал связь с кем-то из своего штаба, хотя Карвен не слышал и не видел этого. Тем не менее он видел, что у одного из гвардейцев есть вокс-передатчик, так что лейтенант, вполне вероятно, имел вокс-бусину.
Когда они наконец-то двинулись дальше, Кравен испытал облегчение от того, что не видит больше эстакады и мертвых тел. Теперь ему казалось вероятным, что упыри потеряют их след. Однако, когда он попытался представить, что их ждет впереди, это чувство сменилось выворачивающей кишки тревогой.
Теперь Карвен подчинялся командиру, которого совершенно не знал, которому не мог полностью доверять и в присутствии которого испытывал тревогу. Земля под ногами вновь содрогнулась: похоже, неподалеку обрушилась очередная башня или часть эстакады. Карвен понимал, что все мечты о спасении, поддерживавшие его силы в течение этой безумной ночи, развеялись окончательно. Не дожили до рассвета, как его товарищи.
Карвен все еще был жив, все еще двигался, но не представлял - куда. Вместо того чтобы покинуть город, криговцы направлялись к его центру. И Карвен не сомневался, что его новые соратники сознательно идут навстречу смерти.
Глава девятая
- Попробуем в другом направлении, - сказал Вебер. - Там, возможно, есть путь на юг или север. Хотя сомневаюсь… Похоже, кто-то намеренно разрушил тут башни, чтоб запереть нас. Так что выбраться из Иероним-сити можно лишь воздухом, и то если ты дочь губернатора, чтобы за тобой послали флаер.
Словно в подтверждение его слов, эстакада содрогнулась, кусочки штукатурки посыпались на Гюнтера.
- У Хенрика нет дочери, - рассеянно пробормотал он.
- Ну, племянница, - так же рассеянно ответил Вебер. - Какая-то женщина, словом.
- Что… какая женщина?
- Я же говорил, разве нет? Тот парень, с которым я говорил той ночью, рассказавший про насекомых. А еще сказал, что видел родственницу губернатора, прежде чем они появились.
- Ты не рассказывал, - сказал Гюнтер, повышая голос. - Ты забыл упомянуть кое-что о…
И тут раздалась стрельба. Лучи нескольких лазеров ударили в груду обломков позади Гюнтера. Один проскрежетал по стене так близко, что отскочивший кусок пласткрита попал ему в левое ухо. Он постарался удержаться на ногах, одновременно пытаясь определить источник угрозы, но тут почувствовал, как гора обломков сползает под руками. К счастью, Вебер и один из мужчин с лазганами среагировали быстрее Гюнтера и открыли ответный огонь.
По краям эстакады появились зловещие, согнутые, нечеловеческие тени. Мерилом пережитых за два дня ужасов стало то, что Гюнтер с облегчением узнал в них всего лишь мутантов. Похоже, что смятение города приободрило их, и они ухватились за возможность отвоевать себе его часть. К тому же они где-то завладели двумя, если не больше, лазганами.
Еще один луч, выпущенный мутантом, попал в бледную женщину с распухшими глазами, отрезав ей руку по локоть. Она удивленно посмотрела на обожженную культю и потеряла сознание. Ответный выстрел Вебера пришелся мутанту прямо в глотку, и тот, захрипев, издох. Гюнтер оказался легкой мишенью. Он хотел бежать, как уже привык поступать в таких случаях, но на сей раз бежать было некуда. Он бросился вперед, надеясь найти укрытие, но тут перед ним выросло несколько сутулых силуэтов. Мутантов было больше, чем он когда-либо видел, - восемь или девять. Дуло лазгана повернулось в его сторону, но мутант сам попал под выстрел, и это дало Гюнтеру недолгую передышку.
Его единственной отчаянной надеждой было подойди к мутантам вплотную, лишив их преимущества, которое давало оружие дальнего боя. Идея не из лучших, но ничего другого не оставалось. Так что Гюнтер пригнулся и взял разбег, собираясь повалить высоченного, воняющего гноем и покрытого язвами урода. Однако он не достиг цели: мутант успел заметить угрозу и сгруппироваться. И он не сдвинулся ни на шаг.
Мутант обладал силой разъяренного грокса. Он опрокинул Гюнтера на спину и прижал к асфальту, уперевшись костлявой коленкой в грудь бывшего инспектора шахты. Из вонючей пасти в лицо Гюнтеру летела слюна. Он изо всех сил старался удержать руки мутанта, пытавшегося выдавить ему глаза грязными мозолистыми пальцами. Спас его новый толчок землетрясения, оказавшийся сильнее и продолжительнее, чем в прошлый раз.
Мутант потерял равновесие, так что Гюнтер смог оттолкнуть его от себя. Он понимал, что противник намного его сильнее, поэтому обратился в бегство. Однако скоро был сбит с ног. Теперь мутант схватил его за лодыжки. Лежа на земле, Гюнтер нащупал осколок кирпича. Схватил его, извернулся и ударил врага по черепу. После удара он не смог удержать осколок, но цели своей достиг - противник отпустил его ноги.
Гюнтер не знал, куда упал и пытается ли еще мутант до него добраться. Казалось, что весь мир трясется так, что рябит в глазах. Гюнтер не мог встать, не рискуя слететь с эстакады. Все, что ему сейчас оставалось, - это вцепиться, держаться и умолять Императора о пощаде.
Землетрясение закончилось. Гюнтер услышал торопливые шаги и осторожно поднял голову, увидев, как четверо мутантов в страхе убегают прочь. Взглянул на того, с которым только что сражался, и обнаружил безжизненное тело, залитое черной кровью, струившейся из раскроенного черепа. Гюнтера обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, он был горд, что сумел постоять за себя, выполнив завет Императора, но и немало потрясен тем, что своими руками отнял жизнь, пусть даже у мутанта. А потом до него дошло, что в луже крови сейчас вполне мог лежать он сам.
Услышав позади какую-то возню, он обернулся. Его спутники прижали другого мутанта к земле, приставив к голове лазган. Гюнтер закрыл глаза, чтоб не видеть отвратительного зрелища, но звук все равно нарисовал ясную картину.
Послышался женский крик о помощи. Как понял Гюнтер, кто-то из их группы убит. Женщина стояла на груде обломков, и сердце Гюнтера ударилось о ребра, когда он увидел клок черных волос и тело Вебера. Сразу подбежал к своему новому другу, хотя и не знал, чем мог ему помочь. Вебер еще дышал, но в его груди зияла страшная рана. Лицо покрылось испариной, а взгляд стал невидящим, словно человек смотрел куда-то вдаль.
- Может кто-нибудь помочь ему? - крикнул Гюнтер. - Аптечку или вроде того никто не захватил?
- Просто… отдышаться, - прохрипел Вебер, сфокусировав взгляд на лице Гюнтера и с заметным усилием подняв руку и сжав его ладонь. - Немного времени… перевести дух…
Вряд ли он сам верил своим словам. Он сжимал руку Гюнтера так отчаянно, словно она могла удержать его в мире живых, а взгляд выражал немую мольбу, на которую Гюнтер не знал, чем ответить. Он чувствовал, что должен сказать хоть что-нибудь, приободрить умирающего, но в голове крутилась лишь одна мысль, и другого шанса спросить Вебера больше не будет.
- Та женщина, которую видел твой знакомый, как он узнал, кто она?
Вебер сначала не понял вопроса, а потом словно испытал облегчение, что может подумать о чем-то, кроме своей неминуемой смерти.
- Ты имеешь в виду дочь губернатора?
- Его племянницу, - сказал Гюнтер. - Это точно она?
- Тот парень сказал, что видел ее в сводках новостей во время голодного бунта. И запомнил. Не знаю, ему могло показаться.
- Как она выглядела? Вебер, он сказал…
- Я не знаю. Молодая, хорошо одета. Он мог ошибаться. Что такая, как она, будет делать так далеко от своей башни из слоновой кости?
Вебер закрыл глаза, и Гюнтер почувствовал, что дыхание умирающего становится реже, а хватка слабеет. Слова закончились, и он просто сжал ладонь Вебера, чтобы тот не чувствовал себя покинутым, когда придет смерть. Наконец торговец испустил последний вздох и его пальцы разжались.
- И что нам теперь делать? - прозвучал глухой голос за спиной.
Гюнтер понял, что прочие беженцы сгрудились вокруг, видя в нем своего предводителя. Женщина, потерявшая руку, пришла в себя и тихонько плакала.