В шесть он позавтракал и, вернувшись в номер, прочел оба рассказа. Написано было по-настоящему хорошо. Недостатком предыдущих вариантов, причиной, по которой он не продал их, была не интрига - сюжет всегда был его сильной стороной. Дело было в стиле, а пять лет редакторской работы многому научили Кейта.
Теперь он уже не сомневался, что сможет заработать на жизнь писательским трудом. Разумеется, когда кончится "запас", он уже не сможет писать по два рассказа в день. Уже два коротких и один длинный в неделю должны прогнать от его порога призрак голода, даже если - как и прежде - проданных и отвергнутых будет поровну. А теперь соотношение должно было измениться в его пользу, потому что рассказы стали лучше. Значительно лучше.
"Еще один, - решил Кейт, - и можно начинать обход". Начнет он, разумеется, с Издательств Бордена и не только потому, что лучше представлял их требования, но и потому, что они быстро и хорошо платили. Часто, если автор срочно нуждался в деньгах, Кейт отправлял чек по почте в течение двадцати четырех часов.
Третьим он выбрал для переделки рассказ НФ примерно на две тысячи слов. Кейт хорошо помнил его содержание и знал, что успеет отстучать его часа за два. Марион Блейк говорила, что Борден ищет фантастические рассказы для своего журнала, так что шансы продать его были просто превосходными.
Этот рассказ не потребовал особых переделок. В нем от лица пещерного человека говорилось о путешествии во времени и о человеке, который попал в доисторическую эру. Начисто лишенный современных реалий, рассказ ничем не грозил Кейту.
Он вновь сел за машинку и закончил работу в десять утра, несмотря на то, что теперь рассказ был немного длиннее первоначального варианта - Кейт добавил в него описаний и подправил настрой, сделав живее и интереснее. Он был чертовски горд собой.
Еще через полчаса он уже улыбался Марион Блейк, сидевшей за барьером красного дерева в секретариате Издательств Бордена.
Марион улыбнулась ему в ответ.
- Ну что, Карл?
- Я принес три рассказа, - гордо сообщил он. - Один хотел бы оставить мисс Хедли для ее журнала. Еще один… кто делает тот новый журнал НФ, о котором ты говорила.
- Пока Кейт Уинтон. Когда он поступит в продажу, возможно, его передадут кому-то другому.
- Хорошо. Я оставлю ему рассказ. А кто занимается "Романтическими Приключениями"?
- Тоже мистер Уинтон. Этот журнал вместе с "Поразительными Историями" - его работа. Думаю, сейчас он должен быть свободен. Я спрошу, сможет ли он с тобой поговорить. Мисс Хедли сейчас занята, но, может, освободится, когда ты закончишь разговор с мистером Уинтоном. Да, раз уж об этом зашла речь, ты выбрал себе какой-нибудь псевдоним?
Кейт со злостью щелкнул пальцами.
- Черт! Забыл. Пока я подписал все как Карл Уинстон. Посмотрим, что скажет на это мистер Уинтон. Я упомяну об этом и скажу, что не подписывал своей фамилией ничего, кроме статей, так что не буду возражать, если он порекомендует дать мне псевдоним.
Марион вставила штепсель в гнездо коммутатора и что-то сказала в микрофон, но Кейт не расслышал ее слов. Выдернув штепсель, девушка снова улыбнулась ему.
- Он примет тебя, - сказала она. - Я… гмм… я сказала, что ты мой знакомый.
- Большое спасибо, - искренне поблагодарил Кейт.
Он знал, что такие мелочи порой имеют значение. Не то чтобы это могло помочь продать плохой рассказ. Просто его могли рассмотреть быстрее и, если примут, быстрее выплатить гонорар.
Он направился к кабинету Кейта Уинтона, но тут же сообразил, что не должен бы этого делать, ведь Марион еще не сказала ему, куда идти. Впрочем, возвращаться было уже поздно.
Минуту спустя Кейт Уинтон поздоровался с Кейтом Уинтоном сел напротив и сказал:
- Мистер Уинтон, меня зовут Карл Уинстон. Я принес вам несколько рассказов. Конечно, я мог бы отправить их почтой, но подумал, что раз уж я в городе, неплохо бы повидаться с вами лично.
Глава 10
Слэйд из ВБР
Говоря это, Кейт разглядывал Уинтона. Выглядел тот неплохо, но был сантиметра на два-три выше его и на пару килограммов легче. Волосы его были темнее и чуть сильнее вились. Чертами лица он вообще не походил на Кейта, а кроме того, носил очки в роговой оправе. Кейт никогда не пользовался очками, зрение у него было превосходное.
- Вы живете не в Нью-Йорке? - спросил Уинтон.
- И да и нет, - ответил Кейт. - Я имею в виду, что до сих пор не жил, но теперь хочу здесь остаться. Впрочем, может, еще вернусь в Бостон. Я работал там для одной газеты, этакий вольный стрелок. - Он еще раньше придумал эту сказочку и теперь говорил не задумываясь. - Я взял отпуск, и если смогу устроиться в Нью-Йорке, вероятно, домой уже не вернусь. Я принес два рассказа: один для "Романтических Приключений" и один для фантастического журнала, который, по словам Марион, вы собираетесь издавать.
Он вынул из конверта два из трех рассказов и положил на стол.
- Возможно, я прошу слишком многого, - добавил он, - но я был бы очень признателен, если бы прочли их побыстрее. Мне бы хотелось писать больше подобных вещей, но я не начну, пока не пойму по вашей реакции, что стою на верном пути.
- Хорошо, я не суну их сходу в корзину.
Уинтон взглянул на титульные листы обоих рассказов.
- Три и четыре тысячи слов. Отлично, именно такие мне и нужны. Если тексты на уровне, я найду для них место.
- Превосходно, - сказал Кейт, решив воспользоваться благоприятной ситуацией. - Послезавтра, в пятницу, у меня в этом здании назначена встреча. Вы не возражаете, если я загляну узнать, прочли вы рассказы или нет?
Уинтон слегка нахмурился.
- Не могу обещать наверняка, что управлюсь так быстро, но попытаюсь. Раз уж вы все равно будете здесь, заходите.
- Спасибо, - поблагодарил Кейт.
Хотя редактор ничего не обещал ему, Кейт знал, что его рассказы, скорее всего, будет прочитаны до пятницы. А если один или два будут одобрены, можно будет просить поскорее прислать чек. Придется придумать какую-нибудь историю, чтобы замотивировать срочную потребность в деньгах.
- Кстати, - сказал Кейт, - не знаю, годится ли имя… - Он указал на сходство их фамилий и заметил, что охотно возьмет псевдоним, если мистер Уинтон сочтет это необходимым.
Редактор улыбнулся.
- Это не так важно. Если уж вас зовут Карл Уинстон, у вас есть полное право подписываться своей фамилией. Я сам вообще не пишу, да и кто обращает внимание на фамилию редактора?
- Другие редакторы, - сказал Кейт.
- А если вы действительно собираетесь писать для журналов, то они убедятся, что Карл Уинстон вовсе не мой псевдоним, когда вы начнете присылать свои тексты. Так что не беспокойтесь, если, конечно, сами не хотите подписываться псевдонимом.
- Ну, - заметил Кейт, - пока мне еще нечего подписывать. - Он встал. - Большое спасибо. Я загляну в пятницу в это же время. До свидания, мистер Уинтон.
Он вернулся к столу Марион Блейк, и та сообщила ему:
- Мисс Хедли уже свободна, думаю, ты сможешь войти, как только я ей позвоню. - Однако она не торопилась вставлять штепсель в гнездо и как-то странно смотрела на Кейта. - Откуда ты знал, какая дверь ведет в кабинет мистера Уинтона?
Он улыбнулся.
- Телепатия.
- Я серьезно. Меня это здорово удивило.
- А если серьезно, то ты взглянула на эту дверь, когда мы впервые упомянули в разговоре мистера Уинтона. Может, ты этого не помнишь, но так оно и было. Я решил тогда, что это его кабинет, а если бы ошибся, ты бы меня остановила.
Девушка улыбнулась ему - этот экзамен он сдал отлично, однако в будущем придется внимательнее следить за собой. Такие вот мелкие ошибки могут все испортить.
Марион воткнула штепсель и снова тихо заговорила в микрофон. Потом сообщила:
- Мисс Хедли ждет тебя.
На этот раз Кейт дождался, пока она указала ему нужную дверь. Идя к ней, он чувствовал себя так, словно пробирался сквозь густую патоку.
"Я не должен этого делать, - думал он, мне нужно сходить к психиатру. Надо просто оставить рассказ в секретариате, выслать почтой или отнести в другое издательство".
Он глубоко вздохнул и открыл дверь.
И сразу понял, что лучше бы ему и вправду держаться подальше. Когда Кейт увидел ее, сидящую за столом и смотрящую на него с профессиональной безличной улыбкой, сердце его сделало двойное сальто.
Невероятно, но и на работе девушка носила одежду, похожую на ту, в которой он видел ее в окне ее квартиры на Тридцать Седьмой стрит. Впрочем, на этот раз лифчик на ней был зеленый; больше из-за стола ничего не было видно.
Вблизи она была еще красивее, чем он помнил. Хотя это, конечно, было глупо…
А так ли уж это глупо? Каким-то чудом он оказался в совершенно иной Вселенной, где уже имелся совершенно иной Кейт Уинтон. Почему бы здесь не быть хоть немного иной Бетти Хедли? Несколько дней назад он не сумел бы представить Бетти Хедли лучше оригинала, однако "эта" была красивее. Одежда, разумеется, выгодно подчеркивала это, но было в ней и что-то еще.
Кейт полюбил ее вдвое сильнее, чем оригинал.
Он смотрел, не отдавая себе в этом отчета, и гадал, в чем же тут разница. Все оставалось точно таким же. Разумеется, у этой Бетти Хедли одежда позволяла видеть больше, но не это было главным.
Различие было таким же неуловимым, как между девушками на обложках журналов там и здесь. Здесь они имели больше… ну, скажем, чего-то.
То же самое случилось и с Бетти - она осталась той же девушкой, только стала вдвое красивее и привлекательнее, и Кейт любил ее вдвое сильнее.
Улыбка медленно исчезла с ее лица, и только когда она спросила: "Да?", Кейт понял, как долго на нее таращился.
Он промямлил:
- Меня зовут Кей… Карл Уинстон, мисс Хедли. Я… гмм…
Видимо, она заметила его смущение и решила помочь ему выпутаться.
- Мисс Блейк говорила, что вы ее знакомый писатель. Садитесь, мистер Уинстон.
- Спасибо, - поблагодарил он, садясь на стул по другую сторону стола. - Я принес рассказ, который…
Дальше он говорил ровно и складно, и поведал ей ту же историю, что и Кейту Уинтону.
Однако думал он при этом совсем о другом.
Вдруг оказалось, что разговор закончен, и Кейт вышел, каким-то чудом не споткнувшись при этом о собственные ноги. Оказавшись за дверью, он решил никогда больше не смотреть на Бетти вблизи. Не потому, что она не стоила его мук… если бы оставался хотя бы один шанс из миллиона. Но шансов не было. И быть не могло.
Кейт так расстроился, что прошел бы мимо Марион Блейк, не заметив ее и не сказав ни слова, если бы она сама не окликнула его:
- Эй, Карл!
Он повернулся и даже сумел улыбнуться.
- Огромное спасибо, Марион, за то, что представила меня, как своего знакомого и…
- О, не стоит благодарности. Это пустяки. Мистер Уинтон оставил для тебя сообщение.
- Да? Ведь я только что говорил с ним.
- Я знаю. Минуту назад он ушел на важную деловую встречу, но сказал, что хотел бы о чем-то спросить тебя, и что вернется к половине первого. Ты можешь позвонить ему между половиной первого и часом, когда мы закрываемся?
- Разумеется. Еще раз большое тебе спасибо. - Он знал, что должен теперь пригласить ее выпить или спросить, не сходит ли она с ним в театр, на танцы или еще куда-нибудь. И сделает это обязательно, если хотя бы один рассказ примут в печать. Пока же тающие финансы не позволяли ему отблагодарить Марион за услугу.
Кейт направился к двери, гадая, о чем хотел поговорить с ним Кейт Уинтон. Он провел в кабинете Бетти Хедли неполные пятнадцать минут, а за это время Уинтон не мог прочесть даже одного рассказа.
Впрочем, что толку гадать? Он позвонит ему в половине первого и узнает, в чем дело.
Когда он подходил и лифту напротив Издательств Бордена, дверь его бесшумно распахнулась, мистер и миссис Борден вышли, и дверь вновь закрылась за ними.
Застигнутый врасплох Кейт поклонился и поздоровался с ними. Оба ответили ему, а Борден пробормотал что-то, как бывает, когда встретишь человека, которого не помнишь.
Пройдя мимо, они вошли в Издательства.
Дожидаясь лифта, Кейт хмурился и ругал себя. Разумеется, они ни знали его, и он не должен был им кланяться. Это было не так уж страшно, однако следовало быть осторожнее и избегать даже таких вот мелких ошибок.
В кабинете Бетти он тоже оказался на грани серьезного провала, едва не назвавшись Кейтом Уинтоном вместо Карла Уинстона. Сейчас, когда он об этом думал, ему вспомнился внимательный взгляд Бетти, когда он начал говорить "Кей…". Такой, словно… нет, это невозможно. Кейт отогнал эту мысль.
Но почему Бетти была так одета или, скорее, раздета, даже в издательстве? Кейт не видел, чтобы другие женщины одевались так… а наверняка он бы заметил такие наряды. Еще одна загадка. Как бы узнать ответ, не задавая вопросов?
Столько различий и такое удивительное сходство. Входя в лифт, Кейт подумал, что сходство этой Вселенной может оказаться опаснее, чем различия: знакомые вещи и люди могли вызывать нежелательные реакции; расшаркался же он с Борденами.
Это не имело особого значения, но ведь легко совершить аналогичную ошибку, которая выдаст его как обманщика, каким он вынужден был стать, чтобы выжить. Постоянная угроза серьезной оплошности очень беспокоила Кейта.
Впрочем, он беспокоился бы куда сильнее, если бы знал, что уже совершил ее.
Кейт постоял перед зданием, думая, что делать дальше. Ему не хотелось возвращаться в отель и печатать новые рассказы… пока. Он сделает это вечером, когда все равно придется сидеть в отеле из-за затуманивания. Трех рассказов, пусть и написанных, повторно, пусть довольно коротких, вполне достаточно для двух дней работы.
К тому же он знал, что это хорошие рассказы; лучше делать упор на качество, чем заставлять себя работать силком и плодить вздор. Итак, решено: он устроит себе свободный день и сядет за машинку только вечером.
Если сегодня вечером он напишет один рассказ, а утром второй, ему будет что взять на встречу в Издательствах Бордена. Кейту показалось забавным, что он оказался по другую сторону баррикады и сам приносит тексты вместо того, чтобы принимать их у писателей и агентов.
Может, можно подыскать себе агента? Нет, лучше подождать с этим, пока он не заявит о себе двумя-тремя опубликованными рассказами и войдет в дело. Пока он сам мог вести свои дела лучше, чем сделал бы это любой агент.
Он направился в сторону Бродвея и на север, к Таймс Сквер. Потом остановился, глядя на Таймс Билдинг и недоумевая, что же в нем не так. Наконец сообразил, что не горит световое табло, передающее последние новости. Почему?
Может, потому, что строго экономили электроэнергию. А может, потому, что эти как-их-там лучи, испускаемые проводами под напряжением и принимаемые кораблями арктуриан, нейтрализовывались солнечным светом не так полно, как затуманиванием.
Это объясняло бы весьма слабое освещение ресторанов, контор и магазинов. Только теперь Кейт осознал, насколько плохо они были освещены.
Если он не хочет себя выдать, придется обращать внимание на такие мелкие детали. У себя в номере он держал свет включенным почти все время, пока читал или работал. К счастью, никто пока не обратил на это внимания. Однако теперь он переставит стол и стул к окну, а свет будет включать только ночью.
Медленно проходя мимо киоска с газетами, Кейт прочел заголовки:
ФЛОТ УНИЧТОЖАЕТ ФОРПОСТ АРКТУРИАН КРУПНАЯ ПОБЕДА СИЛ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ
"Это должно меня радовать, - подумал Кейт, - но почему-то не радует". Он не мог ненавидеть арктуриан - он ведь даже не знал, как те выглядят. Война с ними шла настоящая, однако Кейт никак не мог в нее поверить. Ему все время казалось, что это сон, кошмар, от которого он вот-вот очнется; ведь он просыпался здесь уже четыре раза, а война с Арктуром все продолжалась.
Кейт стоял, угрюмо глядя на витрину с нарисованными галстуками. Кто-то коснулся его плеча, и Кейт повернулся, но тут же отскочил, как ошпаренный, едва не разбив витрину. Перед ним стоял высокий, пурпурный лунарь.
- Прошу прощения, - писклявым голосом произнес пурпурный. - У вас есть спички?
Кейту хотелось расхохотаться, однако рука его слегка дрожала, когда он вынимал из кармана коробок, а потом принимал его от лунаря.
- Спасибо, - пискнуло существо и удалилось.
Кейт долго смотрел ему вслед. Несмотря на бугры мышц, лунарь шел как под водой. "Разумеется, из-за силы тяжести, - подумал Кейт. - На Луне это существо могло бы горы ворочать, а на Земле его сковывает тяжесть в несколько раз больше той, к которой он привык. Здесь он имеет всего два с половиной метра росту, а на Луне достигал бы всех трех. Но разве Луна не лишена атмосферы? Видимо, воздух там есть… во всяком случае в этой Вселенной. Лунари должны были дышать, иначе не курили бы сигарет. Ни одно существо не может курить, не дыша".
Внезапно - и только теперь - Кейт осознал еще одно. Он сможет, если захочет, полететь на Луну! На Марс! На Венеру! А почему бы и нет? Раз уж он оказался в мире, где космические полеты стали реальностью, почему бы не воспользоваться этим? Мурашки пробежали у него по спине. За время, проведенное здесь, он как-то не связывал космические полеты с самим собой, но теперь одна мысль об этом заставила его задрожать от возбуждения.
Разумеется, он не мог отправиться немедленно - такое путешествие, наверное, дорого стоит. Ему придется много писать. Но почему бы и нет?
Кроме того, существовала еще одна возможность, когда он ознакомится с правилами игры достаточно хорошо, чтобы рискнуть: монеты. Если выбранная наугад монета в четверть доллара принесла ему две тысячи кредиток, то, может, одна из остальных окажется настолько ценной, чтобы оплатить каникулы на планетах. Кстати, аптекарь из Гринвилла признал, что четвертак стоит больше двух тысяч, вот только у него не было таких денег.
Где-то должен существовать черный рынок монет. Но пока он не узнает побольше, продавать их слишком опасно.
Кейт дошел по Бродвею до Сорок Шестой стрит и тут увидел на часах в витрине, что уже почти половина первого. Зайдя в аптеку, он позвонил Кейту Уинтону.
- Ах да, мистер Уинстон, - сказал тот. - Я хотел с вами поговорить… попросить кое-что сделать для нас. Вы сказали, что писали много статей?
- Да.
- Я собираюсь ввести в журнал научно-популярный раздел, так что хотел поговорить с вами, не согласитесь ли вы этим заняться. Материал нужен мне через день или два. Интересует это вас? И могли бы вы сделать это в такой короткий срок?
- Если это окажется мне по силам, - ответил Кейт, - я успею. Однако я не уверен… Какая у статьи тема?
- Это довольно трудно объяснить по телефону. Вы свободны сегодня после обеда?
- Да.
- Я как раз собираюсь домой. Может, заглянете ко мне? Выпьем немного и все обсудим.
- Отлично, - сказал Кейт. - Где и когда?
- В четыре часа вас устроит? Я живу в Гринич-Виллидж, Грэшем - триста восемнадцать, квартира шесть. Лучше возьмите такси, если не знаете этого района.
Кейт усмехнулся, но ответил серьезно:
- Думаю, что найду.
Должен найти - он прожил там четыре года.
Положив трубку, он вновь вышел на Бродвей и на сей раз направился на юг. Внимание его привлекла витрина бюро путешествий.
"ОТПУСК НА МАРСЕ И ВЕНЕРЕ, - зазывала реклама. - ОДИН МЕСЯЦ - ПЯТЬ ТЫСЯЧ КРЕДИТОК".