После того, как Бея бежит из своего дома в деревне Чеместук, сожженной дотла в гражданскую войну, она понимает, что у неё есть только одно место, куда она может пойти. Ее племянница Магьер владеет небольшой таверной в портовом городе Миишка - который расположен, к сожалению, в долгих днях пути, далеко на западном побережье. А Бея за свою жизнь никогда не путешествовала дальше, чем на несколько лиг от своей хижины.
Как всегда неустрашимая, она решается на путешествие через свою потрёпанную войной родину с тем, что смогла разыскать на пепелище деревни. Но достаточно скоро она оказывается на незнакомой дороге и рискует столкнуться сразу с двумя опасностями: дезертирами и солдатами, которые сейчас находятся в таком же отчаянном положении. Она всегда была независимой, но понимает, что в одиночку может и не пережить эту дорогу… пока по случайности не сталкивается с очень необычным молодым человеком.
Проблема состоит только в том, что этот страж может оказаться опаснее, чем всё, с чем Бея может столкнуться в пути.
Барб Хенди
Страж поневоле
Бее казалось, что весь мир сошел с ума.
Чеместук, деревня, в которой она жила всю жизнь, пылала в ночи, со всех сторон она слышала крики. После того, как пришли солдаты, она укрылась в своей маленькой глинобитной хижине, и теперь топот коней, треск пламени и гневные крики заполнили ее уши.
За свою немалую жизнь она навидалась ужасов. Часть ее хотела схватить вилы и выбежать защищать дом и соседей. Но разум подсказывал, что это глупая затея, и деревня уже потеряна.
Она бросилась к шкафу возле небольшого очага и сунула сушеные чайные листья, репу, муку, и маленькую бутылку растительного масла в мешок. Затем бросилась к постели и вытащила из-под соломенного матраса маленький кожаный мешочек и сложенное письмо. Это она спрятала в вырезе платья.
Открыв дверь, она взглянула на огонь и хаос. Двое солдат на лошадях проскакали мимо, и один бросил факел на крышу деревенской кузницы.
Гнев волной затопил Бею, но она ничего не могла сделать. Выдохнув, она выскочила наружу и обежала вокруг своей хижины, которая, к счастью, была построена на окраине деревни. Она устремилась в лес.
Она была уже не молодой, легкой и гибкой. Она была твердой и тучной, но всё ещё была сильна. Держа мешок с вещами в одной руке, а в другой – подол своего старого лилового платья, она бежала по лесу, пока крики не стихли. Только тогда она остановилась, прислонилась к стволу дерева и соскользнула вниз, тяжело дыша и чувствуя себя трусом.
-Я все равно ничего не могла сделать,- твердо сказала она себе. В последнее время она все чаще говорила сама с собой.
Всего два дня назад солдаты в светло-желтых плащах дома Энт призвали на военную службу каждого мужчину в деревне в возрасте до сорока лет. Бея слышала, что они даже дошли до замка и забрали сына зупана. А сегодня вечером солдаты из дома Верени, одетые в кольчуги и ярко-красные плащи, пришли с факелами, выкрикивая, что все здесь предали свою страну, Древинку, а затем начали поджигать деревню.
Это было бессмысленно, Бея не понимала, за что борются эти благородные дома, за исключением, разве что, власти.
Теперь она сидела в темноте, прислонившись к дереву, и ее гнев на этих корыстных людей, которые, казалось, стремятся к уничтожению собственного народа, лишь рос. Все, что имело значение для нее, это ее деревня. По правде говоря, там у нее было мало друзей, но Чеместук был ее домом, единственным домом, который она когда-либо знала.
Шум разрушений и крики страдания поутихли, и ее гнев уступил место тревожности. Она огляделась в темноте.
Что теперь?
Со вздохом, она полезла под платье и вытащила помятое письмо и мешочек. Она никогда не думала использовать их, но теперь...
Несколько месяцев назад ее любимая племянница Магьер вернулась в Чеместук, но пришла не одна. Тот, кто приехал в ее компании, сразу вызвал у Беи подозрения. С его заостренными ушами и светлыми волосами, она приняла его за лесного беса, который затуманил разум Магьер.
Совершенно естественно, что Бея его чуть не зарезала. А кто бы сделал по-другому?
К счастью, она оказалась неправа. Он был всего лишь полукровкой, наполовину эльфом, и было очевидно, что он любил Магьер, как и она его. Конечно, Бея не знала, что думать о чужеземце с заостренными ушами, но ее мнение о Лисиле изменилось.
Магьер заехала к ней по пути, прежде чем отправиться на восток, но когда она с товарищами ушла, Лисил пришел к Бее и отдал ей это письмо. Она не могла прочитать его, так как оно было написано на белашкийском, но вместе с письмом он оставил ей шесть серебряных монет той страны, где он и Магьер обрели дом. Это была самая большая сумма денег, которую Бея когда-либо видела в жизни.
Лисил сказал, что она может отправиться на побережье Белашкии, в небольшой портовый городок Миишка, в таверну под названием "Морской лев", которую они с Магьер купили. Он сказал, что если она подождет их там, то они, закончив свою поездку, увидятся с ней снова.
Хотя это предложение тронуло Бею, она не собиралась покидать Чеместук. Пусть это глухая и бедная страна, но здесь всегда был ее дом.
Разочарованный ответом, Лисил все же понял ее.
"Но если вы измените свое мнение,- сказал он ей. – По прибытии в Миишку, покажите это письмо Карлину и Калебу, они узнают мой почерк. Скажите им, что вы тетя Магьер, они поселят вас в "Морском льве". И это не благотворительность: Калебу понадобится ваша помощь".
Вместо ответа, она похлопала его по плечу и попрощалась, но сидя в одиночестве в лесу, она впервые задумалась над предложением Лисила.
***
Увидев рассвет после бессонной ночи, Бея поняла, что должна вернуться в Чеместук, чтобы выяснить, кому посчастливилось остаться в живых. Стиснув зубы, она пробиралась сквозь заросли, пока не достигла края деревни.
-Ох ...- это все, что она смогла сказать.
Ни одна хижина в поле ее зрения не осталась нетронутой. Там были только тлеющие останки того, что совсем недавно было домами ее соседей. Но, по крайней мере, не было и признака солдат.
Шагая вперед, она надеялась, что не всё так плохо, как на первый взгляд, но, когда обугленные останки Чеместука обступили её со всех сторон, она онемела.
-Эй?..- позвала она, стараясь подготовить себя не удивляться, если выжила лишь она одна. Но в глубине деревни она увидела несколько хижин, сожженных лишь наполовину. Несколько горшков и другие вещи валялись на дороге. Ее взгляд остановился на большом куске холста, лежащем в грязи.
-Бея!- раздался вдруг голос.
Она обернулась, и облегчение затопило ее. Один из немногих людей, судьба которых её беспокоила, бежал к ней по дороге от старой крепости.
-Юлиана!- отозвалась она.
Длинноногая и немного неуклюжая, молодая девушка носила красное платье до лодыжек. Она не замедлилась, пока не оказалась в пяти шагах от неё.
Она была хороша собой, с длинными темными волосами и веснушками на маленьком бледном носу. После того, как стала сиротой, – ее родители умерли от лихорадки – она жила на попечении других крестьян. Тогда она была грязной, почти невидимой тенью, но потом зупан Каделл, его жена Надя и их сын Ян поселились в здешней крепости. Они взяли Юлиану на должность служанки.
Наде Юлиана понравилась, она пригласила ее жить с ними в крепости, и девочка-тень сильно изменилась за последние несколько лет. Она выросла в способную юную девушку, не тратящую время на суеверия и сплетни. В результате, она стала одной из немногих людей, которые нравились Бее.
По внешнему виду Бея резко контрастировала с ней. На двадцать лет старше, пухлая, в своем лиловом платье, истончившемся из-за того, что его много раз стирали. Ее черные волосы с полосами седины были заплетены в косу, на лице с глубокими морщинами застыло выражение гнева.
-Ох, Бея...- выдохнула Юлиана. Она наклонилась вперед, положив руки на колени. - С тобой все в порядке?
Гнев Беи вернулся в мгновение ока:
-Ни один из нас не в порядке! Посмотри, что эти солдаты сделали здесь! Я не видела никого живого.
-Есть некоторые,- бросилась рассказывать Юлиана. - Зупан принял всех выживших в крепости. У нас есть еда и кое-какие припасы. Я выскользнула наружу и пошла искать выживших.
Бея смягчилась:
-Ты хорошая девочка, думаешь о других. Я помогу тебе искать.
Они помолчали еще мгновение, а затем пошли по дороге, пытаясь найти кого-нибудь между дымящихся остовов изб, иногда крича, в надежде, что кто-то ответит. Бея знала, что некоторые здесь так сильно боялись потерять свою повседневную жизнь, что могли запереться и сгореть внутри собственных домов. Но она не сказала этого вслух.
Зайдя в проулок между двумя хижинами, Юлиана судорожно выдохнула:
-Бея!
Подхватив юбки, Бея бросилась к девушке, готовая ко всему, но остановилась, когда увидела, что лежит у ног Юлианы.
Это было тело пожилого человека с седыми волосами, до сих пор мускулистого, хотя его волосы были измазаны темно-красным там, где его голову рассекли.
Юлиана покачала головой в недоумении:
-Ужас, Йоан... почему они сделали это с ним?
Бея не была уверена, что именно чувствует. Йоан был неофициальным старейшиной деревни уже много лет, а по её мнению, – суеверным старым маразматиком. Она часто и громко ругалась с ним, но он был частью ее жизни так долго, сколько она могла вспомнить. Теперь же он лежал мертвым около дымящихся остатков своего дома.
-Сволочи!- выдохнула она сквозь стиснутые зубы. - Пусть все они сгниют в аду!
Она не была уверена, кого проклинает: Энтов, Верени или их обоих. Всё было так бессмысленно...
-Ты слышала, что солдаты Энтов были здесь несколько дней назад?- прошептала Юлиана, по-прежнему глядя в лицо Йоана. - Они забрали Яна. Зупан пытался остановить их... но не смог,- впервые после возвращения сюда, на её глазах выступили слезы.
Бея вздохнула:
-Не беспокойся о Яне. Если кто-нибудь и сможет спасти себя и свою задницу, то это только Ян.
Это были не просто слова утешения, Бея действительно так считала. Схватив Юлиану за руку, она оттащила девушку от тела Йоана:
-Нам следует продолжить поиски,- они зашагали вперёд, и Бея спросила. – Пока Энты были в крепости, ты не слышала чего-нибудь о причине всего этого?
Бея достаточно хорошо понимала систему диктатуры своей страны, но мародёрство и насильный призыв на военную службу мужчин из деревень были немыслимы. Политика Древинки сильно отличалась от других стран.
Вместо единоличной власти наследственной монархии, Древинка была землей множества князей – глав благородных домов с собственной провинцией в несколько вотчин. Но все они служили Великому Князю, который избирался каждые девять лет на собрании глав дворянских домов.
Сейчас правил князь Родек из Энтов.
Дом Верени был заметным исключением. Он был сформирован из наёмников на службе первых захватчиков этого региона. Верени служили королевской гвардией занимающего трон. Они защищали замок текущего Великого Князя в Кеонске. В свою очередь, они были лишены возможности поставить своего князя на трон или создать свою провинцию.
Одни только Верени служили стражниками в Кеонске, защищающими занимающего трон князя. Это давало им такую власть, которой не было у других благородных домов.
Так что могло привести к этой кровавой расправе?
-Ты слышала, что-нибудь?- повторила Бея.
-Немного,- тихо ответила Юлиана. - Несколько месяцев назад князь Родек покинул замок в Кеонске, чтобы разрешить семейные вопросы своего дома в Энемуске. Он оставил за себя своего советника, барона Бускана. Пока князь был в отъезде, его советника убили. По-видимому, многие Энты ненавидели барона, но они упрямо винят Верени в его смерти. Верени, в свою очередь, обвиняют Энтов в убийстве советника и попытке сокрытия преступления,- она замолчала, чтобы перевести дыхание. - Я не слышала, как именно всё случилось, но в Кеонске были бои... которые быстро переросли в стычки по всех стране.
Бея с отвращением покачала головой. Оказывается, дело было не во власти, а в банальной гордости.
-Идиоты,- она сплюнула, глядя на разрушения вокруг, и другая мысль пришла к ней в голову. - Разве прошлой ночью Верени не были в крепости?
-Нет, слава богам,- выдохнула Юулиана. - Они оставили зупана в покое. Я не знаю, почему, но меня это и не волнует.
-Зупан попытается закрепиться в замке?
-Нет. Он говорит, что это невозможно, так как крепость слишком старая и обветшалая. Так что мы собираемся делать все, чтобы она выглядела пустой. Вот почему мне пришлось уйти тайком. Он не хотел, чтобы кого-то видели, но я не могла... Я должна была прийти сюда и осмотреться.
Бея скрестила руки на груди. Зупан Каделл не был дураком. Создание иллюзии, что в крепости никого нет, было лучшим выбором, оставленным ему. Но она не могла винить Юлиану в том, что девушка пришла искать других выживших.
-Больше никого не осталось,- сказала Юлиана в отчаянии. - Мы должны вернуться в замок. Надя будет рада видеть, что ты в порядке. Зупан говорит, что если солдаты вернуться, мы все можем спрятаться в подземельях, где никто не будет искать. Сейчас мы, должно быть, в безопасности.
Бея оглядела дымящиеся останки Чеместука. Она знала, что не сможет жить в крепости, прячась, как крыса, и дожидаясь солдат. Ее дома здесь больше не было.
Юлиана сделала несколько шагов назад в сторону дороги, но затем остановилась:
-Бея... ты идешь?
Бея покачала головой:
-Нет, моя девочка. Моя семья в другом месте, и они уже пригласили меня присоединиться к ним.
Голубые глаза Юлианы расширились:
-О чем ты говоришь? Бея, ты не можешь сейчас идти пешком по дорогам. Тебя убьют... или что еще хуже! Пожалуйста, пойдем со мной.
Если бы Юлиана знала, как далеко Бея планирует отправиться... Бее нужно было ехать прямо на запад через очаг гражданской войны, мимо Энемуска, оплота Энтов, и пробраться на границу с Белашкией. Если ей удастся зайти так далеко, сохранив свою шкуру, то ей нужно будет добраться до побережья, чтобы отыскать Миишку и таверну "Морской лев".
За всю свою жизнь она никогда не была дальше нескольких лиг от Чеместука.
-Нет, моя девочка,- сказала она, стараясь казаться уверенной. – Ты возвращайся. А я соберу здесь то, что может пригодиться в пути.
Лисил дал ей надежду на безопасный дом с настоящей семьей. Она сейчас очень нуждалась в этом.
***
Бее не нужно было говорить, что дороги небезопасны. Любой идиот понимал, чего могло стоить путешествие в разгар гражданской войны. Но она и не шла по дороге, пробираясь лесом и держа её в поле зрения, чтобы не потеряться. После двух дней такого пути она порядком вымоталась.
В Древинке почти всегда было сыро и грязно, и под запахом суглинка и палой листвы таился вездесущий тонкий флёр гниения. Лес почти скрывал небо своей кроной. Ее юбка промокла от влажных листьев, на лице появилось несколько серьезных рубцов от веток.
Она несколько раз немного прошла по дороге, внимательно прислушиваясь. Но быстро отказалась от этой затеи. Хотя она, конечно, не была юной красавицей, чтобы соблазнить солдат, она несла шесть серебряных монет. Более того, её могли ограбить и убить дезертиры, пытающиеся уйти подальше от боевых действий.
Углубившись в лес с правой стороны от дороги, она услышала журчание реки Вудрашк и задумалась, не отыскать ли ей лодку и просто плыть по реке. Какая прекрасная мысль... Но, опять же, там ее будет легко обнаружить. Таким образом, ей придется идти через лес в неведении, сколько дней потребуется, чтобы добраться до границы.
Она взяла с собой в Чеместуке большой кусок холста, кастрюлю, деревянные столовые приборы, тупой нож, и еще несколько чашек для готовки пищи. Ночью она приспосабливала холст под импровизированную палатку, хотя иногда ей приходилось использовать его, чтобы не спать в грязи.
На третий день, новое беспокойство укоренилось в ее голове. Она прошла две сожженные дотла деревни. Бея собиралась купить еды по дороге, но теперь это казалось нереальным. Тем более она не могла осмелиться показать серебряную монету в качестве оплаты, не вызвав подозрений. Что будет, когда ее скудные припасы закончатся?
Она не могла ничего сделать, кроме как идти вперед. Она не могла вернуться, потому что ей некуда было возвращаться.
Порой она проклинала себя за незнание размеров своей страны. Бея все больше задумывалась о своих шансах на успех. Что будет, если ей не удастся, и она просто сгинет в пути, и Магьер никогда не узнает, что с ней стало?
Мысль о тоске племянницы снова толкала ее вперед.
В сумерках третьего дня Бея освобождала изорванную юбку от репейника, когда бряцанье оружия и рычание донеслись с дороги. Она быстро плюхнулась на землю и поползла через кусты, как можно тише таща за собой свои вещи, а потом выглянула на дорогу.
Два оборванных солдата в грязных желтых плащах пытались схватить огромного коричневого волка. Оба кричали и ругались, кровь текла из многочисленных ран на предплечьях и лицах. У них были мечи и сеть, возможно, украденная у рыбаков. Значит, они намеревались поймать волка, не убивая его.
-Обходи его!- крикнул один.
Но когда другой солдат пытался последовать этому совету, волк прыгнул, щелкая зубами и рыча. Солдат замахнулся, тяжело управляясь с мечом, но отразил нападение зверя.
Прячась в кустах, Бея покачала головой. Почему два Энта рискуют жизнью, пытаясь схватить волка? Прищурившись, она пригляделась к животному.
У него было белое пятно на груди и странные желтые глаза, но самой примечательной деталью был какой-то темный браслет на правой передней лапе. И когда он опустил уши в рычании, а затем снова поднял их, Бея разглядела толстое серебряное кольцо серьги.
Зверь мог угодить лапой в потерянный браслет и не суметь снять его, но серьга из серебра? Это не имело никакого смысла.
Второй солдат перекрыл волку путь, и Бея изумилась еще больше.
Мех животного по всему телу вдруг начал истончаться, и грива черных волос начала расти из его головы. Его тело, казалось, крутится и искажается, пока он пытался обойти солдат… но вот он выпрямился, схватил сеть и дернул, выводя первого солдата из равновесия.
Бея потрясённо уставилась на обнажённого темноволосого мужчину, еще мгновение назад бывшего волком. Но потом заметила, что с ним что-то не так. Он весь блестел от пота, а глаза были мутными.
-Нет, ты не сделаешь этого!- крикнул второй солдат и сунул меч между обнаженным мужчиной и первым. - Ты дезертир, тсиган, и я имею право тебя убить!
Мужчина лишь зарычал на него. Затем его тело снова начало покрываться коричневым мехом, и на этот раз он бросился в сторону леса.
При одном взгляде на солдат Бею охватывал гнев. Слово "тсиган" было оскорбительным термином, означающим "блуждающий вор" и иногда используемым против мондьялитко, странствующих людей, которые жили в бродячих караванах. Надя из Чеместука была мондьялитко, её сын Ян – полукровкой, а Энты забрали Яна из семьи.
Ни на секунду не задумавшись, лишь давая волю ярости, копившейся последние дни, Бея схватила прочную ветку с земли и бросилась вперед, размахивая своим импровизированным оружием. Им она и ударила в затылок первого солдата.