Хуууууп, хуууууп, хуууууп-хуууууп. Ори проснулась. А проснулась она оттого, что назойливый лучик 'солнца', упорно старался попасть ей в глаз. А ещё эти непонятные звуки. Голова болела. Сильно болела. Над телом властвовала слабость. Хотелось есть, но не сильно. Так, лёгкий отголосок голода. Но даже он пропал, как только девушка подумала о еде. Накатила тошнота. Бросило в испарину. Пить. Вот пить хотелось сильно. А еще в туалет. Она открыла один глаз. Уж очень слепит. Лежит на правом боку. В пещере. На берегу подземного озера. Напротив ярко освещённого входа, в который прямым попаданием вливался 'солнечный' свет, мельтешила фигура человека. Это он издавал странные звуки. Высокий худощавый силуэт двигался в лучах восходящего светила. Зрелище было завораживающим. Казалось, что этот человек танцует, но девушка точно знала, что он делает. Она и сама постоянно, когда находилась на рейдере, делала каждый день то же самое. Это был боевой разминочный комплекс. Его изучали только на 'Находке'. Больше нигде. Вот и ей пришлось. Вернее, она сама, из чистого упрямства, только чтобы доказать ему... Что доказать? Она сама не знала. Доказать и всё тут!!! Этот вид боевого искусства появился благодаря стараниям Лео. От слияния двух стилей. Родного для него и местной разновидности, которую когда-то преподавали гвардии императора. Получилась смертоносная смесь. Но бездна, как эффектно это выглядело. Разминка в смысле. Сам бой как раз подобного эффекта не давал. Там порой и не успеваешь заметить, что происходит, как кто-то уже победил. А вот за разминкой наблюдать было интересно. Девушка, забыв про боль, залюбовалась человеком. Даже не видя его лица, а только силуэт на фоне 'солнечного' света, потоком заливавшегося в пещеру, она узнала бы его из миллионов. По одним движениям.
Человек продолжал, не замечая, что за ним наблюдают. Она знала, что ему было бы плевать, даже догадайся он об этом. Он сейчас был и близко, и в тоже время где-то далеко, полностью отрешившись от внешних раздражителей. Но при этом, хоть и не реагировал на раздражители эти, однако ничего из виду не упускал. Готовый в любое мгновение перейти из тренировочного в боевой режим. А ещё эти его, жуткие даже на вид антикварные клинки, которые он в данный момент держал в руках. Хуууууп, хуууууп, хуууууп-хуууууп. Доносилось от входа. Даже на расстоянии, чувствовалась сила и уверенность, исходящая от увитого верёвками мускулов, пышущего молодостью и здоровьем тела.
Так бы и лежала, не шевелясь, наслаждаясь потрясающим зрелищем. Когда ещё вот так, безнаказанно и спокойно, доведётся понаблюдать за любимым человеком? Но физиология, бездна её побери, требует своё. Девушка пошевелилась, пытаясь встать. Слабость, вперемешку с тошнотой и головной болью, воспротивились этому. Она застонала от бессилия. И буквально через мгновение её накрыла тень.
- Что случилось, красавица? Где болит? - Рядом с ней на колени опустился Лео. На Ори смотрели два таких любимых серых глаза. Смотрели не с насмешкой или издевательством как обычно, а с тревогой и участием.
- Голова. И еще тошнит. И пить хочется. И ...
- Понятно. Старые проблемы. Часть из них мы сейчас решим. Выбирай что сначала, пить или.....
И тут вдруг Ори вспомнила ночные похожден6ия, в полуобморочном состоянии. Стало жутко стыдно. Щёки залил румянец.
- Понял, значит или... - Улыбнулся парень, заметив прилив крови на бледных щеках. - Давай выбираться из скафандра.
Ори от стыда готова была сквозь землю провалиться. Хороша горе-обольстительница, которую избранник носит не в постель на руках, а в туалет, да ещё присутствует при этом! Взгляд её заметался, она попыталась высвободится из его сильных рук. Куда там. Ей и раньше, на пике формы, такого не удавалось, а сейчас и подавно.
- Ну чего ты опять начинаешь? - Нахмурился Лео. - Мы же вчера это проходили. Как сможешь ходить сама, ходи. Обещаю, своё общество навязывать не буду.
Девушка хмыкнула.
- Аааа, да, точно. Ты же говорил, что любишь подглядывать за девушками, когда они это делают. - Как могла язвительней выдала она.
- Чего-то не припомню такого. - Глаза Лео стали круглыми от удивления. - Что видел, говорил, а что люблю подглядывать за этим, точно не было.
- А как же ты мог видеть, если не подглядывал?
- Ааааааммммм, - не нашёлся с ответом парень, - да ну тебя. Я ей тут помогаю, понимаешь, как могу, а она шутки петросянит.
Ори, победно прыснула, улыбнувшись, но даже от такого маленького усилия в глазах снова потемнело, вернулась тошнота с головной болью. Ноги подогнулись и она бы упала в обморок, если бы не землянин. Он бережно подхватил её на руки и понёс к выходу, бурча на ходу беззлобно:
- Нашла когда клоуна изображать. На ногах не стоит, а уже гордая.
Руки держали бережно и нежно. Её голова лежала у него на груди. Было отчётливо слышно, как в этой груди, сильно, гулко и ровно, бьётся сердце. И было что-то в этом успокаивающе-первобытное. Хотелось прижаться к этой твёрдой сильной груди и сидеть вот так под защитой вечно. Сидеть на руках мужчины, от которого веяло жаром разгорячённого тренировкой тела и терпко пахло потом. Потом её мужчины. Мужчины, которого она выбрала. Наваждение окончилось, когда закончилась эта короткая поездка на руках.
- Остановка бирюзай, на пописать вылезай.
Он говорил на незнакомом, чуть рыкающем языке, рыкающем, потому что звук 'Р', был очень ярко выраженным. Наверное, на родном.
- Что ты сказал? - Спросила.
- Я сказал что приехали. Туалет для девочек тут.
Ори покачнулась, когда он поставил её на ноги. Она опёрлась о его грудь, ощутив ладошками приятное тепло и взглянула ему в глаза. Там светились лукавые искорки. Девушка вновь смутилась.
- Отвернись. - Попросила. - Но не уходи, я за тебя держаться буду.
- Всё что пожелаете принцесса. Я весь в вашем распоряжении. - Снова смеётся, но выполняет что требуется. Стоит голый почти перед ней и ни капли не смущается. Кое-как закончив свои дела, Ори вновь оказалась на руках.
- 'Бездна!!!! Я хочу, чтобы эти мгновения остановились навсегда!!!!!' - Мелькнула мысль.
Вернулись. Снова опостылевшая скорлупа скафандра.
- Вот так. Ложись. - Сказал Лео, нагребая горку песка ей под голову. - Сейчас пить будем.
- Ты подозрительно покладистый. К чему бы это? - Вопрос прозвучал в спину удаляющемуся в сторону подземного озера парню. Прозвучал тихо, но тот его услышал. Он набрал воды уже в знакомый, диковинный стакан и вернулся.
- Ты же больная. А больным только положительные эмоции на пользу идут. - Говоря это, он, аккуратно придерживая ей голову, помог напиться.
- А потом?
- Что потом? - Сделал вид, что не понял вопроса.
- Ну, потом, когда я встану на ноги, всё кончится, да?
- Потом, суп с котом. - Снова эти его непонятные словечки. - Посмотрим на твоё поведение. - И загадочно улыбается. Ну, хоть так. Уже что-то.
- Я хочу выучить твой язык.
- Что, вот прямо сейчас уже начинать? - Смеётся.
- Нет конечно. Потом..., когда-нибудь.
- Вот потом и поговорим. А вообще помолчи. А лучше поспи. Ты своим шепотом мне бойцов разбудишь.
- Тоже мне бойцы. Командир уже не спит, а они валяются. Вон от того храп такой, что сквозь закрытое забрало слышно.
- Ты несправедлива. Они, между прочим, всю ночь как лоси по лесу носились. - 'Нет, точно надо выучить его язык.' - Замечу, что половину этого времени, с отключенными экзоскелетами. Вон тот, к примеру, который не храпит, тащил тебя. А второй нёс погибшего товарища.
- Значит, ты нёс маму? - И вдруг до Ори дошло! МАМА!!!!!!! Как же она могла забыть?!!!!!! Плюнув на слабость, головную боль и тошноту, попыталась подняться и оглядеться, в надежде её увидеть. И чуть было снова не потеряла сознание.
В один прыжок, парень оказался рядом.
- Да что ж ты такая резкая-то, а?!!!! - Спросил он, снова укладывая её.
- Где МАма?!!! - Тихо, но требовательно, с ударением на первые две буквы спросила девушка.
Что-то такое..., мелькнуло в его глазах. Такое страшное, пугающее. Лицо парня окаменело. Взгляд..., какой-то виноватый что ли.
- Прости. Она сильно ранена и умирает. - Тихо шепчет.
- Как же так?!!! Мама, мама, мамочкааааааа!!!!!!!! - Слёзы брызгают из глаз. Горе, удушающей волной обволакивает душу. Больно жалит. Где-то там, внутри, огнём печёт. Невыносимо!!!! Оно больше вселенной. Как тяжело. - Мамочкаааааааа!!!!!!!!! - Рвётся наружу крик.
Парень срывает с Ори шлем скафандра и прижимает её голову к груди. Гладит волосы. Успокаивающе что-то шепчет. Откуда берутся силы. Она бьёт его кулачками в грудь, забыв, что кулачки эти, сейчас облачены в броню и экзоскелет активирован. Ему больно, но он терпит, морщится но терпит, продолжая шептать в ухо.
- Плачь девочка. Плачь. Слёзы по родным, это нормально. Это правильные слёзы. Я постараюсь её спасти. Придумаю что нибудь. Я тебе это обещаю. Клянусь! А пока плачь. Плачь. Я рядом.
Щёлкнула аптечка скафандра, подчиняясь приказу встроенного диагноста, производя очередную инъекцию транквилизатора и ещё несколько одной ей известных составов. Глаза Ори закрываются. Лекарство начинает действовать. Она засыпает без сновидений.
- Спи Ори. Для тебя, это сейчас лучшее лекарство.
- Дааа, командир. - Раздаётся сзади. - Знатно она тебя отметелила.
Илья поднимается. На его груди наливаются два багровых кровоподтека.
- Не повезло девке. Была мама, а ты вдруг теряешь сознание, приходишь в себя, а она умирает. И и помочь бессилен. Не дай Елазна пережить такое. Не знай я, что она Эленте, подумал бы что наша.
- Не говори ерунды, Дони. - Потирая ушибленную грудь, отвечает землянин. - Эленте, не Эленте. Какая разница? Они что, не люди? Думаешь, они не умеют любить? Думаешь, не плачут никогда?
- Не знаю капитан, не думал об этом. Мне не положено думать. Я солдат.
- А солдату мозги что, не нужны?
- Может и нужны, но нужнее всего рот. Он помогает есть. А Эленте я всегда считал врагами.
- Ты сам всё видел, Дони. А теперь скажи, вот эта, убитая горем девчонка, может быть врагом? Да она ведь с империей даже не воевала. Её тогда ещё и в проекте не было. Ну какой из неё враг? А после всего, что Жаги уже сделали, так их только пожалеть остаётся. Из целого народа горстка осталась. А сколько ещё погибнет? Война-то только началась. Вот лично тебе чего Эленте сделали? За что конкретно ты их ненавидишь?
- Ну..., - растерялся боец, - так принято. Их никто не любит.
- Именно что так принято, а почему? Большинство даже не догадываются. Все ненавидят, а я что лысый? Так получается, Дони?
- Выходит что так. А сам то?
- А чего я? Нашли тоже, пример для подражания!! У меня были счёты. Но что было, то быльём поросло. Там больше глупость и дурость присутствовали. Что с моей стороны, что с её, - он пальцем ткнул в лежащую девушку. - Так что забудь. Тем более, отныне нет ваших и наших, все теперь граждане империи. И беда у всех общая. У меня на родине, говорят: 'Сын за отца не в ответе.' А на моём корабле, тем более, не будет различий по национальности. Экипаж един и любой, вне зависимости от принадлежности расы, умрёт..., нет, не так, не умрёт, а спасёт товарища, кем бы он ни был. А умрут враги!!!!! Это понятно?!!!! А за каждого погибшего нашего, я возьму жизней тысячекратно!!!!
От такой эмоциональной тирады, боец аж вытянулся. И гулко бухнул кулаком в грудь.
- Да, капитан! Понятно!
- Да чего ты тянешься? - Опешил Илюха. - Не на приёме императора находимся. Мы в поле, а тут только приказ важен, в остальное время всё просто. Но раз ты меня понял, то принимай дежурство, Дони. Я пойду, прогуляюсь. Надо чего нибудь для костра найти, да пожрать приготовить.
- Погоди, командир. - Теперь пришла очередь Дони удивляться. - Ты же не спал, по твоим красным глазам видно. Вторые сутки на энергетиках.
- А жрать ты, Дони, хочешь? Пойди, поищи раз такой заботливый, а я посплю.
- И где тут в лесу можно жратвы найти?
- Вот поэтому иду я, а ты занимай трон. - Илья указал рукой на плоский камень. - Садись и бди. Охраняй покой и сон товарищей. Наружу не выходить. Шум не производить, в случае опасности три зелёных свистка.
- Чего? - Выпучил глаза боец.
- Сидите тут тихо, говорю, наружу не лезьте. Задача ясна?
- Так точ...
- Да не прыгай ты. Чего колотишь по броне? Людей разбудишь! Все, я ушёл.
И прямо как был в трусах, без оружия, только со своими раритетными клинками, растворился среди стволов, росших вдоль ручья. Те только слегка качнулись.
- Мдаааааа. - Протянул Дони и уселся бдить на камень, не забыв взять штурмовой комплекс в руки. - Прав Гасто. Тысячу раз прав. Бешенный, он бешенный и есть.
Глава 26.
Нет, ну не лес, а парк какой-то. Кроме листьев нихрена, даже мелких веточек не хрустнет под ногами. С дровами не очень получалось. Уже полчаса парень бесцельно бродил по лесу в тщетных поисках. Издеваются над ним, что ли? Тут деревья вообще не падают? Вечные? Так ведь быть того не может. А ещё через полчаса он понял, почему так происходит. Одно поваленное дерево таки нашёл. Километрах в трёх от озера, где находилась пещера. Однако дерево это упало не само по себе. Ему помогли. Вообще-то Илья прошёл бы мимо, если бы чей-то горький плач не привлёк его внимание. Он его не столько услышал, сколько ощутил на грани слышимости и то, только потому, что этот звук выбивался из общего лесного фона. Звук был чуждым данной местности, видимо это и сыграло решающую роль. Землянин насторожился и двинулся вверх по склону сопки. Плач доносился оттуда.
Когда Илюха добрался до места, метров через пятьдесят примерно, его глазам открылась удручающая картина. На земле, среди деревьев и разлетевшихся обломков, лежал разбитый в хлам грузовой флаер. Во всяком случае, так показалось на первый взгляд. Кабина пилота была смята в лепёшку, что стало с самим пилотом, догадаться несложно, особенно глядя на загустевшую кровь, сочащуюся бурыми потёками сквозь трещины смятого металла и пластика. Там фарш, спасательные работы не требуются. Грузовой отсек худо-бедно уцелел, если не считать, что он был больше на дуршлаг похож. Звук раздавался оттуда. Как там кто-то мог выжить, уму непостижимо. Похоже, кто-то куда-то пытался добраться, да не вышло.
Озираясь по сторонам, парень передвигался осторожно, как учили ещё на Земле, с пятки на носок, аккуратно выбирая место, куда поставить ногу. Подобравшись поближе и убедившись, что плач действительно доносится из грузового отсека, он заглянул в одну из крупных пробоин. Заглянул и отшатнулся от неожиданности. Плач резко стих, а через это же отверстие на него уставился чей-то глаз, обрамлённый пушистыми ресницами. Этот глаз смотрел и лупал.
- Кто здесь? - Спросил Илья.
Нет ответа. Вместо этого глаз исчез из видимости, а внутри изрешечённого грузового отсека послышалась слабая возня.
- Эй! - Снова позвал. - Я не враг.
Тишина. Возня тоже стихла.
- Вам нужна помощь?
В ответ сдавленное всхлипывание и снова тишина.
- Вы меня понимаете?
Эффекту нет. Хрен целых, ноль десятых.
- Да что ж такое-то, а? - Возмутился парень. - Мне уже самому интересно. Короче, вы как хотите, а я вхожу.
Ага. Размечтался. Вот так сразу, взял и вошёл, ну-ну. Дверь отсека не открывалась, может заклиненная, а может ещё что. Можно б было открыть изнутри, как это сделал, совсем ещё недавно, буквально вчера, Халло. Он активировал аварийную систему открывания после жёсткой посадки. Тогда сработали специальные вышибные заряды и дверь отлетела в сторону, сейчас ж, находящийся внутри человек то ли не хотел этого делать, а то ли не мог по какой-то причине. Пригодились абордажные клинки, которые с тихим шелестом вспороли обшивку, как бумагу.
Забравшись внутрь, огляделся. Зрелище не из приятных, мягко выражаясь. Около десятка тел, разорванных в клочья пробившими обшивку снарядами, перемешались с вещами, загруженными в грузовой отсек, и все это было густо измазано кровью и внутренностями. Желудок сжался при виде этого зрелища и ужасного, густо-маслянистого смрада, потом разжался, а за тем настойчиво попросился наружу. Сдавленным глотком Илюха не разрешил этого сделать. Он ещё раз внимательно огляделся. Глаза уже привыкли к полумраку. Из-под одной скамьи левого борта, на него затравленно смотрели два глаза. Тех самых два глаза, один из которых пару минут назад лупал через дырку.
Девчушка. Совсем маленькая. Лет трёх-четырёх, не больше. Она забилась под лавку, в угол, между носовой переборкой и левым бортом. Два глаза с ярко синей радужкой и широкими, расширенными в полумраке зрачками, с ужасом смотрели на него. Она дрожала всем своим тельцем и сдавленно не то всхлипывала, не то пыталась подвывать. Как выжила? Непонятно. И падение было жёстким, и стреляли так, что обломки насквозь светятся, а на ней, похоже, ни царапины. Измазалась в крови с ног до головы, однако кровь та не её, чужая. Кто из лежащих тут её родительница, уже не узнаешь, да и смысла нет. Ничего не поделаешь. Землянин положил клинки. Подобравшись ближе, старясь не поскользнуться на скользкой от крови палубе.
- Иди ко мне, малышка. Не бойся. - Снова позвал он. - Дядя не злой, дядя поможет. Ну. Давай. - Он как мог, улыбнулся.
Фиг его знает что лучше сработало, улыбка или успокаивающий тихий голос, только девчушка вдруг неожиданно метнулась навстречу, доверчиво обняв его шею измазанными в крови ручонками, и разревелась в голос. Тельце било крупной дрожью.
Выбравшись из обломков, парень направился подальше от места катастрофы. Незачем ребёнку там находиться. Он и так переживал за её психику. Сколько она провела в этом кошмаре? Судя по запаху и свернувшейся крови, примерно столько же, сколько прошло времени после их собственного 'приземления'. Как бы их не сбили примерно тогда же или чуть раньше. А может даже те, кто сбил этот флаер, прицепились чуть позже к Илюхиному. Всяко может быть. Вовремя убрался. Не успел отойти и двадцать метров, как послышался гул летящих боевых ботов. Уж этот звук Илюха ни с чем не спутает. Он, прижав к себе девочку, нырнул под поваленное дерево, сломанное примерно в верхней трети так, что часть ствола вместе с кроной рухнули в чащу. Под ним и схоронился, зажав рот девочки рукой. Там же и понял, почему с дровами в этом злополучном лесу полный облом. Пока прятался под стволом, от зависшего над местом крушения бота (бот, к слову, имел принадлежность к Государству Мар, оккупационные войска пожаловали, прошу любить и жаловать), хорошо разглядел, как отовсюду к лежащему дереву спешат мелкие, жёлтые с красными кольцами, личинки. Они уже облепили почти весь ствол и с жадностью в него вгрызались. А новые все ползли и ползли. Теперь понятно, почему нет дров. Их тут есть, кому утилизировать. Только шелест стоит, создаваемый мириадами движущихся созданий, тихий, но явственный.
- Во жрут, во жрут. - Восхитился, - эдак и на растопку не успею набрать.