- И ещё одно. Эти... изгои. Если ты присоединишься к ним - что, если они начнут нападать на корабли центавриан, что если даже они атакуют миры Центавра? Ты действительно атакуешь свой собственный народ?
- Я думал об этом. Много. Но... что я могу сделать? Рейды и нападения будут в любом случае. Если присоединюсь я, то... со временем, надеюсь, я смогу это изменить.
- Но я буду делать то, что должен. Если мне придётся убивать сородичей, и даже друзей - я это сделаю. В конце концов, это работа солдата. Убивать.
- И что если, у кого-то из тех жертв, которых тебе придётся убить, ты увидишь глаза своей дочери? Что тогда?
Марраго поёжился.
- Не знаю. Порой, друг мой, я рад что мне не приходится думать об этом.
- Я делаю то, что должно быть сделано. Я заплатил великую цену, чтобы оказаться там, где я есть сейчас, и я без сомнений уплатил бы её ещё раз.
- Значит так же сделаю и я. Если я буду должен снова убить мою дочь, то...
- Пусть будет так.
* * *
Теперь она уже проснулась; проснулась и действовала. Марраго вернулся в свою комнату сразу же после встречи с Морейлом и его монстрами, чтобы обнаружить Сенну роющейся в тех скудных пожитках, что были у него с собой.
- Что вы делаете? - негромко поинтересовался он.
Она обернулась, вздрогнув от неожиданности и взглянула на него. На миг казалось, что она может заплакать, закричать или броситься на него. Серия эмоций, сменяющих одна другую, пронеслась по её лицу, но вскоре они исчезли.
- Искала что-нибудь, во что можно было бы одеться. - спокойно проговорила она не отрывая от него взгляда, глядя на него настороженно; одновременно и замершая под его взглядом, и готовая сорваться и бежать от малейшей угрозы. Она махнула рукой, показывая на лохмотья, оставшиеся от её одежды.
- Если только вы не собираетесь оставить меня в этом. И если вы собираетесь вообще позволить мне носить одежду. Вы предпочли бы, чтобы я была обнажённой и лежала в вашей постели, готовясь доставить вам удовольствие?
- Прекрати! - приказал он и она отшатнулась словно от удара. Он не мог этого объяснить. Глядя на Морейла и тех его стражей он был холоден, он был совершенно спокоен и готов вступить в бой при первом же движении противника. Но здесь, с ней, он не мог думать ясно Всё казалось бессмысленным. Были только мысли о Линдисти, о том как она говорила бы ему то же самое, о том как он слышал её слова...
Она дрожала, но всё же смотрела ему в глаза.
- У вас... у вас найдётся что-нибудь из одежды? - шёпотом повторила она. - Эта... эта скоро совсем развалится. Я ничего не нашла, но...
- Я мало что привёз с собой.
- Я заметила. - ответила она, всё так же глядя на него.
- Возможно, запасной мундир можно будет перешить во что-то похожее на платье. - сказал он. Она была изрядно ниже его, и один из его мундиров вполне можно было ушить до платья. - Тут где-то были швейные принадлежности. Когда будет время - посмотрю что можно сделать.
- Я умею шить.
Он оглядел её.
- И как дочери благородного дома довелось научиться шить?
- Я подсматривала за слугами. Игла была похожа на меч, и я часто... представляла себя солдатом. Вот почему я училась. А на... на Гораше я выживала, занимаясь шитьём и починкой одежды. Это было... лучше, чем другой способ.
Он кивнул.
- Вы представляли себя солдатом.
- Я хотела быть солдатом. Я хотела быть... сильной.
- Вы считаете, что жизнь солдата означает что вы становитесь сильной?
- Разве вы не сильны? Я думала о... тренировках, боях. Если бы я была... сильнее, я бы ... отбилась от того... мужчины... сама. Вы... сильный.
- Да, сильный. Я был солдатом всю мою жизнь. Я силён, но я также и удачлив. Я знал солдатов, лучших чем я. Много лучших. Сейчас все они мертвы. Сила - это ещё не всё.
- Но если бы я хотя бы знала как сражаться, то...
- Я учил Линдисти, как надо сражаться. Я учил её как пользоваться кутари, маурестии, голыми руками, и прочим оружием без числа. Она была быстра, она была умна, она была бойцом куда лучшим чем я, чем я даже мог бы быть - и она мертва.
- Простите. - прошептала Сенна. - Но я - не она.
- Нет. - коротко ответил он. - И никогда ей не будете. Если вы хотите ушить мундир сама - можете приступать. Там где-то есть красный. Не знаю к лицу ли вам этот цвет, но это самый лёгкий мундир, что у меня есть, и его ткань не слишком груба. Он... сойдёт. Пока что.
- Тут было кое-что ещё. - проговорила она. - Я... я нашла вот это. - Она протянула что-то ему и его глаза расширились. Он подался вперёд и выхватил это у неё из рук. Это был медальон, сделанный из чистого золота.
- Не трогай его! - рявкнул он. - Никогда больше даже не прикасайся!
- Простите. - выдохнула она. Она смотрела широко открытыми глазами и её лицо было очень бледным.
- Я не хотела... - потом она выпрямилась. - Вы будете меня бить? - Все следы страха исчезли с её лица. - Если так, то начинайте.
- Я не собираюсь вас бить. - ответил он, рассердившись, смутившись и разозлившись в одно и то же время.
- Я собираюсь идти на тренировку.
- Я пыталась выйти. - быстро проговорила она, бросившись вперёд, чтобы перехватить его у двери. - Дрази мне не позволил. Всё, чего я хотела, это посмотреть, как они тренируются. Возьмите меня с собой.
- Прошу вас.
- Нет. - ответил он. - Если считаете, что у вас получится, попробуйте перешить этот мундир в платье. Можете почитать - в той коробке несколько книг. Или попробуйте выспаться и отдохнуть.
- Но уходить отсюда вам не позволено.
- Почему нет? - прошипела она. - Если тот... мужлан придёт меня искать, то... Всё, что он может сделать, это убить меня, а я не боюсь этого... Я не боюсь. - добавила она, задохнувшись.
- Во имя Императора. - вздохнул он. - Ты глупа, девочка. Он уже убил тебя. Ты просто ещё не поняла этого.
Она сделала шаг назад, потом ещё один, а потом она рухнула на кровать, и зарыдала в подушку. На мгновение ему захотелось подойти к ней, но он удержал себя.
Она не Линдисти. Его дочь была мертва, и он больше не увидит её, если только Синовал не решит подарить ему частичку своего бессмертия, и он не сможет посетить следующий День Мёртвых.
Она не Линдисти. Она никогда ей не будет. Она была... Он помедлил. Он не знал, чем она была.
Она всё ещё рыдала.
Он ушёл на тренировку.
* * *
- Прекрасный вид.
- Так и есть, не правда ли?
Сьюзен вздохнула. Это был вздох, который Дэвид уже слышал несколько раз за то время, что они были вместе. Это был вздох раздражения - предельного, на грани отвращения, от его невероятного идеализма и наивности, вздох, рождённый её глубоко укоренившимся цинизмом.
- Я была саркастична. - устало добавила она.
- Знаю. А я - нет.
Он взглянул на пейзаж перед ним, на озеро у подножия холма. Должно быть, когда-то это было великолепным, захватывающим дух зрелищем. Он слышал, как какой-то старый Мастер рассказывал о том, как сверкал на воде свет восходящего солнца. Капли воды, казалось, вспыхивали на свету, одна за другой, миниатюрными свечами, поднимавшимися к небесам.
Но теперь... теперь небо было хмурым и тяжёлым, а свет дня здесь был тусклым и серым. Вода была перемешана с грязью и илом. Она была мутно-бурой, больше похожей на липкую жижу.
Это было знаком, предостережением и напоминанием думать о последствиях каждого поступка, который ты совершаешь. Давид часто приходил сюда.
- Кстати как они его зовут?
- Холм называют Турон'вал'на ленн-вэни. - ответил он. - Как называется озеро - не знаю. Это значит...
- "Место где ожидает Вален." - закончила Сьюзен. - Как ты думаешь, чего он ждёт?
- Не знаю. Думаю, я мог бы кого-нибудь спросить
- Мог бы...
Последовало молчание.
Долгое молчание.
Оно длилось всё дольше...
...
И дольше.
- Так. - наконец, сказала Сьюзен.
- Так. - ответил Дэвид.
- Вечно ты не отвечаешь на мои вопросы. - хмыкнула Сьюзен. - Что ты тут делаешь? Это последнее место, где я ожидала тебя найти.
- Теперь я тут живу. Я пришёл сюда... работать, как я думаю. Восстанавливать, делать... что-то правильное. Я сделал... много того, что мне ненавистно, во время войны... Я это сделал, Сьюзен. Я, и такие как я. Я посчитал, что хотя бы немного помочь в восстановлении было бы жестом исправления того, что я тут наделал. Ты в этом никакого смысла не видишь, верно?
- Нет, но я и не ожидала, что в твоём ответе будет какой-то смысл. Знаешь, это, вообще-то, была не твоя ошибка.
- Нет, моя. Я мог бы приложить больше стараний, чтобы не допустить этого. Я мог бы... что-то сделать...
Она снова вздохнула и покачала головой.
- Клянусь, временами я тебя совершенно не понимаю. Если я вообще тебя понимала.
- Если уж мы заговорили о непонятном, то что здесь делаешь ты? Я думал, что ты умерла, или... пропала или что-то ещё в том же духе. Последнее, что я о тебе слышал, это что тебя забрали обратно на За'ха'дум во время переговоров о перемирии. А потом... ничего. Что с тобой было?
- Спала. Это, кстати, не метафора. Я спала, должно быть, целый год. И всё это время я разговаривала.
- Я помню как ты говорила во сне, Сьюзен. Ты мне по полночи спать не давала.
- Да ладно тебе. Там говорила не только я. Нет, я... мне надо было привести мозги в порядок. По массе разных вопросов. А там был кое-кто, кто мог поговорить со мной, кто мог многое мне объяснить. Я спала, чтобы вылечить тело, и я разговаривала чтобы вылечить разум.
- А с кем ты говорила?
- Это... Я действительно не могу объяснить. Если ты его не видел, то... Извини Дэвид. Не могу описать. В самом деле, не могу.
Он напряжённо выпрямился.
- Так зачем ты здесь? И с кем ты говорила в храме?
- Я не могу тебе рассказать, Дэвид. Прошу, не заставляй меня.
- Ты работаешь на Теней, верно? До сих пор. После того, что они с тобой сделали, ты всё ещё работаешь на них. Всё закончено, Сьюзен, война....
- Нет! Дэвид, выслушай меня. Я не работаю на Теней. Они ушли. Я не работаю на них. Когда я впервые с ними встретилась, я была куда моложе. Я была испугана и... я была так одинока. Но сейчас... Сейчас я куда сильнее. Я знаю что, и зачем я делаю. Поверь мне, Дэвид. Это правда.
- Синовал. - внезапно проговорил он. - Ты работаешь на него, верно?
- Я не могу больше ничего сказать.
- Сьюзен, он опасен. Он убьёт тебя. Он...
- Никто не собирается меня убивать, Дэвид. Синовал... сложен, верно. И настойчив, а временами и более чем слегка пугающ, но он хороший друг.
- Друг? Он?
- Дэвид, у него больше власти, чем кто-либо из нас может представить. Он подрядился на эту работу по своим собственным резонам. У него есть потенциальная возможность быть самым великим тираном, и самой большой угрозой, которую когда-либо знала галактика. Можешь представить себе того, кто больше нуждается в друзьях?
- Но... Извини. Я просто не знал, что и думать обо всём этом. Я так давно тебя не видел, и...
- Спасибо, Дэвид.
За что?
- Ты не помнишь, да? Ты говорил со мной. Ты говорил, что ты всегда был бы здесь, ради меня. На Вавилоне-Четвёртом.
- Это было много лет назад. Сколько - пять или шесть?
- Не для меня. - ответила она. Потом она рассмеялась. - Не для меня. Береги себя, Дэвид.
- Что? Куда ты уходишь? Ты не можешь....
- Я должна.
- Ты не можешь. Не сейчас. Когда я только что тебя нашёл...
- Я должна. Извини, Дэвид. Она поднялась и направилась вниз, к подножию холма. Он развернулся вслед за ней.
- Сьюзен, я... - Он осёкся. Ему нечего было сказать. - Я... - он осел на землю. Он просто лежал, и он не знал, сколько прошло времени. Он не знал, сколько времени он рыдал. Он не знал и того, что одна из его слёз скатилась с холма, где ждал Вален, чтобы смешаться с мутными водами озера, где когда-то, тысячу лет назад, тот ждал возвращения той, кого он любил. Озера, как говорили некоторые, появившегося из его слёз, когда она не вернулась.
На одно мгновение, не замеченный никем свет вспыхнул на воде, единственным мигом чистой, совершенной красоты. Но это было лишь мгновение, и оно ушло, никто не увидел его, и даже не узнал, что оно было.
* * *
Страх. Он не должен был способен коснуться Мордена. Не его. Не того, кто видел как умирают все, кого он любил. Не того, кто умирал сам. Не того, кто добровольно поклялся служить делу Лордов Света.
Но всё же, когда он шёл по этим бесконечным тёмным ступеням в недра земли под Императорским Дворцом, Морден чувствовал страх.
Он не любил это место. Оно не понравилось ему, когда он был тут в заключении - дважды - и оно ещё меньше нравилось ему сейчас. Инквизиторы заняли подземелья под свои нужды. Тут было множество агентов Теней, шпионов или заговорщиков, которых следовало задержать и допросить. Некоторые из задержанных, разумеется, были совершенно невиновны и они были отпущены. Некоторые невиновными не были, и больше их не видели.
И даже те, кто был освобождён, были... изменившимися после этого испытания. Морден встречал таких время от времени - слуг, сновавших по коридорам дворца, аристократов, с которыми он виделся при Дворе. Их глаза всегда были опущены, а голоса были тихими. Они никогда не смеялись, никогда не рассказывали шуток, и никогда, ни от чего не испытывали радости.
Инквизиторы были злом, да, но злом необходимым. Тени скрывались тысячу лет после того, как все почитали их побеждёнными. Вален и его соратники взяли штурмом врата самого За'ха'дума и обратили в бегство всех, кого они встретили там. Миры Теней были захвачены, базы Теней были уничтожены.
Но всё же они выжили, скрываясь и ожидая. И те, кто следовал за ними, также скрывались и ждали, действуя в тишине и храня их веру.
На этот раз они должны быть уверены. Не должно было оставаться даже повода для сомнений. Ни малейшего.
Нет, Мордену не нравились Инквизиторы. В идеальном мире они не понадобились бы, но всё же этот мир был далёк от идеального.
Но здесь был тот, кого боялись даже Инквизиторы. У него не было звания - у Инквизиторов, похоже, не было званий как таковых - но он был их лидером, тем, перед кем они склонялись в покорности. Он равно сочетал в себе возраст, опыт и фанатичную волю. Что-то светилось в его взгляде... не безумие, ни даже рвение, но... потребность.
Морден подумал, что ему стоило бы послать курьера или слугу, чтобы передать это сообщение, но он был представителем ворлонцев. Он был связным для Инквизиторов. Ему следовало сделать это лично.
Он остановился у двери - самой дальней и, разумеется, глубже всего расположенной. Она была также и самой тёмной, но, как ни странно, и самой чистой. Охранников тут не было. Какой в этом был смысл? Кроме того агенты Теней могли быть и среди стражников. Где ещё им было бы лучше всего спрятаться?
Он уверенно постучался в дверь. Он не собирался демонстрировать свой страх. Раздалось резкое и с безукоризненным произношением сказанное "Входите!" Он открыл дверь и прошёл внутрь.
- Мистер Морден. - не оборачиваясь, сказал Себастьян. - Какого рода дела привели вас сюда?
В центре комнаты на брусе был подвешен за руки Охотник за Душами. Его глаза были закрыты, но странный драгоценный камень в его лбу тускло светился. Мордену показалось, что он видит в нём собственное отражение. Однако Себастьян там, судя по всему, не отражался.
- Мы нашли корабль. - ответил Морден. - На борт, как вы и приказали, никто не поднимался, шестеро стражей охраняют его постоянно. Ещё двадцать четыре сторожат близкие окрестности и дороги.
- О. - сказал Себастьян. - Прекрасно. Удвойте число охранников. Вскоре я отправлюсь туда и посещу этот корабль лично, и это следует проделать осторожно. Если корабль содержит то, что я ожидаю там найти - мы должны быть предельно внимательны. Вы согласны?
- Внимательность требуется всегда. - ответил Морден.
- Хорошо сказано. Мне нужно провести здесь ещё несколько часов, а затем я навещу корабль. Обеспечьте гарантии того, что никто, подчёркиваю, никто не входил в корабль. Любой, кто попытается, кроме меня, должен быть уничтожен немедленно. Вы меня поняли?
- Совершенно точно.
- Хорошо. Ступайте.
Морден поклонился и развернулся к выходу. Ему понадобилось приложить изрядную силу воли, чтобы не поддаться желанию выбежать из комнаты. Последним его жестом сопротивления было - ещё раз обернувшись, взглянуть на Охотника за Душами. Теперь тот открыл глаза, и в них явственно виднелся страх.
Морден ушёл, слегка дрожа. Из той комнаты не доносилось ни звука. Ни единого.