- Тот, кто знает чрезмерно много, не всегда в состоянии справиться с грузом знания, - сообщил жонглер. - Известно ли тебе, уважаемый, что я теперь сделаю с тобой?
- Сначала я должен увидеть их, - повторил его новый знакомый. - Остальные проблемы можно обсудить позже.
- Забавно, - проговорил жонглер, опуская меч в ножны. Теперь вместо карнавального костюма он был облачен в какое-то подобие просторного халата. Ткань была почти черной и слабо шелестела при каждом движении. - Впрочем, почему бы и нет? У людей иногда бывают самые причудливые желания. Следуй за мной, странник, если не передумал. Или беги, если надеешься скрыться от меня.
Странник пожал плечами, откинул небрежным движением волосы со лба и вошел вслед за жонглером в полутемный дверной проем.
Угли в очаге еще тлели.
Эта комната была второй и последней жилой комнатой, в которой был камин. Судя по всему, подумал Нламинер, не для обогрева.
Настоящий обогрев осуществлялся как-то по-другому.
Рисса смотрела на камин широко открытыми - на этот раз ярко-желтыми - глазами. Она наклонилась над очагом, принюхалась. Скривилась. Столь же тщательно исследовала журнал для записей. Осмотрела всю комнату.
- Этот человек серьезно болен, - ответила она наконец. Нламинер был слегка разочарован. Рисса ничем не выдала своего удивления, никак не отреагировала на встречу с тем, что считала невозможным. - Очень странно… - Глаза ее вновь позеленели.
Они отправились в путешествие по маяку, посещая те комнаты, куда заходил таинственный старик. На плите (которая была еще теплой) остывала кастрюля с чем-то - на запах - вполне съедобным. Ни следа пыли, разорения, запустения. Подобрав ключи с пола, они спустились в подвал.
Рисса долго прислушивалась к чему-то, прежде чем позволила Нламинеру спрыгнуть в очередной люк. Спустившись туда, Нламинер не смог не издать возглас удивления.
Чего здесь только не было! Аккуратно перевязанные связки дров, от которых шел слабый смолиста запах. Кучи угля. Небольшая с виду печь, вмурованная в дальнюю стену. Помещение было низким, и Нламинеру пришлось пригнуться, чтобы не собирать макушкой паутину. Бутыли с маслом для освещения, какие-то другие фляги, бутылочки, свертки… Несколько сундуков, тщательно прикрытых плотной тканью. Откуда все это?..
Рисса направлялась куда-то в дальний конец этой потайной кладовки. Нламинер увлекся чтением запылившихся этикеток на бутылях и не сразу отозвался, когда его позвали. Он помог Риссе оттащить несколько мешков с углем. Обнаружилась небольшая выемка в стене, в которой валялось нечто, покрытое угольной пылью.
Рисса сдернула покрывало, и высохшее лицо, с обладателем которого Нламинер познакомился недавно, открылось их глазам. Он сглотнул и отступил на шаг назад. Изуродованные губы скривились в чудовищной усмешке, взгляда на которую хватило бы, чтобы самому сойти с ума.
- Закрой его, - прошептал он хрипло, схватившись за грудь, в которой неожиданно стало больно. Рисса не слышала его, осматривая останки, и Нламинер уселся прямо на пол, подальше от страшной находки.
- Он мертв уже несколько лет, - сообщила Рисса, отряхивая черную пыль с ладоней. - Что с тобой?
- Сейчас пройдет, - ответил он слабо.
- Убит ударом по голове. Странно, что он так хорошо сохранился… Впрочем, для нас это не представляет никакого интереса.
Она задумчиво рассматривала Нламинера, лицо которого по-прежнему было серым.
- Сейчас мы поднимемся наверх, - говорила она, помогая Нламинеру встать и добраться до выхода. - Ты запрешься в комнате, а я отправлюсь за помощью. Мне очень не нравится то, что здесь происходит, и, видимо, надо рискнуть.
Нламинер пришел в себя довольно быстро и до комнаты добрался уже своими силами. Там, усевшись на скамью, он наблюдал, как Рисса сцепила руки и пропела что-то, отчего все металлические предметы в комнате отозвались тонким хрустальным звоном. Улыбнувшись, она закрыла глаза. Над ее головой открылся светящийся изнутри "проход" и закрылся вновь, как только ее тело поблекло, стало прозрачным и рассеялось.
Почти тотчас Нламинер услыхал, как что-то словно шумно выдохнуло - так мог бы выдохнуть гигант, подслушивающий за крохотной дверью этой комнаты, который, забывшись, перестал сдерживать дыхание.
Дверь комнаты с треском распахнулась, и второй Нламинер, улыбаясь, с рукой, поднятой в приветственном жесте, вошел в комнату. За дверью открылась пустота; Нламинеру померещились мерцающие огоньки, туманности, шелест ветра.
- Вот мы и встретились, - сказал его двойник, усаживаясь рядом на скамью. Голос был, видимо, его собственный: слегка гортанное "р", едва заметные следы свиста. - Я не смогу беседовать долго, но в присутствии твоей назойливой подруги беседы бы вовсе не получилось.
Нламинер закрыл глаза и посидел несколько секунд, прежде чем открыть их вновь.
"Это я уже слышал", - чуть было не вырвалось у него. Однако внутренний голос, в котором он до сих пор ни разу не усомнился, посоветовал не говорить двойнику о предыдущем ольте, с которым не так давно довелось поговорить.
- Ты уже говорил с ней. - Нламинер говорил утвердительно.
Тот кивнул. Нламинер заметил, что двойник держится с достоинством, которое пристало бы королю. Одет он был весьма просто - такую же поношенную одежду носил он сам несколько лет назад. "Запомни это, - сказал внутренний голос. - Каждая мелочь имеет смысл".
- Так что же ты хочешь от нас?
- Ты когда-нибудь слышал о Суде Смертных?
Нламинер покачал головой. Кое-что он знал, но было интересно услышать это от чужака. Тот устроился поудобнее, насколько позволяла простая каменная скамья, и начал рассказывать.
Нламинер украдкой скосил глаза под скамью и облегченно вздохнул про себя. И он сам, и его собеседник отбрасывали тени, как и подобает нормальным людям. Может, хоть это не сон!
По словам чужака, Суд Смертных собирался в тех исключительных случаях, когда божества и им подобные силы не могли договориться самостоятельно без развязывания опустошительных войн во всех аспектах реальностей. Божества выбирали незаинтересованных лиц - тех, кто отличался бы ясным умом, но не имел бы никакого отношения к конфликту. В указанное время собирались все избранные судьи и выносили вердикт. Этот вердикт был окончательным, каким бы он ни был.
- Понятно, - кивнул Нламинер. - Но мы-то здесь при чем?
- Я предлагаю тебе стать одним из судей.
- Почему бы не попросить об этом как-нибудь проще? - Нламинер припомнил все странные события, что произошли в последнее время, и рассердился. - Если то, что происходило, - способ убеждать, то я скорее убежден не помогать тому, о ком идет речь. Или той. Не имеет значения.
- Боюсь, что ты неправильно понимаешь. - Собеседник вздохнул, но в глазах его блеснули огоньки, не ускользнувшие от Нламинера. - Не я… не тот, кто послал меня к тебе, сделал все это. Это работа тех из богов, кто не хочет, чтобы Суд состоялся. - Он нервно постучал пальцами по сиденью.
- То есть если мы выберемся отсюда…
- …То за ваши жизни я не дам ничего стоящего.
- А доказательства? Собеседник встал.
- Доказательства у тебя будут достаточно скоро. Но я очень бы рекомендовал тебе согласиться сейчас и помог бы тебе… помог бы вам обоим укрыться до начала Суда там, где никто вас не найдет.
Нламинер тоже встал.
- Я все же предпочту дождаться помощи и обдумать твои слова позже.
- До чего же вы, смертные, одинаковы. Ну что же, думай… Для этого у тебя будет достаточно времени.
- Как зовут того, кому нужно мое содействие?
Двойник промолчал. Он открыл дверь и ступил за порог, прямо в черную пустоту. И обернулся.
- Только на помощь извне я бы на твоем месте не рассчитывал.
Дверь с грохотом захлопнулась.
Почти немедленно у потолка открылся "проход" в никуда, и из него вывалилась Рисса. Она тяжело дышала, пальцы были сжаты в кулаки. Рисса взглянула в глаза Нламинера, и тот заметил быстро погасший в них красный огонек.
Ее молчание было красноречивее любых слов.
Зал был высоким, облицован темным камнем. Стройные колонны поддерживали его свод, витражи и гравюры украшали стены. Впрочем, обычно в этом зале было темно. Вот и сейчас в зале горел один-единственный огонек. Его неровный свет слабо освещал трехступенчатое возвышение и плоскую белую каменную плиту, на которой стояла небольшая ваза. Именно она и испускала слабое голубоватое свечение.
Человек в плаще уверенно двигался к огоньку сквозь темноту. Рядом с ним шел кто-то еще; не было необходимости всматриваться в силуэт. Он и так догадывался, кем был его сопровождающий.
То, что он ощущал, отличалось от ожидаемого. Никаких гротескных, уродливых очертаний, отвратительных запахов, потоков крови и груд костей. Благовонный дым и абсолютная чистота взамен. Интересно, кто здесь убирает? Металлические подковки на его сапогах чуть слышно клацали о камень и порой высекали искры.
Он подошел к возвышению, но не стал подниматься по ступеням. Его сопровождающий отстал по пути и затерялся где-то в обширной неосвещенной пустоте. Человек постоял, вслушиваясь и запоминая свои ощущения, и поправил волосы ладонью.
- Просто поразительно, - сказал он искренне. - Никак не ожидал, что увижу такое.
- Времена меняются, - ответил ему глубокий бас с той стороны возвышения, и фигура высокого, облаченного в тяжелую мантию незнакомца появилась с другой стороны возвышения. Это тоже был человек; в руках у него был массивный жезл, сплетенный из белой и черной металлических спиралей. Многочисленные кольца унизывали его пальцы; амулет с причудливой руной слабо светился в полумраке. Жрец - так определил его посетитель - испытующе поглядел на своего нежданного гостя и чуть взмахнул жезлом. Слабо светящийся розоватый туман обволок пришельца на долю секунды и растаял.
- Ты не вооружен, - произнес жрец и усмехнулся, - У тебя завидное самообладание, незнакомец. Зачем ты хочешь видеть моих повелителей?
- Боюсь, что тебе я этого объяснять не должен.
У жреца тоже было отличное самообладание.
- Ты смеешься надо мной? Насколько я понимаю, тебе уже стоит задуматься, как ты будешь отсюда выбираться.
Позади из мрака выскользнул "жонглер". Он (она?) уже ни в коей мере не походил на беззаботного артиста. Одеяние его напоминало символикой одежды жреца, а серебристый клинок хищно светился в полутьме. Не обращая внимания на сопровождающего, человек поджал губы и вздохнул.
- Право же, жрец, мне необходимо поговорить с ними. С обоими. Я понимаю так, что сейчас этот храм - храм обоих богов?
- Да, - ответил жрец, буравя пришельца тяжелым взглядом. - Откуда тебе это известно?
- Мне кажется, что многое из того, что известно мне, было бы очень интересно твоим хозяевам.
- То, что им нужно, они узнают и сами. Ты пришел, чтобы торговаться с ними?
- Видимо, каждый раз придется доказывать, что я действительно тот, за кого себя выдаю. У меня за спиной стоит твой слуга. Похоже, у него ко мне имеются какие-то претензии. Пусть он попытается их удовлетворить, а мы потом продолжим разговор.
- Сомневаюсь, что мы его продолжим, - усмехнулся жрец. - Но зрелище будет достойным.
Он взмахнул жезлом, и богато украшенный зал превратился в арену. Не торопясь, человек снял плащ, аккуратно сложил его поодаль, слегка размял кисти рук и повернулся к спокойно выжидающему противнику.
- Имей в виду, что никакая магия здесь тебе не поможет, - предупредил тот, ослепительно блеснув зубами. Его меч поднялся и замер в ожидании.
- Позаботься лучше о себе, - ответил человек и слегка кивнул своему противнику. Где-то над ними ударил гонг.
- Ничего? - спросил Нламинер. Рисса покачала головой. Вид у нее был очень мрачный.
- Ничего. Непроницаемая стена. Словно весь окружающий мир перестал существовать. Я еще могу видеть в пределах острова… но скоро, вероятно, и это кончится.
- Итак, нас вынуждают забраться в тот портал.
- Возможно.
- У тебя есть еще идеи?
Рисса подняла глаза вверх, словно кто-то ее окликнул, поднесла палец к губам и скользнула к углу комнаты. Там был прикреплен к стене план здания, залитый в какую-то твердую смолу. Подумав немного, она указала пальцем на план.
- Библиотека? - недоверчиво спросил Нламинер. - Ты что, заметила там что-то еще?
Рисса кивнула и сделала знак в воздухе.
- Дверь? - удивился Нламинер. - Где именно? Рисса указала на запад.
- Сейчас проверим, - сказал он твердо и вышел из комнаты. Спустя секунду Рисса услышала удивленный возглас и вышла следом. Сбитый с толку Нламинер стоял у стены, в которой был когда-то вход в библиотеку, и чесал в затылке.
- Он ведь только что был здесь! - воскликнул он. Рисса кивнула и вновь поднесла палец к губам. На этот раз Нламинер догадался. "Нас подслушивают!" - изобразил он на языке жестов.
- Очень хорошо, - сказал он вслух. - Ну что же, тогда пошли вниз. Кто бы нас ни загонял в угол, выбора все равно нет.
"Ты уверена, что уплыть отсюда нам не удастся?" - спросил он ее тем временем на языке жестов.
"Уверена".
Они спустились в подвал и направились прямо к порталу. Нламинер успел заметить, что ни двери туда, где находился склад, ни кухни уже не существует.
Они вошли в зал, и за их спинами слабо скрежетнуло. Оглянувшись, они заметили, что двери больше нет: там, где был проем, теперь была сплошная стена. Ничто не свидетельствовало, что там вообще когда-либо была дверь. Пол слабо вздрогнул, и неясный гул донесся снизу.
- Очень мило, - вырвалось у Нламинера. - Ну что же, начнем.
Он встал перед внешним кругом и уверенно начертил в воздухе первый знак. Знак ослепительно засиял, но круг не торопился погасать. Нламинер лихорадочно искал в памяти хоть что-нибудь, но тщетно. Он протянул руку, пересекая ею границу круга, и тотчас же отдернул. Ожог был очень неприятным.
Знак померк и распался на миллионы крохотных, быстро гаснущих искорок. Рисса с тревогой посмотрела на него.
- Не знаю слов, - пояснил Нламинер, сжав губы. - Я не слышал их и не смогу воспроизвести их по тому, что я видел. Что будем делать?
- Возьми меня за руку, - сказала она, и Нламинер подчинился.
- Закрой глаза, - сказала она. - Сосредоточься на том, что ты видел. У тебя будет очень мало времени…
Дальше он не расслышал. Тишина опустилась на него, и чудовищная тяжесть упала на плечи. С трудом превозмогая невероятное давление, он вспомнил, как крался за стариком, и пол ушел у него из-под ног.
Он открыл глаза. Старик стоял на границе круга и поднял руку, чтобы начертать знак. Нламинеру показалось, что он висит в воздухе. Посмотрев вниз, он с ужасом осознал, что не видит своего тела. Это было странно, ведь он ощущал его, все чувства были предельно обострены и буйная энергия кипела в каждой клеточке!
"Сосредоточься на том, что видел…" - прозвучало откуда-то из глубин его сознания. Был ли это его собственный голос или чей-то еще? Нламинер поднял глаза на старика и на сей раз услышал все, что тот произносил. Слова были совершенно незнакомыми, на неприятно звучащем языке, но каждое слово немедленно откладывалось в памяти - словно высекалось там, как высекают надписи в камне. Радужное свечение исходило от всего, что видел Нламинер, и стоило немалых трудов сохранять концентрацию.
Нламинер повторил жесты старика и постарался воспроизвести его слова. Шаг вперед. Нламинер полностью повторил то, что делал старик, приближаясь вместе с ним к порталу. Второй круг. Третий. Глаза едва удерживали фокус, грохот океанского прилива почти заглушал и без того невнятно произносимые слова. Четвертый круг. Едва Нламинер повторил все, что видел и слышал, как мощный удар выбросил его за пределы зала куда-то в черную пустоту и ветер засвистел в ушах. Он падал с невероятной высоты, и полет вот-вот должен был завершиться…
…Он поднялся с пола, засыпанного кусками льда и крошками камня. Все четыре круга были повреждены многочисленными трещинами, что змеились по полу, стенам, своду зала. У ног его лежала Рисса, присыпанная снегом и кусками льда.
Пол содрогался и стонал. Скрежет камня донесся сверху, и каменная пыль обрушилась на него щедрым каскадом. Подхватив Риссу с пола, он сгреб все вещи, которые успел заметить, и, стараясь не споткнуться, шагнул в тусклое зеркало, что дрожало и мерцало прямо перед ним.
Мгла охватила его. Обернувшись, он увидел рушащиеся камни и лаву, выплескивающуюся из стремительно расширяющихся трещин. Однако, прежде чем портал обрушился и тьма, в которой не было никаких ощущений, сомкнулась, множество картин промелькнули перед его глазами.
Он стоял перед островерхим двойным пиком, на бесплодной равнине, и фиолетовое свечение волной стекало с вершины горы.
Он сидел у невысокой каменной скамьи, и кто-то смутно знакомый лежал на ней, укрытый светло-зеленым покрывалом.
Он бежал вверх по бесконечной анфиладе комнат, в которых горы книг едва оставляли место для перемещений, и кто-то с тяжелым топотом несся следом.
Он… был в тысяче разных мест, и вереница видений все ускорялась, пока они не слились в один ревущий, ослепительно белый поток.
Прежде чем сознание покинуло его, он ощутил, как опускается на что-то мягкое и удобное. И еще: чье-то мрачное и подозрительное внимание неожиданно оставило его.
Человек стоял у алтаря и рассматривал меч, который несколько секунд назад принадлежал его сопернику.
Эффектного боя не получилось. Когда зазвучал гонг, человек просто оказался за спиной у противника, поймал его за запястье, отобрал меч и отшвырнул его владельца на несколько десятков футов. Когда тот, недоумевая, поднимался и готовился обрушить на своего врага магический шквал, острие меча уперлось ему в горло и бой закончился. Жрец нетерпеливо махнул рукой, и арена вновь превратилась в зал.
- Оставлю себе на память, - сказал человек, пряча меч куда-то под плащ.
Жрец неторопливо приблизился к нему. Глаза его были расширены от изумления.
- Мне нужно поговорить с твоими хозяевами, - повторил пришелец так, словно никакого боя не было.
- Подойди к алтарю, - ответил тот. - Не знаю, откуда у тебя такая сила… Но придется подчиниться.
Они встали по разные стороны от алтаря, и из вазы начал вытекать серый, почти черный поток тумана. Он скатывался клубящимися волнами на пол и впитывался в пол.
- Мы слушаем тебя. - Слова срывались с губ жреца, но принадлежали они кому-то другому. Голос был мужским, стальным и холодным. Черты лица жреца стали каменными, жезл в его руке принялся слабо мерцать.
- Прежде всего, почему Шин-Арон? Почему в именах ваших слуг постоянно есть что-то шипящее?
Его собеседник рассмеялся. Льдинки и тысячи острейших лезвий ощущались в этом смехе.
- Ты для этого отрывал нас от дел? - отозвался второй голос, женский, вкрадчивый и мягкий. Та же сталь сквозила и в нем, замаскированная интонацией, словно отравленный клинок, скрытый полой одежды.