3
Гаунт дочитал последние строки вокс-пакета, которое посчастливилось перехватить связисту Раффлану.
- Вчера днем записал, - пояснил Раффлан. - Говорит вам о чем-то, сэр?
Комиссар кивнул. Янтийский боевой жаргон. Ожидая инструкций от агентов Макарота, Гаунт приказал прослушивать все каналы полевой вокс-связи. Сообщение исходило лично от Дравера и предназначалось полковнику Фленсу. Прямой приказ следить за Призраками. Гаунт задумчиво потер подбородок. Медленно, но верно его враги проявляли себя.
Он бросил взгляд вверх, на заросший папоротником перевал и ряды каменных башен. Велик был соблазн приказать Роуну спуститься и заминировать дорогу, по которой за ними будут двигаться Патриции. Но как бы там ни было, танитцы и янтийцы сражались на одной стороне. Прошел слух, что два других фронта уже превратились в настоящую мясорубку. Кто знает, что их ждет там, в тонкой дымке гор. Комиссар не решался перекрыть путь единственному полку, который может поддержать Призраков в случае засады.
Вынув из кармана плаща блокнот, Гаунт перечитал несколько страниц, испещренных почерком Зорена. Неуверенно и очень старательно он написал сообщение на витрийском боевом жаргоне, используя кодовые слова из блокнота. Вскоре Раффлан уже передавал его по воксу.
- На языках разговариваем, сэр? - шутливо спросил вокс-специалист. Для пущей иронии он говорил на танитском боевом жаргоне, который Гаунт предусмотрительно выучил.
Многие полки использовали для переговоров на поле боя специальный язык или коды. Это было важной частью внутренней безопасности командной структуры в бою. Янтийцы тоже пользовались своим жаргоном, но Дравер понятия не имел, что Гаунт прекрасно владеет им.
Поразмыслив, комиссар вызвал сержанта Блейна.
- Перестроишь свой седьмой взвод в арьергард, - без затей приказал он.
- Ожидаете атаки с тыла, сэр? - озадаченно спросил Блейн. - Разведчики Маколла прикрывают эту сторону холма. Враг не мог нас обойти.
- Я не об этом враге, - пояснил Гаунт. - Мне нужно, чтобы кто-то приглядывал за янтийцами у нас за спиной. Условным сигналом будет "Духотворец". Кто бы из нас ни передал его, это будет означать, что янтийцы начали действовать. Мне претит сражаться со своими, но у нас может не оказаться иного выхода. Случись что-то подобное - не медли и не сомневайся. По твоему сигналу я направлю вам на выручку всех, кого смогу. Учти, янтийцы для нас - такие же враги, как и затаившиеся тут твари.
- Принято, - мрачно ответил Блейн.
После того как Гаунту удалось вскрыть кристалл, Корбек как следует проинструктировал всех офицеров полка. Командиры взяли за правило принимать в расчет эти обстоятельства. При этом они старались держать информацию подальше от тех людей, которые вызывали подозрение. Из всех сержантов Гаунт проникся большим уважением к нелюдимому, работящему Блейну. Он был верен, как Корбек, Маколл или Лерод. Если требовался действительно надежный человек для важного дела - лучшего, чем Блейн, можно было не искать. Удивляясь самому себе, Гаунт подал сержанту руку.
Они обменялись крепким рукопожатием. В хватке комиссара Блейн словно ощутил, какая страшная ответственность может лечь на его плечи.
- Храни вас Император, сэр, - наконец сказал он и стал спускаться вниз по склону.
- Да обратит Он свой взор на тебя, - произнес вслед Гаунт.
Майло, оказавшийся рядом, мог наблюдать за происходящим. Стерев слюну с трубки, он приготовился сыграть еще один марш. "Вот и все, - думал он. - Комиссар ожидает самого худшего".
К тому моменту вернулся сержант Маколл со своими разведчиками. Гаунт выслушал их доклад.
- Я думаю, сэр, вам лучше подняться и посмотреть самому, - коротко сказал Маколл и указал наверх.
Гаунт приказал огневым группам трех взводов установить караулы по всему периметру склона. Сам он последовал за Маколлом. К этому моменту танитцы уже натерли свои плащи серо-желтой землей Эпсилона, и ткань изменила цвет. Маколл заметил, что плащ Гаунта натерт из рук вон плохо. Ворча что-то себе под нос, диверсант принялся тереть его накидку веткой папоротника. Гаунт только улыбнулся. Комиссар снял фуражку, закутался в плащ и стал как можно точнее повторять движения танитцев. Позади остались две тысячи Призраков, но Гаунт не мог разглядеть ни одного из них.
Тихо пробираясь сквозь заросли папоротника, они добрались до вершины холма. Там они припали к сухой, серой пыли. Гаунт взял у Маколла его моноскоп, но, выглянув из укрытия, понял, что оптика тут не нужна.
Холм, на который взбирались гвардейцы, обрывался отвесным склоном. Прямо перед Гаунтом высился крутой утес, должно быть, несколько сотен метров в высоту. Под чьими-то древними руками бледно-голубой гранит склона обрел форму зиккурата. Титанические ступени, изглоданные временем блоки, бесконечные ряды арок. Гаунт осознал, что смотрит на капище Примарис. Больше он не мог сказать об этом чудовищном строении ничего. Что это? Храм, усыпальница или мертвый город-улей? Не важно. Одно чувствовалось точно - зиккурат источал почти осязаемое зло. Оно сочилось мерзкими, темными, холодящими каплями из черного зева каждой арки. Из каждой трещинки в камне.
- Мне не нравится эта штука, - чуть слышно произнес Маколл.
Гаунт невесело улыбнулся и заглянул в информационный планшет.
- Честно сказать, мне тоже. И меньше всего мне хочется идти туда напрямик. Нам бы лучше обойти его слева, по краю долины.
Комиссар поднял моноскоп и посмотрел налево. Строение казалось бесконечным, оно уходило куда-то за пределы долины. По изгибам холмов к нему тянулись ряды каменных столбов, будто гранитный спрут распластал свои щупальца по ковру желтых папоротников. Задрав голову, Гаунт разглядел в дымке башни из голубого гранита. Ряды опор, частокол шпилей. И все это - лишь предместья огромного некрополя. Давным-давно мертвый город, воздвигнутый нечеловеческими руками задолго до начала времен.
Запах жимолости становился отвратительным, удушающим. Тревожно запиликала микробусина в ухе. По вокс-переговорам Призраков он понял, что его людей охватывали странная слабость и тошнота.
- Вы хотите свернуть налево? - спросил Маколл. - Но ведь так мы отклонимся от генерального плана наступления.
- Да, я знаю.
- Это приведет лорда-генерала в ярость.
- У меня тут свой план наступления. - Комиссар легко похлопал по информационному планшету.
- Благослови Император вас и вашу заботу, - покачал головой Маколл. - Сэр, нам ведь было приказано штурмовать это… это место.
- Мы так и сделаем, Маколл. Только не здесь.
- Как далеко мы должны продвинуться? - спросил диверсант со знанием дела.
- Километр-другой. В кристалле было сказано о каком-то куполе. Найди его мне, сержант.
- С удовольствием, сэр, - ответил Маколл. - Но вы ведь понимаете, повернув, мы дадим янтийским шавкам лишний повод броситься на нас.
- Знаю, - просто ответил Гаунт. Он был рад, что его Призраки восприняли происходящее всерьез. Они понимали, что сейчас на кону и кто их враг.
Маколл и капрал Бару провели Призраков вдоль края долины, возле самого гребня холма, мимо мертвенно-бледных камней усыпальницы, полных немой угрозы ступеней и колонн.
Поступил доклад по ближней вокс-связи. Рядовой диверсионного взвода Тарк заметил его первым: гигантский, похожий на луковицу купол вырастал из самой горной тверди, непостижимым образом высеченный из цельного гранита.
Гаунт подобрался ближе, чтобы взглянуть своими глазами. И вправду, он был похож на большую каменную головку лука, только добрую тысячу метров в диаметре. Она буквально перетекала в уступчатую скалу. Поверхность купола покрывали бесчисленные темные символы.
Тарк и погиб первым. По склону холма хлестнула жесткая очередь автопушки. Взметнулись фонтаны серой земли и папоротниковой пыли. Тело Тарка разлетелось кровавыми кусками. Как по команде, остальные орудия в арках зиккурата открыли огонь. Призраков захлестнуло волной лазерных импульсов, пуль и раскаленной плазмы.
Ответный огонь превратил долину в плотную сеть мерцающих лучей и трассирующих дорожек. Между склонами плескалось гибельное море пламени.
Пляска смерти началась.
4
Покинув командный "Левиафан", маршал Гол Сендак, прозванный Истребителем Потомков Гаммы, возглавлял свои войска на передовой. Вслед за его "Леманом Руссом" перемалывали каменистую почву склона боркеллидские танки, идущие плотным строем. Впереди возвышался древний зиккурат капища Секундус.
Ветхие стены вокруг склепа обрушились под тяжелыми ударами башенных орудий. Не останавливаясь, танки ворвались на территорию древнего храма. Одинотская пехота закрепляла прорыв. Сендак подгонял гвардейцев приказами по воксу. Арки зиккурата огрызались таким плотным огнем, какого маршал не видал за многие годы службы. Что-то неприятно щекотало в носу. От проклятой сладкой вони этого мира уже тошнило.
Неожиданно маршал почувствовал, что его усы в чем-то вымокли, и машинально вытер их рукой. Манжет его серого кителя мгновенно потемнел от крови. Ощутив привкус железа во рту, Сендак сплюнул, и слюна тоже оказалась красной. Сдавило уши. Оглядев залитую зеленым светом внутренность танка, Сендак увидел, что с его экипажем происходит то же самое.
Низкая, глубокая, нервирующая дрожь воздуха.
Сендак припал к перископу танка, пытаясь найти причину. Что-то странное творилось с башнями, окружавшими зиккурат. Они словно сияли изнутри, сотрясаемые алыми разрядами энергии. Странные обелиски окутал густой пар.
- Кровь Императора! - прорычал Сендак. Его сжатые губы стремительно окрашивались его же собственной кровью.
В следующий миг произошли сразу две невероятные вещи. Линии старых каменных столбов, сложенных из обычных булыжников, взорвались каскадом искр и превратились в настоящие сорокаметровые стены, сотканные из силового поля. Будто гигантская колючая проволока, между башнями протянулись сверкающие, изломанные линии энергии. Люди и бронемашины, задетые яркими бело-голубыми молниями, вспыхивали, как хворост, и взрывались. Остальные просто застряли в паутине энергетических барьеров, не дававших свернуть или отойти назад.
Тем временем плоские вершины башен окутал розоватый туман, в котором начали проступать очертания фигур. Телепортированные слишком мрачными, еретическими технологиями на такую высоту, отряды солдат немедленно развернули тяжелые орудия на треногах и открыли огонь. Сгорбленные, исхудавшие существа в рваных темных балахонах и скалящихся костяных масках. Но в их грязных, забинтованных руках были мощные мелтаганы, лазерные пушки на треножных лафетах и другое, более древнее оружие. Ими командовали богомерзкие квазимеханические космодесантники Хаоса, известные как Стиратели.
Сендак как можно громче выкрикивал приказы, пытаясь хоть как-то справиться с ситуацией. На его глазах два танка въехали в силовой барьер. Разряды энергии мгновенно прожгли их корпуса. А потом обе машины исчезли в пламени взрыва. Сдетонировали укладки боеприпасов. Еще один танк пал жертвой огня лазерных пушек. Сендак обнаружил, что враг теперь был повсюду. Огневые точки на вершинах башен обстреливали фланги и тыл его группировки.
Маршал мог бы оценить опасность такой грамотно устроенной засады, если бы разбирался в древних технологиях, если бы его глаза не слезились и боль не затуманивала разум.
В отчаянии он схватил трубку вокс-станции и переключился на командную частоту.
- Все хуже, чем мы ожидали! Нас заманивают в ловушку! Это черная магия! Они разделили нас и вырезают по частям! - кричал он. - Передайте всем штурмовым группам! Башни - это смерть! Смерть!
Затем маршал и стрелок в башне погибли во взрыве бронебойного снаряда. Трубка передатчика, все еще сжатая в руке Сендака, упал вниз, на металлический пол рубки. Еще через мгновение трак правой гусеницы сорвала осколочная ракета. Танк перевернулся. Боевая машина взорвалась, унося с собой второй "Леман Русс", оказавшийся рядом.
Одинотская пехота, следовавшая за танковым клином, бросилась бежать.
Только бежать было некуда.
5
Лестницы, утесом поднимавшиеся над расписанным знаками куполом, были усеяны арками. И каждая из них превратилась в амбразуру, изрыгающую огонь. Воздух наполнился лазерными вспышками, стрекотом болтеров, громом тяжелых орудий. Странные, медленно летящие пули жужжали, будто мухи.
Корбек бежал, звучно выкрикивая приказы, вдоль гребня холма, где залегли взводы Призраков. Укрытия не найти - только кромка обрыва да торчащие из папоротника гнилыми зубами старые камни.
- Перебежками! Залечь! Ползком! Не высовываться! - Эти слова полковник, как молитву, заучил еще во время Основания на полях погибшей Танит. - Целься и огонь! Ныть и молиться здесь не место!
Где-то возле командного поста Лерода ожил реактивный гранатомет Брага. К нему присоединились Мелир и другие. Противотанковые ракеты с ревом пронеслись сквозь паутину лазеров. Каменная кладка храма брызнула пламенем и осколками гранита.
Гаунт ползком добрался до Корбека, на самую вершину. Над головами хищно завывал обстрел. К непереносимому запаху жимолости прибавилась еще и вонь паленого папоротника.
- Надо прорываться! - Гаунт пытался перекричать грохот тысяч стволов.
- Я бы рад помочь! - Корбек с деланым сожалением махнул рукой в сторону боя.
Комиссар показал ему карту на информационном планшете, и офицеры осторожно выглянули наружу, чтобы сравнить ее с местностью.
- Ничего не выйдет, - констатировал Корбек. - Нам никогда не прорваться сквозь такой плотный огонь.
Гаунт понимал это не хуже полковника. Данные, загруженные с кристалла, были слишком запутанными и местами абсолютно нечитаемы. Видимо, эти данные были записаны - или переведены - с помощью старых кодовых символов. Загадок в них было не меньше, чем вразумительного текста. Но один фрагмент казался предельно ясным.
- Держитесь здесь, - коротко приказал он, перекатился вниз и встал на ноги. Комиссар бросился к подножию холма, оставляя за собой просеку в сухом папоротнике.
Нужную башню он нашел довольно быстро. Это был подточенный временем каменный столб недалеко от холма. Раздвинув папоротник у его основания, Гаунт обнаружил широкое отверстие. Комиссар надеялся - нет, знал, - что здесь окажется вход в старую шахту. Присев на краю, он заглянул в чернильную темноту зева.
Легким касанием включив микробусину передатчика, Гаунт вызвал к себе нескольких Призраков: Маколла, Бару, Ларкина, Брага, Роуна, Дордена, Домора и Каффрана.
Буквально через минуту все они уже подозрительно осматривали шахту.
- Черный ход, специально для нас, - произнес Гаунт. - Если верить старой карте, эта шахта уходит вниз на некоторую глубину, а потом - в катакомбы под храмом. Нам понадобятся веревки, костыли и молоток.
- И кто туда полезет? - без выражения спросил Роун.
- Мы все… Я пойду первым, - ответил комиссар.
Связавшись с Корбеком, Гаунт приказал ему укрепиться с оставшимися войсками на гребне холма и продолжать бой.
Комиссар избавился от всего лишнего, сбросил плащ и закрепил цепной меч за спиной. Маколл тем временем вбил костыли в каменную кладку вокруг люка и спустил в темноту привязанный трос.
Гаунт передернул затвор болт-пистолета и убрал его в кобуру.
- Пошли, - бросил он, обвязался тросом и собрался прыгнуть.
Маколл успел поймать его за руку и остановить. С холма к ним бежал рядовой Винч и что-то кричал. Гаунт выбрался из шахты и принял информационный планшет от запыхавшегося гвардейца.
- Сообщение от сержанта Блейна, - выдохнул Винч. - К ним на малом ходу приближается "Химера". Посылает сигнал, что пассажиры хотят к нам присоединиться.
Гаунт поморщился. Чушь какая-то. Он еще раз просмотрел рапорт.
- Сержант спрашивает, пропустить ли их. Называют себя полевыми наблюдателями оперативно-тактического совета военмейстера, - добавил Винч. - Их позывной - "Крыло Орла".
- Фес святой! - Гаунт вздрогнул, как ужаленный.
Гвардейцы переглянулись, кое-кто настороженно переговаривался. Редко когда комиссар ругался на танитский манер.
- Ждать меня! - Гаунт отвязал трос и поспешил в сторону холма. На бегу он бросил: - Найди Раффлана! Пусть передаст, чтобы их пропустили!