* * *
Эльфийская слива зацветала на пару недель раньше обычной, помня о теплой весне своей родины, Ясневого Града. Невысокие раскидистые деревья, сплошь усыпанные багряными цветами размером с кулак, традиционно украшали дворцовые и храмовые парки, но, прихваченные коварными белорскими заморозками, плодов не давали. А жаль – эльфы гнали из багряных слив отменную наливку, которую потребляли на каком-то ритуальном празднике, собственно ради потребления и затеваемом.
Стоя у широкого окна галереи, я задумчиво любовалась пламенеющим деревом. Закатные лучи, расплесканные по камням мостовой, создавали для него изумительный фон из оттенков алого и оранжевого, словно вокруг огромного костра.
Осмотр второго и третьего этажа мы отложили на завтра. Тивалий, выклянчив у меня честное рыцарское слово (ха-ха!), что через десять минут застанет меня на том же месте, куда-то умчался. Впрочем, я никуда и не торопилась. Постою немного, уложу в голове сегодняшние впечатления и поднимусь в свою комнату. Авось удастся вздремнуть часок-другой перед второй попыткой свести знакомство с загадочным умертвием.
Оруженосец что-то запаздывал. Посчитав себя свободной от обещания, я оторвалась от окна и пошла к лестнице.
– Госпожа ведьма, погодите! – окликнул меня чей-то голос. Я удивленно покрутила головой и заметила пристроившегося в уголке живописца, полускрытого мольбертом. Видимо, он стоял здесь давно, еще до моего прихода, в порыве вдохновения успев перепачкать красками не только руки, но и лицо. – Не могли бы вы еще немножко постоять в этой позе? Да, и голову влево поверните, чтобы свет на лицо падал! Вот так, чудненько!
Рыцарь с удвоенным энтузиазмом зашуровал кистью. Польщенная, я послушно замерла еще на пару минут. К сожалению, уделить процедуре запечатления моего милого облика больше времени я не могла и, обойдя мольберт, с любопытством заглянула художнику через плечо.
Великая сила искусства заставила меня оцепенеть с открытым ртом.
Вверху, как пришпиленный булавками, распластался белый ворон. По бокам порхала парочка окрыленных святых, вдохновенно тренькающих на гуслях. Посреди пестроцветного поля кружком расположились коленопреклоненные магистры, умиленно взирающие на разгоравшийся костер. На лице привязанной к столбу ведьмы застыло жесткое, ехидное и вместе с тем мечтательное выражение, которого я от себя никак не ожидала.
– Вы не волнуйтесь, это только набросок! – торопливо начал оправдываться живописец. – И вообще, всего лишь художественный образ!
– Ах, набросок? – От моего задумчивого тона творческая личность как-то погрустнела и сникла, не мешая мне отдирать полотно от мольберта. – Ах, образ?!
Рыцарь понял, что я безнадежно далека от искусства, и, подхватив кисти, дал деру, пока я не порвала его вместе с полотном, которое, кстати, я аккуратно скатала в трубку и сунула за пояс. Подарю Школе Чародеев – то-то смеху будет! Особенно если я наконец соглашусь прочитать там курс лекций по практической магии и лично поведу студентов на экскурсию в музей…
* * *
Судя по догорающей свече, проснулась я около полуночи. Бесшумно оделась, распихала по карманам заранее выставленные на стол флаконы и амулеты, волосы скрутила и заколола на затылке. По привычке потянулась к мечу, но, уже коснувшись ножен, досадливо отдернула руку.
Стоило мне вроде бы осторожно потянуть на себя дверь, как с той стороны что-то зазвенело, загромыхало, и я с возмущением обнаружила рухнувшую конструкцию из стального рыцарского сапога, насаженного на прислоненную к двери палку. Тивалий выскочил из соседней кельи, как камень из орочьей пращи.
– Ага, так я и знал! Нет уж, госпожа ведьма, дважды вы меня не проведете, сегодня я пойду с вами!
– Пошли, – охотно согласилась я, – А ты спать не хочешь?
– Нет, ни в одном гла… – Под моим пристальным взглядом оруженосец поскучнел, зевнул и, шагнув назад, медленно осел на кровать.
– А по-моему, все-таки хочешь, – с усмешкой заключила я, накрывая его одеялом. – Тоже мне герой выискался! Как будто без тебя не разберусь…
…С умертвием, может, и разобралась бы, но здешние коридоры оказались мне не по зубам. Спустившись на третий этаж, я опрометчиво свернула в боковой коридор и, разумеется, уже через десять минут окончательно и безнадежно заблудилась. Поплутав еще с полчасика, я сдалась и присела на краешек одной из стенных ниш, под горящим факелом. Разумеется, смерть от голода и жажды мне не грозила, но стучаться в двери и долго доказывать, что это не коварное умертвие, я постеснялась. В конце концов какая разница, где устраивать засаду? Вдруг нежить решит выгулять свою бесплотную животинку как раз в этом коридоре?
Погасив факел, чтобы избавиться от предательской тени, я забралась в нишу целиком, с ногами. Скошенные боковые стенки хоть и закрывали от меня большую часть коридора, зато не менее надежно защищали от чужого взгляда, давая возможность увидеть его владельца на секунду раньше. Пользоваться маскирующими заклинаниями я не рискнула – иная нежить чует магию еще лучше, чем запах живых существ.
Только я успела смириться с мыслью о долгом нудном ожидании, как ближайший факел сердито фыркнул, чихнул дымком и угас. Я торопливо выставила вперед ладонь. Так и есть! Следы простенького, но эффективного заклинания, растаявшие прежде, чем я успела определить уровень мастерства и основную стихию мага. Оно пришло откуда-то издалека, слева, за считаные секунды погрузив коридор во тьму.
Я замерла, как мышь под веником, вся обратившись в слух. И почти сразу различила неспешный цокот копыт. Странный, очень непривычный и в то же время знакомый звук. Слишком громкий для призрака, слишком тихий и потусторонний для настоящего рыцаря. Лошадь как будто шла на цыпочках, причем неподкованных, а тихое позвякивание, изредка вплетающееся в постукивание, никак не могло принадлежать рыцарскому броненосному коню. И больше ничего! Ни храпа, ни сопения, ни скрипа седла… ни какой-либо магии.
Не удержавшись, я выглянула из-за краешка ниши. За шиворот скользнул мерзкий холодок, пупырышками разбежавшийся по спине. Что-либо разглядеть в царившей снаружи темноте не смогла бы и кошка. Я дрожащей рукой сотворила поисковый импульс, пустила вдоль коридора… и тут-то мне стало по-настоящему жутко!
В коридоре никого не было. Да что же это за дрянь, если не порождение магии и не живое существо?!
Стук копыт участился, как будто я свистнула, выдавая свое местонахождение. Лошадь целеустремленно рысила ко мне, уже не отвлекаясь на обнюхивание пола!
До источника звука оставалось не больше сажени, когда мои нервы не выдержали. Факелы полыхнули чуть ли не до потолка, ярко высветив коридор, по которому неспешно топала… Смолка. Видимо, она шла по моим следам, а почуяв знакомое заклинание, уже без колебаний поскакала навстречу. И я же сама на днях заплела ей в хвост заговоренную ленточку, чтобы эту паршивку нельзя было засечь с помощью колдовства!
Выбравшись из ниши, я изловила кобылу под уздцы. Растерянно почесала ее за ухом:
– Ты-то как сюда попала, подруга?
Смолка загадочно прищурила желтые глаза. С ременного недоуздка свисал обрывок цепи, на конце словно расплющенный молотом. Он-то и звякал в такт шагам. Поскольку рыцари пользовались исключительно жеребцами, в общую конюшню кобылу не пустили, привязав в закутке возле кузницы. Оборвать цепь и отправиться на ночную прогулку вполне в ее духе, как и взобраться по ступенькам. Но кто открыл ей ворота? Решетки? Входную дверь? И как она умудрилась протиснуться по винтовой лестнице?!
По крайней мере теперь я хотя бы приблизительно знала, в какой стороне эта самая лестница находится. Снова лезть в нишу не было смысла. Неведомый маг больше не покушался на факелы – видимо, я его спугнула, а для полного успеха засады на умертвие мне не хватало только ошивающейся рядом кобылы! Надо поскорее выгнать эту поганку из замка, но как?
Мы со Смолкой прошли не меньше сорока саженей, а коридор все не кончался. Лестница соответственно не начиналась. Наконец, к моей величайшей досаде, мы очутились в галерее с окнами, выходящими во внутренний двор. Я точно помнила, что лестниц возле нее нет. Лучше бы я помнила, где они есть…
Пока я пыталась сориентироваться, кобыла отошла в сторонку и, беззвучно взвившись на дыбы, потянулась к еловому веночку, приколоченному над одной из дверей. Я торопливо шикнула на бандитку, и Смолка, разочарованно фыркнув, опустилась на все четыре ноги, успев-таки подцепить венок клыками.
Мы немножко поперетягивали ее добычу. Не сказать чтобы мой авторитет победил… скорее веночек проиграл, разделившись на две неравные части. Меньшая немедленно исчезла у кобылы в желудке, а большую я с четвертой попытки забросила обратно, и она криво повисла на гвоздике.
Кстати, а куда ведет эта дверь? На жилую комнату не похоже, да и засов снаружи. А внутри… я поспешно, но совершенно напрасно отскочила назад. В просторной келье стояли всего лишь пустые доспехи, надетые на сколоченные из палок каркасы.
Я на всякий случай приподняла рыцарю забрало, но умертвия под ним не обнаружила.
– "Сие есть броня и оружие святого Фендюлия и его благословенного коня", – прочитала я, поднеся потрескивающий факел к стоящей рядом табличке. – Надо же, даже конь у него сумел отличиться. Смолка, не хочешь взять пример?
Кобыла скептически фыркнула, давая понять, что с такой хозяйкой в "благословенные" ее все равно не возьмут.
– Ну примерь хотя бы. – Я сняла с подставки железную конскую морду с аршинным рогом во лбу и нахлобучила ее на Смолку. – Знаешь, а тебе идет!
Лошадь мрачно покосилась на меня сквозь треугольные прорези. Я, увлекшись, заодно переложила на нее кольчужную накидку и седло с широкими стременами на цепях. К задней луке была приварена изогнутая стальная полоса с гребнем вроде драконьего, доходящая до трети хвоста. Возмущенно махнув оставшейся частью, кобыла развернулась и, неуклюже поднимая ноги, потопала к двери.
Мое внимание переключилось на еще один уникальный экспонат. Возле рыцаря, на подушке с кистями, лежал здоровенный меч. Судя по нему, у Фендюлия было как минимум три оруженосца – двое надорвались бы при переноске этой орясины, а один бы ее попросту не поднял. Как и доспехи, меч выглядел совсем новехоньким, словно только что из кузницы. Или из ювелирной мастерской – драгоценных камней на нем было не меньше фунта, плюс золотая рукоять. Враги небось становились в очередь, чтобы сразиться именно с Фендюлием и захапать этот заманчивый трофей. Постойте-ка… а что это за клеймо на ее торце? Свернувшийся клубком василиск, метка известного гномьего оружейника, здравствующего и поныне, если не ошибаюсь. По крайней мере, три месяца назад он был очень даже жив и втридорога содрал с меня за якобы "вечный" меч из "особого" сплава. Я нарочно не выбрасывала рукоять, чтобы при следующем визите в кузницу сунуть ему под нос как бирочку на скидку. Фендюлию повезло больше: он не дожил до гномьего клиента каких-то ста лет. Иначе, возможно, геройски пал бы в бою куда раньше…
– Похоже, Смолка, это такая же фальшивка, как и саркофаг. Еще одна приманка для доверчивых паломников. – Я задумчиво повертела в руках шлем с двумя серебряными крылышками по бокам. Не удержавшись, нацепила на голову и попыталась рассмотреть себя в начищенный до блеска щит. – М-да… с другой стороны, просто бесценная вещь для психической атаки… да и о прическе можно не беспокоиться. А ты как считаешь, Смолка? Смолка! Эй!
Кобыла исчезла. Я торопливо выглянула в коридор. Никого! Неуверенно посвистела. Тишина! Как, куда она могла бесшумно ускакать в такой куче железа? А что, если она попадется кому-нибудь на глаза?!
– Смолка!!! – завопила я, забыв о конспирации. – Иди сюда сию же секунду, а то хуже будет!
Коридоры еще не успели переварить раздробившееся в них эхо, как в противоположной стороне зародился и начал быстро нарастать знакомый лязгающий грохот.
– А, вот ты гд… – Я обернулась, и слова застряли у меня в горле. На макушку что-то мягко шмякнулось, но сегодняшний лимит удивления был исчерпан, и я даже не потянулась проверить, кто и чем меня осчастливил.
Это была не Смолка! На меня, потрясая огромным мечом, на здоровенном коне в шипастых доспехах мчалось долгожданное умертвие, тускло светясь всеми костями, в том числе лошадиными. Глаза всадника горели алым огнем, коня – зеленым. Звон доспехов смешивался с сухим стуком костей.
Мне бы подпустить сладкую парочку поближе и бить наверняка, но им удалось произвести на меня такое неизгладимое впечатление, что я пальнула в них, не задумываясь и даже почти не целясь.
Пульсары срикошетили от доспехов и пошли зигзагами скакать вдоль коридора, от стены к стене, высекая из камней искры. Умертвие торжествующе, но, увы, напрасно взревело – и без того перепуганный конь с истошным ржанием взвился на дыбы, после чего развернулся и поскакал в обратную сторону. К явному неудовольствию всадника, который выразил свой протест, свалившись на пол.
Пару минут мы ошеломленно пялились друг на друга, затем умертвие (видимо тоже составившее обо мне не лучшее представление) ловко вскочило на ноги, подхватило меч и бросилось наутек, точнее, наупрыг из окна.
Остановить его я все равно не успевала и, метнувшись к ближайшему проему, опасно перевесилась через подоконник.
Как раз в этот момент умертвие без раздумий сигануло вниз.
Прицелилось-то оно хорошо, профессионально, вот только не учло, что под окном стоит не его костлявая скотина и даже не флегматичный рыцарский тяжеловоз.
Подозрительно знакомая лошадь в рогатом шлеме в последний момент коварно шагнула вперед, и мертвец приземлился чуть подальше задней луки, на гребне.
Скелет скелетом, латы латами, а от последовавшего за прыжком вопля на впечатлительной эльфийской сливе осталось не больше половины цветков. Смолка, в первую секунду присевшая на задние ноги, резко их распрямила, заодно от души поддав задом. Умертвие, описав красивую дугу, вместе с отломившимся гребнем головой вперед улетело под арку, где, судя по звуку, раскатилось на отдельные кости. Запустить в него пульсаром я не успела. Ругаясь последними словами, втянулась обратно в коридор и со всех ног побежала в ту сторону, где, по моему мнению, должна была находиться лестница. Как ни странно, там она и оказалась. Прыгая через три ступеньки, а в одном месте оступившись и пролетев целых семь (спасли перила, взамен чуть не вывихнув уцепившуюся за них руку), я за каких-то пять секунд преодолела оба пролета. На первом этаже я худо-бедно ориентировалась и без колебаний свернула налево, а потом направо и в среднюю дверь.
Естественно, умертвия в бессознательном или любом другом состоянии я под аркой уже не застала. У стены валялся только гнутый кусок ржавого железа, в котором я после долгих размышлений опознала налокотник с оторванной дужкой. Чуть подальше мертвым сном почивали в обнимку два стражника и одна пустая бутылка. Связка с ключами от трех коридорных дверей-решеток торчала в скважине последней. Разумеется, все они были открыты. Призывно свистнув Смолке, я вскочила в седло и, заранее пригнувшись, ударом пяток послала ее в галоп. С ветерком пролетев коридор, я притормозила, повертела головой. Никого! Наружный двор тонул в темноте, на фоне крепостных стен светилась лишь прореха наружных, ворот, тоже распахнутых настежь. Полёгшие возле моста стражники не менее успешно провели дегустацию загадочного алкогольного напитка. Успокоенная разноголосым храпом, я не стала возле них задерживаться, но по ту сторону рва снова натянула поводья. Разгоряченная кобыла приплясывала на месте, ей не терпелось мчаться дальше. Вот только куда?
И тут вдалеке мелькнул силуэт всадника, скачущего прочь от замка. Правда, откуда-то со стороны леса, но возможно, там он разживался запасным конским скелетом. Я помотала головой, прогоняя дурацкую картинку: запыхавшееся умертвие торопливо отрывает своего верного скакуна ржавой лопатой, загодя припрятанной в кустах.
Кобыла его тоже заметила и, стоило поводьям провиснуть, сорвалась в карьер. Доспехи подняли невообразимый грохот, я мгновенно оглохла. Железное седло, рассчитанное на бронированный рыцарский зад, нещадно пинало мой собственный. В довершение всех бед я, не знакомая с устройством конских доспехов, не закрепила как положено кольчужную накидку на лошадином крупе, и теперь она летала вверх-вниз, хлопая то меня по спине, то кобылу по заду.
Впрочем, Смолку это только подгоняло. Обычного коня мы бы уже давным-давно настигли, а этот словно бы не слишком и торопился, однако расстояние между нами почти не сокращалось. Несколько минут назад я могла поклясться, что это такой же призрак или умертвие, как и я, но теперь снова засомневалась. Уж больно плавно и бесшумно он двигался, хотя судить о последнем под окружающую меня какофонию было весьма затруднительно.
Впереди замаячило давешнее озеро. Прекрасно, справа лес, слева – дорога на село, деваться ему некуда! Лесная нежить пришлую не жаловала, а сельские собаки с удовольствием подключатся к погоне за бродячими костями.
Умертвие это тоже отлично понимало, а посему на полном скаку въехало в озеро и… исчезло. Без малейшего плеска, словно мгновенно растворившись.
Натягивать поводья не было нужды – кобыла сама почуяла что-то неладное и перешла на шаг, осторожный и бесшумный. Подкравшись почти к самому берегу, Смолка всхрапнула и отпрянула назад. Не слишком испуганно, но давая понять: пусть хозяйка сначала разведает обстановку, а верная кобыла в случае чего отнесет скорбную весть друзьям и близким.
Поняв намек, я спешилась, шагнула вперед… и точно так же шарахнулась от неожиданности.
Это было не озеро, а… туман. Белый и плотный, словно молоко, он плескался вровень с краями лощины, изредка ощупывая их короткими язычками волн. Над ним, как и над водой, клубилась легкая дымка, веяло теплом. И магией. Той же самой, что и в замке, у фендюлинской гробницы. Только здесь ее было много – так много, что у меня заныло под ложечкой от сконцентрированной в лощине мощи.
Я попыталась зачерпнуть ее и впитать, однако туман неожиданно сгустился еще больше, став почти осязаемым, и вежливо, но непреклонно увильнул от моей руки. Не для тебя. Извини.
А для кого? Умертвия? Нет, эта магия не имела ничего общего с некромантией. На природный источник тоже не похоже. Она существовала словно сама по себе, как живое существо, снисходительно поглядывая на озадаченную ведьму.
Похоже, умертвие в нем попросту спряталось, как в обычном тумане. Заехало поглубже и остановилось, ехидно хихикая себе под нос или что там у него осталось.
Намотав на запястье шнурок амулета, я решительно шагнула в туман. Но, когда он заклубился вровень с моей макушкой, поняла, какое это гиблое дело. В нем не то что умертвие – собственных коленей нельзя было разглядеть.
"Ладно, голубчик, – мрачно подумала я, давая задний ход. – Ложбина небольшая, все края просматриваются. Посмотрим, сколько ты там высидишь. Лично я никуда не тороплюсь, а вот у тебя с рассветом будут ба-а-альшие проблемы!"