– Потому что вы помните меня, – объяснил Кайнен. – Для всех остальных я являюсь всего-навсего одним из ваших многочисленных врагов, которого можно разве что снабдить одной-единственной книгой, чтобы я не сошел с ума от скуки. Как-нибудь мне просто забудут дать противоядие, я умру, и никто этого даже не заметит. Вы же, по крайней мере, видите во мне какую-то ценность. В крошечной вселенной, в которой я сейчас живу, это делает вас моим лучшим и единственным другом, хотя вы и остаетесь моим врагом.
Джейн пристально посмотрела на Кайнена, вспоминая его высокомерие, поразившее ее во время их первой встречи. Теперь администратор представлял собой жалкое, испуганное создание, и у Саган мелькнула мысль, что это самое грустное зрелище, какое ей только доводилось видеть.
– Я очень сожалею о том, что произошло, – произнесла она, сама удивляясь тому, как эти слова слетели с ее уст.
Кайнен издал еще один рраейский смешок.
– Лейтенант, мы собирались полностью истребить ваш народ, и, возможно, нам это еще удастся сделать. Так что вы чересчур не расстраивайтесь.
Саган ничего не ответила. Она сообщила дежурному офицеру гауптвахты о том, что собирается уходить. Дверь камеры отворилась, и на пороге появился охранник с эм-це в руках.
Выйдя в коридор, Джейн обернулась:
– Благодарю за помощь. Я спрошу, можно ли будет устроить для вас исследовательскую лабораторию.
– Спасибо, – ответил Кайнен. – Однако я пока что остерегусь давать волю надежде.
– Возможно, вы правы, – с сожалением подтвердила Саган.
– Да, лейтенант, и еще одно, – остановил ее Кайнен. – Мне пришла одна мысль. Ваш рядовой Дирак будет принимать участие в боевых действиях, так?
– Да.
– Присматривайте за ним. У людей, как и у рраей, стресс боя оставляет в головном мозге сильный след. Для Дирака это станет первым испытанием. Если сознание Бутэна все еще у него в голове, возможно, его вытянет на поверхность именно война. Или непосредственно, или через сочетание впечатлений.
– И как вы мне посоветуете присматривать за Дираком в бою? – спросила Саган.
– А это уже ваша епархия. Если не считать того случая, когда вы сами взяли меня в плен, я на войне никогда не был. Так что тут никаких советов вы от меня не ждите. Но если Дирак вас действительно беспокоит, я бы на вашем месте поступил именно так. У вас, людей, есть одна пословица: "Держи друзей близко, а врагов – еще ближе". Судя по всему, ваш рядовой Дирак может относиться и к первой, и ко второй категории. Лично я бы держал его у самого сердца.
"Коршун" застиг рраейский крейсер врасплох.
Открытие принципа "сквозного скачка" явилось настоящим прорывом в космических технологиях. Этот принцип позволил осуществлять межзвездные путешествия не за счет разгона космического корабля до сверхсветовых скоростей, что невозможно в принципе, а за счет "прокалывания" пространственно-временного континуума. В результате звездолет (или любое другое устройство, оснащенное системой "сквозного скачка") непосредственно перемещался именно туда, куда нужно.
На самом деле это было не совсем так. Надежность точности перемещения по принципу "сквозного скачка" убывала в логарифмической зависимости от действительного расстояния между точками отправления и назначения. Эта причина, которая именовалась "проблемой горизонта сквозного скачка", еще не была полностью изучена, однако последствиями ее были пропавшие корабли и погибшие экипажи.
Это обстоятельство удерживало человечество и остальные разумные расы, которые использовали данную технологию, в одном и том же межзвездном "квартале" около своих родных планет. Если раса хотела сохранять контроль над своими колониями – а хотели этого почти все, – пределы колониальной экспансии ограничивались сферой, определенной горизонтом "сквозного скачка". Впрочем, и это не совсем соответствовало действительности. Вследствие острого соперничества за пригодные для обитания миры в той области космоса, где жило человечество, все, за исключением одной, разумные расы и близко не подходили к горизонту "сквозного скачка". Исключением были консу, чей уровень технологий по сравнению с остальными соседями был настолько выше, что оставалось еще под большим вопросом, пользовались ли они вообще такой технологией.
Среди многочисленных странностей "сквозного скачка", которые приходилось терпеть тем, кто использовал этот принцип, были строгие требования, предъявляемые к точкам отправления и прибытия. Для осуществления "сквозного скачка" в исходной точке необходимо было иметь относительно "плоский" пространственно-временной континуум, то есть корабль, собирающийся совершить "сквозной скачок", должен был находиться за пределами гравитационных колодцев соседних планет. Поэтому первую часть межзвездных перелетов приходилось совершать, используя обычные двигатели. Но корабль, совершавший "сквозной скачок", мог подлететь к планете как угодно близко – теоретически при желании он мог даже совершить посадку на поверхность, если бы только удалось найти штурмана, достаточно уверенного в собственных силах. Однако, хотя посадка космического корабля на поверхность планеты через "сквозной скачок" категорически запрещалась Союзом колоний, ССК признавали стратегическую ценность внезапных и неожиданных появлений.
Когда "Коршун" прибыл к планете, которую колонисты из числа людей назвали Геттисбергом, крейсер словно возник из ниоткуда в четверти световой секунды от рраейского линкора, со спаренными ускорительными орудиями, уже разогретыми и готовыми к стрельбе. Команде "Коршуна" потребовалось меньше минуты, чтобы сориентироваться и взять на прицел злосчастный рраейский линкор, который лишь в самый последний момент успел опомниться и открыть ответный огонь. Снаряды, ускоренные мощным электромагнитным полем, меньше чем за две целых и одну третью секунды преодолели расстояние, отделяющее "Коршун" от противника. Одной их кинетической энергии оказалось более чем достаточно для того, чтобы пробить борт рраейского корабля и пройти через его внутренности, подобно тому как режет мягкое сливочное масло острый нож. К тому же снаряды были сделаны так, чтобы взрывным образом расширяться при контакте с веществом.
Спустя микроскопически крохотную долю секунды после того, как снаряды проникли в тело линкора, они разделились на множество осколков, разлетевшихся в разные стороны, образовав самый стремительный во вселенной заряд дроби. Естественно, для того чтобы так существенно изменить траекторию осколков, потребовалось затратить огромное количество энергии, что значительно уменьшило их скорость. Но ее хватило на то, чтобы искорежить рраейский корабль, покинуть его и начать в отсутствие силы трения долгий путь по космическому пространству.
Первый снаряд, выпущенный из ускорительных орудий, поразил рраейский корабль в носовую часть правого борта; его осколки прошили линкор по диагонали и вверх, безжалостно вспарывая многочисленные палубы и превращая членов экипажа в облачка кровавой пыли. Входное отверстие этого снаряда представляло собой аккуратный круг диаметром семнадцать сантиметров. На выходе образовалась рваная дыра десяти метров в диаметре, беззвучно извергающая в пустоту обломки металла, куски живой плоти и атмосферу.
Второй снаряд пробил вражеский борт следом за первым, но не разделился на осколки; его выходное отверстие оказалось лишь чуть больше входного. Зато он поразил один из главных двигателей рраейского линкора. Система автоматического устранения повреждений линкора тотчас же опустила герметические переборки, изолируя отсек с поврежденным двигателем, и перевела два оставшихся двигателя на холостую работу, чтобы избежать лавинного эффекта. Неприятельский корабль перешел в режим аварийного энергоснабжения, допускавший лишь минимальные оборонительные и наступательные функции, которые все равно оказались бесполезны против мощного вооружения "Коршуна".
"Коршун", частично истощив собственные запасы энергии (но тотчас же начиная подзаряжаться), поставил окончательную точку в бою, выпустив пять обычных тактических ядерных ракет. Им потребовалось больше минуты, чтобы долететь до линкора, но "Коршун" уже мог позволить себе роскошь не торопиться. В ближайших окрестностях линкор был единственным рраейским боевым кораблем. Из него вырвалась яркая вспышка – обреченный линкор посылал зонд, обладающий возможностью совершать "сквозной скачок", чтобы сообщить рраейскому военному командованию о судьбе, постигшей корабль.
"Коршун" выпустил в зонд шестую, последнюю ракету, которая перехватила и уничтожила его меньше чем в десяти тысячах километров от места входа в скачок. К тому времени, как рраей узнают о гибели линкора, "Коршун" будет уже за много световых лет отсюда.
Рраейский линкор превратился в облако разлетающихся обломков, а лейтенант Саган и ее 2-й десантный взвод получили разрешение приступить к своей части операции.
Джаред старался унять мандраж первой боевой операции и легкий страх, вызванный тряской десантного шаттла, спускающегося в атмосферу Геттисберга, попыткой полностью отключиться от всего постороннего и сфокусировать всю энергию. Сделать это ему существенно мешал Дэниел Харви, сидящий рядом.
"Черт бы побрал этих долбаных диких колонистов! – бормотал Харви, пока шаттл снижался. – Они плюют на все предостережения, незаконно обживают планеты, после чего бегут к нам с криками о помощи, когда какие-нибудь другие гребаные расы выползают из своих нор".
"Уймись, Харви, – попытался остановить его Алекс Рентген. – Так ты заработаешь мигрень".
"Вот что мне хочется узнать, так это как этим козлам удается попасть сюда, – продолжал Харви. – Союз колоний их сюда не привозил. А не получив добро от СК, дальше своей системы никуда не улетишь".
"Улетишь, и еще как, – возразил Рентген. – СК регулирует не все межзвездные перелеты, а только те, которые совершают люди".
"А эти колонисты и есть люди, так, Эйнштейн?" – возразил Харви.
"Послушай, – возмутилась Джули Эйнштейн, – оставь меня в покое!"
"Джули, это я так, к слову".
"Да, колонисты являются людьми, но вот перевозят их не люди, идиот ты безмозглый! – сказал Рентген. – Дикие колонисты покупают себе места на транспортных кораблях инопланетян, с которыми СК поддерживает торговые связи, и уже те доставляют их куда им хочется."
"Но это же глупо", – проворчал Харви, обводя взглядом взвод в поисках поддержки.
Однако остальные десантники или отдыхали, закрыв глаза, или старательно держались в стороне от спора: за Харви прочно закрепилась репутация заядлого баламута.
"Если бы Союз колоний захотел, он без труда положил бы этому конец. Запретил бы инопланетянам брать на борт людей. И тогда нам не пришлось бы рисковать собственной задницей".
Джейн Саган, сидевшая впереди, обернулась к Харви.
"Союз колоний просто не хочет останавливать диких колонистов", – устало произнесла она.
"Это еще почему, черт побери?"
"Потому что от них только и жди беды. Человек, готовый бросить вызов СК и основать дикую колонию, если не дать ему уйти, будет мутить воду дома. Так что Союз колоний считает, что лучше пусть смутьяны убираются куда подальше. Поэтому им разрешают улететь, после чего умывают руки. Предоставляя их самих себе".
"Но только до тех пор, пока они не попадают в беду", – презрительно фыркнул Харви.
"Как правило, и в этом случае никто не приходит им на помощь, – возразила Саган. – Дикие колонисты сами знают, на что идут".
"В таком случае что мы здесь делаем? – спросил Рентген. – Я вовсе не собираюсь принимать сторону Харви, но в данном случае речь действительно идет о диких колонистах".
"Мы выполняем приказ", – отрезала Саган и закрыла глаза, прекращая дискуссию.
Харви, фыркнув еще раз, собрался что-то ответить, но тут вдруг десантный шаттл тряхнуло особенно сильно.
"Похоже, рраей на земле наконец-то заметили нас, – предупредил из пилотской кабины Чэд Ассизи. – К нам направляются еще три ракеты. Держитесь, я постараюсь сжечь их, прежде чем они подлетят близко".
Через несколько секунд послышался низкий, ровный гул: в борьбу с неприятельскими ракетами вступил мощный лазер корабля.
"А почему мы просто не замочили этих ублюдков с орбиты? – спросил Харви. – Нам уже не раз приходилось делать такое".
"Там ведь люди, разве не так? – осмелился вставить Джаред. – Полагаю, мы по возможности будем избегать тактики, которая способна их поразить".
Мельком взглянув на него, Харви тотчас же сменил тему.
Джаред посмотрел на Сару Полинг; та в ответ лишь молча пожала плечами. Всю ту неделю, что они были приписаны ко 2-му взводу, их отношения с новыми товарищами лучше всего описывались словом "ледяные". Десантники по возможности старались просто не замечать новичков, а когда избежать общения не удавалось, вели себя почтительно вежливо. Джейн Саган, командир взвода, вкратце рассказала, что так поступают со всеми новичками до тех пор, пока они не побывают в первом деле.
"Постарайтесь как-нибудь пережить", – пробормотала она, возвращаясь к своим делам.
Дираку и Полинг было не по себе. Одно дело – когда тебя просто равнодушно игнорируют; но им отказали в полной интеграции с остальным взводом. Джаред и Сара были лишь подключены к общему каналу для обсуждения информации, связанной с предстоящим заданием, однако интимного единения, которое они вкусили в учебном отделении, не было и в помине. Украдкой взглянув на Харви, Джаред не в первый раз задумался, не являлась ли интеграция лишь инструментом для ускорения обучения. Если так, было крайне жестоко давать ее, чтобы вскоре отнять. Однако он замечал признаки интеграции среди остальных бойцов взвода: едва уловимые жесты, действия, позволявшие предположить об общем немом разговоре, восприятии, выходящем за рамки индивидуальных органов чувств. Дирак и Полинг страстно желали влиться в этот круг, но понимали, что отказ в интеграции является своеобразным тестом на проверку их реакции.
Чтобы хоть как-то компенсировать этот вакуум общения, Джаред и Сара проводили друг у друга в голове столько времени, что к концу недели, несмотря на взаимную привязанность, их уже тошнило. Впервые они обнаружили, что интеграции может быть чересчур много. Свое слияние Дирак и Полинг немного разбавили, пригласив к себе Стивена Сиборга. Сиборг, встретивший такой же холодный прием со стороны 1-го взвода и к тому же лишенный общества своих товарищей по учебному отделению, принял предложение чуть ли не со слезами.
Джаред украдкой взглянул на Джейн Саган, гадая, допустит ли командир во время предстоящей операции неинтегрированности двоих бойцов с остальным взводом. На его взгляд, подобная разобщенность грозила опасностью.
Словно в ответ на его мысли, Саган, взглянув на Джареда, заговорила:
"Ставлю боевую задачу".
Она разослала подчиненным карту крошечной человеческой колонии Геттисберга с четко расписанным заданием для каждого бойца.
"Помните, нам предстоит действовать быстро и решительно. Зонда с сигналом бедствия отправлено не было. Значит, все колонисты или перебиты, или взяты в плен и лишены связи с внешним миром. Наша задача заключается в том, чтобы уничтожить всех рраей, при этом нанеся минимальный вред колонии. Повторяю, Харви, минимальный, – подчеркнула Саган, пристально взглянув на Дэниела. Тот неуютно поежился. – Я ничего не имею против того, чтобы крушить все подряд, когда в этом есть необходимость, однако чем больше мы уничтожим, тем меньше останется у наших поселенцев".
"Что? – воскликнул Рентген. – Вы это серьезно? Мы действительно позволим этим людям остаться? Если они еще живы…"
"Они – дикие колонисты, – напомнила Саган. – Мы не можем заставить их внимать голосу разума".
"Ну, мы могли бы", – возразил Харви.
"Мы не станем этого делать", – решительно заявила Саган.
"Нам надо взять под свое крыло новичков. Рентген, ты будешь отвечать за Полинг. Я беру на себя Дирака. Остальные разбиваются на пары и выполняют свое задание. Посадку мы совершим вот здесь, – на карте вспыхнул кружок, – после чего предоставляю вам полную свободу творчества. Не забывайте следить за окружающей обстановкой и неприятелем; каждый отвечает за всех".
"Или, по крайней мере, за некоторых", – заметила Джареду по выделенному каналу Сара.
И тотчас же оба ощутили обрушившуюся на них неудержимым валом общую интеграцию – гиперчувство множественного восприятия, наложенного на собственное сознание. Джаред с большим трудом сдержался, чтобы не ахнуть.
"Эй, вы, только не кончите от радости", – ухмыльнулся Харви.
Кое-кто из взвода откликнулся импульсами веселья. Не обращая на это внимания, Джаред жадно впитывал эмоциональное и информационное изобилие, предложенное боевыми товарищами: уверенность в собственных силах перед предстоящей схваткой с рраей; предварительные наметки относительно путей выдвижения на исходные позиции; острое возбуждение, казалось не имеющее никакого отношения к тому, что ждало впереди; и общее убеждение по поводу того, что бесполезно стремиться избегать ненужных разрушений, поскольку колонисты практически наверняка уже погибли все до одного.
"Сзади!" – услышал Джаред голос Сары Полинг.
Они с Джейн Саган разом обернулись и, продолжая получать зрительные образы и данные от находящейся вдалеке Полинг, открыли огонь по трем солдатам рраей, которые бесшумно обогнули небольшое промышленное здание и затаились в засаде. Трое врагов попали под град пуль, выпущенных Джаредом и Саган; один рухнул, сраженный наповал, а двое остальных разбежались в разные стороны.
Дирак и Саган быстро переслали эту информацию остальным десантникам в надежде на то, что кому-нибудь из них удастся перехватить беглецов. Но все бойцы взвода были в деле, в том числе и Полинг, которая вернулась к своей основной задаче: выкурить рраейского снайпера, обосновавшегося на окраине поселка.
Саган шумно вздохнула.
"Твой тот, что справа, – бросила она Джареду, пускаясь в погоню за вторым рраей. – И постарайся, чтобы тебя не убили".
Джаред побежал за вражеским солдатом, который за счет своих мощных ног, похожих на ноги страуса, успел уже заметно оторваться от него. Увидев преследователя, рраей обернулся и выстрелил навскидку, сжимая оружие в одной руке. Сильная отдача выбила винтовку у него из рук. Пули подняли фонтанчики земли прямо перед ногами Джареда, и тот метнулся за укрытие. Винтовка рраей с лязгом отлетела в сторону. Сам он, не подбирая ее, скрылся в ремонтных мастерских.
"Мне здесь не помешала бы помощь", – обратился по общему каналу Джаред, остановившись на пороге.
"Добро пожаловать в наш клуб, – усмехнулся где-то Харви. – Эти ублюдки по меньшей мере вдвое превосходят нас числом".
Джаред осторожно вошел в мастерские. Быстро оглядевшись по сторонам, он убедился, что единственным выходом является еще одна дверь в той же самой стене, если не считать нескольких вентиляционных окошек. Расположенные высоко от земли, окошки были слишком маленькие; Джаред решил, что рраей вряд ли смог выбраться через одно из них. Следовательно, он скрывается где-то в помещении. Сместившись к стене, Джаред принялся методично обследовать мастерские.