* * *
Кровь Унари коснулась холодного пола, и на мгновение он смог увидеть горы у Широхиды, возвышающиеся над ним. Он видел его предков проходящих мимо, протягивавших ему руки, приветствующих его дома.
Он не предал никого. Он служил его лорду как подобает воину. Он умер в бою, как подобает воину. Он сражался, и жил, и умер с честью.
Единственным его желанием было бы принять смерть у Широхиды, у его родных гор, а не здесь, в бессчетных лигах посреди космоса, среди чужих звезд и чужих миров.
Каменный воин возвышался над ним и он знал что проиграл, с того самого мига, как тот появился. Одного лишь взгляда в его глаза хватило, чтобы понять это.
- А… - прохрипел он. - Почему же ты нас оставил? Почему?
- Ты знаешь - почему. - ответил каменный человек.
- Она… ты никогда не любил ее.
- Нет.
- Почему же?
- Она заслуживала лучшего.
- Посмотри на себя… посмотри на себя нынешнего. Когда она ушла, ты стал сильнее, чем был когда-либо. Она ослабляла тебя.
- Это была слабость, с которой я мог мириться.
- Ты не… не смог уйти. Все что он делал… все о чем говорил… о тебе.
Я остался. Я служил честно и храбро. Это было правильно. Все что я хотел это служить. Я остался, служил и…
И ты был всем, о чем он говорил.
Как я мог победить тебя? Как я мог уничтожить тебя? Как же я мог доказать, что я лучше чем…
Воспоминание.
Я думал что если…. если я приведу ее к нему, тогда… тогда он, наконец, примет меня.
А теперь…
Теперь я умираю. Здесь. Среди чужих звезд.
Ты знаешь, чего я хочу. Дай мне хотя бы это! Я служил когда ты ушел. Я служил, когда ты отказался от нас. Даже в изгнании я служил так, как мало кто еще.
Ты мне должен, наконец.
- Можешь подняться на колени?
- Да.
Он с трудом поднялся, чувствуя теплоту крови стекающей по рукам. Он поднял взгляд на каменного воина и протянул руки, чтобы сжать клинок дэчай, когда тот нацелился в его сердце. Клинок остро царапнул по коже, но ему было все равно.
Унари увидел понимание в глазах Маррэйна, когда клинок скользнул к цели, а потом он снова был в горах, и его приветствовали предки.
* * *
Собор, на грани изведанного. Земной год 2263
Синовал помолчал, глядя куда-то вдаль, смотря на то, что было недоступно смертному взгляду.
- Немногие пережили Гисейнотоши. Станция была уничтожена, разрезана на куски Тенями. Сейчас об этом помнят немногие, также как немногие помнят о Маркар'Арабар, или же о других ранних битвах.
И еще меньше тех, кто знает все истории войны. Отдельные истории о мужестве тех, чьи имена давно забыты. В галактике миллиарды и миллиарды существ - и у каждого найдется своя история. Быть может это худшее что делают Ворлонцы. Они забирают наши истории.
Многие погибли тогда но были и выжившие. А'Иаго Мар-Хан выжил, вынесенный к безопасности его учениками - хоть он и был жестоко изранен. Кин Стольвинг выжила, вера в своих Богов помогла ей пройти сквозь это.
И, разумеется, выжили Маррэйн, Парлонн и Дераннимер. Потерпи они неудачу - многие истории были бы куда короче, и все мы были бы куда слабее. Кто-то мог бы сказать, что лучше бы Маррэйн или Парлонн погибли там, но только не я. Мы куда больше узнаем из историй о поражениях и предательстве, чем из тех что говорят о победах и верности.
Итак, они выжили, бежав в космос на одиноком флаере без прыжковых двигателей и почти не имея надежды, но они были воинами и не позволили страху взять над ними верх. Надежда есть всегда. Всегда.
Гисейнотоши не упоминается в большинстве историй. Конечно, настоящая история была готова начаться, когда Маррэйн и Парлонн ступили на борт того, что вы назвали Вавилоном-4. В каком-то смысле это и было начало - но только, если мы забудем про все, что случилось ранее.
Кроме того - никогда не бывает "истинного начала".
Никогда.
* * *
Где-то в космосе. Год 333.
Запах крови стоял повсюду, пропитав его, пропитав его разум, забив его чувства. Маррэйн не собирался предлагать помощь. Это не путь воина. Кроме того, это будет оскорблением для них обоих. Он знал что Парлонн выживет. Он достаточно силен.
Парлонн прислонился к стене, крепко зажав руками глубокую рану на боку. Магатсен был более чем способным воином и дрался куда лучше, чем они ожидали. Маррэйн был удивлен помощью Дераннимер, но решил, что этого стоило ожидать. Она была дочерью воина, и была воином в душе.
Но она не могла скрыть страха в своем взгляде, когда смотрела на раны Парлонна. Она прижимала к ране кусок ткани, оторванный от ее одежды, но это не слишком помогало.
- Ты не умрешь. - прошептала она. - Ты не умрешь.
- Конечно же, нет. - ответил Маррэйн. Она вздрогнула, будто лишь сейчас вспомнила про него. - Не от этой раны.
Это было правдой. Рана была серьезной, и могла стать фатальной - для более слабого, но Парлонн не был слабым. Потребуется кто-то получше Магатсена, чтобы его прикончить.
Потребуется кто-то, подобный самому Маррэйну.
- Достаточно. - спокойно сказал Парлонн. - Мы мало что можем сделать. - Он говорил твердо и решительно, не позволяя ни одному намеку на боль проскользнуть в его голосе. - Дайте мне погрузиться в медитацию. Это замедлит течение крови и выиграет нам время. Вскоре появятся корабли, разыскивающие выживших.
У Дераннимер могла быть душа воина - но не воинская безжалостность. Маррэйн понял это по выражению ее лица после слов Парлонна. Но любой корабль на их пути мало чем мог помочь. Они были во многих часах лета от Гисейнотоши. Корабли разлетелись по всем направлениям, и многие были куда больше, чем взятый ими маленький флаер. Потребуются многие часы, чтобы первые разведчики могли вернуться и перегруппироваться - даже если они и не встретятся с кораблями Теней.
Кроме того, возвращавшиеся корабли, скорее всего, будут от Лунных Щитов или Клинков Ветра, и они просто убьют его и Парлонна и заберут Дераннимер.
Маррэйн встретил в глазах Парлонна проблеск понимания. Безмолвное сообщение пронеслось между родственными душами.
Если они схватят нас, мы избавим ее от этого. Быстро и безболезненно.
Парлонн тяжело двинулся к маленькому спальному отделению, и Маррэйн с Дераннимер вернулись в рубку. Отсюда они могли видеть все, но они знали, что смотреть здесь не на что, кроме пустого космоса. Тут не было ничего.
Ничего кроме пустой, бессмысленной и бесчестной смерти. Не та смерть, что подходит воину.
Парлонн тоже понимал это. Но случай появился - и пропал.
Бой закончился. Кровь морр'дэчай все еще была на руках Маррэйна, и он обернулся к Парлонну. Оставался вопрос который следовало решить, вопрос что слишком долго оставался без ответа. Парлонн поднял свой дэчай, занял стойку и Маррэйн был готов встретиться с ним. Затем Дераннимер бросилась вперед, Парлонн повалился от полученных ран и момент был упущен. Без слов, без раздумий они оба поняли, что должны сделать. Доставить ее в безопасное место.
Они это сделали, но шанс на доблестную смерть был упущен и, возможно, навсегда. Как ни странно, но Маррэйн не сердился на Дераннимер за ее невольное вмешательство. Даже до того, как он стал подобен камню, он не мог сердится на нее, что бы она ни делала.
- Мы умрем, не так ли? - тихо сказала она. Он обернулся к ней. В ее голосе не было жалости к себе или мольбы, только спокойное согласие.
Он не собирался лгать ей.
- Да. - ответил он.
- Ты не кажешься испуганным.
- Теперь мне нечего бояться, леди.
- Нет. - Она поежилась и обхватила себя руками. Тут было холодно. Маррэйн не знал, можно ли что-то с этим сделать. - Нет. Ты изменился. Я видела это в твоих глазах. Я… - она прервалась, словно раздумывала - стоит ли продолжать фразу. - Мне так жаль тебя. - наконец прошептала она.
Он ничего не сказал. Он не ждал такого. Страха - да. Отвращение, зависть, гнев… Все это он испытал от других за пять лет, с тех пор, как Беревайн… умерла.
Но жалость - никогда.
- Ты не чувствуешь ничего. - проговорила она. - Чего стоит жизнь без чувств? Не жизнь, просто… существование. Один день за другим. Бесконечный поток… ничего. Ты любил ее настолько, что без нее готов отказаться от оставшейся жизни?
Маррэйн застыл.
- Как ты…?
- Я слышала рассказы, конечно же. Я слышала о ее смерти, и я видела как она смотрела на тебя - только раз, когда ты был у Ашинагачи. Я завидовала ей. Смотреть так на другого, знать что… есть кто-то кто так дорог тебе… Вы были любовниками, не так ли?
- Да, но мы не были влюблены.
- Ты - может быть. Ей понравился бы ты, такой как сейчас?
- Нет.
Она кивнула и на долгое время опустилась тишина. Обычно тишина ему нравилась. Но не сейчас. Почему-то возле нее он чувствовал себя неловко, особенно - когда она молчала.
- Что ты хотела сказать? - наконец произнес он. Она взглянула на него. - Ты говоришь, что завидовала Беревайн.
- Она любила тебя. Это было так… заметно. Я хотела бы чтоб был кто-то, на кого я могла посмотреть так же. Когда я была ребенком, отец обещал что не заставит меня выйти замуж за того, кого я не люблю. Я мечтала любить, но когда… Никто не мог подумать о чем-либо кроме моего приданого. Должно быть, я самая дорогая невеста в истории. Я принесу не просто клан - но Империю.
- Шанс на Империю, и только.
- Нет. Это правда. Порой я могу… чувствовать это. Я гляжу перед собой и на миг могу видеть кого-то, человека, от голоса которого могут дрожать миры. А потом… я всегда чувствую такую злость.
- Злость?
- Кто они? Как они посмели так искалечить мою жизнь? Почему я? Что во мне такого особенного, что стоит Империи? Почему такой человек полюбит меня? Но нет - ворлонцы сказали, а мне платить за это. Пришел бы ты к Ашинагачи, не будь такого повода? Умер бы мой отец - если бы не было этого предсказания? Стал бы предателем Магатсен и лежал бы при смерти Парлонн, не будь обещано мне быть императрицей?
- Порой есть вещи которые просто - есть. - ответил Маррэйн.
- Разумеется. - прошептала она. - Вещи которые просто есть. Почему я? Скажи мне.
Ее голос был сух и тверд. Маррэйн слышал воинов, говоривших с меньшей решимостью.
- Почему я?
- Я не знаю. - услышал он свой ответ, но то была ложь. Он знал.
Потому что в ее жилах текла кровь Шингена. Потому что ее красота могла потрясти и отшельника, и душа была ей под стать. Потому что она не знала ни злобы, ни ненависти к любому живущему - даже к врагам. Потому что любой, кто будет достоин покорить ее сердце - будет достоин вести армии и посылать на смерть. Потому что любой воин будет рад умереть ради нее.
Конечно же он не сказал этого, он лишь подумал, но эти мысли беспокоили его.
- Мы не умрем здесь. - проговорила она. - Я знаю. Ворлонцы не позволят умереть дочери их пророчества.
- Ваша вера сильнее моей.
- Это не вера. - ответила она. - Не знаю, что это, но только не вера.
Несколькими минутами позже, через несколько минут спокойной, дружелюбной тишины, их сенсоры засекли корабли. Минбарские. Два тяжелых корабля, и несколько истребителей. Далеко. Возможно, достаточно далеко чтобы они могли обнаружить что-то столь же малое как флаер. Но они смогут… и скоро.
- Кто они? - спросила Дераннимер, ее голос был едва слышен. - Они пришли нам на помощь?
Маррэйн взглянул на нее, вспоминая его молчаливый договор с Парлонном, его рука мягко легла на рукоять дэчай. Это могли быть корабли Лунных Щитов или Клинков Ветра. Это могли быть корабли, захваченные Тенями или их прислужниками.
Они могли быть всем, чем угодно - кроме безопасности.
Если они доберутся до нее - для нее все закончится, быстро и без боли.
Затем их сенсоры обнаружили станцию.
* * *
"Ты убиваешь всех нас! Всех и каждого, кто остался."
Тьма, словно одеяло, покрыла землю и небо. Мир был мертв, и вскоре будут мертвы и они. Маррэйн за его спиной придавал уверенности, но они оба лишь смертные, и вскоре один из них падет, и все закончится. Потом пришел свет и он захлебнулся кровью.
"Однажды, в конце, мы найдем друг друга. И тогда мы узнаем."
"Конечно! Другой выбор, разумеется. Я должен буду копаться в грязи как деревенщина, или же лепить горшки для фларна. Подожди, я понял. Я буду просить милостыню на улице. Это - твой прекрасный новый мир."
"Выслушай, наконец. Мы лгали, да, и мы лгали достаточно, но мы не лжем сейчас. Выслушай, и если ты не согласишься - можешь уйти, но только выслушай нас. Итак, ты будешь слушать? Я буду слушать."
Жар кузнечной печи обжигает его кожу. но он не вздрогнет. Он протягивает руку и огонь охватывает ее но он выхватывает клинок из пекла - и они оба становятся сильнее чем прежде.
"Пока не исчезнет тень, пока не исчезнет вода…"
И, наконец, пришло время. Мрачные стены из черного камня сомкнулись вокруг них и здесь нет света, но они не нуждаются в свете. Они вынуждены сражаться - силой своих душ и оковами своей чести.
И когда на Вавилоне-4 в его ушах зазвенели голоса - и его собственный и чужие, Парлонн забыв о ране на боку вскинул свое оружие, и Маррэйн выхватил свое, встречая его.
* * *
Это место было странным и чужим, но все они, казалось, узнавали его. Дераннимер побледнела, и шептала про себя молитву. Парлонн очнулся от медитации, теперь раны меньше беспокоили его. А Маррэйн не говорил и не делал ничего, лишь смотрел.
Они пристыковались, бессильные сделать что-то иное. Звалось ли это судьбой, роком, случайностью, манипуляциями ворлонцев - было неважно. Они были здесь.
И если здесь было начало, то видения, что все они увидели, были видениями конца.
* * *
"Я живу ради Единственного. Я умру ради Единственного."
"Ненавижу их." Его голос был холоден и ровен, но глаза выдавали правду. "Я тоже."
Спокойная гладь озера отражает умирающе солнце. Он стоит здесь, ожидая. Вечно ожидая ее.
"Я стою на мосту и никто не перейдет его."
"Ты боишься? Да. Я тоже."
Она держала ребенка на руках и смотрела в его глаза, изумленная созданию новой жизни, новых людей, нового мира.
"Здесь будет мир. Тысяча лет мира, когда минбарцы не будут убивать друг друга, когда мы снова научимся быть теми, кем мы должны быть."
"Ты умрешь! Ты не должна этого делать! Мы все умрем, Немейн. И я должна. Я верю в него, пусть даже ему не поверит никто и никогда."
"Так сделайте это во имя Единственного, кто придет, кто принесет смерть сокрытую в обещании новой жизни, и возрождение под маской поражения."
"Кэтрин…"
"Я не позволю злу коснуться тебя, здесь, в моем великом доме."
Дераннимер упала на колени, слезы покатились из ее глаз. Комната была спокойна, тиха и пуста, но сама не зная почему она плакала, горько и безнадежно - по будущему, которого еще не знала.
* * *
Видения начались почти сразу же, как они вошли в эту станцию. Дераннимер задрожала, слезы блеснули в ее прекрасных глазах, а потом она бросилась бежать, сама не зная куда.
Парлонн двинулся было за ней, но остановился, выражение бесконечного горя проступило на его лице.
Маррэйн потянулся к дэчай.
* * *
"Еще есть время." "Время для чего? Они не простят меня за то, что я сделал. Ты это знаешь." "Я говорю не об этом."
"До последнего пламени чести, до последнего вздоха…"
Лишь огонь окружает его, касается его кожи не обжигая ее, жжет его душу не касаясь ее. Он был готов, наконец, умереть, когда увидел чужака.
"Ненавижу их." Она вскинула голову, в ее глазах стояли слезы. "Я тоже."
"Где теперь твои сны, Анла'Верэнн-вэни? Где ваша слава, ваши победы, ваши святыни? Все потеряны и развеяны по трем ветрам. Мертвы, мертвы, мертвы…"
"Сейчас я не люблю тебя. Но возможно это случится. Возможно я уже люблю тебя. Только 'возможно'? Все возможно."
"Они мертвы. Все." Он покрыт кровью, и часть ее - его собственная. Его мундир изодран, его взгляд пуст и тяжел. "Парлонн?" "Мертв. Все мертвы."
Свет сияет над ним, слепя и обжигая. Он смотрит и видит страшное спокойствие на его лице, понимание и хуже всего - прощение. Протянута рука - и он кричит.
"Пусть они простят ему его выбор, потому что они, несомненно, не простят мой."
"Ты не сказал ей правду? Всю правду?" "Нет. Должен был?" "Нет." "Теперь ты жалеешь об этом? О том, что сделал?" "Нет. Должен?" "Нет."
"Она красива, как ты думаешь? Откуда мне знать? Возможно."
"Хм… вот о чем я думаю."
И, наконец, пришло время. Мрачные стены из черного камня сомкнулись вокруг них и здесь нет света, но они не нуждаются в свете. Они вынуждены сражаться - силой своих душ и оковами своей чести.
Когда на Вавилоне-4 в его ушах зазвенели голоса - и его собственный и чужие, Маррэйн крутнул свой дэчай, блокируя атаку Парлонна. Он отскочил назад и позволил Парлонну последовать за ним.
* * *
А потом раздался голос.
- Прекратите! Это не хорошо! Нет, совсем не хорошо! Послушайте Затраса! Все слушают Затраса.
* * *
- Они здесь, верно?
"Да."
* * *
- Если Вален может слушать Затраса, то и вы можете слушать Затраса.
* * *
- Тут есть еще корабли. Я чувствую их. Близко, и приближаются еще.
"Это лишь первые беглецы. Будут и другие. Собирающиеся, ищущие."
* * *
- Затрас сказал не драться. Это неправильно. Не драться!
* * *
- Я знаю, что случиться. Я знаю, что они придут.
"Да."
* * *
- Ц-ц. Так-то лучше.
* * *
- Я не могу остановить это. Я не могу удержать их от предательства.
"Нет."
* * *
- Кто ты?
- Затрас сказал вам. Затрас есть Затрас.
* * *
- Почему же? Разве не было бы лучше, если б они остались верны мне?
"Нет."
* * *
- Что ты?
- Затрас говорит вам. Затрас есть Затрас.
* * *
- Вам просто говорить об этом. Вам просто говорить что я не сделал ничего, поскольку знал, что они меня предадут. Я могу предотвратить войну. У меня есть одна вещь, которую хотел бы любой человек в истории. Второй шанс. И ты скажешь чтобы я не использовал его?
"Да."
* * *
- Зачем ты здесь?
- А! Это вопрос получше. Затрас здесь чтобы отвести вас к Валену.
* * *
- Я могу спасти тебе жизнь. Я могу рассказать тебе то, что может спасти тебе жизнь.
"Я уже знаю. Для нас нет другой судьбы. Что есть - то есть."